Happy New year?

      Темные коридоры высотного здания полностью опустели к концу рабочего дня. Только на первом этаже еще оставалась охрана, но в скором времени и она должна была разойтись. Большинство окон были зашторены, свет горел только в нескольких кабинетах на последних этажах, в других же лишь мигали в темноте красные точки камер. Здание мафии приходило в такое запустение только во время праздников, и этот вечер не стал исключением. Стрелка часов близилась к половине одиннадцатого и в офисе остались только глава организации и начальники исполнительного комитета.       За окнами мелькали яркие блики фар машин, пестрели разными цветами светодиодные вывески и гирлянды, которыми украсили город к празднику. Над тротуарами покачивались фонарики, тоже развешанные на улицах в честь нового года. Снег постепенно заметал темнеющие дороги, облепливал чернеющие стволы деревьев и фонари.       Стрелка на настенных часах лениво перевалила за одиннадцать. На первом этаже стихли последние голоса и шаги, а в одном из кабинетов погас свет. По коридору разнеслись эхом шаги, раздался звонок прибывшего на этаж лифта и его мерное гудение. Снова звонок прибытия, уже на следующий этаж. Чуя невольно поежился, слушая эти звуки, разрезающие полнейшую тишину. Мужчина встряхнул головой, поправляя рыжие пряди, одежду. Он скользнул рукой в перчатке по гладкой поверхности стола, поднимаясь с кресла и обходя стол. Где-то рядом звякнула пустая бутылка, которую мужчина задел носком ботинка. В его кабинете горела лишь тусклая настольная лампа и экран ноутбука, отбрасывающий бледный голубоватый свет на стол и спинку кресла. Мафиози выпустил изо рта сигаретный дым, зажимая фильтр между зубов и только недовольно хмурясь, поглядывая на время. Спать не хотелось, ехать домой к себе или к Дазаю не было ни малейшего смысла, а от вида кабинета и кипы бумажек на рабочем столе уже начинало мутить. Чуя еще раз посмотрел на часы, затушил окурок и кинул в пепельницу, после прошел к окну, запустив руки в карманы и глядя сверху вниз на ночной город. За темным стеклом кружил снег, золотистый в свете множества огней, плавно спускался вниз крупными хлопьями и иногда оседал на карнизы здания.       В кабинете раздался треск, обычно кажущийся тихим, но сейчас заставивший вздрогнуть. Мужчина вернулся к столу, нажал на загоревшуюся кнопку и вздохнул.       — Да, босс?       На другом конце раздался тихий бархатный голос напарника. Осаму очевидно сидел в большом кожаном кресле, закинув ноги на стол и накручивал на палец телефонный провод. Слышались помехи и мерные щелчки, какие-то шорохи и будто бы шаги. Мужчина не придал этому значения, прикрыв глаза и растирая переносицу.       — Скоро буду. — Чуя нажал кнопку сброса и положил трубку на базу.       То что Дазай звонит из кабинета Мори уже не удивляло, за много лет совместной работы это стало привычным, поэтому мафиози достал из ящика стола черный бумажный пакет, глянув на объектив камеры, которая пристально следила за ним, реагируя на каждое движение. Он выключил ноутбук, оставляя лишь тускло светиться лампу. Немного постояв перед столом мужчина начал переодеваться.       Дазай отъехал от стола, откинувшись на спинку кресла и поднимая голову. Он окинул взглядом погрузившееся во мрак помещение, после поднял руки, потянувшись. Запястья сразу оказались в чужой хватке, от чего мужчина брезгливо поморщился и отдернул руки. Шатен поднялся с кресла, обошел стол, забирая бокал с вином и расположился на диване, всматриваясь в темноту кабинета. Из-за кресла показалась темная тень, вскоре принявшая вполне четкие очертания. Мори уперся руками в стол, глядя на мониторы и переключая их, дабы найти нужный. Он повернулся к Дазаю, улыбнувшись и откидывая назад спавшие на лицо черные пряди.       — Не хочешь взглянуть? — почти промурлыкал мафиози, переводя взгляд на экран и наблюдая за Чуей, чуть щуря глаза.       — Он все равно сейчас придет. — шатен отпил вино, затем приподнял бокал, подставляя его под слабый свет экранов. — Я ведь только испорчу себе сюрприз.       Мужчина прикрыл глаза, закрыл их рукой и вытянул ноги. Мори же снова отошел в тень, сливаясь с темнотой кабинета и прошел ближе к дивану, на котором сидел Дазай. Кареглазый даже не обернулся. Слышно было как глава организации перебирает пальцами какие-то бумажки, кажется, это были корешки книг или папок. Через пару минут и эти звуки стихли, кабинет погрузился в полную тишину, только монитор еле слышно потрескивал, показывая каждый уголок здания.       За высокими панорамными окнами все так же кружился снег, пушистые хлопья снова превратились в маленьких белых мушек, заметающих улицы. Тротуары и дороги постепенно пустели, пока минутная стрелка часов медленно близилась к тройке, а другая остановилась на одиннадцати, больше не двигаясь. Из коридора донеслось гудение лифта, звонок и стук каблуков, разносящийся эхом по пустому этажу. Дверь кабинета медленно открылась, щелкнул замок, когда рыжеволосый повернул щеколду, запирая помещение изнутри. На секунду все стихло. Снова стук каблуков, который вскоре заглушил мягкий ковер, располагающийся в центре кабинета. В свете, падающем из окна, блеснули латексные высокие сапоги и золотой бубенчик на ошейнике, вместе с металлической цепью, которую мужчина раскачивал из стороны в сторону. Короткая красная юбка казалась бордовой в темном помещении, а белый мех внизу голубовато-серым, плотно застегнутый жилет передавал очертания тонкой талии. Вместо привычной черной шляпы с коричневой лентой, на голове мафиози красовался новогодний колпак. Руки были обтянуты черной тканью, закрывающей бледную кожу чуть выше локтей, а на ногах виднелись длинные капроновые чулки с кружевом и ведущими вдоль бедер ремешками.       Мужчина подошел к шатену, плавно опустился на его колени, закидывая руки за плечи и довольно ухмыляясь. Видеть хищный блеск в глазах напарника поистине бесценно. Рыжеволосый немного поерзал на чужих коленях, всматриваясь в карие глаза и очерчивая пальцем контуры скулы.       — Нравится?       Шатен приобнял Чую за талию, забрался руками под короткий жилет чуть сжимая бока. Мужчина скользнул ладонью по позвоночнику, оглаживая спину и вплетаясь пальцами в рыжие волосы.       — Великолепно.       Дазай заглянул в голубые глаза, откинулся на спинку дивана, забирая цепочку поводка из руки напарника и откладывая куда-то назад. Накахара вскинул бровь, наблюдая за шатеном и после чувствуя как цепь медленно натягивают. Мори чуть улыбнулся, показываясь из темноты кабинета, мужчина постепенно наматывал цепь на кулак, глядя на подчиненного. Чуя снова взглянул на Осаму немного вздрагивая от его прикосновений.       — Я ведь обещал сюрприз. — Дазай притянул мафиози к себе, целуя в уголок губ стараясь приободрить напарника, который явно растерялся от такого оборота событий.       Чуя немного нахмурился, глядя на главу организации, но лишь прикрыл глаза, ничего не говоря вслух. Вопросов в голове было явно больше, чем ответов, только сейчас не хочется ни о чем думать. Все трое изрядно пьяны и это сразу заметно, поэтому все лишнее объяснения отметаются в сторону.       Мори обошел диван, опускаясь рядом и натягивая поводок, заставляя мужчину переместиться с колен напарника на кожаную обивку. Он положил руки на аккуратную талию рыжеволосого, провел вверх, пересчитывая пальцами ребра, подцепил ошейник, отводя его в сторону и оставляя на шее наливаться засос. Чуя лишь довольно ухмыльнулся, наблюдая за тем, как Осаму прожигает взглядом главу. Повернувшись к Огаю и заправив за ухо выбившуюся прядь, он притянул его за воротник рубашки, оглаживая плечи и освобождая их от черного плаща с высоким воротом. Мужчина припал к чужим губам, провел по ним кончиком языка, толкаясь внутрь и проводя по ряду зубов. По спине снова скользнули холодные ладони, чуть шероховатые у запястий из-за бинтов, касаясь груди и задевая бусины сосков.       