Сойка-говорун: подстрекатель

На улице гремит так, что слышно даже сквозь толстые стены поезда. Молнии сверкают с поразительной частотой, кажется, будто ими кто-то управляет. На какое-то мгновение я ощутила себя на арене 83-х Голодных игр, в самом их начале, когда погода бушевала точно так же. Я сижу в одиночестве в своем купе. Через пару часов мы приедем в Капитолий. Я, облаченная в черный мундир, с нетерпением жду вновь увидеть столицу. После встречи с Джоанной Мейсон у нас наступило затишье. Весь тот оставшийся день я ничего полезного для команды не делала, только иногда подслушивала разговоры трибутов в комнатах на втором этаже. Из нужного я поняла, что Первый и Четвертый дистрикты решили заключить союз. Только ближе к вечеру Джоанна сообщила прекрасную новость: ее трибуты не против с нами объединиться. Сегодня рано утром мы посетили Одиннадцатый дистрикт, а к обеду Двенадцатый. Джоанна после встречи с Хеймитчем назначила мне встречу, на которой сказала, что ментор не особо поверил в нашу искренность, но пообещал поговорить со своей подопечной. Что ж, это обещание меня вполне удовлетворяет. Эта девушка совершенно выпала из головы. Каково же было мое удивление, когда на записи, которую мне любезно предоставила Лесли Штук, я увидела Третью квартальную бойню. Ее слоганом был: Дабы напомнить жителям Панема, что милость Капитолия может когда-нибудь закончиться, трибуты будут избраны из числа тех, кто больше всех получил тессеров. Те Игры вошли в историю: все участники были восемнадцатилетними. Тот год был моим первым на посту ментора и самым провальным. Тессеры не особо жалуют в моем дистрикте, но чтобы «прикрыть» наличие Академии, некоторые семьи за большие отступные их набирают. Обычно это дети, не учащиеся в Академии. Вот такая неподготовленная пара попала на Игры. Добровольцы делу не помогли бы: Капитолий жестко следит за правилами. Мои трибуты погибли во второй день Игр по милости девчонки из Дистрикта-12 — Грейс Эллиот. На Жатве она была единственной девушкой. На нее приходилось аж сорок девять тессеров. Несмотря на принадлежность к Двенадцатому дистрикту, выглядела она здоровой. Она была очень высокой и худощавой, руки с тонкими пальцами казались длиннее положенного. Русые запутанные волосы, доходили до середины спины. Во время подготовки она ничем не выделялась, но все изменилось на арене. В первый же день она собрала под свое крыло других аутсайдеров, и вместе они вышли на охоту. Убивала она жестоко и с явным наслаждением. В финале она хладнокровно расправилась со своим бывшим союзником, пока тот спал. После просмотра записи, меня не покидало ощущение, что я совершила ошибку пригласив ее в наш союз. Дверь приоткрывается, и в купе заглядывает Лесли Штук. — Мирти, с тобой хочет встретиться Грейс Эллиот из Дистрикт-12, — говорит она. — Надо же… — я поправляю мундир и выхожу к сопроводительнице. — Это последняя встреча. Скоро Капитолий, — говорит миротворец, пропуская меня в комнату, в которой уже находится Грейс. Когда дверь за мной закрывается, девушка поворачивается ко мне. Во время Игр она лишилась левого глаза и получила глубокий шрам через все лицо. К удивлению капитолийцев, она отказалась прятать свои увечья. Эллиот молча разглядывает меня. Она приоткрывает рот и водит языком по зубам, время от времени, касаясь пальцами губ. Второй рукой она нервно дергает воротник серой рубашки, расстегнутой на четыре пуговицы. Я вижу, на ее груди множество царапин и ожогов. Ее поведение немного схоже с моей мертвой знакомой Мэг из Дистрикта-4 за небольшим исключением: выглядит это отнюдь не эротично. — Так, так, — наконец произносит она грубым почти мужским голосом. — Дистрикту-2 понадобилась помощь