На рухнувших надеждах

Бен Соло лежал около колодца, из которого только что вылез — глубокого вонючего колодца, на дно которого его отправил император Палпатин лично. Вылезти-то он вылез, но ослабел так, что не мог даже отодвинуться подальше от края, чтобы ненароком опять не провалиться. Отдышавшись, Бен огляделся. Всё вокруг было тёмно-серое. Он чувствовал, что Рей где-то близко, он успеет... Бен стал искать её через Силу. Сосредоточившись, он увидел чёрный трон, стоявший посреди зала, а вокруг собирались призраки ситхов, призванные Палпатином. Они рассаживались, занимали ряд за рядом, ярус за ярусом, забирались под самый потолок, который был настолько высокий, что его не было видно. Неотличимые друг от друга, безликие, в одинаковых чёрно-серых балахонах, будто нарисованные с трафарета, они готовились наблюдать за решающей битвой, явились из небытия и вели себя, как в театре. До прихода Рей оставалось немного времени, и Бен решил не терять его даром. Он достал из внутреннего кармана небольшой кулёк и, взглянув на него, улыбнулся своим непривычно светлым мыслям. Надежда не погасла! Бен стал осторожно разворачивать тонкую серебристую фольгу и облизнулся, когда показался посыпанный приправами нежный бочок запечённого цыплёнка. Надежда есть! Оглядевшись по сторонам и убедившись, что поблизости никого нет, Бен откусил немного и начал тщательно жевать. Рей вошла в залу, одетая, как всегда, во всё белое, и вековой мрак содрогнулся от её света. Бен Соло застыл, пережёванный кусок цыплёнка остался не проглоченным, замер на пути к горлу. Выпрямив спину и гордо глядя вперёд, Рей шла к чёрному трону, лёгкий, но уверенный звук её шагов, разносился по безмолвному залу. Бен напрягся и выдавил из себя недоеденный кусок, положил на фольгу и стал аккуратно заворачивать, стараясь не испачкать, оставил на потом. Он убрал свёрток в левый карман и пощупал правый — там лежали три конфетки, давно их носил, собирался угостить Рей, но всё не было возможности. Когда Рей дошла до середины залы, ей навстречу выдвинулась механическая подвеска-манипулятор, к которой был прикреплён Палпатин. Будто истлевшая кукла-марионетка, он был обвит проводами и шлангами, а за его спиной размещалась большая, во весь рост, прозрачная канистра, из которой система жизненного обеспечения подавала питательный раствор. Манипулятор остановился напротив Рей, механическая лапа плавно опустилась к полу. — Как долго я ждал этого момента! — зловеще провозгласил Палпатин. Призраки ситхов грянули громогласным залпом: — Она явилась! Она здесь! На двадцать минут опоздала! От слившегося воедино голоса мертвецов стены зала содрогнулись, а крыша завибрировала. Сверху что-то посыпалось, Бен Соло услышал звук крошащейся штукатурки. Но Рей не обратила на это внимания. Она посмотрела Палпатину прямо в глаза — в ужасные, затянутые бельмами, словно плотным целлофаном, глаза чудовища и ответила: — Я тоже ждала этого дня. Палпатин глубоко вдохнул и торжественно изрёк: — Так убей меня, и трон ситхов станет твоим по праву! Ему вторил хор мёртвых ситхов: — Да свершится эвтаназия! Рей отрицательно качнула головой и решительно сказала: — Нет! Палпатин проигнорировал её отказ, счёл его незначительным колебанием, не способным разрушить древние планы, и продолжил: — Ты получишь трон ситхов, подготовленную армию и флот, равного которому нет в галактике. А ещё — четырёхкомнатную квартиру на Экзеголе! Хор мёртвых ситхов уточнил: — Квартиру улучшенной планировки с раздельным санузлом, индивидуальным отоплением и двумя лоджиями! — Нет! — снова ответила Рей и смело шагнула к Палпатину. — Я ведь не ради наследства пришла, мне оно не нужно. Дедушка... Рей обняла Палпатина, крепко-крепко, и кулер с формалином за его спиной