Личный помощник руководителя

***

      Вэнь Нин сонно разлепил глаза, зевнул и посмотрел в окно. Уже очень светло, наверное, дело близится к обеду… Но у него заслуженный выходной, может спать хоть до вечера. Мужчина перевернулся на другой бок, натянул на плечо одеяло и закрыл глаза, надеясь поймать за хвост убегающий сон. Полежав так минут десять, Цюнлин открыл глаза, понимая, что настроение потеряно, а гонка проиграна. Что ж поделать, если солнце действует на него лучше самого крепкого кофе?.. Только смириться с тем, что он окончательно и бесповоротно проснулся, ничего уже с этим не поделать, надо вставать. Он мысленно вздохнул: кажется, его приснопамятные “биологические часы” никак не могли определиться, сова он, жаворонок или попугай - птичка певчая… Вот вставать очень не хотелось. В кровати было тепло, уютно и лениво, а как встанешь - так сразу дела надо всякие делать. Вот сегодня надо бы заняться домом. Кажется, у него уже нет ни чистых простыней, ни чистых полотенец, ни чистых наволочек… В общем, короче было бы вспомнить, что есть чистого. Надо постирать, перестелить постель, поменять полотенца. В том супе, который он сварил на неделю и не смог доесть, наверное, уже завелась новая жизнь. Жалко, но придется выкинуть, а она, может, уже славит его как властелина и творца... Вечно он не может рассчитать объем, и получается вот так, а ведь сколько лет один живет. Еще пыль протереть будет не лишним. Как же не хочется вставать… Кстати, сколько времени вообще?       Цюнлин нашарил на тумбочке у кровати телефон и оживил экран. На нем крупно высветилось “11:49” и оповещение о пропущенном будильнике. Странно, он вообще его не слышал, хотя обычно встает без проблем. Ох уж эти переработки, совмещенные с чрезмерными эмоциональными нагрузками... Он перевернулся на спину, взял телефон в обе руки и открыл мессенджер. Ох, сестра писала несколько раз с самого утра и, судя по тому, что последнее сообщение состояло из одного слова: “ответь”, уже начала беспокоиться. Всё же не в его привычках было спать до двенадцати. Поспешно успокоив сестру, Цюнлин открыл следующий чат, в котором висло однозначно и бесспорно нездоровое количество непрочитанных сообщений.       Не Хуайсан прислал просто тучу фотографий со вчерашнего мероприятия. И когда только успел наделать столько? Цюнлин открыл первую и начал листать. И все ж таки вечер прошел неплохо, намного лучше, чем он ожидал. Они с президентом Цзян даже купили одну из картин и решили, что повесят ее в приемной. Это был простой и приятный пейзаж, аллея, ведущая к мосту, тонкие черные ветви в первом снегу и последних листьях. Ну, точнее президент Цзян купил, конечно, но выбирали они вместе. Вэнь Нин дошел до фотографии, на которой они с начальником были вдвоем и о чем-то говорили, склонившись друг к другу. Он увеличил картинку так, чтобы на фото остался один Цзян Ваньинь. - Какой же красивый, - тихо проговорил Цюнлин.       Цзян Ваньиня вчера было как-то очень много и очень близко. От одних воспоминаний о присутствии мужчины, ощущавшемся точно и безошибочно, его голосе у самого уха, теплом дыхании и запахе парфюма Вэнь Нину стало как-то неловко и вместе с тем очень приятно. А ещё Цзян Ваньинь заступился за него. Вчера он был слишком растерян и шокирован всей ситуацией, да ещё и ждал, что кузен придет разбираться, пока Хуайсан не сказал, что Цзинь Гуанъяо каким-то образом его спровадил. Вэнь Нин тогда еще удивился, а Цзян Ваньинь только фыркнул: “Цзинь Гуанъяо может продать тебе пиджак, который и так на тебе, и ты уйдешь чрезвычайно довольный сделкой”. Но когда он думал об этом сейчас… Цзян Ваньинь заступился за него. Разозлился из-за того что его, Вэнь Нина, оскорбляют. Оберегал его весь вечер. Сказал, что он хорошо выглядит. Назвал его “сокровищем”. На самом деле защищал, оберегал, беспокоился и наклонялся близко-близко. - Сокровище, - тихо повторил Цюнлин, чувствуя мягкое тепло где-то внутри, совсем рядом с сердцем.       Ещё никогда его так не называли. Вэнь Нин почувствовал, как ему хочется спрятаться под одеяло от тихого восторга и радостной гордости, и смущения. Он, честно говоря, не привык к похвалам и комплиментам. Всегда терялся, когда ему говорили что-то эдакое, да и происходило это не так часто, чтобы он мог привыкнуть. А Цзян Ваньинь не то чтобы был щедр на похвалы и приятности, но ему почему-то говорил… Чем он заслужил такое? Он не делает ничего особенного или исключительного, он - это просто он. Не то чтобы этого было много. Телефон выскользнул из рук задумавшегося Вэнь Нина и приземлился ему на лицо. Губу засаднило. Он скинул телефон на подушку, сел на кровати и ощупал лицо. Крови нет, хорошо. Цюнлин с облегчением вздохнул и потянулся.       Надо встать и заняться делами, а то он тут додумается… до чего-нибудь.