Переговоры

"Уж лучше грешным быть, чем грешным слыть" © Шекспир Наедине, так наедине. Король Франции воспринял это предложение Вильгельма слишком уж буквально и перенёс их «переговоры» в свою опочивальню, мотивируя это тем, что король устал и хочет отдыхать. Так что теперь он возлежал на ложе, пока Вильгельм сидел подле, потирая руки и изредка вставая. - Выпить не хотите? - Предпочитаю смотреть на мир трезвыми глазами. По правде говоря, Людовик ещё и очень боялся быть отравленным. Подобные подозрения превратились у него чуть ли не в паранойю. - А я бы не отказался. - Да я вам даже сам налью, - неожиданно предложил король. Интересно, что будет щебетать эта пташка на пьяную голову, подумал он. Всего после третьего бокала Вильгельма уже немного повело, отчего король почувствовал себя неловко: ему подумалось, что он спаивает ребёнка. Тем не менее, он быстро отбросил эту мысль, зная, что внешность обманчива, вспоминая, кто на самом деле перед ним: опасный противник, которого не стоит недооценивать, пусть он и грозился смахнуть его со своей манжеты, будто грязь, когда Оранский приползёт к нему на коленях просить о мире; тот, кто не пожалел бы и родного отца, чтобы влезть на трон. Так думал тогда король французский, ещё не подозревая, на что в будущем пойдёт он сам. Вино развязало принцу язык, и он пустился в сладкие разговоры о том, как он с детства мечтал о встрече с Людовиком. И его взгляд, пущенный на короля, будто стрела, заставил его поёжиться. Так на него обычно смотрели фаворитки при дворе и просто профурсетки, мнившие, что так они смогут залезть к нему в штаны. Но ведь Вильгельм – мужчина. Впрочем, кому как не Людовику не знать, что едва ли это могло служить преградой. Его собственный брат, Филипп – тому подтверждение. - Мечтали о встрече, чтобы сразить меня в битве, небось? – сказал Людовик, чтобы уйти от пристальных взглядов Вильгельма и чтобы разрядить обстановку, которая становилась уж слишком недвусмысленной. - Конечно, - по-мальчишески улыбнулся Вильгельм, присаживаясь на кровать рядом с Людовиком. – И не только в битве, - шепнул он томно ему почти на ухо. Из-за принятого на грудь его манеры оставляли желать лучшего, и часть вина из бокала он расплескал на одежду Людовика, которая после битвы имела и без того затасканный вид. - О, прошу прощения, - улыбнулся Вильгельм своей очаровательной юношеской улыбкой. – Я такой неловкий, - и достал платок, чтобы вытереть вино, капнувшее на колено королю. - Не стоит утруждаться, - Людовик перехватил его руку, попутно замечая, как хрупко его запястье. Такими бы руками не воевать, а… Впрочем, он начал думать не о том, а ведь он даже не пил. – Право слово, не стоит, - Людовик провёл рукой вдоль груди, указывая на пятна крови на своей рубашке – какое уж там вино. Вильгельм усмехнулся и наклонился ближе к нему, опустив ресницы. «Интересно, как далеко он сможет зайти?» - Людовику стало любопытно. Он ласково провёл рукой по его щеке – слишком мягкой для такого хитреца, слишком нежной для мужчины. Вильгельм прикрыл глаза от удовольствия, и рука короля вмиг отяжелела. Он хлопнул его по щеке один раз легко и второй раз уже сильнее. Это была не пощечина, но ощутимое нажатие, словно бы в напоминание о том, кто здесь главный, о том, кто контролирует ситуацию. Вильгельм насупился. - Стоило мне потерять бдительность, - сказал он нахмурившись, - и вы тут же этим воспользовались. – Он почувствовал себя обманутым. Людовик даже слегка вскинул брови в деланном удивлении: - Не стройте из себя ангела, Вильгельм. Принц вздохнул при звучании своего имени в устах короля, и его грудь начала вздыматься от участившегося дыхания, что не ускользнуло от