Новогодние перемены

Сегодня первый Новый год, который Варя и Саша празднуют одни. Мама с папой уехали, оставляя семилетних девочек одних в квартире. Саша знает, что в холодильнике лежит салат, что в самом верхнем шкафчике родители прячут шоколад, а батарейки от телевизора можно достать в маминой комнате, которая была недоступна для девочек в обычное время. Если сестра её попросит, она сразу же кинется доставать ей шоколад. А пока что можно и подумать. На улице идёт снег. Везде снежинки. Папа говорит, что все они наряжены в красивые белые платья и, если Саша будет хорошо себя вести, он купит ей такое же. Но зачем ей только одно платье? Она сразу же попросила такое же и для сестры. Даже хотела в обмен на второе платье, отдать папе все свои сбережения, состоящие из двух самодельных слонов и тридцати рублей. Папа тогда посмеялся и пообещал купить им два платья просто так. — Саша! Саш! — Варя тянет за красную пижаму, забавно наклоняет голову. Сегодня Новый год, сёстрам купили новогодние пижамы. Красное платьице, красная шапка. — Что такое? — девочка смотрит на даже слишком активную сестру, болтает ногами сидя на подоконнике. Родителей нет, а значит никто не запретит сесть сюда, открыть окно и свесить ноги вниз. А Варя не расскажет, она надёжная. По-крайней мере, Саша ей доверяет, ведь она её единственная сестра. — Ты почему такая грустная? Ты о чём-то плохом думаешь? Расскажи мне, я честно-честно никому не скажу! Я могу поклясться даже, вот! — протягивает Саше руку для рукопожатия, чтобы закрепить их клятву. На самом деле, Варя не понимает, что такое клятва. Мама говорит, что это очень важная вещь, а Саша не умеет объяснять, но тоже считает, что клятва — это очень важно. Поэтому, хоть для неё это и не важно, она предлагает клятву. — Не надо давать мне клятву, Варь, родители уже знают, — продолжает, пока Варя не разревелась и не обиделась — Вот скажи, что ты знаешь о соулмейтах? — Соулмейт… Это тот человек, который увидит тебя, полюбит, и ты с ним проживёшь всю жизнь! Вот я хочу побыстрее встретить своего соулмейта, чтобы он забрал меня к себе в замок! — Ты думаешь, что твой соулмейт это принц? — Ну, я бы хотела, но если он не принц, тогда я сама построю нам замок, вот! — Варя говорит уверенно, как будто точно это решила. Даже хочется поверить, что все её слова — правда. — Мама сказала, что ты уже встретила своего соулмейта. И я встретила. — Правда? А кто это? Кто мой соулмейт? — прыгает на месте, почти что хлопает в ладоши. Саша считает, сколько раз Варя прыгнула, сколько раз помпончик на её шапке перепрыгивал с одной стороны на другую. — Я твой соулмейт. А ты мой. Мама сказала, что близнецы всегда соулмейты. Варя замолчала, не прыгает. Саша бы посмотрела на её лицо сейчас, но ей слишком страшно. Да и считать снежинки теперь гораздо интереснее, чем следить за сестрой. — Ты не можешь быть моим соулмейтом! Потому что мы не близнецы! — громко заявила Варя. Так громко, что Саша чуть не вывалилась в окно. Она бы и вывалилась, если бы её не схватила Варя и не уронила на пол. — С чего ты взяла, что мы не близнецы? — спрашивает Саша, поднимаясь с пола. Потирает ушибленную спину. — Да потому что мы разные! Вот смотри! — Варя начинает загибать пальцы. — Вот у тебя тёмные волосы, а у меня светлые! Это раз. Потом… У тебя длинные волосы, а у меня короткие! Это два. А три… Я очень активная, а ты совсем не активная. Видишь? Мы не близнецы. Мама тебя обманула. — Нет, мы близнецы. Мы родились в один день. А то, что ты назвала, естественное явление. — Что такое «естественно»? Хотя, это не важно. И снова молчание. — То есть ты мой соулмейт? — нервно спрашивает Варя. Она берёт сестру за руку, сжимает. — Да, я твой соулмейт. — Тогда я должна тебя поцеловать. А потом мы должны поспать вместе! — Варя улыбается и целует Сашу. Не знает как, не умеет, чмокает в губы. Потом замирает, вспоминает что-то, и облизывает губы сестры. — Что ты делаешь? — Вова сказал, что надо целоваться с языком. Я тебя поцеловала, а потом языком. Я же всё правильно сделала? — Наверное… А кто такой Вова? — Ты не помнишь? Мы когда в садике были с ним дружили. Ну, я дружила, а ты сказала, что тебе папа сказал, что он на нас плохо влияет, вот! И то, что нам нужно с тобой вместе спать, тоже Вова сказал. Так что пошли спать! Я сделаю на полу одну большую кровать и мы там ляжем. — А разве нам не будет холодно? — Нет, нам будет тепло, ведь кровать будет очень большой и очень тёплой! — Варя активно показывает, насколько большой будет кровать, раскрывая руки так широко, как только может. В этот вечер они заснули гораздо раньше полуночи. Не встретили Новый год, проспали. А родители сохранили у себя фотографию двух сопящих девочек в красных пижамках.

