* * *
— Кадоя, это Марвелас, прием. Артефакта, при помощи которого управляют нашими не-покойниками, нигде нет. С собой они, что ли, его носят… Если он вообще существует. — Это Цукаса, прием. Ищи лучше, курощай и запугивай. Ты император или кто? — Я их уже запугал, теперь ничего от них не добьешься. А ты-то свою часть нашел? Прием. — … помехи на линии, ничего не слышу… Ладно, пойдём долгим путем. Зато испытанным. — То есть? — Разрушим старый мир, понятно. Разрушитель миров я или кто? — Моя команда из меня самого артефакт сделает… — Тогда им придется искать нового капитана, дело хлопотное и почти безнадежное, особенно учитывая сумму вознаграждения за голову нынешнего. — Начинаю понимать тех, кто хочет тебя убить, Кадоя. — В очередь, капитан, в очередь. — Что же, желаете цирка с дрессированными монстрами — пожалуйста. Но с сёнтаем работаешь ты — мне ещё их ключами пользоваться. — Забирай райдеров, мне не жалко. Да, между прочим, тут есть один такой, тянет все, что худо лежит, зовут Кайто. — Понял, за мобиратором буду следить. — Слушай, с ним сложно, но не сверни ему шею, будь так добр. В конце концов, несмотря на пакости, он никогда не пытался меня убить. А флирт ненаказуем.* * *
— Это Цукаса, прием. Твои так и не сознались, где артефакт? — Это Марвелас, прием. Нет. Кажется, они что-то начинают подозревать. — Еще бы, после того, как ты половину зангьяков положил, натравив их на райдеров… — Угробил бы больше, но что за император без армии? Несолидно. — Несолидно? Да ты во вкус входишь, коллега. Моих пинками не загонишь, все сам, все сам… Хочешь, уступлю тебе парочку? — Нет уж, твое величество, будто зангьяков мне мало, воспитывать и воспитывать ещё. Потом издам воспоминания о том, как был Тёмным Властелином, прославлюсь. — Если доживёшь, капитан. За тобой и так вся Галактика гоняется, куда уж больше славы. — Славы много не бывает, Кадоя. Твой Кайто, кстати, заглядывал, чуть не прострелил мне голову, пытался украсть мой мобиратор и выяснить про сокровище. — А ты? — Не люблю, когда меня пытаются убить, знаешь ли. Толкнул пафосную речь на тему «всех убью, один останусь» и наглядно разъяснил разницу между вором и пиратом. Да, минус трое. — Наклонности у Кайто и впрямь… Но ты не очень-то, он ещё мне про моё прошлое рассказать должен, и иногда польза от него бывает. Минус охотники и трое твоих — спасибо, что ты в курсе всех их приёмов. — … — Марвелас? Эй, не принимай близко к сердцу. Мы же договорились, что своих не трогаем — с ними ещё работать, тебе райдеры, мне — сёнтай. — ...не учи пирата жить. — Если ты к ним так привязан, почему не рассказал? — Потому что я знаю свою команду. У них дар устраивать сумасшедший дом буквально на ровном месте. — Это как? — Однажды нам нужно было… вытащить из самой охраняемой в Галактике тюрьмы человека. Нормальные пираты тихонько пробираются, делают свои дела и убираются незамеченными. Моя же команда — как всегда! — устроила цирк с клоунами и дрессированными монстрами, подняв по тревоге всю охрану. — То есть без битья морд не обошлось — пираты, словом! А тюрьма? Человека, полагаю, вытащили. — Нет той тюрьмы больше. И монстры, которых предыдущие команды победили, разбежались. — Ну, это скорее плюс. Следовательно, нам с тобой тюрьма эта не грозит, я всё же больше в разрушении миров специализируюсь. — Не грозит, нам с тобой за наши фокусы, Кадоя, свои же раньше головы открутят. — Если что, вали всё на меня, мне не привыкать. — Надеюсь, они вспомнят, кто дал им оружие. — И все-таки ты их бережёшь, потому и не хочешь вмешивать. Но тюрьму, пожалуй, вы грохнули как-то непредусмотрительно… И укрыться негде теперь! — Напомни мне, Кадоя, почему я согласился с тобой сотрудничать? — Потому что я удачно проходил мимо?..* * *