от Дистрикта-12, вот так забавно. — Что же здесь забавного? — спрашиваю я. — Да все, — пожимает плечами Эллиот. — Хеймитч мне сказал, что в вашей шайке еще Третий и Седьмой дистрикты. Схема неплохая, но вот только вы в ней лишние. — Схема существует только благодаря нам, — отрезаю я. — Для чего ты меня позвала? — Хотелось посмотреть в твои прекрасные лживые глаза, — нараспев говорит Двенадцатая. Она прищуривается и водит влажным языком по нижней губе. — Вы — представители Дистрикта-2, — всегда были и есть псины Капитолия. Рассказики про вашу невиновность можешь приберечь для других, меня этим не убедить и не провести. Но-о… Девушка взмахивает непослушными волосами, которые частично закрывают ее лицо. — Я соглашусь взамен на маленькую услугу. Хочу проверить, так ли я вам нужна. — Говори, — бросаю я, сжимая кулаки. — Мне нравится твой муж, — Эллиот откидывает волосы с лица. Она скалится и медленно подходит ко мне. — Обожаю таких больших и крупных мужчин, у меня дома подобных не встретишь. Дашь мне его на время, а? В моем дистрикте не осталось никого приличного, кого бы я трахнула. — Она становится неприлично близко ко мне. Я чувствую, как от нее несет какими-то травами, от которых кружится голова. Она выше меня почти на две головы. Я поднимаю на нее глаза и с легкой улыбкой говорю: — Это последняя встреча в этом поезде, увы, миротворцы не позволят провести больше. А так я бы с удовольствием поделилась с тобой. Эллиот неотрывно смотрит мне в глаза, покусывая и без того короткие ногти. Вдруг она резко выгибается назад и начинает смеяться, как умалишенная. — Вот это хорошо! — она отскакивает от меня. — Мне нравится твой ответ, Мирта, очень нравится. Надо было к тебе раньше обратиться, ну да ладно. А у вас точно нормальные трибуты? По тем, которым я горло резала, не скажешь… Я усмехаюсь. — Ты не видела настоящих трибутов из Дистрикт-2. Эллиот кивает и вновь начинает раздевать меня глазами. Она кусает свои губы и в какой-то момент прокусывает нижнюю. С наслаждением она слизывает каплю крови, почти закатив единственный глаз. — Пообещаешь мне одну вещь, и тогда я с вами. Я молча смотрю на нее, ожидая продолжения. — В финале, когда останутся наши дистрикты… Я хочу убить тебя. Хочу перерезать твое горло и смотреть, как ты умираешь. Дай мне бой. Обещай, что никто не посмеет из вас меня убить до этого. — Безумная идиотка, — говорю я. Девушка посмеивается и подмигивает мне единственным глазом. — Есть с кого. Обещай. Я еле сдерживаюсь, чтобы не плюнуть ей в лицо. С чего она вообще нам нужна? Она явно дала понять, что не верит в нашу игру, следовательно, необходимость в ее услугах отпала. Но с другой стороны, озлобившись, она потянет за собой остальных, а этого допустить нельзя. На Квартальной бойне Эллиот проявила себя как полноценный лидер и истинный следопыт. Казалось, что она способна выискивать своих жертв по одному лишь запаху, словно ищейка. — Ты выиграла, убив своего спящего противника. Не веди себя как крыса — тогда поладим, — говорю я. Эллиот морщится, словно почуяв отвратный запах. Она фыркает и почти рычит: — Идет! Она вылетает из комнаты. Я, постояв минуту, выхожу следом. Миротворец просит меня как можно скорей спуститься к своим: до Капитолия остается совсем ничего. Оказавшись внизу, слышу радостные возгласы, раздающиеся из смотрового зала. Там собрались все победители, окружив Берглинда Джонсдотира. Мое сердце наполняется радостью. — Берглинд! Как ты? — спрашиваю я, присоединившись к остальным. — Да нормально все. Скучно только было, — отвечает он с улыбкой. — Внимание, трибуты, внимание! — Лесли, взгромоздившись ногами на стул, хлопает в ладоши. — Скоро мы прибудем в Капитолий. План на