Дазай потянул мафиози на себя, прижимая его за талию и расстегивая красный жилет. Мори же огладил бедра, задирая и без того короткую юбку, пока шатен стягивал с плеч напарника пиджак. Чуя еле ощутимо вздрогнул, когда кожу на ключицах и лопатках одновременно прикусили, оставляя на теле багровые следы. Чувствовалось, как по телу волнами пробегают мурашки от прикосновений двух пар блуждающих по нему рук, лицо постепенно заливает краска, но тело совершенно немеет, а любые возражения становятся бессмысленными под тяжелым взглядом карих и почти красных глаз. Чуя лишь отвел взгляд, встречаясь со взглядом Мори и закусил губу, когда Дазай прильнул губами к шее, оставляя на ней багровый засос.       Шатен откинул пиджак в сторону, оставляя его на полу бесформенным комком поблескивающей ткани. Он начал пятнать тело рыжеволосого, осторожно кусая нежную кожу и каждый раз поднимая глаза на Огая. Мужчина не торопился, уступая своему подчиненному, давая возможность почти полностью забрать себе подрагивающее тело. Дазай от этого лишь больше распался. Наконец можно показать, что именно ему принадлежит это хрупкое, утонченное создание. Можно заявить на него свои права и больше не ловить на нем хищных взглядов босса. Мужчина подцепил Чую за подбородок, заставляя смотреть на себя и жадно целуя, сплетая языки и толкаясь глубже.       Мори усмехнулся, наблюдая за шатеном, раздвинул ноги Накахары, вклиниваясь между ними и подхватывая под бедрами. Одну ногу он закинул себе на плечо, склоняясь к подчиненному и целуя внутреннюю часть бедра. Мужчина скользнул ладонями вверх, вновь задирая юбку и избавляясь от кружевного белья. Поднял глаза на Чую, оглаживая скулы и надавил пальцами на губы, толкаясь в рот. Тот попытался что-то прохрипеть, но лишь издал тихий стон, когда Дазай в очередной раз прикусил кожу, на этот раз на шее, до алых капель, сразу зализывая место укуса и нежно целуя. Шатен огладил живот напарника, спускаясь сначала на бедра, а после сжимая ягодицы. В рот снова толкнулись, но уже более настойчиво, надавливая на язык и принуждая заглотить полностью. Чуя начал вылизывать фаланги, проводя кончиком языка по всей длине, обводя вокруг и толкаясь между пальцев.       Вскоре мужчина убрал руку, растягивая тонкую нить слюны. Он приблизился к Накахаре, толкнулся языком внутрь, соприкасаясь кончиками и поднес сложенные пальцы к кольцу мышц. Чуть надавил, массируя и проникая сначала одним, царапая ногтем чувствительные стенки. С губ рыжеволосого снова сорвался стон, когда Мори отстранился и толкнулся вторым пальцем. Внутри неприятно жгло от чужих прикосновений, любое движение заставляло кусать губы и поскуливать от боли. Дазай перехватил запястья, удерживая мужчину в одном положении, подцепил зубами ткань перчатки, избавляясь от нее и целуя костяшки. Он наклонился к Чуе, убирая рыжие пряди назад и зарываясь в них. Руки слегка подрагивали от накатывающего возбуждения, хотелось намотать вьющиеся локоны на кулак, натягивая, но мафиози лишь гладил напарника по голове. Шапка давно спала на пол и теперь валялась где-то рядом с жилетом. Шатен опалил шею горячим дыханием, раздразнивая, провел языком по стенкам ушной раковины, прикусил, оттягивая мочку уха, стараясь отвлечь от неприятных ощущений. Мори убрал пальцы, достал тюбик лубриканта, выдавливая содержимое. Он снова толкнулся, проникая глубже и прокручивая внутри пальцы, сгибая и разводя их ножницами, а после вынимая с пошлым хлюпом. Мужчина рвано выдохнул, чувствуя, как смазка стекает по бедрам. Холодные руки напарника скользнули на бедра, оглаживая и притягивая к себе.       — Как там говорится? Младшим нужно уступать, верно? — Дазай посмотрел в карие глаза напротив, ухмыльнувшись и целуя Чую в уголок губ.       Мафиози вздрогнул, поворачиваясь к напарнику. Мужчина расстегнул ремень брюк, достал член и уткнулся головкой в разработанное кольцо мышц. Он плавно вошел, придерживая Чую за талию, чувствуя, как его обволакивают горячие стенки и мужчина сжимает его в себе. Рыжеволосый положил руки на плечи Мори, жмурясь и срываясь на хриплый стон.       — Ты бы мог быть и нежнее с одним из лучших исполнителей. — Огай глянул на шатена и снова открыл тюбик лубриканта. Выдавил содержимое на ладонь, смазывая свой член и тоже толкаясь внутрь, придерживая ноги подчиненного.       Накахара обвил руками шею мужчины, прогибаясь в спине и вздрагивая всем телом. Лопатки и грудь снова начали покрывать поцелуями, пятная чистую бледную кожу и оставляя на ней пятна. Чуя подался вперед, уткнулся лбом в плечо Мори, сжимая ткань рубашки на его спине и сам насаживаясь, кусая губы и стараясь сдержать стоны. Дазай резко дернул цепочку поводка от чего напарник закашлялся, схватившись рукой за ошейник и оттягивая его.       — Чуя, ты ведь только мой? — неестественно хриплый голос заставил прийти в себя. Шатен прижал мужчину к себе, наконец с силой сжимая рыжие пряди и натягивая.       — Да пошел ты… — прохрипел Накахара, жмурясь от боли и стиснул зубы.       Шатен размахнулся и ударил его по заднице, оставив след от ладони и отпустил поводок, отбросив цепь на диван рядом. Мужчина сжал бедра напарника, толкаясь, входя на всю длину. Рыжеволосый вскрикнул, выгнувшись и снова прижался к Мори. Брюнет приподнял его лицо за подбородок, повернул сначала в одну сторону, затем в другую, осматривая и заглядывая в голубые глаза. Он прильнул к влажным губам, толкаясь языком и резко вошел на всю длину. Чуя простонал в поцелуй, на глазах выступили слезы.       Мужчины начали двигаться почти одновременно, постепенно набирая темп. Внутри жарко и влажно, стенки пульсируют, сжимая члены. Дазай прикрыл глаза, потираясь головкой о ствол и снова резко толкаясь. Мори прижал подчиненного к себе, все так же придерживая под ногами и толкаясь сильнее, заставляя чаще срываться на громкие стоны. Он прильнул губами к груди мужчины, оставляя влажную дорожку от ключиц. Обвел кончиком языка вокруг соска, слегка прикусывая кожу и вбирая в себя.       Чуя снова прогнулся в спине, когда головка члена задела бугорок простаты. Шатен сомкнул зубы на плече, вгрызаясь в нежную кожу и толкаясь под тем же углом, пока напарник срывал голос. Голубоглазый запрокинул голову, громко простонав. Внизу живота все горело, заставляя прижиматься ближе к Огаю, стараться потереться ноющим членом, чтобы хоть немного снять напряжение. Перед глазами все словно в тумане из-за накатившего оргазма. Чуя дернулся от очередного сильного толчка, тихо вскрикнув. Мори огладил живот мужчины, проводя кончиками пальцев по кубикам пресса и спускаясь к паху. Приблизился к уху, куснув за шею и опаляя кожу горячим дыханием, от которого по телу вновь волнами забегали мурашки.       — Тише. — мужчина улыбнулся, впился в губы подчиненного, толкаясь языком, вылизывая щеки и десна.       