Удержать контроль

Стопка бумаги перед ним значительно уменьшилась, в отличие от соседнего стола, где за документами прячется Рангику, делающая вид, что работает. Капитан десятого отряда тяжело вздыхает и прикрывает глаза руками, отгоняя усталость. Что-то мягкое и тяжёлое резко сминает разлохмаченные жёсткие волосы, и он разворачивается. Чтобы упереться взглядом в чёрное косодэ. Не краснеть!  — Широ-ча~н… Ох! Капитан Хицугайя, вы слишком заработались, уже совсем темно, — слишком ласковый голос лейтенанта звучит признанием собственной вины.  — Мацумото, ты опять притащила выпивку в мой кабинет? — Тоширо отстраняется от нависшей над ним огромной груди и встаёт со стула. С некоторых пор ему стало слишком тяжело удерживать ледяное спокойствие в присутствии собственного лейтенанта. Дышать ровно…  — Как всегда, холодный и злой, — Рангику бормочет себе под нос, но Тоширо никогда не жаловался на слух. Холодный рассудок и максимальный контроль над мыслями и эмоциями — необходимые качества для удерживания силы ледяного дракона. Тоширо хмурится, когда лейтенант вынимает у него из рук папку, чтобы поставить на верхнюю полку. Не вздрагивать!  — Я могу сам. — Он опять отодвигается, избегая нового прикосновения. Нет, его смущает не то, что она выше. Он давно привык к подобным жестам. Но не к тому чувству, что появилось недавно и никак не укладывается в привычное раздражение от слишком шумной и бесстыжей рыжей…  — Давайте на сегодня закончим, капитан, — жалобно просит Рангику, и Тоширо кивает: всё, что угодно, лишь бы она ушла. Он замирает у стола, перебирая оставшиеся листы, и ждёт, когда за лейтенантом закроется дверь.  — Широ-чан, ты идёшь?  — Чуть позже, Мацумото-сан. Не жди меня. Тоширо медленно считает до ста и глубоко дышит, вслушиваясь в её удаляющиеся шаги. А воображение рисует её нарочито плавную походку, изгибы покачивающихся бёдер, золотистые пряди волос, скользящие из стороны в сторону в такт шагам… Не думать! Он запирает дверь, гасит светильники и выскакивает через окно на крышу. Несколько широких шагов, прыжок на крышу казармы, разгон, и вот он уже несётся вперёд, захлёбываясь ледяным ветром, вымораживая в себе неуместные эмоции.  — А мальчик-то растёт, — шепчет себе под нос Рангику, провожая его сумасшедший бег абсолютно трезвым взглядом, и чему-то улыбается.