истошно забулькал. Палпатин был ошарашен и не знал, что сказать. Глаза Рей блестели от слёз, она радостно шептала: — Я всю жизнь ждала этого дня! Очень хотела найти родственников, но никого у меня не было. Всегда одна. Только недавно про тебя узнала, сразу стала искать... Рей выпустила Палпатина из объятий и, улыбаясь, сказала: — Дедушка, я пришла, чтобы спасти тебя. Переходи на светлую сторону. Свет есть в каждом... Хор мёртвых ситхов разразился гневным восклицанием: — Да что за молодёжь нынче пошла?! Совсем старших не слушает! Рей обернулась и возмущённо ответила: — Это вы смеете меня упрекать?! А сами-то, посмотрите, до какого состояния довели дедушку! Не ухаживали! У него кругом пролежни, зубы сгнили, сифилисом весь покрылся! Рей проворно нагнулась и подобрала с пола почерневший палец, который предъявила как доказательство: — Неудивительно, что он хочет умереть! Но теперь всё будет иначе! Я заберу его на Джакку! А на вас подам жалобу! Теперь и мёртвые ситхи не знали, что сказать. В абсолютной тишине Рей засунула найденный палец за пояс, а потом наклонилась и стала собирать другие фрагменты тела. Всего она нашла: семнадцать зубов, четыре пальца от рук, семь от ног и ещё кое-что. Всё это она тоже запрятала за пояс. Потом подошла к аппарату и стала откреплять шланги и проводки, выдёргивала катетеры и что-то отвинчивала, приговаривая: — Дедушка, тебе будет лучше на Джакку. У меня там домик есть. Я буду за тобой ухаживать. Растирания делать, капельницы ставить, кормить и выносить утку. Ну и что же, что я никогда не училась на медика! Там ничего сложного, я же Сьюха! Палпатин явно не хотел переселяться на Джакку, он заорал: — Пустышка! Идиотка! Он шибанул по Рей сгустком Силы, похожим на молнию. Она увернулась, отскочила, и разряд пролетел мимо. Разряд пробил крышу и устремился на свободу — в небо Экзегола. Сила сметала боевые корабли, рвала их на части, словно в припадке безумия. — Аа-а-а-а-а-а! — целлофановые глаза Палпатина потемнели от ужаса, чёрный рот раскрылся в нечеловеческом крике. — А-а-а-а-а-а-а! Мёртвые ситхи повторили за ним: — Аа-а-а-а-а! А-а-а-а-а-а! Аа-а-а-а-а-а! От рёва призраков стены храма обрушились и мелкими кусочками стали опадать, словно хлынул ливень из битого кирпича, цемента, прелого тысячелетнего гипсокартона и штукатурки. — Дедушка, не кричи, тебе нельзя волноваться! — Рей подхватила Палпатина, забросила на плечо и зашагала прочь. — Ты вылечишься и перейдёшь на светлую сторону! Тебе понравится. — Не-е-е-ет! — простонал Палпатин. — Лучше убей меня! Бен Соло лежал недалеко от храма, но добраться туда не мог. На него сыпались обломки сбитых кораблей, пару раз оторвавшиеся от креплений пушки и генераторы чуть не придавили насмерть. Если бы не Сила, его погребло бы заживо, он навечно остался бы в куче ржавеющего железа. Подняться Бен смог только через час. Он осмотрелся, отряхнулся и грустно вздохнул. Рей ушла, бросила его. Конечно, теперь, когда он перешёл на светлую сторону, за него нечего беспокоиться, сейчас ей нужно заняться дедом, его наставить на истинный путь. Но всё равно было обидно, что Рей даже не вспомнила о нём. А ведь Бен рассчитывал на какую-нибудь взаимность! Он неспешно брёл по земле Эксигола, усеянной дымящимися обломками кораблей, и размышлял. Да, мало перейти на светлую сторону, нужно искупить совершённое зло, оно не отпустит. Нужно нести добро и свет, но как? Что делать? Вот! Прилететь на Джакку и собрать там весь металлолом, весь мусор. Да, это будет подвиг! Или... Заняться восстановлением популяции редких вымирающих рас — таких, как раса легендарного джедая мастера Йоды. Или... Вдруг впереди Бен заметил движение. Фигуру, передвигавшуюся среди обломков на четырёх конечностях. Но это было не животное, а