***

Им уже пятнадцать. Саша переживает, ведь они очень много ссорились в этом году. Родители не будут праздновать с ними в этот раз. Такая уж у них работа, Саша не осуждает. Весь день ходит по магазинам, ищет подходящий подарок для Вари. Варя… Когда она вспоминает о ней, по телу пробегают тысячи мурашек. Они — соулмейты. Она всегда будет рядом. Саше кажется, что она вся красная, потому что слишком смущена своей привязанностью к сестре. А привязанность ли это? Когда она приходит домой с подарком, дорогой косметикой, она застаёт Варю в коридоре, рядом с зеркалом. Она красит губы красной помадой, на ней короткая юбка. — Варь, а ты куда в таком наряде? — что-то шепчет в подсознании, что всё это не просто так. Сейчас будет плохо, Саша кусает губы. — Подальше от тебя, дубина. — смотрит так холодно, что хочется перестать дышать. — К парню своему переезжаю. Куда же ещё? — К парню? Варя, но мы же… — Господи, Александра, что за прошлый век! — всплескивает руками. — Подумаешь, в прошлом году у меня на плече и правда появилось именно твоё имя! Но мы же сёстры. Ты сама-то не находишь это отвратительным? Законом не писано, что мы обязаны быть друг с другом, так что я даю нам обеим возможность на нормальную жизнь. — Ты не можешь меня здесь бросить! Мы же соулмейты! Тебе же будет плохо! Родители тебя не отпустят! — Да я мамке смс-ку отпишу, меня отпустят. А даже если не отпустят, я всё равно уйду. Не хочу иметь с тобой никаких дел, уж извини. Я тебя не бросаю, а даю шанс на нормальную жизнь, так что я считаю, что имею полное право уйти. То, что Варя действительно считает, будто имеет право уйти, Саша поняла только тогда, когда хлопок входной двери вывел её из оцепенения, Мать, напуганная сообщением Варвары, находит только зарёванную дочь, в истерике вырывающую себе волосы.

***

— Вы с Варечкой до сих пор не общаетесь? — как только обе девочки съехали, родители продали старую квартиру и купили новую маленькую квартирку в центре. На светлой кухне два человека — молодая девушка и женщина, которой уже явно за сорок. Вокруг цветы, которые мать просто обожает. А отец обожает свою жену, поэтому нет ни одного места в квартире, где бы не было растений. Саше даже кажется, будто в самой большой оранжерее не так много цветов. — Да, не общаемся. А зачем нам с ней разговаривать? Она меня видеть не хочет. — Саша неловко отводит взгляд. После того Нового года, когда Варя уехала, она не могла спокойно говорить о ней. Хотя, пожалуй, это было очень по-детски. Можно было ведь позвонить, поговорить, обсудить всё это. Но Саша предпочитает тонуть в своей, как она считает, безответной любви. — С чего ты взяла? Мне кажется, что хочет. Постоянно звонит и про тебя спрашивает: «Как там Сашка?», «Саша ещё парня не нашла?», «Передай Саше от меня подарок, я то не могу к ней на день рождение приехать». — Мы же сёстры. А может она тебя обижать не хочет, любит очень. Кстати, как там Варя? — Хорошо у неё всё. Устроилась учителем в какой-то лицей, какой точно не знаю, она не говорит. Но ей нравится работать с детками. А с бумагами не нравится, на конспекты вечно жалуется. Каждый день звонит и говорит, как ей надоело писать отчёты. Вот зачем она пошла туда работать, ты мне скажи? — женщина продолжала говорить, заставляя Сашу улыбаться всё больше. Разве не прекрасно, что у её соулмейта всё хорошо? Даже если без неё… Они же в итоге начнут общаться, верно? Может у них даже что-то получиться. Тем более мама говорит, что Варя спрашивала про Сашу. — Вот кстати, она хотела сегодня, как и ты, со мной Новый год отпраздновать! Она уже скоро придёт, через полчасика. Ты же её тут подождёшь? Хотя она говорила, что ты, вероятно, сбежишь, если я тебя скажу… Но Сашенька, ты же у нас не такая, верно? — Она придёт, да? — Саша вздохнула и встала из-за стола. Похоже, она ещё не готова встретиться с ней. — Тогда не буду вам мешать, извини. Счастливого Нового года! — Береги себя, дорогая. Не забудь поговорить с ней! Это последние слова, которые слышала Саша от мамы до того, как её сбила машина.

***

Писк приборов. У Саши болит всё тело. Даже думать больно. Её веки всегда были такими тяжёлыми? Их всегда было так сложно поднять, посмотреть вокруг? Сейчас это невыносимо. Голова болит, стреляет, как будто в неё забивают гвозди. И сколько она так лежит? Час? Месяц? Год? А почему она тут? Непонятно, но когда думать становиться легче, Саша может думать только о Варе. О том, что они близнецы. О том, что она сказала ей в пятнадцать. О том, что Саша сбежала от Вари. О том, что возможно, было бы и правда лучше не быть соулмейтами. Но всякие сомнения о том, что их соулмейство неправильно вскоре отмело. Как только Саша смогла открыть глаза, первое, что она увидела, это сестру. Варя, у которой были огромные мешки под глазами. Варя, у которой вся тушь растеклась по лицу. Варя, которая бросилась ей на шею, как только увидела, что Саша открыла глаза. ну разве это могло быть неправильным?