Исторически сомнительная личность

В новой книге всегда есть что-то завораживающее. А пока она не открыта – вдвойне. Пока ты рассматриваешь ее обложку, скользишь взглядом по завитушкам букв и узоров, будто бы проникаешь через них туда, пытаясь угадать, что там внутри, что написано в ней. Откроет ли она тебе новый мир… Или изменит старый?.. *** Полин совсем не изящно плюхнулась в ванну, отчего на полу даже образовалась внушительных размеров лужа. Горничная охнула и бросилась затирать, но хозяйка не ощутила ни капли угрызения совести. Наверное, это и есть привычка, когда начинаешь жить по правилам этого времени… Да и мысли, что занимали голову девушки, не давали ей отвлекаться на подобные пустяки. От сплетен двора хотелось отмыться больше, чем от пыли охоты, которую так любил Людовик и которую по этой причине приходилось посещать ей, или от грязи дорог Парижа и окрестностей… Фаворитка короля! Полин тихо фыркнула и принялась намыливаться. Какие громкие слова! Какой «титул»! Только что за ним стоит? В исторических фильмах, виденных ею в своем времени, фаворитки короля развлекались с ним в постели, выпрашивали себе подарки и наряды и ради собственных прихотей меняли политику и историю. Наверное, так и было бы, окажись она в иной эпохе и обрати на нее внимание иной король. Но Луи Тринадцатый ждал от своих фаворитов и фавориток дружеского понимания и исключительно платонической любви. И Полин, девушка практичная, рациональная и сообразительная, это быстро поняла. А потому внимательно слушала его, поддерживала на словах, но не лезла в его решения. Ее рациональность вообще всегда помогала ей здесь. Сначала – устроиться в этом мире, убедить всех вокруг, что она высокого происхождения и достойна бывать при дворе, а не торговать морковкой на базаре. Затем – привлечь к себе внимание этого двора остроумием и смелостью суждений. И наконец – добиться расположения короля, предварительно узнав про все, что ему нравится и не нравится. - Мари Отфор – напыщенная самовлюбленная дура и кокетка, - прошептала Полин, погружаясь почти с головой в воду. Подвинуть фаворитку было легко. Та уже давно демонстрировала Людовику свою неприязнь, всячески поддерживала его жену и осыпала короля насмешками и за его политику, и за его внешность. И если в политике Отфор ничего не смыслила, то во внешности… Увы, следует признать, что причины для ее насмешек были: Луи был болезненно худ, его движения были обычно резкими и нервными, он обладал слишком густой шевелюрой, которая часто была спутанной и неухоженной, а заячья губа, едва скрытая усами, не добавляла очарования в этот облик, лишь подчеркивала заикание, от которого король не мог избавиться, поскольку постоянно был взволнован или напряжен. Иными словами, Людовик сам понимал все недостатки своего внешнего вида, но даже у урода не хватит терпения постоянно слышать упреки, а король уродом не был, хоть и не отличался красотой. Потому долгие тщетные попытки добиться благоволения красавицы постепенно начали приводить его в бешенство. И страсть к надменной насмешнице сама собой проходила, как болезнь. Появление дамы, готовой внимать ему и поддерживать его, Луи воспринял как подарок! Тем более, что эта дама отличалась непривычной красотой, необычными чертами лица и ухоженностью. Полин хорошо понимала, что выигрывает у придворных красавиц хотя бы за счет своей чистоплотности – а девушка на воду и мыло денег не жалела, хотя стоило все это в Париже крайне дорого. Да и косметичка, которая была при ней, сыграла не последнюю роль, вместе с незнакомым никому ароматом духов. Оговоримся, что Полин не была расчетливой. Она понимала всю выгодность этого положения, но не стремилась бы к нему, не будь ей Людовик и вправду интересен. Среди кавалеров двора хватало тех, кто тоже обратил внимание на нее. И может быть, даже решился бы за ней ухаживать с целью женитьбы, но все отступили, едва заметив интерес короля к девушке. Полин разумом понимала, что для нее лучше бы поискать себе мужа побогаче и поприятнее внешне. Вот только внимание Людовика очень льстило, а поначалу недолгие беседы убедили девушку, что он необыкновенно умен. Далее этого она и не собиралась идти, получать большее… Наверное, именно поэтому Полин и сама не поняла, в какой момент Луи стал казаться ей очень даже притягательным мужчиной. Она не видела болезненной худобы, а видела телосложение отличного фехтовальщика – гибкое, опасное и тем манящее. Не замечала заячьей губы, а замечала чуть приоткрытый рот, словно бы в желании поцеловать ее. Не слышала заикания и не сталкивалась больше с нервными движениями – в ее обществе он становился спокойнее, речь менялась на плавную и тихую, он переставал торопиться и сам себя одергивать в чем-то. Занять место королевы – дерзкое желание! Особенно для безродной девицы. Потому Полин хоть и мечтала о таком, но где-то очень глубоко в своем сердце, не осмеливаясь думать об этом «вслух», признаваться себе в этом желании, обрывая и намеки на эти мысли, говоря себе, что следует довольствоваться имеющимся. У нее и так все сложилось лучше, чем можно было бы ожидать. - Подай простынь, - пробормотала она, кивнув горничной, что будет выбираться из ванной. Та расторопно протянула требуемое. Полин завернулась в полотно, устроилась