взгляда Людовика. Неужто мальчишка был искренен? - Ведь вы пытаетесь меня соблазнить. Людовик встал. - Так вы завоёвывали себе симпатию де Витта? Боюсь, что если паду пред вашими чарами, то и меня ждёт та же участь. - Да как вы смеете? – вспыхнул Оранский. – Де Витт взял меня к себе ещё ребёнком, и вы прекрасно об этом знаете… - но он тут же осёкся, как будто сказал лишнего. Людовик стоял к нему спиной. Он усмехался, представляя эти нахмуренные бровки, эти раскрасневшиеся от негодования щечки. - Ну-ну, - теперь Людовик повернулся. – Вы знали его с детства… Он был вам как отец. – Он медленно мерил шагами комнату, направляясь в сторону принца. – А что же будет со мной, ведь меня вы едва знаете? Даже подумать страшно… Если на такие муки вы можете обречь того, кому вы были дороги столько лет… - Хватит! – гневным шёпотом воскликнул Вильгельм. – Я этого не хотел… - почти жалобно произнёс он. – Так захотел народ. Это воля Бога. Людовик подошёл к нему почти вплотную. Теперь Вильгельм полусидя расположился на столе и смотрел на короля снизу вверх. Людовик взял его за лицо, деликатно, но строго сжимая пальцами подбородок. - Это вы повторяете себе по ночам, когда вас мучает совесть? Если, конечно, она вас мучает… - сказал он чуть погодя и отвернулся. - Мучает! Вильгельм разозлился на самого себя и на Людовика. Он, конечно, был опытнее него, и он поймал его в капкан, как глупца. Если бы он смолчал, то выставил бы себя либо тираном, либо соучастником убийства де Витта, что ему и без того уже приписывали и что пало тенью на его репутацию, а разозлившись и доказывая обратное, он выдал свои чувства и свою слабость. Чёртов Людовик. Король продолжал беззвучно усмехаться, наслаждаясь их словесной перепалкой и своей мнимой победой на этом поприще. Злить принца было чистым удовольствием. Но он выигрывал лишь битву – не войну. - А вы знаете, гнев вам к лицу! - Прекратите! Вы обращаетесь со мной, как с ребёнком. - Вы и есть ребёнок, - сказал Людовик на сей раз без тени игривости. – И только благодаря этому ваша голова ещё на плечах. Будь вы постарше, я бы не стал терпеть ваши выходки. - И что же бы вы сделали? – изогнул бровь Вильгельм. - Выставил бы вас за дверь как минимум. - А как максимум? - А как максимум – ославил бы на весь двор, рассказывая, что за шлюху вы из себя представляете на самом деле. - Хм, ну что ж, коль я не старше, то позвольте узнать, что вы намереваетесь сделать со мной теперь? - Честно признаться, руки так и чешутся перегнуть вас через колено и отшлёпать, как непослушного мальчишку, как ребёнка. От злости и возмущения у Вильгельма Оранского начали раздуваться ноздри. - У вас очень милый носик, вам никто не говорил? И, не дав ему договорить, Людовик спросил: - Что ещё вы можете мне предложить в обмен на союз с вами? - Разве вы ещё не догадались? Себя. Руки Вильгельма плавно поднялись к воротнику верхней одежды, и он уже готов был начать раздеваться, но Людовик схватил его за руки. - Я вынужден ответить отказом на ваше предложение. - Вы меня не хотите? Людовик взял паузу, со всей серьёзностью осмотрел Вильгельма с головы до ног – принц был юн и хорош собой, а его то дерзкое, то невинно детское поведение вызывало противоречивые эмоции. С одной стороны Людовику действительно хотелось согнуть принца в три погибели и как следует отодрать, но с другой – было в нём нечто, что пробуждало в нём неуместную нежность. - Нет, - молвил он, и руки Вильгельма остановились. - Вы лжёте! – он пытался говорить уверенно, но его голос дрожал. - Да неужели? Дерзко глядя Людовику в глаза, Оранский продолжил медленно, но уверенно освобождать себя от верхней одежды и остался только в нижней рубахе, бриджах