Там, где все началось

В Санкт-Петербурге царила предновогодняя суета: люди в магазинах скупали разные вещи, чтобы сделать приятный подарок своим близким в новогоднюю ночь, кто-то набирал полные тележки продуктов для новогоднего стола, а некоторые в спешке покупали елку и елочные игрушки. Сам город весь мерцал и утопал в ярких огнях гирлянд, а высокие елки и фигуры различных сказочных персонажей украшали улицы. В одном из ювелирных магазинов мужчина, уже как полгода подполковник, в черном пальто, ботинках и в неизменной кепочке внимательно изучал обручальные кольца. Леонид Кораблев периодически хмурился и гадал, какое же кольцо может понравиться его избраннице. - Может быть вам чем-нибудь помочь, молодой человек? – приветливо обратился к Лене продавец, седой полный мужчина средних лет с усами, улыбаясь и внимательно изучая гостя. – Возможно, вы ищете что-нибудь особенное? - Честно говоря, я не знаю, - рассеянно ответил Кораблев и, сняв кепку, провел рукой по волосам, - Я не хочу, чтобы кольцо бросалось в глаза. Я хочу, чтобы это было что-то личное, понимаете? Продавец, выслушав подполковника, кивнул и, сделав жест рукой, пошел к самому концу магазина, где находилось небольшое количество золотых обручальных колец. Каждое кольцо и правда было по-своему особенно: некоторые выделялись аккуратно расположенными камушками, некоторые привлекали внимание цветом золота, но одно кольцо по-настоящему привлекло внимание подполковника. Продавец, проследив за взглядом мужчины, решил достать кольцо из-под витрины и показать ему. Кораблев аккуратно взял кольцо в руки и так же долго его рассматривал, гадая, понравится оно Маше или нет. - Молодой человек, - обратился к нему продавец магазина, - я думаю, это именно то, что вы искали. Это кольцо аккуратно украшено небольшим количеством драгоценных камней небольшого размера. Их можно заметить, только если присмотреться. Если вы хотите сделать предложение вашей спутнице, то это самое лучшее, что я могу предложить. - В таком случае, я доверюсь вашему совету, - ответил Кораблев и улыбнулся, доставая портмоне. «Будьте счастливы», - выходя из магазина на холодную улицу, где хлопьями падал снег, услышал в след подполковник. *** На календаре было 31 декабря, а, значит, сегодня рабочий день сокращался на один час, чтобы люди успели подготовиться к встрече Нового Года, пригласить друзей и близких, накрыть праздничный стол, проводить Старый Год. Однако на мой взгляд, работать 31 декабря, даже если это рабочий день, - преступление, правда, так считали далеко не все. Леонид Кораблев сидел в своем кабинете и что-то смотрел в своем компьютере, как в кабинет к нему пришел Курочкин с пакетом мандаринов и домашним яблочным пирогом. - Ты с годами не меняешься, Федь, - усмехнулся Кораблев, когда Курочкин с удовольствием плюхнулся на стул у стола начальника и начал кушать пирог. – Ты бы чайник для начала поставил! Ох, снова я все сам да сам должен делать. - Да я как-то забыл совсем о чае, товарищ подполковник, но предложение хорошее, - сказал, уплетая яблочный пирог за обе щеки, майор, пока Леня делал для них обоих чай. - Кстати, Федор, - обратился Кораблев к Курочкину, намеренно придав голосу серьезность, а взгляду строгость. Курочкин подозрительно посмотрел на Леню и перестал жевать, гадая, что же шеф сейчас скажет: - Как ты Оле предложение делал? Курочкин, явно не ожидавший такого вопроса, сначала молчал, а потом улыбнулся и даже засмеялся. Кораблев в ответ нахмурился и отпил чаю, ожидая, когда товарищ даст ответ. - Я ей предложение в ресторане сделал, - сказал Курочкин, перестав