Цветущий Харусаки

      Курилка, которая могла вместить в себя по человеку с каждого этажа (всего их 11), находилась на четвёртом этаже, где сосредоточен штат наименее важных (по исполнительной роли) сотрудников. Логика фирмы такова: от курения никуда не денешься, поэтому если и хочешь распространять смерд и смерть, то делай это на четвёртом этаже (магия числа «4» в японском языке). Однако в ближайшем будущем этот этаж собираются переделать чисто под бытовые нужды — чтобы работники не чувствовали себя угнетёнными тем, что проводят много времени на этаже «смерти».       Если куревом завоняет с первого этажа — это отпугнёт клиента сразу. Хотя казалось бы — вытяжка есть, но нет! Находятся особенно чувствительные гости с чувствительными ноздрями. Последние несколько этажей «свободны» для случая, если гость захочет лицезреть глав отдела, не наблюдая через дверь с проёмом сотрудников, на чьих лицах можно прочитать разнообразнейшую палитру эмоций. На крыше обычно дымят как раз те самые главы отдела — всех присутствующих не покидает чувство рабочей иерархии, да и не надо нестись туда-сюда впопыхах.       Несмотря на предназначение для более «низкосортных» сотрудников, курилка на четвёртом этаже выглядит довольно чисто: похоже, либо её часто подчищают от окурков и пепла, которыми любят разбрасываться наиболее разъярённые сотрудники, либо те самые сотрудники после приступа гнева всё же убирают за собой. Через широкое панорамное окно можно наблюдать движение машин и людей, кто куда. Стены достаточно плотные, что способствует качественной звукоизоляции.       Парень из медиа-отдела Сёда Такахаси, ростом чуть выше среднестатистического японца, спустился на четвёртый этаж, чтобы приватно поговорить с новым кадром по имени Харусаки. Плюсы курилки в закрытом помещении — можно обсудить пару личных вопросов без лишних ушей.       — Куришь? — спросил по пути Такахаси, чьи немного кудрявые волосы при каждом шаге легонько подпрыгивали.       — Прошу прощения, но нет, — соблюдая вежливость, ответил Харусаки. Он открыл дверь Такахаси, пропустил его и зашёл следом. Кудрявый парень с крупными очками и белой рубашкой, закатанной до локтей, плюхнулся на диванчик и положил одну ногу на другую. Харусаки, с ровными ухоженными волосами, облачённый в солидный чёрный костюм — пиджак, брюки и туфли — с открахмаленной рубашкой и синим галстуком в полоску поспешно последовал за ним и присел рядом, но на небольшой дистанции.       — Простите за невежество, но я всё же не понимаю — что Вы, Сёда-сан, нашли в новом и таком обычном работнике, как я? Глава отдела готов брать на себя ответственность общения с сотрудником, который не стоит вашего мизинца — почему? Могу ли я поинтересоваться, есть ли этому логичное объяснение?       Такахаси улыбнулся, как будто услышал что-то смешное. Что могло бы его позабавить.       — Во, а говоришь, что не понимаешь японского этикета! — кудрявый достал из кармана брюк небольшую пачку, судя по яркой этикетке — Мальборо, которые можно по скидке купить в комбини по соседству. Ловким движением руки он закинул сигарету в рот с обсохшими губами. Пока Харусаки со сдерживаемым, но проявляющимся в голосе стеснением наблюдал за происходящим, Такахаси воспользовался зажигалкой из белого пластика, лениво потянул дымок и так же лениво выдохнул, не переставая улыбаться. Рука, держащая сигарету, активно жестикулировала в сопровождение к словам.       — Какой же ты «обычный работник», ты, как-никак, имеешь опыт обучения за рубежом, и не где-то, а в самой Америке! Подумаешь, поучился не в Японии; ты коренной и чистокровный японец — не то, что я — и понимать логику японцев вполне можно, если прижиться. А у тебя получится, я более чем уверен.       Харусаки взялся за ладони и потупил взгляд в пол. «Не то, что я», — повторилось эхом в его голове.       — Я ни в коем случае не принижаю вашего достоинства, но как Вы можете быть в этом уверены, господин Сёда?       — Послушай, — совершив глубокую затяжку, произнёс на секунду охрипшим от дыма голосом глава медиа-отдела. — Ты достойно выступил в начале этой недели. Как и на прошлой неделе. Как и на позапрошлой. Я лично этого не видел, но на днях услышал хвалебные отзывы от коллег. За пять месяцев работы ты делаешь сравнительные успехи. Будешь продолжать в том же духе — что-нибудь хотя бы на пол ступени выше тебе могут поручить. — Такахаси обратил взор в окно, и, как показалось, на этой фразе, прозвучавшей более холодно, чем предыдущие, его радушие тут же испарилось как ни в чём ни бывало. Как будто никто никому ни в чём не обязан. Только работники на низших должностях должны вкалывать с очень малой вероятностью повышения или похвалы.       Харусаки еле заметно нахмурил брови, пытаясь понять, что значит такое поведение. Было ли это проявлением личного интереса или самой обычной вежливостью? Он был не чужд рабочему этикету, но тонкости в общении с ровесниками или начальниками чувствовал не так остро, что, конечно, причиняло трудности в коммуникации с окружающими. И так уже пять месяцев.       Вдруг дверь курилки резко распахнулась, и в проёме показалось недовольное лицо ещё одного сотрудника: парень с взъерошенными волосами, обтягивающей рубашкой и съехавшим красным галстуком. На лице его отражались то ли гнев, то ли растерянность, и это смешение чувств передавалось также в голосе. Парень не заходил в курилку и стоял наполовину снаружи.       — Такахаси!       Такахаси лениво повернул голову в сторону звука и даже немного грубо откликнулся:       — Чего?       Незнакомец, сдерживая эмоции, полушёпотом, чтобы не привлечь внимания, возмущался:       — Где тебя черти носят? Давай, поднимай свой зад и бегом сортировать бумаги!       — Ох, ну ты и пристал! — удручённо, словно это театральная сцена, ответил кудрявый и, задрав голову, совершил глубокую затяжку.       — В смысле? — недоумение со стороны непрошеного гостя нарастало. — Сроки уже завтра! Знаешь, как меня сейчас босс отчитал? Я один с грудой этой мракобесии не справлюсь!       — Ну так позови Сакамото, он же у нас всему голова…       Услышав знакомое имя, Харусаки еле слышно добавил в диалог:       — Сакамото, который один из самых…       — Да, тот самый, — на полуслове прервал его Такахаси.       — Если ты считаешь, что это очень смешно, то нет — это НЕ смешно! — всё на том же тоне возмущался незнакомец, как вдруг Такахаси вернул голову в прежнее положение и широко улыбнулся.       — Мне вот смешно, ну да не бурчи, дай докурить, а то сигарета просто так прогорит, — кудрявый сделал ряд коротких затяжек — а я не люблю, когда время и ресурсы уходят впустую.       Несмотря на несерьёзную манеру разговора, Такахаси, видимо, как-никак знает себе цену. Но и на разговор подчинённого и начальника это не было похоже.       Собеседник, сжимая губы, закрыл глаза и как следует вдохнул и выдохнул, словно это уже не первый раз, когда ему приходится подобным образом реагировать на поведение коллеги.       — Разглагольствовать горазд, а сам-то где шлялся полчаса?.. Эх, приходи потом на седьмой, пожалуйста, это вправду срочно, — взъерошенный парень поспешно закрыл дверь и откашлялся от дыма.