Балерина

— Доброе утро, — Роуз подскочила с постели и первая побежала в душ. — Утречко, — запоздало отозвалась Аля, всё ещё нежась в тёплых объятиях кровати. — Маринетт, подъём. — Доброе утро, — проговорила Джулека, поднимаясь. — Маринетт? — Сезер приподнялась на локтях и обернулась в сторону подруги, когда не получила в ответ даже сонного мычания. — Пусть ещё немного поспит, — сказала Джулека, заправляя постель. — Ладно, — выдохнула Аля и тоже поднялась. Роуз вышла из душа, а за ней следом юркнула шатенка. Джулека заплела Лавьян красивую косу, а потом закрутила её в пучок. — Джул, ты просто волшебница! — пролепетала блондинка, любуясь своей прической. — Маринетт, вставай! — грозно крикнула Аля, но не получила никакой реакции. — Господи, за что ты мне такая соня, — посетовала девушка и потрясла синевласую за плечи. — Вот зараза, — выругалась она и продолжила ещё сильнее трясти подругу. — Ммм? — наконец промычала Дюпен-Чен, медленно открывая глаза. — Наконец-то, — пробурчала Сезер. — Сколько времени? — хриплым голосом спросила Мари. — Боже, девочка, что с твоим голосом? — игнорируя вопрос подруги, удивилась шатенка. — Не знаю, — честно ответила брюнетка, поднимаясь. — Наверное, спросонья такая хрипота, — предположила Джулека и пошла в ванную комнату. — Нужно отдать толстовку Агресту, — вспомнила Маринетт, подбирая наряд. — Ага, не забудь взять её с собой, — подсказала Аля. Остаток подъёма девушки провели молча. За исключением того, что Дюпен-Чен чихнула пару раз и получила в ответ от соседок «Будь здорова». Маринетт подумала, что если ей удастся вернуть Адриану кофту только после завтрака, стоит надеть её на себя. Будет удобней и не придётся тащить её в руках. Так она и поступила. В коридоре уже почти никто не перешёптывался, завидев брюнетку, новость перестала быть актуальной. Хотя некоторые ярые фанатки заметили на Дюпен-Чен толстовку Адриана и с диким визгом поспешили запечатлеть этот момент на фотоплёнку своих телефонов. Но Маринетт было не до них. — Утречко, — разочарованно поприветствовал Феликс. На завтрак опять овсянка. — Доброе, — отозвалась Роуз. Подростки принялись за завтрак. Сегодня все были какими-то грустными, тоскливыми. Дождь беспощадно лил всю ночь и не желал прекращаться. — Маринетт, я сейчас тебя с ложечки кормить начну, — вспылила Аля, видя, как Дюпен-Чен уже десять минут не решается попробовать кашу. — Я, конечно, знаю, что эту гадость невозможно есть, но ты хотя бы постарайся. — У меня нет аппетита, — сухо ответила брюнетка и чихнула. — Может, ты заболела? — предположила Джулека и Роуз согласно закивала. — Не, я так не думаю, — Маринетт натянуто улыбнулась, чтобы выглядеть менее болезненно. Хотя это совсем было необязательно — в столовой было не найти человека с улыбкой на лице. Аля в последний раз обеспокоенно посмотрела на подругу и продолжила трапезу. За время завтрака Маринетт чихнула несколько раз, чем напугала не только Алю. Теперь за её здоровье переживали ещё три человека, но девушка предпочла отнекиваться и уверяла всех, что с ней всё в порядке. — Да я клянусь, что со мной всё хорошо, — брюнетка уже устала это повторять и желала, чтобы от неё отвязались. — Даже если это простуда, это не смертельно. — Ага! Значит, ты признаёшь, что заболела, — Аля строго посмотрела на синеволосую. Та начала озираться по сторонам в поисках причины для побега. — О! Там Агрест. Пойду, отдам ему толстовку, — нелепо пробормотала Маринетт и, напоследок чихнув, пошла в сторону блондина. Нино, заметив приближающуюся Дюпен-Чен, вежливо отошёл от Адриана. — Привет, — чем ближе брюнетка подходила, тем больше осознавала, что без толстовки она превратится в ледышку. Девушка, наверное, ещё никогда так себя не проклинала. — Привет, — в своей обычной манере ответил зеленоглазый. — Пришла отдать толстовку? Маринетт кивнула и стянула с себя тёплую серую ткань. — Спасибо, — буркнула брюнетка и протянула аккуратно сложенную кофту. Ну, и чихнула. — Нетти, неужели простудилась? — Адриан хотел пошутить, в ответ девушка чихнула ещё раз. — Так, Нетти, толстовку вернёшь завтра, а сейчас надень её обратно. — Нет, забирай, — чувство гордости не позволяло девушке забрать вещь назад. Дюпен-Чен ткнула толстовкой в живот Агреста — Надень, — блондин толкнул кофту обратно. — И не подумаю, — Маринетт повторила действие. На этот раз парень принял толстовку. — Я пойду, — брюнетка обрадовалась своей маленькой победе и, развернувшись на сто девяносто градусов, собралась идти к Але. Но не успела Маринетт и шагу сделать, как её запястье перехватили. — Стоять, — Адриан развернул девушку и прижал к стене. Сработал эффект неожиданности и Дюпен-Чен не сразу поняла, что ей нужно вырываться. Тем временем блондин начал надевать толстовку на девушку. Руки Маринетт уже были обездвижены, когда она начала брыкаться. — Вот и всё, — зеленоглазый улыбнулся проделанной работе и ушёл к Нино. — Чёртов