смеяться и снова продолжив есть, - помню, я тогда попросил, чтобы кольцо поместили в ее любимый клубничный пирог. Правда, она чуть не проглотила это кольцо, из-за чего ругалась на меня, но, как видите, согласилась. Леня, задумавшись, сделал пометки в своем блокноте и убрал его во внутренний карман пиджака: - А как же романтика? Свечи, столик в углу с приглушенным светом, нет? - Шеф, какой из меня романтик? Я даже как-то и не думал об этом, если честно, - пожал плечами Курочкин, - а вы хотите Марье Сергеевне предложение сделать? - С чего ты взял? Может быть я просто так спрашиваю. У меня вообще приятель жениться собрался, вот, совета спрашивает, как лучше предложение сделать, - отмахнулся от коллеги Кораблев, вставая из-за стола и одеваясь. – Съезжу к Панову, узнаю, что там с новоиспеченным трупом. Дверь за подполковником закрылась, а Федя, взглянув товарищу в след, подумал: «ну да, приятель жениться собрался. То-то Марья Сергеевна всю неделю беснуется, что Леня с ней не разговаривает толком и что-то скрывает». Курочкин, решив, что Кораблев пирог кушать уже не будет, скорее всего, принялся его доедать. *** - Леня, я как ни приду, ты все время ешь! – театрально воскликнул Кораблев, входя в кабинет к Панову, хотя больше это помещение походило на маленькую кухоньку из-за наличия чайного сервиза, всевозможных сладостей и небольшого холодильника. - Леня, для работы необходим хороший аппетит! К тому же, поговорить мне здесь особо не с кем, приходится, вот, довольствоваться одиночным чаепитием, - в тон товарищу ответил Панов, делая глоток чай. – Ты по делу пришел а-ли как? Подполковник, думая, с чего начать разговор, начал медленно расхаживать по кабинету из стороны в сторону. Достав блокнот, Леонид сделал вид, что что-то записывает, хотя на самом деле он размышлял, как спросить Панова так, чтобы он не догадался о его плане. - Кораблев, ты так долго маячить у меня перед носом будешь или все-таки скажешь зачем пришел? – уже чуть более сердито спросил судмедэксперт, которого, видимо, раздражали похождения подполковника из одного конца кабинета в другой. - Слушай, Леня, - остановился Кораблев у окна, заинтересованно наблюдая за открывшимся перед глазами пейзажем, - я вчера комедию смотрел одну про детективов. Там патологоанатом своей жене предложение в морге сделал. Вот я задумался и решил спросить у тебя: неужели это и вправду может понравиться? Полнейшая тишина, так еще и жмурики везде лежат. Кораблев краем глаза наблюдал за реакцией Панова, который насупился и сделал обиженное выражение лица, после чего возразил: - Ничего ты не смыслишь в романтике судмедэкспертов и патологоанатомов, Кораблев. Вообще-то я Наташе именно в морге предложение и сделал, когда мы проводили вскрытие одного из трупов, проходящего по делу об убийстве с нанесением телесных повреждений. Помню, я тогда кольцо поместил в сердце трупа, но так, чтобы она заметила. Она обнаружила его, когда делала вскрытие. И, к твоему сведению, ей понравилось так, что до сих пор живем душа в душу. - Вот оно как, значит… - загадочно протянул Кораблев и вновь что-то записал у себя в блокноте, но уже зачеркивая и обводя в кружок некоторые слова. – У вас, судмедэкспертов, своя романтика, м-да. Ладно, зайду к Ковину пойду, посоветуюсь насчет дела. - Никак Машке предложение надумал сделать, а, Лень? – весело спросил Панов, прежде чем Кораблев успел скрыться за дверью. - Никак нет, брат жениться собрался, думает, как девушке своей предложение сделать. Он же у меня врачом работает, вот я и решил, что у тебя поинтересоваться надо. - Ты к