оставшийся день такой. По приезду мы садимся в автобус, который отвезет нас в Тренировочный центр. Вы бы видели это здание. Специально для этих Игр его перестроили и модернизировали. Сразу отправляемся к стилистам. У нас их двое, вы, наверняка, их знаете. Это Цинна и Порция. Цинна ответственен за дам, Порция — за мужчин. Парад трибутов будет необычным. Выезжать будем не все вместе, а отдельно каждый дистрикт, начиная с Первого. Обещают шоу. Ваша задача вести себя как обычно. — А мы все влезем на колесницу? — спрашивает Вита. — Организаторы что-нибудь придумают, — отвечает Лесли. — После Парада я отведу вас на наш второй этаж в Тренировочном центре. Каждому из вас предоставляется отдельная комната, но жить мы будем вместе. Когда окажемся там, я расскажу про следующий день. Когда поезд замедляет ход, гром прекращается, оставив лишь мелкий моросящий дождь. Капитолий даже в такую погоду как всегда прекрасен. Вита во все глаза смотрит на его огни, открыв рот от восхищения. — Как мы должны вести себя, мастер? — спрашивает Лайм у Магнуса. Тот хмурит брови и задумчиво чешет подбородок. — Учитывая, каких мы с вами наворотили дров… Кто-то думает, что мы рады, кто-то, что огорчены. Вот что. Ведите себя, как чувствуете на самом деле. Только не переигрывайте и сильно не грустите. Альтер, конечно, нас всех затмит своей радостью, но, тем не менее, постарайтесь вести себя непринужденно. Берглинд, пойдешь впереди. Ты же наше лицо. — Понял. Мы задвигаем все шторы, чтобы толпа народу не увидела нас раньше. Поезд останавливается и Лесли просит нас следовать за ней. Миротворцы открывают дверь, впустив внутрь радостные возгласы. Лесли улыбается и весело произносит традиционное «Вперед, Дистрикт-2!». Один за одним мы выходим на улицу. Миротворцы образовали живой коридор, достаточно широкий, чтобы нам было комфортно идти друг за другом. Со всех сторон раздаются радостные крики, возгласы, кто-то произносит имена трибутов. Катон оборачивается и берет меня за руку, чем вводит ближайших капитолийцев в экстаз. Я улыбаюсь, глядя на их реакцию. Позади меня Вита, как в свои первые Игры, восхищенно машет всем присутствующим. Кто-то даже пытается взять ее за руку, но миротворцы не позволяют это сделать. Наконец, мы покидаем здание вокзала и заходим в один из припаркованных автобусов. По пути в Тренировочный центр, я разглядываю небоскребы, на стенах которых размещены огромные цифровые рекламные плакаты. На одном все представители Дистрикт-4, на другом победители трех квартальных Игр, которые остались в живых в полном составе. Катон пихает меня под локоть и указывает на здание, на котором во всю стену изображена я в полный рост с громкой надписью: «Мирта Дагер — рекордсмен по числу Игр». Автобус останавливается возле Тренировочного центра. Лесли поторапливает нас поскорей войти в здание. Я толком не успеваю рассмотреть внутреннее убранство, как оказываюсь в большом лифте, рассчитанным на двадцать человек. Мы спускаемся вниз на несколько этажей. Наконец, путь наш заканчивается в большой комнате, в которой нас ожидают стилисты с группой ассистентов. Как я предполагала, ими оказываются Флавий, Вения и Октавия. Первые десять минут мы тратим на взаимные радостные приветствия. Лесли смотрит на часы и, наигранно ахнув, выбегает из комнаты. — Ну, начнем подготовку, — говорит Цинна, когда мы занимаем места на нескольких диванах. — Вы всей своей командой выезжаете вторыми в очереди. Колесница крупная, рассчитана на такое количество, тесно не будет. Что касается ваших образов. Порция и я долго ломали голову над тем, как вас представить, и мы решили далеко не ходить. Цинна делает знак Порции и она, кивнув, нажимает кнопку на пульте, размещенном