В рабстве.

Целых три ворна тянулось ужасное заточение Мегатрона. Его жестоко, до полудезактива, избивали энергохлыстом — так, что весь корпус, на котором не оставалось живого места, был залит энергоном, вытекавшим из разорванных магистралей через жуткого вида рваных ран; зверски насиловали, оставляя затем на три-четыре джоора без оказания помощи; и, конечно же, регулярно заискряли, давая на передышку от двух-трёх орнов до, максимум, недели, и всячески унижали и откровенно издевались на словах. Если бы не абсолютная апатия вкупе с сильнейшей депрессией, Мегатрон точно сошёл бы с ума. ...Для Кибертрона же в целом всё было весьма благоприятно: после возвращения ВсеИскры в Ядро Праймас вернул Оптимуса к жизни, причём уже с более мощным корпусом, и он разослал в самые отдалённые уголки Галактики сигнал, сообщающий о том, что война окончена, и все желающие могут вернуться. Откликнулись действительно не все беженцы: за тысячу ворн они привыкли к другим мирам и даже полюбили их, не говоря уж о появлении бет и гранд-спарков, но было немало и тех, кто страстно мечтал вернуться на Родину, и, соответственно, они воспользовались этим шансом. Благодаря немалому числу вернувшихся, среди которых были конструктиконы и шахтёры, а также усилиям непосредственно команды Прайма и самого Оптимуса, всего лишь за три ворна города были отстроены где-то на восемьдесят процентов. Разумеется, среди вернувшихся было немало юнлингов и спарков, которым было всё очень интересно — они-то знали о Кибертроне лишь по рассказам альф и гранд-альф, и потому не упускали случая полазить везде, где только можно. Смирившиеся и прекрасно понимавшие их любопытство взрослые лишь просили их не ходить на территории предаконов, а всё остальное, даже стройки, было разрешено. Недовольные были, но запрет всё же не нарушался — неизвестно, чего было ждать от вспыльчивых драконоформеров. Но рано или поздно всё случается впервые, в том числе — и нарушение важных запретов и ограничений. Двое юнлингов, постарше и помладше, погуляв по всему Иакону и облазив несколько строительных площадок под отборную ругань конструктиконов, опасавшихся уронить на них какую-нибудь балку, решили выбраться на окраину города — уж очень им захотелось побыть в уединении. — Дрей, смотри, что это? — спросил более младший, серо-бирюзовый, с жёлтой оптикой, мехлинг, указывая на видневшийся неподалёку комплекс зданий. — Не знаю, — задумчиво отозвался второй, сиренево-жёлтый, с алой оптикой, юнлинг. — Думаю, это и есть та самая территория предаконов. — Ого... Давай посмотрим? - Младший задорно сверкнул оптикой. — Интересно, чего это они так отдельно от всех устроились. — Потому что не хотят, чтобы их беспокоили, — отозвался Дрей. — Что тут непонятного? — Да это понятно. Но всё равно — как-то странновато так старательно скрываться от всех... Может, глянем? Потихонечку. — Серо-бирюзовый упрашивающе глянул на старшего товарища. — Уффф... Ладно, твоя взяла, — неохотно отозвался тот. — Но если нас сожрут — виноват будешь ты, Эйв! — Да не сожрут, не бойся! — жизнерадостно отозвался младший юнлинг. — Идём скорее. Дрей лишь страдальчески провентилировал, и они крадучись направились к зданиям. ...Территория предаконов не отличалась какой-либо подозрительностью — выстроенные за три ворна самими предаконами здания не выглядели мрачными или зловещими. Разве что странным казалось то, что никого не было видно, да и самих зданий было всего лишь четыре, не считая откровенно заброшенного пятого. Сумев заглянуть в те окна, до которых удалось добраться, любопытные юнлинги обнаружили, что, похоже, нигде нет ни одного взрослого предакона — зато было очень много спарклингов в возрасте от где-то трёх ворн до одной-двух недель. Часть из них спали, некоторые — носились друг за другом с радостными визгами и писком, ещё некоторые возились с игрушками и датападами с голографическими проекциями, кто-то сосредоточенно грыз окислы и ржавые палочки, запивая энергоном, а кто-то шутливо боролся, сцепившись в клубок. — Так странно, — озадаченно проговорил Эйв. — Их очень много, но при этом — ни одного взрослого. Почему? Куда все делись? — Да уж, подозрительно, — хмыкнул Дрей. — Мне не по себе от всего этого. Предлагаю свалить, пока не поздно. У меня плохое предчувствие. — Мне тоже жутковато, — признался Эйв. — Давай заглянем в то заброшенное здание — и сразу домой. — Тебе спарков, непонятно откуда взявшихся, мало?! — рассерженно зашипел Дрей. — Может, в том здании вообще террорконы шарятся! Или скраплеты. Или шарктиконы. — Ты ещё инсектиконов вспомни, — отозвался Эйв. — Не думаю, что здесь водятся такие опасные твари. Они бы спарков сожрали давно. Ну пожалуйста, давай посмотрим! — Ладно, — сдался Дрей. — Но учти... — Да-да, если нас сожрут — виноват буду я, — нетерпеливо ответил младший мехлинг. — Пошли уже. Опасливо озираясь, они тихонько добрались до брошенного здания, влезли в разбитое окно, стараясь, чтобы под стопами не хрустели обломки стеклопласта, и, пройдясь по ничем не примечательной комнате, хотели было уже уйти, как Дрей услышал отдалённые непонятные звуки. Сделав товарищу знак выбираться, он пошёл к окну, а, когда они оба вылезли, то обошли здание и, настроив аудиодатчики на максимум, добрались до нужного окна и осторожно заглянули внутрь. Увиденное совершенно не предназначалось для посторонней оптики. Все трое предаконов окружили платформу, на которой безвольно лежал прикованный цепью с широким ошейником мощный мех, и аккуратно раздвигали его грудные пластины. Пленник же никак не реагировал на сей явно болезненный процесс. Наконец, раздвинув пластины до нужной степени, предаконы осторожно извлекли... два сегментированных кокона, открепляя от них проводки. Так и оставив грудную секцию прикованного меха открытой, один из предаконов уложил коконы на соседнюю платформу и погладил