Машке зайди лучше, а то она сегодня что-то не в настроении целый день ходит. Даже на шутку мою утреннюю обиделась, - сказал Панов, но Кораблев, только кивнув, успел уже исчезнуть. Судмедэксперт, немного посидев в раздумьях, вдруг воскликнул: - Кораблев, у тебя же нет брата! *** - Виктор Иванович, к вам можно? – постучав, спросил Кораблев, тихонько открывая дверь прокурора, который сидел и подписывал какие-то документы. Ковин, подняв взгляд на вошедшего подполковника, сначала грозно посмотрел на него, что тот даже удивился и, кажется, замешкался, но потом улыбнулся и жестом пригласил сесть за стол. - Какими судьбами, Леня? За советом по делу или каким другим? – поинтересовался прокурор, внимательно наблюдая за Кораблевым. Леня в ответ улыбнулся и думал, как спросить Ковина, ведь он отчетливо понимал, что этот человек никак рассказам про выдуманных братьев и дел не поверит. - Кораблев, если ты насчет Маши пришел спросить, то я тебя внимательно слушаю. Может быть у вас случилось что-то? Она всю неделю ходит хмурая, ругается со всеми. - Виктор Иванович, как вы предложение своей жене сделали? – вдруг выпалил Леня. Ковин, изогнув бровь, откинулся на кресле, задумавшись. На лице прокурора появилась блаженная улыбка. Видимо, Виктор Иванович погрузился в далекие воспоминания, которые, несомненно, доставляли ему радость. - Ох, Леня, Леня, как давно это было. Зима была, я тогда приоделся, купил себе новое кожаное пальто, долго копил на него. Надушился, цветов купил – белые хризантемы, как сейчас помню, и пошел к родителям Веры. Она тогда даже не предполагала, что я ей предложение делать собрался. Пришел к ней домой, ее дома нет, мама ее на кухне ужин готовила, а отец сидел, курил и газету читал. Я дар речи потерял, когда отец ее встал и подошел ко мне. Я, собравшись с силами, сказал, что хочу их дочь замуж взять, поэтому пришел, как полагается, спрашивать благословения родителей. Мы с отцом ее на кухне поговорили, долго разговаривали, минут пятнадцать, наверное, уже даже Вера успела прийти. Потом, когда я вышел с кухни, мы с ее отцом пожали руки, а я, счастливый, подарил Вере цветы и кольцо. Кажется, и она, и мама ее тогда вздохнули с облегчением. Да, вот это времена были, не то, что сейчас. Кораблев сидел и не знал, что сказать. Настолько ярко он все себе это представил, что даже вместо Ковина и его жены поставил на место себя и Машу. Леня усмехнулся своим мыслям, а прокурор тем временем уже с хитрой улыбкой смотрел на него, ожидая ответа. - Кхм, очень… неожиданно, да. – пролепетал Леня, не зная, как реагировать на взгляд Ковина. Кораблев не любил, когда прокурор так смотрит на него: он сразу понимал, что у того на уме. - Леня, ты Маше никак предложение сделать решил, да? – спросил Ковин, поняв, что от Кораблева он ничего не дождется. – Ты не Перевалов, не Луганский, и не Максим, которые делали ей предложения в красивой обстановке с цветами и прочем. Это ведь не в твоем духе, Лень. Мой тебе совет: сделай такое предложение, чтобы оно было особенным только для вас двоих. Возможно, предложение стоит сделать там, где ты в первый раз понял, что по-настоящему испытываешь к Маше. «Выборг», - пронеслось в голове у Лени. - Спасибо, Виктор Иванович, - искренне поблагодарил прокурора Леня, поднимаясь и пожимая тому руку. – Я, кажется, понял вас. Всё понял. - Леня, она согласится. Слишком долго она ждала этого, - на прощание сказал Ковин, провожая подполковника взглядом, полным ярких огней, - все-таки на моем юбилее после танцев у них все серьезно тогда закрутилось, да. «Наконец-то я смогу за тебя не