человек, причём, одетый в офицерскую форму Первого Ордена. Каким-то чудом он уцелел при падении. Бен задумался — сколько ещё таких несчастных по всей галактике? Бывшие командиры и рядовые штурмовики — они не смогут приспособиться к новой жизни, куда они пойдут, что будут делать? И тут на него снизошло озарение — настоящее светлое озарение, первое в жизни. Нужно создать по всей галактике сеть реабилитационных центров. Там бывшие члены Первого Ордена будут получать психологическую поддержку, осваивать навыки поведения в обществе. Бен представил просторный светлый коридор, по которому бывшие штурмовики, одетые в белые балахоны, шли строем в столовую и радостно пели песни. Это будет... Счастливый Орден! Бен решил, что именно он должен создать Счастливый Орден, пока не додумался кто-то другой, Рей узнает об этом и полюбит его! Вдохновлённый, Бен Соло решил приступить к делу немедленно, и первым, кого он приведёт в Орден Счастья, будет вот этот офицер. Бен пошёл быстрым шагом, перескакивая через покорёженные останки кораблей, но когда он настиг офицера, его удивлению не было предела. Это был не кто иной, как генерал Хакс! Выглядел Хакс, мягко говоря, ужасно. Правый сапог он потерял, левый болтался на ноге и готовился отправиться за правым. Штаны порвались сбоку по шву, китель был подпалён и обляпан, рукав почти оторвался. А ещё Хакс постоянно чесался — особенно жуткие царапины зияли на шее и оголённой ноге. Вот и сейчас он остановился и принялся чесать голову — под ногтями противно захрустела кожа. Взгляд у него был пустой, лицо, и так бескровное, стало совсем бледным, веки потемнели, как у мертвеца. — Хакс, — тихо позвал Бен Соло, — генерал... Да, в Первом Ордене они не ладили, но Бен Соло — не Кайло Рен. Раз он решил спасать бывших сослуживцев, то будет спасать всех, и Хакс — не исключение. В конце концов, он такая же жертва Империи, как и остальные. — Генерал... — Бен позвал ещё раз. — Как вы здесь очутились? Генерал замер на секунду, потом вскинул голову и, глядя в далёкую высь, прошептал: — Хакс уполз! Пока Бен раздумывал, как начать разговор, Хакс чесал ухо. — Я знаю, что вы предали Первый Орден, но это не имеет значения. Теперь я Бен Соло, а не Кайло Рен. Я помогу вам... К лицу Хакса мгновенно прилила кровь, на лице вспыхнули красные пятна. Он затрясся, встал на колени, потом прислонился к торчавшему из земли смятому крылу. — Я не предавал! — Голос Хакса дрожал, будто он вот-вот заплачет. — Я объясню! Это всё из-за мышей! Мыши уничтожили меня! И всех нас! У них жирные пальцы и круглые чёрные уши! Бену Соло стало ясно, что Хакс сошёл с ума. Хакс дрожал и бредил дальше: — Я видел спасение — песчаного червя! Я приду в пустыню и соединюсь с ним! Я стану сильнее Кайло Рена... сильнее Сноука... сильнее Палпатина... Я стану богом! И императором! Я стану великим Богом-Императором! И сожру всех мышей, они поплатятся... Мышам не взять Дюну, они подавятся песком и сгинут в нём! Бен Соло покачал головой и, придерживая Хакса за плечо, сказал: — Ну какие черви, какие мыши, генерал? Нет здесь мышей, у вас блохи. Перепрыгнули от Чуи, только и всего. Я помогу вам, разгоню их Силой. Он направил на Хакса поток Силы, блохи поскакали в разные стороны. Чтобы очистить генерала, потребовалось меньше минуты. — Вот и всё, Хакс, вам больше не нужно чесаться, — Бен улыбнулся. Глубоко вдохнув, Хакс выкрикнул: — Песок зовёт меня! Он упал на четвереньки и пополз, Бен поймал его за ногу и потащил обратно. Вдруг из кителя что-то выпало. Блестящее, знакомое. Подозрительно знакомое! Бен поднял свёрток и сразу опознал — это же был его недоеденный цыплёнок! Он выпустил ногу Хакса и стал рыться в карманах. Пусто! И конфеты украл, паскуда! Бену было больно, Бен разозлился. Хотел