с чулками и сапогах. - А я вас хочу, - он взял Людовика за руку и положил её на свой пах. На сей раз Людовик не стал её одергивать. Он с любопытством взглянул на приоткрытые губы Вильгельма, которые сейчас казались неуместно соблазнительными. Ещё недавно он мечтал убить этого человека. Он убивал его в своих снах множество раз. Но победить врага можно и иным способом. Можно подчинить его себе. И Людовик осторожно коснулся губ Оранского, ловя его бесшумные горячие вздохи. Принц сразу же попытался взять лидерство, норовя проникнуть языком в рот короля, но Людовик не дал ему этого сделать. Он сжал ладонь на его члене, отчего юноша застонал. Ловя момент, старший мужчина сам начал целовать его с властной грубой страстью. Одну руку он держал сзади у него ниже талии, другой же снимал с него рубашку, и гладил, целовал его шею и грудь, выбивая стоны удовольствия из юного принца. Его кожа была мягкой и приятной, его тело податливым, словно созданным для ласк и удовольствий. Он залез к нему в штаны и потрогал за член, теперь обнажённый, отчего Вильгельм чуть ли не задыхался, ошалелыми глазами глядя на Людовика, цепляясь за его плечи. - Ой, если дальше так пойдёт, надолго ли вас хватит? – с наигранным беспокойством спросил Людовик. - Кто бы говорил о спешке, - отвечал запыхавшийся Вильгельм. – Сами бахвалились тем, что взяли 40 городов за 22 дня. - Война и постель – это не одно и то же, - отпарировал Людовик, оглаживая грудь Оранского, сдавливая пальцами его соски и ловя от него благодарные стоны. Господи, если он и дальше будет так стонать от каждого прикосновения, то он и сам так долго не выдержит. - Какой вы на войне, я уже знаю. Покажите же мне, какой вы в постели. Он присел на кровать, немного раскинув ноги и призывно глядя на Людовика. Глаза короля сами собой опустились вниз… - Так вы добыли себе в союзники пол-Европы? Раздвигая ноги? Вильгельм приосанился и гневно посмотрел на него. - Хватит… Я отдаю вам всего себя, а вы только насмехаетесь надо мной и оскорбляете меня! - Понимаете, мой принц, - Людовик присел меж его разведённых ног, поглаживая его колено. – Союзы основываются на доверии… - А, то есть, вы мне не доверяете. Ну и как же мне доказать вам, что мне вы можете доверять? - Нет-нет-нет, - сказал Людовик. – В том-то весь и фокус. Не я должен вам доверять, а вы мне. Вильгельм непонимающе уставился на него, хлопая пушистыми ресницами так невинно, что в другой ситуации Людовик даже умилился бы этому. - Вы сказали, что отдаёте мне всего себя. Но так ли это? Вильгельм не отвечал, молча и внимательно слушая. - Я хочу проверить, - его пальцы прокружили вверх по бедру Оранского. – Я буду делать с вами всё, что захочу, и так, как захочу. И, если вы мне доверяете, то вы мне это позволите. Ну, как вам такое предложение? Вы согласны? Вильгельм во все глаза смотрел на Людовика, раздумывая, и королю показалось, что на миг он уловил в доселе хищных глазах принца тень страха. Он не стал заверять его, не стал говорить «Я не причиню вам вреда» - в этом и был весь смысл. И, не отводя взгляда, Вильгельм ответил: - Согласен. Его голос звучал уверенно, но отстранённо. Он не обманывал, когда говорил, что мечтал о встрече с Людовиком с детства. Он действительно грезил только им. Одарит ли он его теперь нежностью и наслаждением или просто попользуется, как одной из своих фавориток, выкинув по утру прочь из постели и из памяти? Конечно, ему было страшно - ведь если объект его мечтаний оскорбит его любовь, то ему останется только уповать на несправедливость судьбы, горюя о поруганных чувствах. Людовик ухватился за пояс его штанов: - Кажется, необходимо избавиться от ещё нескольких