Ночь перед рождеством

День оставляет желать лучшего. Утро уже прошло, причём не в самой лучшей форме. Уилл только проснулся. Вот, что значит засыпать в шесть утра, в надежде проснуться в восемь. В надежде вообще проснуться. Уильям угрюмо улыбнулся своей шутке и отправился на кухню заваривать кофе. Он никогда его не пил, но сейчас надо было окончательно проснуться и топать в школу, чтобы хотя бы не опоздать, не говоря уже о «выполненном» домашнем задании. — Вторая смена — самое худшее, что мог придумать дьявол, — вслух сказал парень, отпив немного горькой жидкости из кружки. В школу идти совершенно не хотелось, ведь избежать смерти уже не получится. Опустошив чашку, Уилл поставил её в раковину и пошёл одеваться. Глаза закрывались даже после трёх умываний ледяной водой, поэтому парень действовал по памяти. Они уже так долго тут живут, что можно собираться наугад. Натянув рубашку и брюки он бросился за рюкзаком в гостиную, но не тут-то было. Налетев на что-то колючее и звенящее, Уильям успел крикнуть: — Тупая ёлка, чтоб ты сгорела, — и повалился вместе с искусственным деревом на пол. Тут же под ним раздался хруст стеклянных шариков. Громко выругавшись на всю квартиру, парень направился в сторону ванны, чтобы взять совок и убрать осколки, а потом незаметно перевесить некоторые шарики, чтобы не было заметно, а то родители убьют, когда вернутся из санатория. Пришло же им в голову оставить одних дома двенадцатилетнего и шестилетнего детей. Так, а где ребёнок?! Его же надо в садик отвести было! Заспанный брат вышел из своей комнаты, удивлённо посмотрев на Уилла. — А почему ты меня не отвёл? — с детской невинностью спросил он. — Эээ… А хочешь не ходить сегодня в садик, а? Устроим тебе выходной, — предложил парень, совсем забывший про малого. — Правда? А что скажет мама? — А зачем ей говорить? Ну, ты же понимаешь? — Ого, тоесть, я могу весь день сидеть дома? — Ага, только не переверни его. Хочешь — погуляй, — «Нет, это явно плохая идея. Но делать нечего…». — Ура! — брат убежал обратно в комнату. — Я ушёл, — быстро надев ботинки и куртку Уилл выскочил за дверь. Очень плохая идея оставлять мелкого одного, и явно она будет иметь последствия, но сейчас Уильям об этом не думал, а просто быстро шагал по улице, сунув руки в карманы. Вечером Уилл вернулся, приготовил еду и успел сделать пару дел по дому, пока не засел с телефоном, листая ленту новостей и иногда поглядывая на брата, который ужинал. — А давай отметим с тобой Рождество, пока родители не вернулись? — предложил Стив. — Что? — парень отложил телефон, — Но мы не успеем, Рождество же восьмого января, а они к новому году приедут. — Нет, Рождество с двадцать пятого по двадцать шестое. — Тебе в садике сказали, что ли? — Нет, я же не ходил. — Малой, ты что несёшь? Какое Рождество, ты раньше о нём вообще не знал. Санта сказал? — усмехнулся Уилл. — Нет, Смеющийся Джек. Это его день рождения. — Малой, это твой новый вымышленный друг? — Нет, он настоящий. Он мне даже дал конфеты, смотри, — мальчик продемонстрировал горсть леденцов, — Мы познакомились, пока я гулял, а потом пошли ко мне в гости. — Так, мелкий, ты что натворил? Какие гости, ты блин, вообще идиот? Зря тебе мама ключи от квартиры дала, — с этими словами парень побежал проверять деньги и ценные вещи, на ходу выхватывая леденцы у Стива, — Да и выбрось ты эти конфеты! Как ни странно, все предметы лежали на месте. Ничего, даже самая мелочь не пропала. Теперь Уилл решил выяснить всё, что можно было об этом Джеке. — Послушай, малой, — парень присел рядом со Стивом, — Кто это был такой? Опиши мне его. — Это клоун. Он чёрно белый, у него смешной конус в полосочку вместо носа, а ещё зубы острые и когти. У него руки вытягиваются далеко, и он умеет исчезать и появляться в любом месте. Он даёт мне конфеты. Уилл не мог себе представить, чтобы где-то действительно существовал такой Смеющийся Джек, но тогда откуда у мелкого конфеты? Неужели он взял деньги и купил их себе, а сейчас придумывает, будто бы ничего не делал. Ага, конечно, так Уилл ему и поверил. — Зачем ты взял деньги? — парень требовательно посмотрел на брата. — Но я ничего не брал… — Да, а откуда конфеты? — Джек дал. Он же мой друг. — Малой, Джека не существует. Это очередная твоя выдумка. Я же знаю правду, просто признайся мне. Я не буду