их. Коконы развернулись в спарклингов, и предакон бережно укутал их в термопокрывало, после чего малыши прижались друг к другу, а сам предакон вместе с товарищами принялся беззастенчиво лапать, теребить и облизывать пленника, говоря разные унизительные вещи. — А что, если заискрим его вот так сразу? Уж очень любопытно, — предложил он. — Можно разок так попробовать, — согласился наиболее мощный из них, и они, яростно царапая когтями порт пленного меха и заводясь всё сильнее, раздвинули свои грудные пластины и все втроём, одновременно, соединили Искры с его Искрой, после чего сомкнули свою грудную броню и его тоже, смазав стыки его грудных пластин регенегелем, после чего, проверив, спят ли новоактивированные спарки, принялись жестоко насиловать пленника, разрывая ему порт ещё сильнее. Предаконов снова разозлило отсутствие реакции, и мех получил несколько мощных ударов энергохлыстом, а затем его жёстко и грубо поимели в рот и залили фэйс и корпус смазкой. — Полежишь пока так, — произнёс третий из насильников, беря на манипуляторы и впрямь крепко перезаряжавшихся малышей, и они все ушли, даже не подозревая, что всё это время за ними наблюдали двое юнлингов. Оба мехлинга были в глубочайшем шоке. Никогда они не видели ничего подобного, и уж точно даже предположить не могли, что предаконы были против вторжения на их территорию по такой ужасной причине, а не просто из-за любви к уединению. Эйв замер, в ужасе глядя перед собой и, крепко держась одним манипулятором, вторым зажал себе рот, чтобы не закричать. Тихо всхлипнув, он с трудом отвёл взгляд полной омывателя оптики. Дрей, будучи старше, имел бОльшую выдержку, потому не плакал, а испытывал еле сдерживаемую ярость пополам с невероятным потрясением. — Не плачь, — проговорил он, кое-как взяв себя в руки. — Это не всё. — Конечно, не всё! — воскликнул Эйв. — Они вернутся и... и продолжат! — Тихо! Успокойся. Мы вытащим его, — решительно произнёс Дрей. — И прямо сейчас! Эйв ошарашенно воззрился на него. — Ты уверен?? — Абсолютно. Идём. Кажется, я понял, как нам добраться до этого отсека, помимо пути через окно. — Дрей тихо и осторожно спустился на поверхность, затем помог другу и, оглядевшись и прислушавшись, повёл его к входу. Тихо-тихо, практически не вентилируя, мехлинги шли к нужному месту, то и дело замирая с панически пульсирующими Искрами. К счастью, дверь не была заперта на электронный замок — просто захлопнута, и они, хоть и с некоторыми усилиями, открыли её и вошли внутрь. Отсек был в полнейшем запустении, а стоявшая у стены платформа была покрыта высохшими и свежими тёмными маслянистыми пятнами и энергоном — как кристаллизировавшимся, так и совсем свежим. К изголовью была намертво примотана длинная толстенная цепь, заканчивавшая не менее толстым, широким ошейником, плотно охватывавшим шею лежавшего мощного меха, запястья которого были надёжно скованы блокираторами. Корпус пленника был покрыт грубыми сварочными швами и шрамами, а также свежими, всего несколько кликов назад нанесёнными, крупными, длинными, рваными ранами, не говоря уж о залившем его энергоне и смазке, из-за чего и цвет брони был плохо различим; на фэйсплете тоже было несколько швов, в прошлом явно бывших рваными ранами. А вот искалеченный порт... Он и вовсе представлял собой неописуемо-ужасающее зрелище. Эйв всхлипнул и сжал денты. — Успокойся. — Дрей коснулся его плеча. — Я уже умею частично трансформироваться, так что сейчас освобожу его. — Выдвинув крупный клинок, он решительно подошёл к платформе вплотную и принялся перепиливать одно из звеньев цепи. Эйв, выйдя из ступора, осмотрелся. Заметив всякий хлам в дальнем углу, он выбрал прочный на вид металлический обломок и пошёл помогать Дрею. Звено цепи пилилось крайне неохотно даже с учётом усилий обоих мехлингов, тем более, что им приходилось старательно прислушиваться, не идут ли предаконы. Но, на их счастье, те, после помощи с активацией, практически мгновенного нового заискрения, каковое, всё же, является сильным всплеском энергии, и, конечно же, старательного и энергозатратного изнасилования, решили хорошенько отдохнуть, а отдых плавно вскоре перешёл в перезарядку. Так что к тому моменту, как звено было наполовину распилено, вся летучая братия мирно и крепко спала, а, выспавшись и неспешно попив энергона, наслаждаясь при этом мыслями о том, что Мегатрон всё это время лежит без оказания помощи, они отправились как следует уделить внимание спаркам — покормить, поиграть, рассказать множество интересных историй, научить более младших пользоваться датападами, успокоить подравшихся, и всё это — с учётом, что за три ворна их активировалось очень много. Да и Мегатрону следовало дать отдохнуть, если, конечно, оставление без медицинской помощи с ранениями можно было так назвать. Словом, хотя случайные спасители и не подозревали обо всём этом, но времени у них было достаточно. — Эйв, понимаю, что сейчас не время, — сказал Дрей, — но, похоже, этот мех — Мегатрон. — Ты уверен? — засомневался младший юнлинг. — Конечно! В датападах с историей Кибертрона ведь было несколько голограмм с ним! — Ну, не знаю... Он тут иначе выглядит. — Ой, я тебя умоляю! Конечно, весь в ранах, энергоне, смазке — даже цвет брони толком не рассмотришь. Но фэйсплет-то тот же! Разве что контур брони на плечах несколько другой, и символ на грудных пластинах странный — не фракционный, а скорее как органическое растение. Но это — точно он! И вообще — вот отведём его в больницу, и там нам окончательно всё скажут. — Может, в полицию лучше? — Нет. Ему помощь нужна! А медики и сами полицию вызовут. И нам лучше бы поторопиться. Неизвестно, что эти психи сделают, если поймают нас. — Да уж, — нервно поёжился Эйв. — Вдруг и нас будут... Вот так... — И я о том же. — Дрей, наконец-то, разломал звено цепи окончательно и занялся блокираторами, однако что перемычка, что охватывавшие запястья наручи были чересчур прочны и не поддавались. — Ладно, это пусть полицейские снимают или медики. Вставай! — Он потормошил Мегатрона за манипулятор, но реакции не последовало. — Эй! Нашёл время лежать! Мы тут тебя спасаем, вообще-то! — Снова без реакции. — НУ ВСЁ!!! — Дрей разозлился и с силой дёрнул за длинный обрывок цепи. — Вставай, кому говорю! Мегатрон медленно раскрыл оптику и также неспешно сел. — О, получилось! — фыркнул Дрей. — А теперь шевелись, пока нас не накрыли из-за тебя. Ну! — Он вновь яростно дёрнул на цепь, и Мегатрон поднялся. — Дрей... — восхищённо выдохнул Эйв. — Да, знаю, я крутой, - хмыкнул тот. — Радоваться будем, когда уберёмся подальше. —Он дёрнул и потянул за цепь, заставляя не реагировавшего ни на что Мегатрона идти следом. ...