Дазай натянул рыжие волосы, вынуждая отстраниться от главы и смотреть в глаза. Он прикусил нижнюю губу до выступивших капелек крови, толкнулся, сплетая языки. Чуя простонал в поцелуй, когда Мори сжал в руке яички, после обхватил ладонью член, проводя по всей длине. Он надавил большим пальцем на головку, смазывая белесые капли и надрачивая в такт толчкам. Шатен отстранился, слизывая с губ напарника капельки крови и проводя кончиком языка от края губ к подбородку. Чуя впился пальцами в плечи Мори, даже сквозь ткань рубашки царапая кожу и оставляя розовые полосы. Мужчина рвано выдохнул, обрывая стон и кончая в руку. Дазай до синяков сжал бедра рыжеволосого, грубо толкаясь, чувствуя, как его сжимают. Он прикусил кожу на ключице, рыкнув и кончил глубоко внутрь почти одновременно с Мори.       Накахара первым отстранился, приподнимаясь и сразу оседая на диван между мужчинами. По бедрами стекла естественная смазка, пачкая кожаную обивку и одежду. Его снова потянули к себе за ошейник, на этот раз просто подцепив его пальцем. Дазай огладил скулы, смазано поцеловал напарника, даже не сопротивляясь, когда глава организации потянул рыжеволосого на себя, тоже целуя.       Шатен оправил одежду, глядя на Чую и довольно ухмыляясь. Тот сидел, прижав ноги к себе и тяжело дыша. Мужчина стянул с себя ошейник, расстегнув заплетающимися пальцами замок на нем и просто рванув за цепочку так, что карабин сам отстегнулся. Мори поправил волосы, убирая длинные пряди в хвост сзади и откинулся на спинку дивана, вытянув ноги. Достав из кармана брюк мятую пачку сигарет он закурил, запрокидывая голову и выпуская в потолок тонкую струйку дыма. Он оглянулся на часы позади себя, после протянул Чуе сигарету, видя как тот все еще подрагивает. Дазай же снял с себя рубашку и накинул на плечи напарника, чуть прижимая его к себе.       — Сгинь. — тихо прошипел рыжий, выпуская дым в лицо шатена, от чего тот закашлялся и отвернулся. Горло неприятно саднило, но мужчина лишь откашлялся, прикрыв рот кулаком.       Стрелка на часах перевалила за двенадцать, тихо продолжая дальше отсчитывать минуты. За окном прогремели первые выстрелы салютов, раскрашивая ночное небо яркими красками. По кабинету то туда, то сюда начали мелькать разноцветные блики. Мори перевел взгляд на подчиненных, чуть вскинул бровь и устало прикрыл глаза.       — С новым годом? — он поднялся с дивана, прошел по кабинету, надевая плащ и останавливаясь у окна. В темных глазах засверкали отражения искр фейерверка, только этого уже не было видно.       Дазай прошел к письменному столу главы, забрал оставленные на нем бокалы и бутылку, которую он предусмотрительно отдал Чуе, подхватывая того под руку и утягивая за собой. Шатен подошел к Мори, протянул бокал с вином, после усаживаясь в кресло рядом с напарником, который уже успел открыть вырученную бутылку и сделать несколько глотков. Алкоголь согревал и приводил в чувства.       — Язык не поворачивается вам счастья желать. — язвительно заметил мужчина, поднимая свой бокал и слегка ударяя о бокал Огая.       — За твою смерть в новом году. — подал хриплый голос Чуя, подняв бутылку и обращаясь к Дазаю. Тот лишь рассмеялся подняв бокал и отпил из него, улыбаясь.       С улицы вновь донеслись раскатистые выстрелы салютов. Где-то недалеко от здания мафии сработала сигнализация на машине, сливаясь с шумом от фейерверков. Мори опустился в кресло напротив Дазая, откинувшись на спинку и закинув ногу на ногу, мужчина прикрыл глаза, раскачивая бокал с алой жидкостью. Вскоре кабинет погрузился в тишину, которую нарушали лишь треск экрана мониторов и мерное тиканье часов.       В последнем кабинете на верхнем этаже здания мелькнула красная точка камеры, возвещая о том, что и это помещение покинули. Разнеслись по коридору последние шаги, загорелась лампочка над лифтом и раздался громкий во всеобщей тишине звонок. Лифт загудел, опускаясь на первый этаж и вскоре совсем затих в глубине шахты. Здание полностью опустело, мрачно нависая над остальными зданиями вокруг. Одно единственное без единой гирлянды, без каких-либо украшений, темное как и всегда с мигающими точками камер по всем этажам.