у туалетного столика, внимательно разглядывая себя. - Женщина я или нет, - сама себе прошептала девушка. – Не может он меня не желать, он не железный! А Людовик и желал. Но более, чем подержать ее ладонь в своей, не позволял себе. Иное было лишь для жены… Полин знала, насколько для короля священны узы брака, насколько болезненно он воспринимает измены – как разврат и грех. Знала не от него, а из шуток при дворе. Потому никогда и не заговаривала, даже не намекала ни на что большее, чтобы он вновь не «закрылся» от нее в своей нервозности. Как никогда не говорила о политике, только поддакивала его решениям, чтобы Людовик чувствовал ее поддержку и не думал, что она лезет не в свое дело. Тоже слышала при дворе и сделала выводы – попытки как-то влиять на короля заканчиваются плохо, он начинает беситься от желания баб интриговать. Но сегодня… сегодня все может измениться, потому что Луи заблудился на охоте. Такое с ним случается порой. Только на этот раз обратный путь его пролегает мимо ее особняка, до Лувра же дальше… *** Луи промерз и промок после охоты. И позволил себе то, чего не позволял ранее – возвращаясь обратно, остановился у особняка Полин. Колебался недолго – желания видеть ее и обогреться взяли верх. - Да садитесь же к огню! Государь, моя комната, как все, что есть у меня, ваше! – увещевала его Полин, подталкивая к своей двери. – Я немедленно велю нагреть и подготовить гостевые покои! Но вы не можете ждать! Вы простудитесь! Я заклинаю вас своей любовью, обогрейтесь! Ее опасения тоже не были притворством, увидев, в каком состоянии появился на ее пороге Людовик, Полин и вправду испугалась, зная, как часто король вынужден сдаваться лихорадке и проводить время в постели. Устроив Луи в кресле у камина, девушка метнулась на кухню за горячим вином – благо, его-то она распорядилась приготовить заранее. А потом сидела рядом, наблюдая за тем, как он пьет, обжигаясь, большими глотками напиток. И старается смотреть лишь в огонь, опасаясь бросить взгляд на нее, в одном халате поверх сорочки… Кажется, на этот раз грех подкрался слишком близко. - Если вы уйдете, - прошептала она, - я пойму… Но видит Бог, я никогда не осмелюсь просить что-то для себя или… для ребенка, если так случится. Я никогда не воспитаю его в непослушании королю. И я буду признательна за одну эту ночь, пусть даже между нами не будет ничего. Луи застонал, осознав, что совершил ошибку. Слишком желанную для себя. Потому обратно пути и не было… *** «По мнению некоторых исследователей, именно Полин повлияла на многие решения Людовика Тринадцатого. В частности, к таким следует отнести примирение с матерью, высылка Гастона Орлеанского из страны и поддержка отдельных решений кардинала Ришелье…» Страница. Еще… «В то же время отдельными исследователями ставится под сомнение существование данной фаворитки вовсе. К числу аргументов, подтверждающих эту теорию, следует отнести то, что фамилия этой дамы либо не упоминается в источниках вовсе, либо написание ее слишком разнится, чтобы считать это одной фамилией. Ее происхождение также путаное. Версия о том, что она была иностранкой, не подтверждается источниками – прибывших с посольствами дам с подобными именами нет. Версия о ее французском происхождении также не кажется достоверной, поскольку подобных владений и замков во Франции нет. А кроме того, как уже упоминалось выше, место ее упокоения не найдено, что заставляет задаваться вопросом: если это было реальное историческое лицо, то что с ней произошло?..» Еще пара страниц… «До недавнего времени в исторических работах и текстах вовсе не упоминалась подобная фаворитка. И отношения ее с королем – не платонические, судя по всему – во многом повлияли на характер Людовика, как утверждают вновь найденные материалы по данной эпохе, в числе прочих, напечатанные за границей. Все это заставляет подозревать, не являются ли внезапно найденные документы и мемуары с упоминанием этой дамы – подделками. Однако подобные подозрения лишь отчасти верны. Экспертизы показали, что все материалы относятся, безусловно, к семнадцатому столетию. Поэтому либо эти подделки были сделаны после смерти Людовика, либо они настолько успешны, что современные средства их проверки не способны пока распознать (крайне сомнительно, но возможно). Единственный найденный прижизненный портрет Полин также был подвергнут экспертизе, и исследователи подтвердили его подлинность и принадлежность к указанному периоду времени. Но, как уже упоминалось выше, ученые пока не могут с уверенность утверждать, что изображенная на этом портрете дама и фаворитка короля – одно лицо, хотя их имена и совпадают…» Полина Кузнецова хихикнула, закрывая вновь приобретенную книгу по исследованию правления Луи Тринадцатого. Чего только историки не напридумывают и о чем только не станут спорить! Лишь бы кандидатскую защитить! На миг девушку охватила тоска. Ощущение ненужности тут, но такой истинной жизни там. Почему, но почему… В кроватке завозилась дочурка, просыпается. И молодая мама выбросила из головы все воспоминания и мечтания и поторопилась к малышке. - Доброе утро, Лулу, - прошептала она. – А ты знаешь, что французы именно так сокращают имена Луи и Луиза? Черные коротенькие кудряшки дочки забавно качнулись.