Жестокая забота

Братик - настоящий садист, любящий поиграться с БДСМ, посторонними предметами и смазками. А для своих развлечений ОН использует моё тело. А я и не против - в такие моменты мой внутренний мазохист ликует, заставляя получать истинное удовольствие и возбуждаться от боли. Руки, как обычно, привязаны к спинке кровати, а ноги к разным её ножкам, что делает меня максимально раскрытым и доступным для любых экспериментов. У нас правило - я не могу себя трогать во время игры. На глазах повязка, погружающая в темноту, что лишь подогревает интерес и делает тело более чувствительным. Кляп братик не любит - ОН говорит, что ЕМУ нравиться слушать мои крики, стоны и всхлипы, а эта "блядская штука" глушит все издаваемые звуки. Ещё Пассион любит плети. Они оставляют красивые кровавые следы на спине, ягодицах и ногах. Твёрдая рука брата не жалеет, избивая розгами, раздирая кожу до мяса, заставляя орать от боли, в то время как я уже от одного этого готов кончить. Вот только член плотно сжимает металлическое кольцо, не позволяя этого сделать. Приходится стонать от возбуждения, от невозможности получить такую желанную разрядку, от осознания того, что это только начало. А дальше идут игрушки различных форм и размеров. С трудом проникает в анус цепочка шариков, так ничем и не смазанная. Я могу почувствовать каждый из них, от самого маленького к самому большому. ОН медленно их вытаскивает, так, чтобы я прочувствовал всё в мельчайших деталях. Эти действия заставляют стонать в голос, просить более быстрых движений. Так хочется, чтобы братик резко вогнал все внутрь меня, а потом выдернул, как какую-то затычку из ванной. Но это его правила, и я не спорю. Однако Пассу быстро надоедают подобные действия и ОН заменяет игрушку маленьким вибратором, который почти не ощущается. По крайней мере, до того момента, пока братик не включает его на полную скорость. ЕМУ всё равно, что мне нужно привыкнуть, что я захлёбываюсь слюнями, максимально выгибаясь, метаясь по кровати, громко крича, умоляя выключить этот маленький пыточный инструмент. Потому что ОН может оставить меня так на пару часов. Пару сумасводящих часов, по истечению которых я смогу лишь хрипеть мольбы, сорвав голос и устало дёргаться. Но брат не выключит вибратор, пока не выберет смазку на сегодня. Это может быть что угодно: обычная смазка, моя собственная кровь, вазелин, шампунь и даже сгущенка или мёд, после которых приходится промывать желудок особенно тщательно. Прохладная жидкость разливается по спине и ягодицам, стекая на простыни, а я всё пытаюсь отгадать, что это такое? "Подсолнечное масло" - тихо подсказывает голос, а я понимаю, что в ванной проведу не меньше часа. Но это не худший вариант и правда поможет проникновению, в отличие от того же мёда. К большим игрушкам, по мнению брата, ещё рано переходить. Всё равно нам спешить некуда - впереди целый день. Следующим этапом становится еда. Сладкий чупа-чупс, облитый маслом, не так липнет к стенкам ануса, но всё равно вызывает неприятные ощущения. Но с маленькими предметами играть не так интересно. Поэтому очень скоро сладость оказывается у меня во рту, а в дырочку утыкается предмет побольше. Банан входит быстро, но вызывает болезненные ощущения. Брат никогда не пользуется презервативами, а потому острые концы фрукта царапают чувствительные стенки. Дышать становится невозможно, жар разливается по всему телу, ещё сильнее обостряя ощущения, невероятно сильно хочется почувствовать ЕГО член внутри вместо всякой посторонней херни. Конфета трескается под зубами и разлетается на осколки. Некоторые из них падают на простыни вместе с палочкой, а мне кажется, что я сейчас подавлюсь оставшимися во рту кусочками. Но резкий запах нашатыря возвращает меня к реальности, а пальцы брата во рту заставляют выплюнуть остатки сладости. Сильная пощёчина даёт понять, что он недоволен моим поведением и почти что потерей сознания. "Только попробуй" - злой шёпот отдаётся мурашками по телу, заставляет беспрекословно подчиняться, член болезненно дёргается, испуская смазку. Банан отложен в сторону, и мы приступаем к игрушкам побольше. Осталось немного, и я смогу почувствовать в себе не железо, не стекло или резину и даже не дорогой пластик. Но пока ещё рано, мы оба понимаем это. Сантиметров пятнадцати искусственный фаллос входит в анус, раздвигая стенки. Особое наслаждение приносит пузырчатая поверхность игрушки, а я уже могу только хрипеть, беспомощно комкая простыни, и умолять о разрядке. Но брат продолжает игнорировать, как и всегда в таких случаях. Фаллос точно врезается в простату, разгоняя по телу заряды дикого удовольствия. Движения были то быстрыми, то тягуче-медленными - брат не позволял привыкнуть. Резким движением ОН выдернул игрушку, заставляя мышцы ануса конвульсивно сжиматься в попытках найти предмет, так нагло отнятый