в стене. Одна из стен отъезжает и нам предстают одиннадцать одинаковых комплектов одежды. Наряд состоит из черных штанов, каждая штанина которых перетянута ремнями с позолоченными пряжками, невысоких берцев из темной кожи с золотыми шнурками; плотной красной водолазки и длинного черного плаща с высоким воротником и золотыми пуговицами. На его рукавах такие же ремни как на штанах, воротник украшен красными полосами. — Курт, твоя тема, — замечает Лайм. — А какие-то дополнительные штуки будут? — спрашивает Вита. Цинна загадочно улыбается. — Будут, но сначала переоденьтесь. Мужчины в левую дверь, женщины — в правую. Порция раздает каждому из нас костюм. Цинна как всегда постарался на славу: никакого дискомфорта не ощущается. Мы выходим в общий зал, где нам уже поджидает группа ассистентов. Они кружатся вокруг нас, поправляют прически, наносят макияж. Флавий предлагает мне немного подстричь челку, на что я с радостью соглашаюсь. Магнус проводит рукой по подстриженной бороде и придирчиво смотрит на себя в зеркале. — Весьма недурно. Но как-то обычно. Я слышал, что вы, Цинна, любите эффекты, — говорит мужчина, обращаясь к Цинне. — Сейчас Игры другого уровня, мистер Стерлинг Шар. Я считаю, что вы можете сами понравится толпе. Мы лишь направим вас. С этими словами он с помощью Порции достает продолговатый черный кейс и ставит его на стол. Внутри оказывается длинный металлический шест со знаменем нашего дистрикта. Внизу к красной ткани пришиты десять полос, на которых вышиты номера наших Игр. — Как вам, наверное, уже сказали, это Парад трибутов будет необычным, — говорит Порция. — Перед каждым заездом будет транслироваться ролик, посвященный трибутам. Так что не только стилисты спорят за лучшие наряды, но и режиссеры, сценаристы, монтажеры. После видео вы выезжаете и едете до самого конца площади. Там ментор должен сойти с колесницы и водрузить знамя на постамент. Точно неизвестно для чего это, но, говорят, что в конце Игр знамя дистрикта-победителя вернут ментору. Цинна протягивает шест изумленному Берглинду. — Вы — ментор, а значит, знаменосец. Советую на половине пути несколько раз постучать шестом по дну колесницы, — стилист хитро улыбается и подмигивает. — Значит, эффекты будут, — кивает Магнус. Дверь открывается и в комнату влетает Лесли Штук в новом наряде. — Время, ребятки, время! Парад скоро начнется. Мы поднимаемся наверх и выходим к конюшням, где толпятся трибуты вместе со своими стилистами и ассистентами. Наша колесница наравне с колесницей Дистрикта-1 является самой большой и походит на нос древнего корабля. Кажется, его называли «ладья». Цинна советует нам пока не занимать на ней места. Раздается роботизированный голос, призывающий трибутов из Первого дистрикта подготовиться к выезду. Один за одним они встают клином на своей колесницы. Звучит отрывок гимна и на огромном экране, расположенным под потолком конюшни, появляются бессменные Цезарь Фликерман и Клавдий Темплсмит. Они весело приветствуют телезрителей. Несколько минут болтают об Играх и всякой ерунде, подогревая интерес к предстоящему Параду. Наконец, Клавдий объявляет начало Парада. Кадр с ведущими сменяет красивый вид на город из Дистрикта-1. Показывают улицы, парки, людей и все под торжественную музыку. Под звук барабанов на экране появляются арены победителей одна за одной. Все это выглядит неимоверно динамично и интересно, что я невольно залюбовалась. На экране мелькают молодые победители, наносящие свои финальные удары. В конце ролика на весь экран демонстрируется герб Дистрикта-1. Под громогласные аплодисменты, Клавдий объявляет Дистрикт-1, и колесница отправляется вперед. Крики и овации зрителей слышны даже без динамиков. Пока