Тонкой нитью

      Вокруг ЭфПи всегда крутилось много женщин. Самых разных возрастов, типажей и видов деятельности. От входящих в банду «Змеев» до добропорядочных жительниц северного района города и их дочерей (пожалуй, не таких добропорядочных, как их матери, но все-таки не лишенных нравственных качеств).       Девочки и девушки начали виться вокруг него еще в школе, и каждая всем своим видом пыталась ему сказать: «Возьми меня, я лучше всех остальных, я не серая масса, не безликая толпа, обступившая тебя со всех сторон (я гораздо хуже), неужели ты не видишь мою уникальность?!». С тех пор прошло четверть века, но желающих лечь с ним в постель с годами меньше не стало. Даже наоборот. Их количество возросло, потому что все они справедливо считали, что этот мужчина как вино — с годами становится только лучше (и, разумеется, горячее).       Чего стоили одни «змейки», которые были ровесницами его сына, но как бы невзначай (читай: настойчиво) лезли не к Джаггу, а именно к нему. ЭфПи не обращал на них никакого внимания. Ему действительно было все равно. Он не любил молоденьких и настырных. Его привлекали волевые, независимые и острые на язык женщины, которые совсем не стремились завладеть его вниманием (скорее, напротив — старались держаться от него подальше, благо жизнь на противоположном конце города предоставляла такую возможность). По странному стечению обстоятельств одной из таких женщин была его первая школьная любовь.       Нельзя сказать, что чувства к этой даме не угасали ни на минуту, поскольку, когда он женился на матери Джагхеда и Джеллибин, он любил свою жену. Но потом их отношения заел быт, разрушил его перманентный алкоголизм, и чувства ушли сначала на второй план, потом на третий, а затем и вовсе пропали. Не сказать, что он всеми силами пытался сохранить их брак. Точнее, не так. Он вообще не пытался. В тот временной отрезок ему было совершенно наплевать на все. Джонс буквально тонул в вязком болоте алкоголизма и саморазрушения и даже не думал выбираться из него, прекрасно осознавая, какой конец его ожидает.       Но неожиданные встряски и многочисленные волнения в городе таки заставили его взять себя в руки и вынырнуть. Эти события снова столкнули его с той, ради которой он когда-то мог свернуть горы и разрушить все на своем пути (истинные «Змеи» всегда поступают именно так). И вот тут-то ЭфПи понял, что чувства к ней вовсе не испарились, все это время они были зарыты где-то глубоко-глубоко, запрятаны в самый дальний угол сознания. Сейчас он с уверенностью мог сказать, что пронес их через всю жизнь, а происходящее вскрыло их, как гнойник. Отнюдь не романтичное сравнение, но и старший Джонс тоже не романтик. Зато он поможет закопать труп, не задавая лишних вопросов (вообще никаких не задаст, выполнит «работу» молча), и это будет гораздо красноречивее, чем если бы он подарил ей все розы мира. Элис ценит это и, кажется, начинает потихоньку оттаивать.