Снаружи они чудом не попались предаконами, шедшими в соседнее здание со спарками, и отчаянно заторопились, подстёгиваемые паникой. Апатичный и к тому же терявший энергон Мегатрон существенно осложнял дело, но бросить его не было и мысли. — Пожалуйста, иди быстрее! — взмолился Эйв. — Нас ведь поймать могут! Дрей, сделай что-нибудь! Тот сильнее дёрнул за цепь, пытаясь заставить меха ускориться, и он и впрямь пошёл чуточку быстрее; по ногам тёк энергон из разорванного порта. Юнлингам больно было это видеть, но, не владея навыками оказания первой помощи и уж тем более не имея возможности задерживаться, всё, что они могли сделать — это стараться как можно скорее все вместе оказаться в безопасности. — Чувствую, нас скоро точно схватят, — тоскливо проговорил Эйв, когда они шли по окраине города. — Не боись, мы уже почти вне зоны их видимости, — приободрил его Дрей. — Хотя если бы кое-кто шагал быстрее, — злой взгляд на Мегатрона, — мы бы пришли ещё быстрее! — Странно, что нам до сих пор никто не встретился... — Ничего странного. У кого выходной — гуляют, а кто-то работает, к тому же все эти пять зданий совсем на отшибе. Нам бы к центру поближе — там уж народу полно. — Угу... К счастью, зданий вскоре было уже больше, и они надёжно скрыли беглецов от обзора, а спустя ещё некоторое время стало понятно, что совсем скоро — центр города. — Ну наконец-то! — воскликнул Дрей. — Вот бы полицейский или вообще хоть кто-то встретился. — О да! — ответил Эйв. — Я, если честно, устал. — Скоро отдохнём, — пообещал ему старший товарищ, а в следующий клик им на пути встретился Прайм. Тот шёл медленно, не торопясь, с удовольствием осматриваясь по сторонам. Восстановленный Кибертрон радовал оптику, и Оптимус не мог налюбоваться. Услышав приближающиеся шаги, он обернулся и посмотрел на необычную компанию. Оптика лидера автоботов расширилась. — Мегатрон... — прошептал он и бросился к ним. Пусть корпус лидера десептиконов и был перемазан энергоном и смазкой, из-за чего цвет брони был фактически неузнаваем, Прайм сразу признал его. По его фэйсу потёк омыватель при виде многочисленные повреждений на корпусе, ран на фэйсплете — как старых, так и новых, — и, что вконец вывело автобота из равновесия, разорванный фактически в клочья порт. — Мегатрон! — прокричал он, подбежав ближе и остановившись. — Что случилось? — Прайм посмотрел на юнглингов. — Где вы... — Его голос выражал невыносимую боль. — Где вы его... нашли? — И, не дожидаясь ответа, он обнял лидера десептиконов, а затем вместе с ним опустился на поверхность и проговорил: — Прости... Я не знал... Я думал, тебя нет на Кибертроне... — Сэр, мы... Он был на территории предаконов, — тихо произнёс Эйв. — В старом заброшенном здании. Кажется, они его давно там держали. — Ему бы в больницу, — проговорил Дрей. — А то дезактивнётся ещё из-за потери энергона. — Ты прав... — проговорил лидер автоботов и, осторожно взяв Мегатрона на манипуляторы, медленно поднялся. — Расскажите обо всем, что видели, пожалуйста, пока мы будем идти. — И он направился в сторону Иаконской больницы, попутно связываясь с Рэтчетом: — /Ты сейчас работаешь, старый друг? Мне очень нужна твоя помощь. Прошу... — Его голос дрожал. — Я... Я встретил двух юнглингов, а с ними... Мегатрон. Он... Он серьёзно ранен. Помоги.../ — Оптимус крепче прижал к себе лидера десептиконов, ускорив шаг. /— Мегатрон?!/ — Рэтчет был в шоке. — /Я полагал, он улетел с Кибертрона. Хм... Ладно, тогда тащи его сюда. Хотя, если честно, я не горю желанием его спасать после всего, что он натворил./ — Нам захотелось посмотреть, где предаконы живут, — начал говорить Эйв. — Знаю, это запрещено, но очень уж интересно было. — Ага, там вообще странно, — добавил Дрей. — Пять зданий. Четыре — новые, хорошие, и там много спарков разного возраста, но не старше где-то трёх ворн. Игрушки, датапады, всё как нужно. А вот пятое здание — полуразрушенное, старое, заброшенное. — И там держали Мегатрона, — закончил Эйв. — Он был на цепи, ни на что не реагировал, и... И они... Они вытащили спарков у него из грудной секции, а потом... разодрали когтями порт и... и изнасиловали его. — Он всхлипнул и потёр оптику. — И энергохлыстом били. Дрей успокаивающе похлопал его по плечу. — Не плачь, мы ведь спасли его. Теперь всё будет хорошо. Но, если честно, я и сам в шоке. К тому же он только-только активировал, а его сразу же, даже не закрыв перед… перед изнасилованием и избиением грудные пластины, снова заискрили, причём все втроём одновременно. — Угу... — грустно отозвался младший мехлинг, утирая омыватель. — О, а вот и больница, — объявил Дрей. Всё это время Оптимус молчал, слушая юнглингов. По его фэйсплету тёк омыватель. Он сам от себя не ожидал, что реакция окажется такой... болезненной. Возле входа в больницу они столкнулись с Рэтчетом. — Прошу... — прошептал Прайм, взглянув на него. — Они... его... — Его манипуляторы были в энергоне, вытекавшем из порта и многочисленных ран на корпусе. — Что за?!.. О, Праймас! Иди сюда, скорей! — Потрясённый увиденным