Агрест, — обиженно буркнула Маринетт и тоже отошла от места происшествия. — Ну как, отдала? — Аля стояла со скрещенными на груди руками, а когда подруга подошла достаточно близко, приподняла одну бровь. — Угу. — Так, построились, — вошедшая в зал мадам О’Хара хлопнула в ладоши. *** — Это было жестоко, — пожаловалась Аля, оперевшись спиной на зеркало. — И не говори, — подтвердила Джулека, забирая у Роуз бутылку воды. Блондинка плюхнулась на пол напротив Сезер. — О чём болтаем? — Лавьян протянула вторую бутылку шатенке. — Маринетт, будешь? — Не. — Маринетт, Адриан, подойдите, пожалуйста, — подозвала мадам Кузетт. — Тяжела жизнь моя, — вздохнула Маринетт и ушла от подруг. — Вот, — мадам протянула Адриану лист. — Все ваши совместные движения. Сейчас куда-нибудь сядьте и обсудите. Маринетт и Адриан отошли в тихий уголок и сели на пол. — Короче, если что-то будет непонятно, скажешь, — сказал Адриан. — Угу, — Маринетт кивнула и начала читать. Через некоторое время синеволосая голова Дюпен-Чен упала на плечо блондина, но тот не обратил на неё никакого внимания. Громкий звонок, который находился прямо за стенкой этого зала, заставил Адриана вздрогнуть. — Построились, — мадам О’Хара оторвалась от книги и положила оную в свой рюкзак. — Пойдём, — Адриан поднялся с пола и выжидающе посмотрел на Маринетт. Та не вставала, да и к тому же васильковые глаза прятались за закрытыми веками. — Нетти, вставай, — чуть громче сказал Агрест. Ноль реакции. — Мадам О’Хара, Маринетт, кажется, заснула. — Да? Аля, разбуди её, пожалуйста, — Милли, будучи хореографом Дюпен-Чен и Сезер на протяжении нескольких лет, прекрасно знала о способности брюнетки легко засыпать и тяжело просыпаться. — Маринетт, — шатенка подошла к подруге и, как обычно, начала трясти ту за плечи. Аля, с утра заподозрившая болезнь синеволосой, приложила тыльную сторону ладони к её лбу. — Да ты вся горишь! Мадам О’Хара, у неё температура. — Это плохо, — Милли нахмурилась. — Тогда, Адриан, отведи её к медсестре. — Сейчас, только разбудим её, — блондин не горел желанием отводить почти не соображающую брюнетку куда-то, но перечить хореографу не решился. — Ммм? — наконец отозвалась Маринетт, еле разлепив веки. — Маринетт, тебя сейчас отведут к медсестре, — предупредила брюнетку Сезер, помогая той подняться. Дюпен-Чен непонимающе смотрела на подругу, спокойно отдаваясь в руки Адриана. — Пойдём, — блондин обхватил рукой девушку и повел его за дверь. — Куда мы? — спросила Маринетт, когда подростки завернули за угол. — К медсестре, — ответил Агрест. — Зачем? — У тебя температура, — Дюпен-Чен что-то буркнула, но парень её не услышал. — Здравствуйте, — поздоровался Адриан, закрывая за собой дверь. Маринетт зажмурилась от ослепительной белизны и яркого освещения небольшого медкабинета. — Здравствуйте, — ответила хрупкая старушка и, поправив очки-полумесяцы, подняла тусклые зелёные глаза на подростков. — Что у вас? — У неё температура, — Адриан кивнул на Дюпен-Чен и посадил ту на болотного цвета кушетку. — Подожди в коридоре, — вставая из-за стола, сказала старушка. Блондин кивнул и, бросив короткий взгляд на подругу, скрылся за белой дверью. — Давай-ка померим тебе температуру, — вздохнула медсестра и грациозно подошла к деревянному шкафу. Достала градусник и протянула его девушке. — Спасибо, — шмыгнув носом, брюнетка приняла стеклянную трубочку. — Кашляла? — девушка отрицательно покачала головой. — Чихала? — Маринетт кивнула и в подтверждение своих слов чихнула. — Ясно. Теперь сиди, жди, — медсестра вновь открыла дверцу шкафа со стеклянной вставкой и достала толстую бутылочку и несколько упаковок таблеток. Старушка разложила пачки на столе, начеркала что-то на тонкой бумажке и налила жидкость из баночки в маленький стаканчик. — Сколько? — по прошествию пяти минут спросила медсестра. Маринетт вытащила градусник, но не успела взглянуть на него, как оной выхватили из рук. — Тридцать восемь и девять, ай-яй-яй. Пей, — женщина протянула стаканчик с вязкой жидкостью. Дюпен-Чен безоговорочно выпила лекарство и чутка сморщилась. — Вот рецепт, вот таблетки, — старушка протянула листочек и несколько пачек. — Пьёшь по рецепту, вечером придёшь ещё раз. А сейчас постельный режим. — Угу. Спасибо, до свидания, — Маринетт приняла вещи и вышла из комнаты. — Ну как? — поинтересовался Адриан. — Тридцать восемь, всё в порядке, — хрипло ответила девушка. — Ладно, пойдём в комнату, — вздохнул блондин и пошёл в сторону лестницы. Дюпен-Чен засеменила за ним. Всю дорогу они шли почти молча, только Адриан изредка кидал: «Аккуратно» Маринетт, когда она спотыкалась или путалась в ногах. — Ну, всё. Тебе принести воды? — спросил парень, смотря, как девушка усаживается на кровать. — У меня есть. Можешь идти, — Дюпен-Чен легла и укрылась пледом. Агрест тихо цокнул и медленно прикрыл за собой дверь. — Чёртова болезнь, — выругалась брюнетка и сама не заметила, как провалилась в сон.