колесница движется на экране появляются портреты трибутов в текущем возрасте. Кроме имени и фамилии указана также небольшая сводка: Игры, когда трибут победил, его текущий возраст, любимое оружие и количество жертв. Когда колесница останавливается напротив президентской трибуны, ментор Рендвик Кин проворно соскакивает с нее, и под шум неугомонной толпы водружает знамя Дистрикта-1 на постамент. В этот момент нас просят занять места на колеснице. Мы встаем таким же клином, как и Первые. На экране стремительно сменяются фрагменты наших Игр. Между ними показывают каждого из нас в момент церемонии награждения в Дистрикте-2. Из наших длинных речей выбрано несколько фраз, которые гармонично вписываются в небольшое повествование. После каждой фразы следует момент из Игр. — Нет ничего дороже нее… — звучит голос Магнуса. На экране он высоко подбрасывает меч, когда его объявляют победителем. — Все это ради этого момента… — Берглинд Джонсдотир без сил падает на землю. — Ради победы, — Брут запрокидывает голову назад и орет на всю арену. Мелькают самые красочные и изощренные убийства. — Мы идем к ней сквозь большие трудности, — Курт Бонедз в свете яркого прожектора отшвыривает лук в сторону. -…через горечь потерь, — Эбигейл и ее напарник дают друг другу «пять» прежде чем сойтись в кровавой дуэли. -…через усталость и боль, — заляпанная с ног до головы кровью Лайм Рэйб без каких-либо эмоций перевязывает свои руки жесткими ремнями. На экране появляются противники в момент их последних секунд жизни. — Знайте, что мы никогда не сдаемся, — Энобария идет под нещадно палящим солнцем по пустыни, исхудавшая, израненная, лишенная руки. — Даже, когда шансы близки к нулю… — Уэйд Ранкин, оперевшись спиной о стену, без сил сползает по ней и прячет лицо в ладонях. Торжественная музыка постепенно набирает обороты и становится более жесткой и быстрой. -…мы продолжаем бороться, — Катон, которого тяжело узнать из-за огромного числа ран, цепляясь руками за траву выползает из Рога изобилия. — Мы сражаемся не за себя, а за вас, — показывают меня в момент, когда я убила Джерри. Я стою едва живая и демонстративно поднимаю руку в приветственном жесте Дистрикта-2. Музыка достигает своего пика. — За наш Дистрикт-2, за Капитолий! — в замедленной съемке на экране появляется Вита. Она запрыгивает на булыжник и словно солдат отдает рукой честь, глядя в безоблачное небо на ее арене. На красном фоне появляется наш герб. — Приветствуйте Дистрикт-2! — громогласно объявляет Клавдий Темплсмит и колесница начинает свое движение. Цинна и Порция желают нам вслед удачи. Мы выезжаем на площадь. Зрители, которые во время фильма благоговейно хранили молчание, начинают вопить с новой силой. Барабанные перепонки готовы лопнуть, а глаза слепят множество вспышек фотокамер. Каждый из нас приветствует толпу по-разному: кто-то, как Курт с надменным видом смотрит вперед, не обращая внимания ни на кого; кто-то, как Брут машет руками, призывая капитолийцев орать еще громче. Я решаю взять пример с Курта. Стоящий чуть впереди меня Катон приветствует собравшихся как когда-то на 74-х Голодных играх: просто вскидывает руку и без эмоций смотрит на людей. Вита как всегда превосходит всех. Она как заведенная прыгает с борта на борт, рискуя в любой момент свалиться с колесницы. На половине пути Берглинд вспоминает о шесте. Он с силой ударяет им об дно колесницы. Из наконечника в небо устремляется яркая молния, раздается гром. Капитолийцы кричат от ужаса. Берглинд оборачивается к нам, его лицо светится от счастья. Он бьет шестом еще раз: повторяется тот же эффект. Брут, будто заряженный этой молнией, бьет себя кулаком в грудь и ревет словно зверь. Его примеру следуют