Рэтчет поспешно повёл Оптимуса за собой. Юнлинги, переглянувшись, направились следом, наблюдая, как попадавшиеся в коридорах посетители, пациенты и интерны испуганно шарахаются от необычной процессии. Рэтчет привёл их в просторный бокс и указал на платформу, на которую следовало уложить Мегатрона; мехлинги тем временем тихонько забились в уголок. Подойдя к платформе, Оптимус аккуратно уложил на неё десептикона. — Всё будет хорошо, — проговорил он. — Обещаю тебе. Всё закончилось... — И, повернувшись, посмотрел на Рэтчета и спросил: — Можно мне остаться с ним? — Хорошо, - ответил тот, — но только сиди тихо. Тут много тонкой работы предстоит. — И он приступил к оказанию помощи. Ассистентка — миловидная фемочка с нежно-салатовой бронёй с золотистыми вставками и ярко-голубой оптикой — подключила энергокапельнцу, осторожно оттёрла пропитанной специальным раствором металлотканью броню меха, пока Рэтчет занимался его портом, а затем стала осторожно запаивать оставленные энергохлыстом разрывы на корпусе и заполировывать грубые сварочные швы. В целом, ремонт занял больше трёх джооров, и всё это время Оптимус находился там. Мехлинги тихонько подошли к нему. — Вы так волнуетесь за него... Но почему? — спросил Дрей. — В смысле, мне тоже его очень жалко, но Мегатрон ведь всё-таки развязал тысячеворновую планетарную войну. Эйв просто понуро разглядывал пол, утирая омыватель. Он всё ещё был в полушоковом состоянии. — Потому что я... люблю его, — тихо ответил Оптимус и, присев рядом с десептиконом, накрыл ладонью его ладонью. — Ещё с тех самых пор, как был обычным иаконским архивистом. — Омыватель продолжал течь из его оптики. Кое-как успокоившись, он взглянул на Рэтчета и спросил: — Как он? — Жить будет, - отозвался тот. — Но у него настолько сильная апатия в сочетании с явной депрессией, что... я не знаю, как тут помочь. Физически он теперь в норме, но ментально... Он заперся в собственном разуме, и я не уверен вообще, что это можно исправить. Кроме того, он... — Рэтчет замялся, не зная, как лучше сказать, но всё же произнёс: — Его не просто насиловали — его очень много раз заискряли и принуждали вынашивать спарков. — И сейчас он тоже заискрён, — добавила фемочка-ассистентка. — Я только что его повторно просканировала на всякий случай, и это действительно так. Оптимус крепче сжал манипулятор любимого. — Ничего... — прошептал он. — Я выведу Мегатрона из этого состояния... Мы справимся. — Он вновь взглянул на Рэтчета. — Как долго он здесь пробудет? — До завтра пусть останется здесь, — ответил Рэтчет. — А потом... Потом его необходимо будет отправить в тюрьму. Или казнить. Ассистентка ойкнула и едва не уронила инструменты, которые как раз приводила в порядок. — Т-то есть? — проговорил Эйв. — Он ведь и так... натерпелся! Он искупил вину собственным энергоном! — Полностью согласен! — воскликнул Оптимус, вскочив с платформы. — Ни в коем случае! Я... позабочусь о нём! И никаких возражений, Рэтчет! С него хватит... — Он вновь сел, посмотрев на лидера десептиконов и тихо вздохнув. — Я могу побыть с ним наедине? — спросил он, не сводя оптики с любимого. Рэтчет посмотрел на него долгим, внимательным взглядом. — Мда, тяжёлый случай. Хорошо, как скажешь. — Он поднял манипуляторы. — Но когда он, оклемавшись, вцепится тебе в магистрали — не говори, что я не предупреждал. Идём, Лэйр. — Он посмотрел на ассистентку и перевёл взгляд на юнлингов. — Вас тоже касается. Наконец, они все покинули бокс, оставив Оптимуса вместе с Мегатроном. Лидер автоботов тяжело провентилировал. Ему было больно. Очень больно. Ведь он до сих пор, несмотря на пережитую войну и множество погубленных невинных жизней, любил Мегатрона. После того, как он, молодой архивист, стал Праймом, почти вся его память была стерта. Но не чувства. Они остались, и с каждым орном всё крепчали. Он боялся, что после всего того, что произошло, Мегатрон не примет его чувств, поэтому и не говорил о них. — Прости меня, — прошептал автобот, опустив голову на его корпус и разрыдавшись. — Прости... Это всё моя вина... — В его голосе слышались боль и отчаяние. — Я так люблю тебя. Любил все эти ворны. И мне жаль, Мегатрон... Мне так жаль... — Оптимус всхлипнул и, подняв голову, взглянул на любимого. — Всё будет хорошо... Я обещаю тебе... — Он осторожно коснулся манипулятором его фэйсплета и вновь опустил голову. Омыватель продолжал течь из его оптики. Мегатрон неподвижно лежал, по-прежнему погружённый в кокон апатии. Он смутно различал происходящее. Вначале ему причиняли боль, потом куда-то вели. Затем провал... Теперь кто-то что-то говорит. Чей-то знакомый голос... Мех хрипло выдохнул, но это было единственно реакцией — он даже оптику не открыл. Подняв голову, Оптимус посмотрел на него и, вновь коснувшись манипулятором его истерзанного многочисленными ударами фэйса, осторожно и нежно поцеловал. — Ничего... — проговорил он. — Мы с этим справимся. Главное, что ты на свободе. Больше тебе не причинят боль. Этот кошмар закончился. — Прайм вновь поцеловал лидера десептиконов. — Я здесь. Я рядом с тобой. Не бойся... И прости... Прости меня! Это из-за меня с тобой такое... сотворили. Это из-за меня началась война. Из-за меня появились предаконы. Не стоило мне становиться Праймом. Лучше бы я остался просто Орионом... Твоим Орионом. — Оптимус взял его за манипулятор. — Я всегда буду рядом...