— Это Цукаса, прием. Ты что устроил? Что за показательные бои? — Это Марвелас, прием. Ещё скажи, тебе не понравилось. Зрители так очень даже оценили. А я видеть уже не могу эти дохлые морды, хоть отвлечься. — Да нет, драться с тобой было и впрямь весело… Повторим на бис, капитан? Думаешь, они поверили? — Лучше скажи, что это за чушь была насчет «уберечь армию», Кадоя. Нам же потом хлопот больше. — Это было для убедительности, называется дезинформация… — Или кто-то излишне вошел в образ Главного Злодея. — Ты только позабыл, что Главзлодеев у нас аж двое, капитан. И я же ничего не говорю, что ты моего монстра прибил, одного из своих защищая. Тебе по сценарию не полагалось защищать. — Привычка… А сценарий наш писали двинутые на голову сценаристы, разругавшиеся вдрызг меж собой. Какой логики ты хочешь, Кадоя? — На логику я плюнул еще тогда, когда объявилась армия личей — может, они таки клоны, капитан? — и не получилось подорвать флагманы. Да там взрывчатки ещё на пару-тройку линкоров хватило бы! Не говоря уж о том, что мы так и не поняли, у кого поводки личей и эти дурацкие артефакты. С этим миром точно что-то не так. Надо бы его разрушить… для профилактики. — Ты не увлекайся, мне лично, знаешь ли, этот мир как память дорог и даже где-то симпатичен. Вот ещё от некроманта только избавиться — что-то даже мне совсем не улыбается разбираться с одной проблемой дважды... — Симпатичен, даже несмотря на то, что награда за твою голову превышает все разумные пределы? — И это говорит тот, при виде кого рука сама за саблей тянется! — Заметь, капитан, я предпочитаю действовать словом, а не сразу морды бить. — Гм. — Слыхал о тактике «агрессивные переговоры»? И вообще, мы о тебе говорили и твоих попытках обо что-нибудь поэпичнее убиться. — Издержки профессии — пираты не доживают до старости и не умирают тихо-мирно в собственной постели. Я тоже однажды кончу плохо — и ладно еще, если в бою, а не где-нибудь на виселице, не люблю публичных зрелищ и еще больше — быть там главной приглашённой звездой. — Говоришь так, будто уже имел подобный опыт. — Ты удивишься, Кадоя. — Ты жалеешь? Что ушел вот так? — Я оставил им самое дорогое. Мой корабль… Если не догадаются — не судьба.* * *
— Это Цукаса, прием. Ничем не занят? — Это Марвелас, прием. Кроме попыток спасти мир, при этом его не угробив? Ничем. — На худой конец, капитан, не забывай, у нас есть я. Если мир грохнуть — ошибок уже никто не найдет. — Юмор у тебя… В пираты подаваться не думал? Тем более что тебя почти так же любят, как меня — всяк встречный, узнав, убить норовит. — Он еще и хвастается. Я, по крайней мере, переодеваюсь, а твой костюмчик всякой собаке известен. Ты что-нибудь о маскировке и камуфляже слыхал, капитан пиратов?.. — Ты не понимаешь, это же дело чести. Прятаться я не привык, кому я не по душе — так им же хуже. — Да, логика у пиратов тоже альтернативная… — Если тебе там кто-то уже наговорил, какой я безголовый и отчаянный, так смело гони в шею. Я последствия всех своих поступков всегда прекрасно осознаю и учитываю. — То есть саму безголовость ты не отрицаешь?.. Ладно-ладно, понял, отстал. Слушай, ты как вообще пиратом стал? — Удрал в десять лет из дома на грузовом корабле — мечтал о космосе и звездах. — А подробнее? Ну же, Марвелас, всё одно делать нечего, я тут и засыпать-то опасаюсь, не знаю уж, как ты со своими. Тяжела жизнь Темного Властелина! — Я без оружия не хожу, а о моей привычке