деталей, - улыбнулся он. Он сел рядом и поочередно закинул ноги Оранского на себя, поспешно стягивая с того сапоги, после чего Вильгельм поднялся и, глядя в глаза Людовику, медленно избавил себя от бриджей и от нижнего белья. Людовик довольно улыбался. Ему определённо нравилось и то, что он видел перед собой, и то, как это ему подаётся. Он похлопал по кровати рядом с собой. - Иди ко мне, - сказал он ласковым шёпотом. У Вильгельма отлегло от сердца – скорее всего, тиранить его не будут. Он лёг рядом с Людовиком, покорно глядя ему в глаза. Король начал расстёгивать на себе одежду. - Я помогу, - Вильгельм потянулся было к нему. - Не надо. Я сам. Людовик раздевался быстро и небрежно, не стремясь полностью обнажаться, а только обеспечивая себе удобство в движениях. - Повернись и встань на четвереньки, - велел он принцу. Вильгельм залился краской, но послушно выполнил просьбу. Людовик запустил руку в его мягкие волосы, провёл рукой вдоль шеи и спины, не спеша огладил его бока, наслаждаясь нежной кожей под пальцами. Затем он взял его за ягодицу и замер. Вильгельм даже обернулся посмотреть, почему король замешкался. Людовик прекрасно понимал, что заниматься сексом с мужчинами – не то же самое, что с женщинами, благо, от брата он наслушался россказней об этом. - Должно же быть что-то… - говорил он словно сам себе. - Там… в столе есть ящик… - Вильгельм немного смущенно указал на него пальцем. - О, я вижу, ты как следует подготовился. Людовик поднялся, чтобы подойти к столу. Вильгельм покраснел – не очень-то удобно ему было стоять так с выставленной напоказ задницей. Спустя несколько мгновений Людовик вернулся к нему, держа в руке бутылочку с маслом. - Это масло для помазания? Ты достал его у монашек? – Людовик помотал головой. Но ему ли его судить, когда сам он собирается заняться любовью в монастыре? С мужчиной. Заметив некоторую скованность Вильгельма, он заволновался: «Не хватало ещё, чтобы он вёл себя, как девица». - Расслабься, - шепнул он ему, поглаживая его по ягодицам, разминая их. – Всё хорошо. Мы здесь оба для удовольствия, не так ли? Это звучало странно, ведь ещё недавно они оба были на одном поле боя, ещё более странно это теперь происходило. Его палец скользнул между ягодиц, отчего Оранский дёрнулся. Людовик поспешил его успокоить, подув ему на лопатки, целуя между ними и спускаясь губами ниже. Он сам удивлялся, откуда у него столько нежности к своему врагу. И беззащитность женщин никогда не останавливала его перед удовольствием, была в этом всегда некая раздражающая жеманность. С Вильгельмом же было слишком много хрупкости, как будто от одного неверного движения он мог рассыпаться. И было в этом что-то чудное: вот он, такой дерзкий в своей алой военной форме, с взъерошенными волосами и бесноватыми глазами, теперь оказался под Людовиком весь беззащитный и невинный. Может, это какая-то уловка? Он знал, на какие хитрости и коварства способен человек под ним. Пальцами поглаживая по кругу его анус, Людовик наконец скользнул одним внутрь, заставив тем Оранского выгнуться и приоткрыть рот в немом стоне – пока не удовольствия. Понимал ли он, на что идёт? Вскоре Людовик добавил второй палец, раздвигая ими внутри и растягивая проход Оранского. Тот сжимался вокруг его пальцев и сминал руками простыни, то вскидывая голову, то хлопаясь ею на подушку. «А ведь это только начало», - думал Людовик. Он остановился и вынул пальцы из Оранского. - Выпей ещё, - он налил вина в бокал и протянул ему. – Тебе нужно расслабиться. Пока Вильгельм пил вино, Людовик ласкал его грудь и целовал в шею, и его поглаживания и ласки успокаивали и настраивали на нужный лад куда лучше, чем любое вино. Вильгельм