— Посмотрев на ошейник, лидер автоботов аккуратно приподнял голову десептикона и разломал орудие пыток, отбросив его в сторону. — Вот так. — Он снова взял Мегатрона за манипулятор. Тот слабо вздрогнул и тихо вздохнул, оставаясь в целом безучастным к происходящему. — Ну, ничего... ничего... — проговорил Оптимус. Омыватель по-прежнему тёк по его фэйсу и капал на корпус десептикона. Он продолжал держать любимого за манипулятор до возвращения Рэтчета. Повернувшись, он посмотрел на друга и спросил: — Я могу остаться с ним до завтрашнего орна? — Здесь? В больнице? — удивился Рэтчет. — Хм. Ну, если ты этого так хочешь... — Он посмотрел на скованные блокираторами манипуляторы Мегатрона. — Не стоит пытаться их снять. Он вцепится тебе в горло. — Пока не буду. — Прайм горько усмехнулся. — Хотя не думаю, что в таком... состоянии он сможет напасть. Мегатрон даже на слова не реагирует. Не думаю, что он понимает, что находится в больнице и больше никогда не увидит этих тварей... — Да уж. Но потом... Неужели ты хочешь завтра забрать его к себе?? — Рэтчет шокированно уставился на него. — Это не самое разумное решение. — Да, хочу, — ответил тот. — И это лучшее решение из всех. Вот только... Я не знаю, что делать с будущими спарками. Они же ни в чём не виноваты... — Отдай их предаконам, — посоветовал Рэтчет. — Только постарайся обойтись без энергонопролития. — Попробую, — отозвался Оптимус, тихо вздохнув. — Я очень люблю его, Рэтчет... Очень люблю. И мне больно видеть его... таким. — Выходит, и правда любишь... — покачал головой Рэтчет. — Но он убийца, Оптимус! Он погубил десятки тысяч невинных жизней! Да ещё и едва не отравил Ядро нашего мира тёмным энергоном. — Я знаю! — с болью в голосе воскликнул тот. — Знаю, но... Своё наказание Мегатрон уже получил! Ты только взгляни на него! Корпус, покрытый шрамами и рубцами от побоев, порт, который постоянно... насиловали. — Его голос дрогнул. — Я уже молчу о многочисленных насильственных заискрениях, Рэтчет. Он достаточно пережил. И достаточно заплатил. Рэтчет отвёл взгляд. Оптимус всегда умел подобрать нужные слова, к тому же то, что сделали с Мегатроном... Рэтчет не сталкивался с подобным даже в войну. Он видел развороченные взрывами и выстрелами корпуса, но одно дело — дезактив, и совсем другое — живой формер, над которым столь изощрённо издевались. — Пожалуй, ты прав, — тихо проговорил медик. — Прости. — Всё хорошо, старый друг, — отозвался лидер автоботов. — Скажи, с его физическим состоянием точно всё... в порядке? — С физическим — да, — подтвердил медбот. — Но из-за носительства у него будет быстро падать уровень заряда. И с его апатией не представляю, как давать ему энергон. Всё время капельница — как-то не особо... — Ничего... Я буду сам ему давать. Я справлюсь. — Оптимус взглянул на блокираторы. — У меня будет просьба. Свяжись, пожалуйста, с Ультра Магнусом. Пусть достанет и принесёт инструменты, чтобы снять эту... мерзость. — Ты всё-таки хочешь его освободить? Рискованно, Оптимус. — Да, хочу, — ответил тот. — Может, хоть так он поймёт, что больше не в рабстве. Ему и без того плохо... Может, это хоть немного выведет Мегатрона из апатии и поможет прийти в себя. — Оптимус посмотрел на десептикона и провёл манипулятором по его фэйсплету. — Ладно, твоя взяла, — сдался Рэтчет и вышел на связь с Ультра Магнусом. — /Здравствуй, Магнус. Извини, что беспокою, но у Оптимуса есть к тебе важное дело. Ты не мог бы подъехать к Иаконской больнице?/ /— Больнице?/ — встревожился ситикоммандер. — /Что случилось? Оптимус пострадал??/ /— Нет-нет, с ним всё в порядке,/ — поспешил заверить его Рэтчет. — /Тут такое дело... В общем, долго рассказывать, да и не для коммлинка это — всё же для личной встречи./ /— Хм, интересно. Хорошо, я постараюсь прибыть побыстрее./ /— Спасибо. Захвати с собой уни-ключ для открытия блокираторов. Или резак, если ключ вдруг не поможет./ /— А это ещё зачем?/ /— Я же говорю — долго объяснять. Ты действительно сможешь всё сам увидеть./ /— Умеешь заинтриговать. Скоро буду./ Магнус не преувеличивал — он приехал всего лишь спустя брийм и сразу же сообщил Рэтчету, после чего тот провёл его в бокс к Оптимусу и Мегатрону. — Оптимус, Рэтчет сказал, что у тебя есть ко мне некое важное дело, да ещё и блокираторы открывать придётся, — проговорил он, подойдя ближе. — В чём же... Что за?!.. — потрясённо воскликнул Магнус, увидев Мегатрона. — Что этот преступник здесь делает?? Прайм поднялся и подошёл к нему. Взгляд у лидера автоботов был усталый. Тяжело вздохнув, он посмотрел на Ультра Магнуса и проговорил: — Это долго рассказывать... — После чего поведал ситикоммандеру обо всем, чем сильно шокировал его. — Знаю, что это неправильно, но я хочу, чтобы Мегатрон пока пожил у меня. Сейчас ему нельзя оставаться в одиночестве. И, прошу, сними с него блокираторы. Может, это хоть немного поможет... Ультра Магнус задумчиво смотрел то на лежавшего в беспамятстве десептикона, то на своего лидера. Ему нелегко было уложить в процессоре услышанное. Но покрывавшие фэйсплет и корпус Мегатрона шрамы говорили сами за себя. И потом — кто знает, вдруг удастся встроить эту непокорную личность в мирную жизнь? Тем более, что теперь на Кибертроне царит социальная справедливость, которой так добивался Мегатрон... — Хорошо, — согласился Магнус, доставая из сабспейса уни-ключ — плоскую, широкую пластинку магнитно-кристаллического типа. Аккуратно просунув её в почти незаметную, тонюсенькую щель на перемычке блокираторов, он разомкнул их. Оптимус посмотрел на него и слабо улыбнулся. — Спасибо, — проговорил он, после чего вновь сел рядом с Мегатроном и, взяв его за манипулятор, поднёс к губам и поцеловав. Магнуса передёрнуло и он отвернулся. — Привыкай, — попробовал приободрить его Рэтчет. — Оптимус действительно его любит. — Кошмар, — отозвался ситикоммандер. — Пойду, пожалуй. Невыносимо смотреть на такое. — И он действительно вышел из бокса. Прайм вздохнул и покосился на Рэтчета. — Ты тоже пойдёшь? — спросил он. — У тебя, наверное, сейчас обход должен быть? — Честно говоря, да, — ответил он. — Потом приду. А пока вот. — Он поставил на столик рядом с инструментами три куба энергона. — Попозже попробуй его напоить. Хоть проверишь заранее, будет ли это трудно. — Хорошо, Рэтчет, — со слабой улыбкой проговорил лидер автоботов. — Спасибо, старый