стрелять во всё, что движется не в том направлении, здесь уже знают. — И во сне, что ли, не расстаешься? — Под подушкой держу. Так рассказать тебе сказку на ночь? — Я-то думал, мне жить весело! Рассказывай. А то даже я устаю изображать Главзлодея, хоть так отвлечься. Это тебе проще: набил всем морды — и снова доволен собой и миром. А я, может, интеллектуал. Мне, может, такие грубые способы решения проблем претят. — О да, претят, особенно по твоим трепетным отношениям с прочими райдерами заметно… — Капита-ан… Я трепетная, нежная и ранимая натура. Будешь мне напоминать — я расстроюсь, выпью с горя и пойду бить морду Нарутаки. А он, между прочим, закадычный друг дедушки моей почти-девушки. — Судя по всему, названная девица об этой чести и не подозревает… — Она подозревает меня в том, что я хочу разрушить мир. И с чего бы это, а? Многозначительное радиомолчание. — Ну расскажи же дальше, а? Как ты до такой жизни докатился? — Хочешь сказать, «как сумел достичь таких высот»? На корабль наш зангьяки напали. Официально с ними никто не боролся — хозяева Галактики, так, разве одиночки, то ли излишне глупые, то ли чрезмерно храбрые. Словом, не понравились они мне, на нашей-то захолустной планетке о них только слыхивали, губернатором, и то человек был. Спас нас звёздный полицейский… После спасения корабля меня домой вернуть хотели, но я соврал, что сирота, а по дороге в приют удрал. Приключения, видишь ли, манили, да звезды. В герои я уж точно не годился, так что решил стать пиратом — какой мальчишка об этом не мечтает? Сперва юнгой прибился к одним, к другим, потом подрос — и капитан глаз на меня положил. Словом, огрел я его подсвечником — любил он такие вычурные предметы тяжелые — и удрал с корабля, благо что в порту стояли. Решил, что одиночкой буду — по крайней мере, никто в спину не ударит и в постель затащить насильно не попытается. — А капитаном как стал? Про героя молчу — тут мы с тобой одинаково вляпались, и никто нас не спрашивал, так что выкручиваемся как можем. — Пару лет ухитрялся неплохо головы зангьякам морочить, а потом Акареда повстречал. Видать, чем-то я ему глянулся, вот и позвал с собой. А я как Галеон увидел — хоть юнгой готов был к нему идти. Это же чудо — алый парусник, что может ходить меж звезд… Мечта каждого мальчишки. Мы путешествовали, били зангьяков, разыскивали рейнджер-ключи — было весело, пока били мы, а не нас. Ну а потом третий член нашей команды сдал нас зангьякам, и Акаред погиб, спасая меня. Галеон вместе с попугаем мне остался… — Домой не возвращался? — Возвращался однажды. Родителей уже в живых не оказалось, прочие родные бы в ужас пришли, увидав, во что вырос тихий мальчик из интеллигентной семьи, да и за связи с преступником им бы не поздоровилось, зачем я буду доставлять им неприятности? Да и тесно и душно мне на земле показалось, не могу без космоса и звезд, так что я больше дома не бывал. Может, и дома-то того нет больше. — А я позднее из дому ушел, только камеру прихватил, зато вообще всё позабыть умудрился… Так вот и путешествую по мирам, вмешиваюсь во всё, что меня не касается, и изображаю рояль в кустах, хоть и вспомнил кое-что, и дом мой где-то есть. И сестра. — Мой дом — мой корабль. Другого у меня нет. И другой семьи, кроме команды... — А что с тем, который вас сдал зангъякам? Отомстил? — Я его убил. И это не было местью. — Справедливое воздаяние? — Ты понимаешь.* * *
