Ты просто сходишь с ума

      Опять остаюсь наедине в квартире и чувствую пустоту. Девочка с глазами ребёнка пересекает тупое стекло и присаживается рядом. Иногда с ней легче дышать,чем одной. Но сегодня явно не тот день. Хару Броннер забирает из моих рук пачку Мальборо и вертит в руках. —Не надоело? Твой стокгольмский синдром это простая хуйня. У тебя был гребаный выбор: продолжать и страдать или забыть и лечиться. И поздравляю:ты вновь проебалась без меня.Прекрати уже наступать на эти грабли.—и смеётся. Так громко и опустошёно,что хочется схватить существо из зеркала за тонкую шею и зубами вгрызаться в кожу,пока кровь не зальёт полость рта и Хару не заткнётся. —Хватит уже,освободи меня от себя. Не проще тебе наглотаться таблеток и наконец уснуть? Ты же так любишь спать? Или проще прогрызть себе вены,как думаешь? Я по прежнему молчу,смотря как она вырывает ногтями собственный глаз и прикладывает к нему туз крести,заливая мои тетради кровью. Мне неинтересно. Броннер ударяет меня в живот,чтобы я наконец-то сложилась и не бесила,при этом мотая головой,надеясь что тварь залезет обратно в зеркало. —Твоя тупая оболочка не спасёт тебя. Ты такая пустая,поэтому просто смирись,черт возьми,что я часть тебя и мы покончим с этим. Комната начинает прорастать цветами и кукольные головы падают с неба и кричат,пока Хару вырезает на себе узоры моим канцелярским ножом. Плач кукол бьет по голове,заставляя зажать уши руками и истошно закричать,вырываясь из объятий Броннер. Существо сжимает меня,ломая ребра и впиваясь когтями мне в живот. С криком просыпаюсь,замечая календарь: 29 января,поднимаюсь и смотрю на хлопья снега за стеклом. Чувствую боль и понимаю,что кожа на руках висит,прокушенная очередным приступом. Вздыхаю и направляясь к медсестре,слыша в зеркале смех Хару.

Я не доживу до февраля.