друг. Без тебя я бы не справился. — Я никогда тебе в помощи не откажу, — заверил его Рэтчет и ушёл на обход. Вновь взглянув на Мегатрона, автобот опустил голову рядом с ним и прикрыл оптику, медленно отключаясь. Проснувшись через пару джоор, Оптимус взглянул на него и, осторожно обняв, поцеловал и поднялся. Взяв куб, он наклонился и тихонько проговорил: — Мегатрон, пожалуйста, открой рот. Надо попить. Тебе нужны силы. Мегатрон тихо лежал, ровно, неслышно вентилируя. Один из манипуляторов соскользнул с груди на платформу, и он хрипло вздохнул. — Тише-тише, — спокойно произнёс Оптимус, поставил куб обратно и садясь. — Посмотри на меня, слышишь? Всё хорошо. Не бойся. Больше тебя никто не тронет. Десептикон медленно раскрыл тусклую, затуманенную оптику, пытаясь сфокусировать взгляд. — Вот так. Уже лучше. — Автобот взял его за манипулятор. — Это я, Оптимус. Ты узнаёшь мой голос? Мех сконцентрировался на нём и вздрогнул, прерывисто провентилировав. — Всё хорошо. Слышишь? Не бойся. Всё закончилось. Понимаешь? — Прайм крепче сжал его манипулятор. — Скажи что-нибудь. Мегатрон не вырывался и не сопротивлялся, глядя на него со спокойной отстранённостью. Через несколько наноклик он понял, что блокираторов больше нет, и хотел было спросить — как, но выдал лишь сдавленный хрип и схватился за горло, заодно мельком отметив, что и ошейник пропал. — Всё-всё-всё, — проговорил Оптимус, приподнявшись и взглянув на него, слабо улыбнулся, после чего добавил: — Ты в больнице, Мегатрон. Тебя нашли в том здании и освободили двое юнглингов. Потом я... принёс тебя сюда, понимаешь? — Сев поближе, он тихо вздохнул и, вновь взглянув на рубцы от ударов хлыстом, печально посмотрел на Мегатрона. Тот замер, неотрывно глядя на него и пытаясь осознать происходящее, потом медленно приподнял манипуляторы, рассматривая освобождённые запястья. — Всё хорошо, — проговорил лидер автоботов. — Всё хорошо. — Он пытался сдерживаться, но омыватель, вытекающий из оптики, нельзя было скрыть. — Что-нибудь болит? Десептикон отрицательно покачал головой и, вздрогнув, сжался в комок — всё ещё не до конца веря, что, наконец, свободен, он боялся, что вот-вот заявятся предаконы и снова начнут над ним издеваться. — Тише, не бойся... — Автобот осторожно коснулся его плеча. — Не бойся. Они не найдут тебя здесь. Они вообще тебя не найдут. Я буду рядом. Всегда. Прости меня... Мегатрон тяжело провентилировал и постарался расслабиться, вновь проведя ладонью по шейным магистралям. — Тебе надо попить энергона, — немного помолчав, проговорил Оптимус. — Сможешь подняться? Если что, я помогу... Мегатронус... Тот внимательно посмотрел на него и медленно сел. Резко закружилась голова, и он опёрся о платформу, чтобы не упасть. Оптимус аккуратно придержал его за плечо. Вторым манипулятором он распечатал куб и поднёс его к губам Мегатрона. — Только медленно, — проговорил он. — Ты всё ещё очень слаб. Десептикон потихоньку выпил энергон и тихо провентилировал, после чего плавно провёл ладонью по пальцам Прайма. — Вот так. — Тот убрал пустой куб и осторожно обнял его. — Я думал, тебя нет на Кибертроне, — проговорил он. — Думал, что потерял тебя... Мегатрон напряжённо замер в его объятиях. Хоть он и понимал, что это Оптимус, а не один из мучителей, но слишком уж привык за ворны плена, что за объятиями следуют развратные лапания и насилие. — Прости, — прошептал тот и отстранился. — Не бойся... Всё хорошо. Расслабься. Я... Я люблю тебя... Десептикон прерывисто провентилировал и лёг на платформу, сворачиваясь в клубок. Он всё ещё не мог поверить, что свободен. — Отдыхай, — произнёс автобот и, немного помолчав, спросил: — Хочешь, я полежу с тобой, покуда не уснёшь? Мех вздрогнул и судорожно вцепился когтями в платформу. — Не бойся, прошу... — Оптимус лёг рядом с ним, но обнять не смел. — Всё хорошо. Я... Я всё помню... Всё, что было до того, как я стал Праймом. Но об этом мы с тобой поговорим позже. Не бойся. Я не буду ничего делать. Мегатрон потрясённо взглянул на него. Он ведь считал, что Матрица стёрла напрочь всю память Оптимуса о прошлом. — После того, как Праймас вернул меня к жизни, он... возвратил мне и воспоминания о прошлом. — Автобот медленно коснулся его манипулятора. Мегатрон не стал отдёргивать манипулятор — так же, как и касаться в ответ. К тому же он был слишком озадачен услышанным. Прайм слабо улыбнулся и прикрыл оптику, из которой вновь медленно потёк омыватель. — Прости... — проговорил он. — Если бы я не согласился стать Праймом... Этого не случилось бы с тобой. — Он с тоской посмотрел на десептикона. Десептикон понемногу расслабился. Рядом с Оптимусом было... спокойно. Но он всё равно опасался, что в любой момент в палату ворвутся предаконы и утащат его обратно. — Вот так... — проговорил Оптимус. — Всё хорошо... Не бойся. Их больше нет. Всё закончилось... Позвать Рэтчета, чтобы он осмотрел тебя? Мех отрицательно покачал головой и вздрогнул, обхватив себя за плечи. Ему было холодно. — Сейчас. — Поднявшись, Оптимус осмотрелся и, увидев на углу стола аккуратно сложенное термоодеяло, подошёл, взял его и, возвратившись к десептикону, аккуратно укрыл и снова лёг рядом с ним, после чего осторожно обнял. Мегатрон замер, учащённо вентилируя и зажмурившись. Он не хотел, чтобы насилие возобновилось. — Тише-тише. Не бойся. Я никуда не исчезну. И не сделаю ничего плохого. — Прайм вновь отстранился. — Этот кошмар закончился. Расслабься. Попробуй поспать. Мегатрон плотнее закутался в термоодеяло и потихоньку уснул. А спустя несколько бриймов вернулся Рэтчет. — Ну, что тут? — Вроде лучше, — ответил лидер автоботов, посмотрев на него. — Начинает приходить в себя. Пусть и медленно. Но всё ещё вздрагивает от касаний. Боится. Выпил куб энергона и потом уснул. — Прогресс, — отозвался Рэтчет. — Но бояться он будет ещё долго. То, что с ним творили... Это