Уэйд и Лайм. Зрители, пришедшие в себя от шока, снова начинают вопить от восторга. Берглинд спрыгивает с колесницы, едва она останавливается рядом с колесницей Дистрикта-1. Мужчина в последний раз ударяет шестом и водружает его на постамент. — Кажется, это успех! — кричит он нам, возвращаясь на место. Толпа долго не успокаивается. Наконец ведущим удается их утихомирить и настает очередь Дистрикта-3. Процесс оказывается долгим. Из всех видео больше всего мне понравилось, естественно, наше и от Дистрикта-12. Наконец президент Сноу встает за трибуну и поднимает руки вверх, призывая толпу замолчать. Происходит это почти мгновенно. — Трибуты, победители… Жители Капитолия и я приветствуем вас. Когда-то давно вы доказали, что являетесь лучшими. Вы прошли множество испытаний и вновь оказались здесь. Для нас честь принимать вас снова. Знайте, что вы боретесь не за себя, а за свой дистрикт. Пусть каждый из вас помнит это, сражаясь на арене. Счастливых вам Голодных игр, и пусть удача всегда будет с вами! Под громкие аплодисменты мы заезжаем в конюшни. Там нас уже ждут стилисты и ассистенты. — Вы молодцы, — говорит Цинна. — Старались, как могли, — произносит Магнус. — Но от видео было толку больше. Кто это чудесный режиссер, что снял такое? — Сейчас познакомитесь, — говорит Порция. Я вижу, как к нам идут Лесли Штук вместе с Крессидой — той самой женщиной-режиссером, которая снимала мою свадьбу. — Дамы и господа, прошу любить и жаловать — Крессида — лучший режиссер Капитолия и большой фанат Голодных игр. — Скорее, его участников, — с улыбкой говорит Крессида. — Надо было догадаться, что это вы, — говорит Катон. — У вас получился шикарный фильм. — Его актеры играют немаловажную роль. — Крессида здесь, чтобы со своими помощниками снять вас для небольших роликов, которые будут использоваться в трансляции Игр, — поясняет Лесли. — Пойдемте, это займет максимум час. Мы заходим в небольшое подсобное помещение. Крессида вместе с помощниками просит нас встать на зеленом фоне. Нас снимают всех вместе, потом по одному, советуют, какие принять позы. К концу съемок я чувствую себя как выжатый лимон. Лесли Штук — неимоверно бодрая, — отводит нас к лифтам. Мы поднимаемся наверх и оказываемся внутри роскошной гостиной. — Ну что, господа, это ваш дом на время подготовки к Играм, — говорит Лесли. — У нашего дистрикта в распоряжении два этажа. Нижний — гостиная, верхний — спальни. Каждая индивидуальная, на дверях висят таблички с вашими именами. Вы вольны здесь делать, что хотите. Но прежде, чем разойдетесь, планы на завтрашний день. Он полностью посвящен тренировке, ее посещение обязательно для каждого. Начало в девять утра, завтрак будет готов с семи. В первый раз я сама отведу вас в зал, в остальные дни будете ходить туда сами. Если вопросов нет, то свободны. Сопроводительница издает легкий смешок и поднимается наверх. — Дагер, что там с девчонкой из Дистрикт-12, — внезапно спрашивает Магнус. Я коротко рассказываю о нашей беседе, опустив подробности ее первой просьбы, но дословно повторяю вторую. Энобария фыркает. — Чокнутая какая-то. Теперь придется следить за ней. — Такие люди верны своему слову, Энобария, — говорит Курт. — Если она желает красивой финальной битвы, то сделает все, чтобы это произошло. — Ну да, ты же знаешь… — насмешливо протягивает Магнус. Мы кратко обсуждаем предстоящий день и расходимся по своим комнатам. Моя комната небольшая, выполненная в темных цветах. Я набираю ванную и с большим удовольствием нежусь в горячей воде. Думать о стратегиях нет сил и желания и поэтому я мысленно перемещаюсь на воображаемую арену, в последний день Игр, где мой дистрикт одерживает победу, а среди нас нет ни одной жертвы.