Небо не слышит молитв

Пират - он пират всегда. Даже лишившись корабля, команды и верного стального кинжала, аккуратно спрятанного в рукаве, в душе он останется таким же неутомимым путешественником, рассекающим бурную морскую воду на своём судне. Когда, окружённый людьми командора в треугольных шапках, он помнит, что всё ещё свободен и, задыхаясь от грубого смеха, последний раз втыкает свой меч в грудь атакующего противника. Всё будет так же, как и раньше: проведут по каменным улочкам города, бросят в тёмную сырую темницу, как им кажется, умирать, а позже выведут на свет, поставят перед виселицей, и он снова сбежит. В очередной раз унесёт с собой много жизней, но вырвется на свободу, где необузданный ветер бьёт в лицо резкими свободными порывами, где пахнет солёным морем и кровью побед… Всё снова шло, как по пунктам чётко расписанного плана. Да и маршрут, честно говоря, ни капли не поменялся. Покуда покорившегося Михеля тащили по оживлённым улочкам, тот с толикой неуместной весёлости в глазах оглядывал знакомые невзрачные здания и почерневшие от времени вывески местных кабаков. Он уже мысленно начертил перед собой карту города, пометив на ней план отступления во время казни, а воображение услужливо продемонстрировало ему картины эпичного побега прямо с виселицы. Если стражники не будут готовы (а они ведь не будут готовы!), пирату удастся покинуть место казни быстро и практически незаметно, главное здесь - умело затеряться в толпе. Но в своей скрытности Михель сейчас был уверен как никогда, ибо годы бесчисленных тренировок не могли не дать о себе знать: он уже не раз исчезал из виду в самый разгар роковых событий, успев напоследок хорошенько напакостить и оставить очередной грязный след на девственно чистой репутации взбешённого губернатора. Откуда-то из замызганного кабака донёсся жестокий смех и звук выстрела, мгновенно взорвавший поток мирных мыслей пирата. По привычке резко дёрнувшись, чтобы успеть выхватить пистолет (который у него, кстати говоря, изъяли), Михель крепко стиснул зубы, чтобы не взвыть волком. Его лишили всего, чего только можно было: отобрали оружие, деньги, корабль (это тот, который он незаметно увёл из другого порта), не оставили ничего, с чем можно было бы продолжать свой путь. Оно и понятно - его же собирались повесить - ах да, какая досада! На лице молодого пирата снова проскользнула довольная ухмылка. Все эти глупцы, окружившие его со всех сторон, не представляли никакой угрозы, но наивно полагали, что крепко держат в руках давно разыскиваемого бандита, которого наконец-то смогли поймать. Дураки! Как ошибаются они, думая, что покорили его. Скалят зубы в презрительной улыбке, пинают ногами и толкают в спину - как, должно быть, унизительно Михелю находиться в таком положении! Но пират как будто не причастен к оскорблениям и лишь изредка поднимает глаза, складывая в своей темноволосой голове планы на дальнейшую жизнь. О нет, он не собирается умирать... Ещё одно знакомое место - уже немного осталось до виселицы, всего каких-нибудь пара кварталов. Но подходящего момента всё никак не подворачивалось, отчего Михель уже начинал терять терпение. Ему хотелось сесть за дубовый стол какого-нибудь грязного портового кабака, выпить кружку янтарного эля и смыться из Порт-Ройяла как можно скорее, на поиски своего проклятого корабля. Команда нашлась бы - была бы только общая цель!.. А она будет - в этом Михель знал толк. Вдруг группа стражников, сопровождавших пирата, резко остановилась у перекрёстка, пропуская выехавшую из-за угла телегу с полусгнившей соломой. Колёса её громко и жалобно скрипели, отчего создавалось впечатление, что повозка вот-вот развалится. Михель краем уха услышал недовольное кряхтение одного из стражников и на миг поднял глаза, чтобы осмотреться. Ему хватило доли секунды, чтобы сориентироваться: довольно людное место - очень удобно скрыться в толпе, вон с той стороны стоит лавка какого-то продавца - с помощью неё можно махнуть на крышу, а там бордель, через окно которого можно выбраться на другую сторону улицы. Ну, держитесь... Внезапно выпрямившись, Михель дёрнулся в сторону, вырываясь из цепких рук стражников и подсёк сапогом ногу одного из них. Не ожидая такого резкого удара, смотритель неуклюже повалился на землю и истошно завопил. Пират громко хохотнул и отскочил назад, готовый бежать, но второй стражник уже вытащил и направил на него сверкающий нож, а третий потянул из-за пояса пистолет. Михель быстро облизнул засохшие губы, выбросил руку, перехватив кинжал, развернул его и вогнал в грудь одного из атакующих противников и тут же ударил смотрителя с мушкетом ногой в живот. Тот выронил пистолет, задохнулся и сложился вдвое. Пират ловко пнул его ногой в лицо и стремительно ринулся прочь. Люди отчаянно завизжали и в панике бросились бежать, мешая Михелю прорываться сквозь образовавшуюся толпу. Тяжело дыша и расталкивая руками обеспокоенных жителей, пират упрямо бежал вперёд, понимая, что за ним тянется хвост. Казалось, попытка побега провалилась - но такого не могло быть! - однако же, он слышал хриплые, душераздирающие вопли стражников позади себя. Вероятно они уже нагоняли Михеля, но оборачиваться было ни в коем случае нельзя. Откуда-то из-за спины грохнул револьвер, и плечо резко обожгло, дыхание начало сбиваться. Он уже чуял запах солёной крови, но это лишь придавало ему сил для нового рывка. Назад пути уже нет. Нырнув за первый попавшийся угол, молодой пират на секунду замешкался - куда же деваться? Решение пришло в голову спонтанно: в поле зрения попала та самая жутко скрипящая телега со старой соломой, встретившаяся ему на перекрёстке. Не чувствуя ног, Михель решительно рванул к ней и почти в самую последнюю секунду прыгнул в копну сена, зарываясь с головой в сухую траву. Снова послышались громкие крики, а вскоре и топот, быстро приближавшийся к месту, где скрылся молодой пират. Ему оставалось лишь задержать дыхание и ждать...