не поддаётся восприятию. — Знаю... Я до сих пор не могу прийти в себя после того, что увидел... Еле держусь, чтобы снова не разрыдаться. — Ну, не надо. — Рэтчет успокаивающе коснулся его плеча. — Теперь-то уж Мегатрону никто не навредит. Из предаконов, по крайней мере. Хотя тут всё сложно. Если он в открытую появится на улице, народ его растерзает. — Он будет со мной. Постоянно. Я никого к нему не подпущу. — Оптимус тихо вздохнул. — Сначала я должен вернуть его в прежнее состояние. Хотя бы немного. — Оптимус, это будет очень тяжело, — предупредил его медбот. — Он в шоковом состоянии. И я не удивлюсь, если на фоне множественных психических потрясений у него заблокировался вокалайзер. — Ничего, — ответил лидер автоботов. — Я справлюсь. Ради него я готов на всё. — И, вздохнув, горько добавил: — Лучше бы я не становился Праймом... Лучше бы остался прежним. — Мегатрону тоже следовало тебя выслушать в своё время. Впрочем, ничего уже не изменить, — развёл манипуляторами медбот. — Хотя... Возможно, тебе удастся объяснить ему всё теперь. Не прямо сейчас, конечно, когда он перезаряжается, но потом. Уж теперь, думаю, он сможет тебя спокойно послушать. — Да, ты прав, — ответил тот. — Ведь я помню всё. Абсолютно. Надеюсь, он сможет меня простить когда-нибудь. — Как знать, — задумчиво проговорил Рэтчет. — Тут зависит от того, любил ли он тебя в принципе. — Любил... — проговорил Оптимус, взглянув на Мегатрона и слабо улыбнувшись. — Я недостоин его любви после всего этого. Значит, завтра я смогу его забрать? — Конечно, сможешь. И... не говори так. Ты любишь его после всего, что он натворил. Это он тебя недостоин скорее. — Не соглашусь... — Прайм погладил любимого по манипулятору. — Я предал его, Рэтчет. И я себе этого никогда не прощу. Но всё равно... Я буду любить его, несмотря ни на что. — Тогда, думаю, у тебя всё получится, - заверил его Рэтчет. — Но должен предупредить: он может никогда не захотеть коннекта и носительства. И даже поцелуев. — Ничего... Я всё понимаю. И принуждать не буду. Пусть всё идёт своим чередом. — Прайм вздохнул. — Вряд ли после всего этого я смогу уснуть... — Вот это ты зря. Нужно отдохнуть, — проговорил медбот. — У тебя усталый вид. — Ты прав. Спасибо, Рэтчет... Я попробую... — Оптимус закрыл оптику. Через пару бриймов ему удалось кое-как уснуть. *** Мегатрон вернулся онлайн раньше него, и, оглядевшись, зарылся обратно под термоодеяло. "Я действительно свободен? Это не сон??" — потрясённо думал он. — "Как?? Да, он говорил... Юнлинги..." Он осторожно высунулся из-под покрывала, глядя на перезаряжавшегося Прайма. …Оптимус проснулся спустя полджоора. Открыв оптику, он посмотрел на Мегатрона и мягко улыбнулся. Затем осторожно коснулся его манипулятора. — Ну как ты? — спросил автобот. — Полегче стало? Тот неопределённо развёл манипуляторами и, попытавшись спросить о том, что вообще с ним будет теперь, не смог выдать ни звука и отвёл взгляд. — Я понимаю, о чём ты хочешь спросить. — Сев рядом, автобот вновь улыбнулся. — Пока что ты будешь жить у меня. Не бойся. Никто тебя не тронет. А там посмотрим. А голос... Он со временем восстановится. Мех задумчиво и неверяще посмотрел на него и попытался встать. Оптимус придержал его за плечи. — Вот так, — сказал он. — Может, энергона? Мегатрон отрицательно покачал головой. Он уже вспомнил, что его вновь заискрили, и теперь, пользуясь тем, что предаконам до него не добраться, твёрдо решил погубить отвратительных ему Искорок. — Хорошо, — проговорил тот. — Тогда давай немного пройдёмся. Тебя сегодня выписывают отсюда. Десептикон не стал сопротивляться и осторожно направился к двери бокса. Оптимус шёл рядом с ним и придерживал. — Ну как? — спросил он. — Голова не кружится? Тот отрицательно покачал головой. Они вышли из бокса и встретились с Рэтчетом. — Вижу, уже лучше? — слегка улыбнулся он. — Замечательно. Идёмте. — Проведя обоих мехов в свой кабинет, он заполнил необходимые датапады, а затем произнёс: — Мегатрон, из-за носительства ты ведь будешь быстрее терять энергию. Так что нужно будет добавлять в энергон стабилизирующие присадки. И окислы желательны тоже. Мегатрон мрачно глянул на него, жалея, что из-за блокировки вокалайзера не может высказать всё, что думает насчёт идеи о сохранении носительства. Рэтчет же истолковал его взгляд по-своему, и сказал: — Понимаю — взрослым формерам окислы не нравятся, слишком приторные. Но они полезны для систем не только спарков, но и тех взрослых, которые ранены или ослаблены, а также носителям. Придётся потерпеть. Посмотрев на десептикона, Оптимус вздохнул и, взяв его за манипулятор, сказал: — Я знаю, как ты к этому относишься, но всё же... Малыши не виноваты. Как только они активируются, я отнесу их предаконам. Пусть сами с ними разбираются. Не волнуйся. Скоро это полностью закончится. — Он посмотрел на Рэтчета. — Я постараюсь давать ему всё это, но не уверен, что получится часто. — Да уж, — хмыкнул тот. — В любом случае — попытайся. Это для его же пользы. Если обходиться энергоном без присадок и окислов, спарки попросту вытянут из его систем всё необходимое, и эффект будет разрушительным. Его системы и без того изношены — видать, предаконы нечасто снабжали его чем-либо помимо энергона. Мегатрона его слова совершенно не обрадовали, и он стал выглядеть ещё мрачнее. Оптимус слегка сжал его манипулятор. — Я тебя понял, старый друг, — и, взглянув на Мегатрона, добавил: — всё будет хорошо. Обещаю. Главное, что тебя больше никто не тронет. Просто верь мне... Мегатрон лишь обречённо провентилировал, но манипулятор убирать не стал. — Оптимус, я должен тебя предупредить, — спохватился Рэтчет. — Начиная с третьего-четвёртого орна носительства, когда вовсю формируются нейроцепи будущих спарков, носители испытывают, хм, возбуждение. Так что не удивляйся. — Спасибо, что сказал, — произнёс лидер