поставил пустой бокал на пол возле кровати. - Давай, - сказал Людовик и потянул его на себя. Вильгельм оседлал его бёдра и стал медленно опускаться на его член, что поначалу давалось ему с трудом. - Он такой большой, - с придыханием сказал принц. Людовик придерживал его за бёдра и поглаживал его ноги, успокаивая, и очень скоро Оранский начал двигаться на нём быстрее, и Людовик стал двигаться с ним в такт, подстраиваясь под его движения, подаваясь ему навстречу. Теперь Вильгельм чувствовал себя на нём уверенно и получал явное наслаждение. Их руки сплетались вместе, и это было так тепло и интимно, словно они пара влюблённых, что знают друг друга давно. Лёгкая тень улыбки проскользнула на губах принца, и Людовик вспомнил его слова о том, что он хотел бы одержать над ним победу на поле боя. «Необязательно на поле боя». «Так не годится», - тщеславно подумал Людовик. В постели или на войне, он должен быть первым, должен властвовать и подчинять. Тем более Вильгельма. Он схватил его за ягодицы, всё ускоряя ритм, отчего Оранского буквально подбрасывало на его члене. Людовик снял его с себя и одним движением перевернул лицом в подушки, заставляя встать на колени. Вильгельм пытался сопротивляться, но король схватил его за запястья и завёл за спину, держа одной рукой. - Мы договаривались. Полное доверие, - сказал он и тут же принялся вколачиваться в податливое тело. Вильгельм стонал и охал под ним, пытаясь хоть немного восстановить дыхание. - Тебе хорошо со мной, Вильгельм? – он зарылся рукой ему в волосы. - Да… да… - выстанывал Оранский громким шёпотом. - Скажи: «Да, мой король»… - Да, мой король! - Хорошо… - Людовик провёл рукой вдоль его позвоночника, отчего спина Оранского вмиг покрылась мурашками. – Может, - он взял его за ягодицу, - ты расскажешь мне нечто интересное? Например, откуда ты узнал, где будут мои войска… - Это же ясно как божий день… - задыхаясь, говорил Вильгельм. – В вашем стане мои шпионы, мой король. И не только в войсках. И при дворе тоже. - Кто? Назови имя. - Что ты сделаешь с этим человеком? - Тебе ли не всё равно, - улыбнулся Людовик. - Конечно, всё равно, - ответил Оранский тоже с улыбкой. – Это Тома. - Я должен был догадаться, - Людовик шлёпнул его по заду. Он отпустил его руки, чтобы поудобнее взяться за его бёдра, и принялся что есть силы насаживать на свой член, быстро, грубо. Вильгельм стонал и выдыхал его имя в порыве страсти, подставляясь навстречу. Людовик запрокинул голову, наслаждаясь одними действиями: движениями, ощущениями, а то, что это тело врага - или бывшего врага - да ещё такого привлекательного, придавало ещё большей изюминки процессу. Вдруг ему в голову закралась мысль. - Швеция. - Что? – непонимающе прошептал Вильгельм. - Ты сказал, что из союзников у меня только Швеция. Оранский нервно поджал губы. - Ты сказал это не просто так… - Людовик взял его за подбородок и развернул к себе, чуть не выкрутив шею. – Что ты имел в виду?! Отвечай! - Я женюсь на… - На ком?.. – спросил Людовик. Но ответ он уже знал. - На Марии… - выпалил он. Значит, кампания Генриетты, казавшаяся такой удачной, не имела смысла. Её брат провёл её. И значит, сейчас он трахает будущего короля Англии, Шотландии и Ирландии. Он развернул Вильгельма лицом к себе, уложив его на спину, раздвинул ему ноги и снова вошёл в него. - Почему ты мне всё это рассказываешь? - Потому что доверяю… Оранский выглядел слишком потрясающе: ошалелые от возбуждения глаза, не голубые, а уже почти чёрные, растрёпанные волосы, раскрасневшееся лицо и его, Людовика, имя на этих полных, полураскрытых влажных губах. Он взял Вильгельма за руки. - Я хочу, чтобы ты кончил вот так. Вильгельм засуетился под ним