переживать, Маша». *** - Леня, куда мы едем? – спросила Марья Сергеевна, сидя на пассажирском сиденье в машине Кораблева. Подполковник неожиданно вытащил своего любимого следователя из кабинета, а ее возмущения о том, что она не успеет накрыть праздничный стол дома, игнорировал, отшучиваясь и обещая, что она все успеет. Лене нравилось злить Швецову, ведь от этого он только сильнее и сильнее влюблялся в нее. - Там, где все началось, Маша, - загадочно ответил Кораблев, не сводя взгляд с дороги. Между тем он проверил внутренний карман пальто, убеждаясь, что коробочка с кольцом все еще там. – Неужели ты не узнаешь эти места? Маша попыталась что-то разглядеть в темноте, но кроме огней, освещающих дорогу, и голых деревьев, окутанных снегом, она не видела. - Лень, ты всю неделю со мной практически не разговаривал, а домой приходил поздно, - обиженно говорила Маша, - ты думаешь, я настроена отвечать на твои загадочные вопросы, особенно сегодня, в Новый Год? - В Новый Год случаются чудеса, Марья Сергеевна, поэтому доверьтесь мне, - уверенно сказал Леня, поворачивая. Через несколько минут он припарковал машину, а затем галантно помог выйти Маше из машины. Следователь все так же продолжала хмуриться, но отчего-то взяла за руку Кораблева и, доверившись ему, пошла за ним. Перед глазами всплыл Выборг, когда они с Леней ночевали в отеле, а днем гуляли по городу, поднимались на башню, откуда открывался невероятно красивый вид на город и Северную Столицу. Когда они поднялись на крышу, Маша отчетливо вспомнила момент, когда Леня стоял позади нее, а она наблюдала и любовалась открывшимся ей пейзажем. И сейчас, казалось бы, происходит то же самое, только теперь он стоит рядом с ней, крепко сжимая руку, и говорит закрыть глаза. Маша хмурится, но повинуется сладкому голосу. Леня, сверившись с часами и убедившись, что вот-вот часы пробьют полночь, достает коробочку с кольцом. - Открой глаза, Мария Кораблева, - шепотом сказал Леня, протягивая Маше заветную коробочку. Маша, открыв глаза, удивилась и потеряла дар речи. Она бросала взгляд то на Кораблева, то на кольцо, не веря свои глазам. Через несколько секунд раздались первые залпы праздничного салюта, и вид на город стал еще красивее. - Господи, Леня, это… У меня нет слов. Да, конечно же, да! Я согласна, - радостно воскликнула Маша и тут же накрыла его губы сладостным горячим поцелуем. - Выборг. Здесь все началось, здесь ты впервые понял, что любишь меня, верно? Поэтому ты привез меня сюда? - Да. Здесь я впервые понял, что люблю самого красивого и умного следователя Заневского района Санкт-Петербурга, - усмехнулся Леня. – Те несколько дней, что мы здесь провели, долго не выходили у меня из головы. - Леня, у меня нет слов… Я люблю тебя так, как никого раньше никогда не любила, - произнесла Маша, а Кораблев в ответ приобнял ее за плечи и поцеловал в Макушку. - Ну, что же, теперь, госпожа Кораблева, пойдемте пить шампанское и встречать Новый Год! - Леня, мне нельзя шампанское… И алкоголь теперь нельзя еще долго, - робко произнесла Маша, смотря в глаза подполковника. На его лице в этот момент отразилась буря эмоций: недоумение сменилось замешательством, а на смену замешательству пришла радость. Леня, улыбнувшись, подхватил Машу и закружил ее. Она начала в шутку стучать кулачками по мощной груди Кораблева, чтобы тот немедленно опустил ее на землю, но, кажется, мужчина не обращал на это никакого внимания. - Это лучший подарок на Новый Год, - прошептал Кораблев, накрывая губы Маши нежным и страстным поцелуем, куда вложил всю ту любовь, что так долго хранил внутри себя.