— Эх, жизнь бродяжья полна разномордых чудищ и положительных героев, всякий из которых уверен, что именно он осчастливит весь цивилизованный мир, убрав из этого мира такого замечательного, бескорыстного и героического меня. — Кому ты опять хвост отдавил, Кадоя? — Ну почему сразу я, капитан? Нарутаки-сенсей в гости заглядывал. А после его визитов меня почему-то каждый раз хотят убить... _______ — Это Цукаса, прием. — Кадоя, тебе твоих покойничков воспитывать не надо? — Дай хоть с человеком поговорить. Пусть ты и инопланетянин, но внешне-то похож. — Не всё, что внешне — человек, им является, уж поверь мне, на собственной шкуре убедился. Чего надо-то? — Кто тебе на любимый камзол выпивку пролил или ногу оттоптал, капитан? А просто поболтать — не аргумент? Я с ними скоро совсем одичаю и сам начну изъясняться в стиле Нарутаки: «Проклятый Дикейдо!» — ещё скажи, что у самого в ушах не звенит от этого «убить, убить» Охотника на райдеров — и сменю костюмчик на черно-полосатый. Речи, заметь, пафосные уже толкаю. Тьфу. — Привыкай… Даже антигероям по статусу речи эти толкать положено, никуда не денешься, иначе публика не поймет. — Знаешь, капитан, по-моему, она и так нас не понимает. Публика, в смысле. — Главное, жива пусть останется, а понимание от нее пока не требуется. Кому надо, тот знает. — Да, младшие наши методы не одобрили бы, старики куда жёстче. Удобно, когда от тебя ожидают все, чего угодно: один — разрушитель миров, другой пират. — У нас уже тот случай, когда на репутацию работать не надо. — Ничего, пусть теперь она пашет на нас. Скажи, «Марвелас» — это ведь прозвище? — Теперь — имя. ________ — Марвелас, это Цукаса, приём. Слушай, давай сами захватим этот разнесчастный мир, а? — Это Марвелас, прием. Что, захотелось разнообразия в жизни? — Ну не всё ж разрушать! — Ну, захватим. А делать ты с этим миром что будешь? — Это я ещё не продумал... — У меня корабль, команда из пяти человек и попугай, и то порой хочется бросить всё и удрать подальше. Там прикрой, тут присмотри, кого за шиворот оттащи, кому по шее, другому объясни, почему вмешиваться в дела товарища не стоит... Да еще все вокруг уверены, что твои личные проблемы их непременно касаются. А ты — целый мир. Поверь, ТАКАЯ головная боль тебе точно ни к чему. — Странный пират! — Пираты миры не захватывают, Кадоя. Они их грабят. Это куда проще и выгоднее.* * *
— Это Цукаса, приём. Слушай, я не могу уже. Достало! Да я своей физиономии в зеркале уже пугаюсь! — Что, так грозно выглядишь? — По-моему у меня уже все мышцы на лице свело. От усилий изображать самодовольного поганца, пуп миров и всё такое. — Изображать? — И ты, капитан! __________ — Марвелас? Приём. — Слушаю. — Вот ты — слушаешь, капитан. А ещё кто? — Думаешь, перехватили? Канал шифрованный. — В общем, предлагаю импровизацию. Раз план не удаётся — к демонам план! — Видимо, мы с тобой вжились в роль — В смысле? — У плохих парней, Кадоя, всегда проваливаются самые хитро...умные планы. Словом, я — за. — Кто б сомневался, что ты за любое безобразие, лишь бы поучаствовать дали… — Что-что? — Помехи на линии, говорю. В общем, договорились — я импровизирую, ты подыгрываешь, и наоборот.* * *
— Хорошо погуляли! Слушай, капитан, тебе политического убежища просить не придётся от своей команды? Если что — гони в прошлое, старшему красному ты явно симпатичен. — Голову открутить попытаются, точно. А как было легко с зангъяками! Приказал — исполнили. Ни слова поперёк! — Надо было оставить пару-тройку… на развод. — Гхм. — Если тебе понадобится помощь, чтоб разрушить пару-тройку миров, капитан… — Если будешь проходить мимо, Кадоя, и тебе понадобится срочно добыть сокровище… Пират и разрушитель миров торжественно пожали друг другу руки, но это для всех прочих осталось за кадром.