сделать добро, а получил подлость! Стало быть, Хакс только прикидывался сумасшедшим, а сам цинично использовал его доброту, чтобы вытащить еду! И откуда у генерала такие навыки мелкого воришки? Хотя, что взять с ублюдка, сына не то служанки, не то рабыни! Зато сколько амбиций! Он никогда не уважал Кайло Рена, считал его клоуном и посмешищем, презирал и ставил себя выше, и Бена Соло он не уважает, считает дураком, которого легко обмануть, у которого можно безнаказанно забрать последнее. Злость поднялась волной, слилась с Силой и обрушилась на Хакса. Тот раскорячился, схватился за горло, стал хрипеть. — Получай, рыжая крыса! — выкрикнул Бен Со... Нет, это уже был не Бен Соло. Это снова был Кайло Рен. Тёмная сторона Силы овладела им, вернулась и триумфально шествовала внутри сознания, подчиняя мысли и чувства. Осознав перемену, Кайло от неожиданности ослабил хватку, Хакс повалился на землю и отполз чуть в сторону, потом замер на месте, глядя на него. Но Рену были безразличны его телодвижения. Рен думал, как теперь жить, что делать, куда идти, и внутренне смеялся над своими недавними грандиозными планами по спасению бывших штурмовиков. — Рен... Магистр Рен... — Хакс неожиданно подал голос. Рен обернулся, и злость снова пробудила всплеск Силы, он хотел поддать Хаксу ещё, но сдержался. В конце концов, убить эту гнусавую тварь он мог и без оружия и уж, тем более, не растрачивая Силу, которую следовало поднакопить. — Вы обратились ко мне не по Уставу, — с издёвкой бросил Рен. — Обратитесь ещё раз — как положено! Хакс скривился и процедил: — Я не могу называть вас Верховным Лидером, у вас больше нет шлема. — Жалкий воришка, позарившийся на объедки! — выплюнул Рен в ответ. — Я не крал ваш паёк, — ответил Хакс уже спокойным тоном. — Он выпал у вас из кармана, вы не заметили, а я подобрал. Для вас этот свёрток был всё равно потерян! И я не знал, что внутри, не знал, что вы носите с собой объедки! Рен подскочил к нему, схватил за грудки, дёрнул вверх. — А конфеты?! — он хорошенько тряханул Хакса. — Скажете, что и конфеты не крали? — Нет! Какие ещё конфеты?! Я ничего не знаю про них! Рен с ненавистью отшвырнул Хакса, тот жёстко приземлился на вал и вскрикнул, больно ударившись копчиком. — Ничтожество! — прошипел Рен. Он сам не знал, почему полез в карман, наверное, осязая пустоту, хотел убедиться в собственной правоте. Но палец вдруг за что-то зацепился и провалился глубже, потом туда же скользнул второй палец, и третий. Рен нащупал что-то маленькое и твёрдое. Он зажал это и вытащил наружу. Это была конфетка. Потом Рен слазил в карман ещё раз и достал две оставшиеся. Хакс молчал, но взгляд у него был ехидно-торжествующий. — Карман порвался, завалились за подкладку, — сказал Рен, всем видом показывая, что не намерен извиняться. Стало тихо. Рен убрал конфетки обратно и чувствовал себя как-то странно — он больше не злился на Хакса, не хотел дальнейшего выяснения отношений. Ему стало всё равно, действительно ли он предал Первый Орден, было ли у него помутнение рассудка с бредом про червей, или он притворялся. Это всё было прошлым и рухнуло вместе с Первым Орденом, с надеждами Тёмной Стороны. Его мысли невольно устремлялись в будущее, а там творилась какая-то дичь. Хакс снова заговорил, предварительно покряхтев. — В связи со сложившейся ситуацией... Предлагаю на время забыть о наших недавних разногласиях. Мы должны объединиться и... что-нибудь предпринять. Кайло Рен злорадно улыбнулся. Вот как теперь ты заговорил, генералишка! Однако сквозь злость он понимал, что Хакс прав. Они нужны друг другу, у них никого не осталось, кроме друг друга. Если и выжили другие генералы, то они либо захвачены повстанцами и пойдут под трибунал, либо переметнутся на сторону