тебя сильно ругать. — Но он есть! Я сам его видел. — Значит, так. Сейчас ты отправляешься спать, а утром мы уже поговорим об этом всём,  — Стив сердито скрестил руки на груди, слез со стула и ушёл к себе. Уильям ещё немного позанимался домашними делами и тоже лёг. Сон нарушил тихий скрип. Так обычно скрипит дверь в ванной. Спать было невозможно, ведь этот равномерный звук казался очень громким, особенно в тишине. Уилл поднялся, прошёл по коридору и захлопнул дверь. На кухне горел свет, его лучи проникали под дверь, и Уилл сразу это заметил. Он несколько раз ударил кулаком по двери. — Стив, ты там давай быстрее, и спать, — вероятно, просто брат пошёл попить воды. Скрип продолжился. Парень понял, что исходит он из гостиной. Осторожно пройдя туда, он заметил, как на люстре медленно раскачивалось тело его брата, подвешенном за обрывки пижамы. Если бы не она, то брата бы он не узнал, ведь останки даже не похожи на человека. Тонкая кишка свисает до пола, рядом лежит сердце с обрывками сосудов. От мальчика остался только скелет, кое-где покрытый мясом. Не в силах ничего сказать от такого ужасного зрелища, Уильям только отступил назад, чтобы покинуть дом, но не тут то было. Он упёрся во что-то твёрдое, стоящее прямо за ним. Как по команде парень обернулся. Перед ним стояло некое высокое существо, напоминающее монохромного клоуна. Оно скалилось в улыбке, а его руки с длинными и острыми когтями на пальцах были готовы вцепиться и разорвать на части. — Привет, — первым заговорил клоун. — Т-ты С-смеющийся Д-д-джек? — заикаясь от страха спросил парень. — Да. А ты Уильям, старший брат Стива? Приятно познакомиться. — Это т-ты сделал с моим б-р-ратом? — О, мы так замечательно поиграли! Жаль, что игра так быстро закончилась, — клоун скорчил грустную гримасу, — Но мы можем поиграть и с тобой! Уилл попятился в комнату. Клоун сделал шаг в его сторону. — Постой, куда же ты? Я обещаю, будет весело, — произнёс он, всё так же страшно улыбаясь. Парень попытался добежать до окна и выпрыгнуть, пусть сломав себе что-то, но оставшись в живых, но эта попытка не удалась, ведь острые когти Джека схватили его за футболку и потянули назад. Уилл упал, ударившись носом о пол, и почувствовал, как по лицу стекает горячая струйка крови. Его всё тянули чужие руки, пока он не оказался распят у стены. Одной длинной рукой клоун держал его, а другой куда-то потянулся. «Зачем…» — успел подумать Уилл, как тут заметил коробку с гвоздями и молоток. — Нет! Не надо этого делать! — закричал парень на всю квартиру. Тем временем в запястье вонзился один гвоздь. Уилл снова закричал. Второй, третий, четвёртый, — теперь его руки и ноги были полностью прикованы к стене. — Теперь начнётся игра! — радостно воскликнул Смеющийся Джек. С этими словами острый коготь вонзился под ребро. Дыхание перехватило. Боль растеклась по всему телу, а Джек только улыбнулся снова своей бешеной улыбкой. Уилл беспомощно смотрел в глаза клоуна, ища в них сострадание и хоть немного поддержки, но в них была только серая пустота, в которой тонула надежда. Боль снова ударила яркой вспышкой, когда тот же самый коготь распорол живот. Какая-то мерзкая и скользкая масса начала вываливаться из разреза. Уилл посмотрел вниз и увидел расползающуюся кишку, спускающуюся по ногам. Как только он ещё не умер? Почему он вынужден терпеть эту боль? Парень окинул взглядом комнату. Это его дом, в котором он рос, который он знает наизусть. И теперь в этом доме он погибает в мучениях. Там, где когда-то казалось, можно укрыться от всех опасностей. Тем временем Джек схватил кожу по краям раны и рванул на себя, оголяя всё остальное. Кости и мышцы оказались полностью беззащитными, и теперь жизнь точно никак не спасти. Уилл сжал зубы, но молчал. Вопль так и вырывался из горла.Смеющийся Джек схватил молоток. — Эй? Как насчёт немного поправить рёбра? Слишком выпирают, тебе не кажется? — Отпусти, — простонал парень, и удар пришёлся прямо в нужную точку. Крик боли заглушал крики соседей с лестничной площадки и вой сирены полиции. Родители решили вернуться пораньше, в Рождество. Обрадовать детей, приготовиться к новому году. В их планы не входило соскребание останков сына со стены и снятие младшего с люстры, и первое, что встретило их в квартире, это кровавая надпись на стене: «Счастливого Рождества!».