и занервничал. - Но я… Я так не смогу, я… Он попытался вырваться, но Людовик удерживал его руки. - Я хочу, чтобы ты кончил вот так, - сказал он ему в губы. – С моим членом в твоей заднице. Он целовал его долго и глубоко, пока пытался отыскать ту заветную точку внутри него, что заставит его выгибаться, извиваться и скулить. Вильгельма уже всего выкручивало под ним оттого, как удовольствие разливается по телу, но не даёт желанной разрядки. Толкнувшись ещё раз на пробу, Людовик наконец увидел, как глаза Вильгельма распахнулись и он запрокинул голову, хватая ртом воздух, и он понял, что нашёл то, что искал. Он продолжал двигаться так же, глядя в глаза Вильгельму, который смотрел на него сейчас, как на божество. - Кончи для меня, - сказал Людовик ему на ухо. Через несколько мгновений он почувствовал, как тело под ним напряглось и выгнулось дугой, Вильгельм подался бёдрами вверх и сжался вокруг его члена, он вскрикнул, и Людовик почувствовал тёплую влагу у себя на животе, после чего Вильгельм с силой опустился бёдрами вниз и беспомощно обмяк под Людовиком. Людовик сделал ещё несколько движений, врываясь в последний раз в его обессиленное тело и, запрокинув голову, кончил внутрь него. Постепенно приходя в себя, он посмотрел в глаза Вильгельма, ещё замутнённые от страсти, и, всё ещё не веря, что такая ситуация вообще могла произойти, поцеловал его в лоб и вскоре провалился в сон. Когда Вильгельм проснулся утром на плече Людовика, тот уже не спал. - Я ждал твоего пробуждения, - сказал он серьёзным и строгим тоном, будто и не было той ночи страсти между ними несколько часов назад. Вильгельм напряженно смотрел в его лицо. - Я не могу принять твоё предложение на таких условиях, - сказал король. Уйти. Немедленно. Пока не начали дрожать губы и трястись руки. Таково было решение Вильгельма. Он быстро поднялся с постели и стал торопливо, но с достоинством одеваться. Перед тем как уйти, он бросил на Людовика полный горделивой безысходности взгляд. Он чувствовал себя оскорблённым и использованным, но он не позволит себя сломать. - Ты нетерпелив… Людовик нашёл его на территории аббатства. Вильгельм стоял спиной к нему, опираясь рукой на ствол дуба и глядя на пруд с лилиями. - Не подходите ко мне, - гневно сказал Вильгельм, оборачиваясь. - Болит? – Людовик указал глазами на задницу Оранского и подошёл поближе, в намерении погладить его, но Вильгельм больно ударил его по руке. - Не прикасайтесь ко мне! Людовик также заметил, что принц уже при оружии. - Мы снова перешли на вы? - После того, как вы меня сегодня утром отшили… - Вильгельм не намерен был больше продолжать этот разговор. Он собрался уходить, но Людовик остановил его. - Ты меня не дослушал. Я не могу принять твоё предложение на таких условиях. - Да. Да, я это уже слышал! – вспыхнул Вильгельм. - Ты мне нужен не на одну ночь. И ты нужен мне весь. Я не могу принять твою женитьбу на Марии. До Вильгельма начал доходить смысл сказанного. Значит, его не выбросили, просто попользовавшись. Король хочет быть с ним... - И что же мне делать? - Пока не знаю. Мы что-нибудь придумаем. Но… На Марии ты не женишься, и… - И?.. - И ты поедешь со мной в Версаль. - Хорошо. Но у меня тоже есть одно условие. - Какое же? - Хочу кончить с моим членом у тебя во рту. Людовик усмехнулся. Ничего не сказав, он поцеловал Вильгельма в уголок губ. Что ж, похоже, этому юноше он будет позволять такое, чего уж точно не позволял ни одной своей фаворитке (хотя бы потому, что у фавориток не было всего подходящего для этого в наличии). Какая там костлявая мадам Монтеспан или старая Франсуаза, когда перед ним прекрасный, как роза, мальчик, который так восхитительно стонет?