18:28
Я поднимаюсь на крышу старых апартаментов, не думая о последствиях моего визита туда. Что произойдет? Я могу не спуститься оттуда живым. Собственно, за этим я и иду. У меня больше нет сил. Я хочу закрыть глаза, чтобы больше не видеть лицемерных, нахальных, презрительных, издевательских и насмешливых лиц. Среди них есть и родные, ничем не отличающиеся. Они такие же, как и другие люди в моем окружении. Они все меня ненавидят. Я открываю дверь, ведущую на прогнившую крышу. Мое изувеченное лицо обдувает холодный осенний ветер, он сумел достать даже до самых маленьких и больных шрамов. Я прошел немного дальше по мокрым доскам — недавно шел дождь — и все вокруг было красным из-за заката, он прекрасен. Я хочу раствориться в последних лучах солнца, уйти вместе с ним, но, ведь, едва дотронувшись, я сгорю, как и в его руках. Неужели он единственный, кому я не противен? Ларри, мне тебя не хватает, ты мне нужен сейчас, я хочу в последний раз услышать твой хриплый, ласковый ко мне голос. Я становлюсь на край крыши, медленно поднимаю глаза на огромное горящее солнце. Где-то рядом с ним кружат птицы, разрезают своими крыльями воздух. Они такие свободные. Я тоже хочу летать. Моя худая рука тянется к красному диску на небе, желая прикоснуться, желая обжечься. Мой разум затуманивают воспоминания о прошлом, мама… Я вижу её родное лицо, такой ласковый взгляд, я хочу погладить её золотые волосы. Я уже близок к ней, остался один сантиметр.18:33
Её изображение растворяется в воздухе, я начинаю падать. Мои голубые глаза закрываются и… Мою талию обхватывают чьи-то тонкие пальцы, я их узнаю где угодно… Я ничего не вижу, вокруг так темно, а звон в ушах просто невыносим. Я лишь чувствую, что теплые руки крепко обнимают мое тело. Мой рассудок начал приходить в норму, я слышу тихие всхлипы: — … ты больной, Фишер! — Ларри. — Что, если бы я не успел?! — Он плачет. — Дурак, дурак, дурак! — Я знаю. — Я тебя люблю, люблю, твою мать! Что бы я делал без тебя?.. Мои глаза округлились до невероятных размеров, из них начали течь горячие слезы. Мне было приятно от таких слов, зная, что они не бросались на ветер. Джонсон был всегда искренним со мной. Ларри повернул меня к себе, тем самым открывая вид на его опухшее от слез лицо. Карие глаза пристально смотрели на меня, не отрываясь. — Ох, блин, прости, — он стал вытирать слезы рукавом красной толстовки, — я не подумал, оно само как-то… — я положил свою холодную ладонь на его красную щеку, тем самым, перебив Я приблизился к его губам. Ларри горячо выдохнул, я почувствовал это. Его дыхание обжигало мою кожу, словно палящее солнце. Мы смотрели друг другу в глаза, не осмеливаясь сократить расстояние. Я слышал его сердцебиение, его рваное дыхание.Между нами остался сантиметр