автоботов. — Я могу забрать его прямо сейчас? — Да, разумеется, — отозвался медбот. — И лучше выбрать путь поуединённее, чтобы не вызвать переполох на улицах. Поверь — Мегатрону никто рад не будет. — Я знаю, — ответил Прайм, поднимаясь. — Об этом можно не волноваться. Мы пойдём обходным путем. Пусть это и займёт больше времени, но зато спокойно. — Он посмотрел на Мегатрона и спросил: — Идём? Тот кивнул — больше всего ему хотелось сейчас завернуться в термоодеяло, забиться в самый дальний угол и чтобы никто его не трогал. *** Шли они и правда долго — Оптимус постарался выбрать самые неприметные закоулки. Оказавшись, наконец, в его кварте, Мегатрон настороженно огляделся. Она была просторная и светлая, и создавала ощущение покоя и безопасности. — Проходи, — проговорил лидер автоботов, слабо улыбнувшись. — Теперь это и твой дом тоже. — Затем отпустил его манипулятор и спросил: — Устал? Мегатрон кивнул и медленно подошёл ближе; в дневном освещении и при таком близком рассмотрении стало хорошо видно все шрамы и рубцы на его корпусе и фэйсплете. Оптимус посмотрел на него и стиснул дентопластины, чтобы не заплакать, затем проговорил: — Здесь лишь одна платформа — я не любитель особой роскоши, к тому же не надеялся, что ты когда-нибудь будешь со мной, а никто другой мне не был нужен, чтобы ставить дополнительные платформы... Так что ты будешь спать на вот этой единственной, - он усмехнулся, — а я пока что расположусь на полу. — Он вновь попытался улыбнуться, но вышло плохо. — Ложись. Я сейчас достану термоодеяло. Десептикон коснулся его манипулятора. Он считал несправедливым, что в собственном доме Оптимусу придётся спать на полу, и хотел было сказать об этом, но не смог издать ни звука и лишь беспомощно схватился за горло. — Всё-всё. — Оптимус улыбнулся и взял его за манипулятор. — Я понимаю, что ты хочешь сказать. Не волнуйся об этом. Всё хорошо. Сейчас тебе нужно хорошенько отдохнуть и успокоиться. А там я либо сам раздобуду где-нибудь ещё одну платформу, либо попрошу Ультра Магнуса об этом. Мегатрон вздохнул и, пройдя вперёд, лёг, заворачиваясь в термоодеяло. Ему не верилось, что больше никто ему не навредит. Понемногу он ушёл в перезарядку. Подойдя ближе, Оптимус присел рядом с ним и, прикрыв оптику, беззвучно разрыдался — всё же боль была невыносимой, а ощущение того, что подобное сделали с его любимым, не давало покоя. *** — Сладенький? — послышался откуда-то издалека голос Предакинга. — Я хочу тебя! Десептикон вновь был привязан к платформе, а над ним нависал король предаконов, лапая корпус, целуя в губы и жестоко насилуя порт. — Ну же! — воскликнул тот. — Давай! Кричи! Повинуйся нам! Мегатрон сбивчиво завентилировал, глядя на него с непередаваемым ужасом. Значит, его не освободили? Ему это просто... померещилось?? — Нет... Нет! Нет! Не нааадооо! — Он в ужасе забился и заметался, пытаясь уйти от мерзких прикосновений и раздирающей боли. Но предаконий король продолжал нещадно насиловать его порт, разрывая его ещё больше и смеясь при этом. — Надо, куколка! — воскликнул Предакинг. — Ещё как надо! —Он размашисто, изо всех сил, ударил его по фэйсплету, оставляя глубокую рану. Мех вскрикнул и зарыдал, не в силах больше терпеть жуткую боль. — Оставь меня! Прошу... Пожалуйста... — Э нет, сладенький! — прокричал тот. — Даже не проси! Я только начал! Я буду насиловать тебя несколько джоор! Так что терпи! — И он продолжил. Десептикон закричал ещё отчаяннее и пронзительнее, корчась от боли. — Не... надо... Хватит! Хватит! Но тот не слышал и ещё яростнее насиловал его. *** — Мегатрон, — позвал мечущегося на платформе десептикона Оптимус. — Мегатрон! Проснись! Всё хорошо! Слышишь?! Это просто кошмар! Тот вскинулся, глядя на него безумным, отчаянным взглядом, и вновь рухнул на платформу, беззвучно плача и дрожа. — Тише-тише, — проговорил Оптимус, ложась рядом, но не осмеливаясь обнять. — Всё хорошо. Всё хорошо... Не бойся. Я рядом с тобой. Я не уйду. Не уйду... — Он осторожно коснулся его плеча. — Всё хорошо, Мегатрон... Я здесь. Тот дёрнулся и сжался в комок, продолжая рыдать и пряча фэйсплет в ладонях. — Тише... — вновь проговорил Оптимус. — Их здесь нет. Только я. Только я, слышишь? Не бойся. Всё хорошо. — Он осторожно обнял лидера десептиконов; омыватель медленно тёк из его оптики. Мех беспомощно уткнулся лбом в его грудные пластины, всхлипывая и дрожа. Ему было плохо и страшно, и в то же время отчаянно хотелось, чтобы Оптимус никуда не уходил, а тот еле сдерживался, чтобы не разрыдаться от боли, раздиравшей его Искру, но ради любимого старался держаться из последних сил. — Я люблю тебя, — проговорил Прайм, медленно гладя его по спине и успокаивая. — И я никуда не уйду. Обещаю... Никогда... Мегатрон понемногу успокоился и притих, лёжа в его объятиях. С одной стороны, ему хотелось вырваться и бежать, куда оптика глядит — слишком привык он за ворны плена, что за объятиями и ласковыми поглаживаниями следует жестокое насилие, но с другой... Хотелось полежать так ещё немного. Всё-таки это Оптимус, а он никогда так не поступит. В итоге десептикон выбрал всё же второй вариант. — Вот так, — проговорил автобот, продолжая медленно гладить его. — Всё хорошо. — Он тихо вздохнул. — Не бойся. — Взяв термоодеяло, Оптимус аккуратно укутал Мегатрона. — Мне тоже больно. Я... Я до сих пор не могу поверить... Но мы справимся. Вместе. Мегатрон тихо провентилировал. Он хотел ещё немного поспать, но после этих кошмаров просто боялся. — Поспи... Я с тобой. Больше ничего не случится. Я буду рядом. Я никуда не уйду... Мегатрон устало посмотрел на него и понемногу вновь уснул. Оптимус тоже прикрыл оптику, но долго не мог отключиться. Жгучая боль пронзила его Искру. Он и сам боялся. Боялся, что, если уснёт, с Мегатроном что-нибудь случится. — Я никогда не оставлю тебя... Обещаю. — Вскоре ему удалось уйти оффлайн.