победителей, либо спрячутся. Добрая их половина вообще была ставленниками Палпатина, подчиняться Кайло Рену они не станут. А Хакс станет — ему деваться некуда. Поразмыслив, Рен сел рядом с ним и ответил: — Разумное предложение. А что мы будем делать? — Как это что?! — выпалил Хакс. — Восстанавливать Первый Орден! — Всё погибло, — вздохнул Рен. Хакс, будто не расслышав его реплику, начал излагать свой план: — Главное, что нам нужно — финансирование. Будет финансирование, мы соберём и новый флот, и новую армию. Люди со всей галактики сами потянутся к нам, потому, что у нас будет финансирование. Думаю, режим повстанцев долго не продержится, галактика будет неуклонно сползать в хаос, и первыми это почувствуют промышленники. Тогда-то мы и склоним их на нашу сторону, легко убедив, что им выгоднее вложить средства в строительство мощного флота, который будет защищать их интересы, чем разориться из-за неумелой организации... — Подождите, — Рен перебил Хакса, — я знаю, где взять финансирование. — Где же? — Палпатин. Он жив. Его похитила девчонка мусорщица. Мы должны спасти его. Думаю, у него остались ресурсы. Хакс призадумался, потом ответил: — Пожалуй, вы правы. Вряд ли Палпатин вложил все свои финансы в Последний Орден. Наверняка у него осталось ещё, и, полагаю, осталось достаточно. — Надо же, хоть в чём-то мы согласны, — Рен усмехнулся. — Мы спасём Палпатина, построим на его средства новый флот, а потом я склоню девчонку на тёмную сторону, и вместе мы убьём Палпатина. Мы с Рей будем править Империей, а вы... Хакс напряжённо замер, ожидая завершения фразы. — Вы будете командовать армией! Разве этого мало? Хакс ответил не сразу, с полминуты нервно поджимал губы, дул худые щёки. — Хорошо, я согласен, но... — он повернулся к Рену, взглянул раздражённо. — Сдалась вам эта девчонка! — Это вас не касается, я не обязан отвечать, но... так и быть, объясню. Если Рей будет на нашей стороне, мы станем несокрушимы! — А если она откажется? Она же упрямая. — Тогда она умрёт! — решительно заявил Рен. — Но я склоню её на тёмную сторону, уверен. Возьму на «слабо»! — Отличный план, — без малейшей иронии ответил Хакс, — думаю, сработает. — Лучше бы вы подумали о том, как нам выбраться с Эксигола и долететь до Джакку. Хакс состорил серьёзное — до смешного серьёзное лицо. — Мне не составит труда собрать из битых обломков функционирующий корабль. Вам прекрасно известно, что я лучше всех в Первом Ордене разбираюсь в технологиях. Единственное, что мне нужно — время. И ваша помощь пригодилась бы. Я буду говорить, какие нужны детали, а вы будете искать их вместе со мной. — Хорошо, — ответил Рен. Оба понимали, что за дело надо приниматься немедленно, но оба сидели на треснувшем валу и взирали на унылую картину, тянувшуюся до самого горизонта — переломанные корпуса, оборванные крылья, разодранные и перегоревшие внутренности кораблей, поднимавшийся от них дым и летящие иногда искры. Рен подумал, что именно так и выглядят рухнувшие надежды, хорошее название для пейзажа. — Вот, возьмите, — сказал он Хаксу, — вам понадобятся силы. Хакс медленно повернул голову и увидел конфетку, лежавшую на протянутой ладони Кайло Рена. — Берите, — повторил Рен, — в знак нашего примирения... — Благодарю, — Хакс взял конфетку, потёр фантик и прислушался к шуршанию. — Знаете, Рен... — Хакс убрал конфетку в карман, — а я и вправду видел песчаного червя. Рен ответил неодобрительным взглядом, поднялся. — Нам пора, генерал. Они встали и пошли копаться в обломках. Оба верили, что в этот-то раз у них всё получится, что на руинах рухнувшей надежды начнётся возрождение Ордена, который станет сильнее предыдущего, учтёт все прежние промахи, если только... если они опять не разругаются из-за какой-нибудь фигни!