близнецом. Но скучать не пришлось. Следующая игрушка была куда больше в размерах. Она входила плохо, причиняя боль, разрывая изнутри. Полностью откинувшись на кровать, я постарался максимально расслабиться для более лёгкого проникновения. В конце-концов, и она оказалась внутри полностью, заставляя мышцы растягиваться сильнее. Тёплая липкая кровь потекла по внутренней стороне бедра, щекоча и несколько отвлекая от боли. Член прижался к животу. Хотелось кончить, и чтобы брат вытащил эту штуковину из меня. Но на мои желания Пассу было плевать. ОН резко дёрнул игрушку на себя, почти полностью вытаскивая её, оставляя внутри лишь головку. Я уже было вздохнул с облегчением, но не менее резкий толчок внутрь заставил выгнуться в спине, открыв рот в беззвучном крике. Слёзы прочертили на щеках прозрачные следы. ОН вовсе решил не жалеть, в бешеном ритме двигая фаллос внутри меня. Я снова чуть не захлебнулся от нахлынувших эмоций, но ЕМУ было всё равно. Брат полностью увлёкся движениями игрушки во мне, постоянно меняя угол проникновения, попадая точно по простате или избегая её. Это делало пытку ещё более невыносимой. И вот, когда задница горела огнём, а налитый кровью член истекал природной смазкой, близнец снял кольцо, одновременно до упора вогнав искусственный агрегат. Мощный оргазм погрузил сознание в непроглядную темноту на несколько минут. В реальность меня вернул всё тот же пузырёк нашатыря, а в глаза ударил яркий солнечный свет с улицы. Сперма забрызгала мой живот и простыни и теперь стекала, оставляя белесые потёки на коже. Всё ещё немного затуманенным взглядом я осмотрел брата: тяжело дышащий, возбуждённый, с диким, животным желанием в глазах, ОН выглядел просто очаровательно. Пару секунд, и ОН наклоняется ко мне, целуя. - Умничка, Инсанити... - ласково сказал ОН, убрав прилипшие от пота волосы с лица. - Я тебя так люблю. - Я тоже тебя люблю. Но это ведь не всё? - сорванный голос не позволял говорить нормально, заставляя хрипеть и срываться на шёпот. Брат помотал головой и, прикусив мочку моего уха томно произнёс: - Трахни меня. Я этого хочу... - Шутишь? Я даже сесть не могу, а ты говоришь... К тому же, я хотел почувствовать тебя внутри, - состояние моё и правда было весьма плачевным, но желание брата было невероятно сильным. Анус болел, раны от плети жгло и щипало, а конечности затекли, натёртые верёвками. Кстати... - Может развяжешь уже? - Ну уж нет. После всех тех игрушек ты меня даже не почувствуешь - слишком растянут, а вот я до сих пор не получил желаемого, - недвусмысленно намекнул брат, отвязывая меня от кровати. Честно признаться, я думал, что вывернул запястья, когда пытался уйти от неприятного проникновения. Слава богам, всё обошлось. - Ты просто лежи. Я всё сделаю сам. Видимо, моим мечтам о члене брата сбыться было не суждено. В отличие от меня, ЕГО надо было растягивать. Я получал невероятное удовольствие, глядя на то, как ОН оглаживает своё тело, играется с сосками и трахает себя пальцами. Даже не заметил, что член снова поднялся - я возбудился, только глядя на НЕГО. Закончив себя растягивать, братик потёрся своей задницей о мой вставший агрегат, после чего приподнялся и, направив член в себя, медленно опустился. Внутри Пассиона было жарко и тесно. Стенки ануса плотно обхватывали член, сжимая, но не причиняя дискомфорта. Он редко когда позволял мне себя трахать. И игрушками не пользовался. Значит, сегодня у него хорошее настроение, ради такого можно потерпеть и ломоту в теле. Запрет на прикосновения к себе всё ещё действовал, но брата я мог бы спокойно полапать. Мог бы, если бы не адская боль. Я не мог даже двинуться, что уж говорить о полноценных действиях? С каждым толчком брат двигался всё быстрее, уже прыгая на мне в бешеном темпе и громко вскрикивая. Сам я шипел от приятных и немного болезненных ощущений, доставляющих некое мазохистическое удовольствие. Вновь яркие вспышки перед глазами, и я резко выхожу из брата, кончая. Пасс тоже содрогается в бурном оргазме. Очередная порция спермы на моём животе, уже поверх остывшей. Брат аккуратно приподнимается и садится рядом на испачканные простыни. По ЕГО торсу стекает моё семя, и это, чёрт возьми, смотрится просто шикарно. Несколько минут мы молчим, переводя дыхание, а потом брат говорит то, что я больше всего не хотел слышать: - А теперь, братик, тебя надо вымыть не только снаружи, как меня, а ещё и внутри. - А всё потому, что ты никогда не разрешаешь мне кончать внутрь, - обижено фырчу я. - Ты всегда спускаешь в меня! - Потому что я старше, и в этой игре только я устанавливаю правила, - несколько грубо проговорил брат, поднимаясь с кровати и зло глядя на меня. А потом чуть мягче добавляет, возвращаясь на кровать: - Если так хочешь, я разрешу тебе сделать мне минет. Это было уже что-то. Меня хватило лишь на слабый кивок, после которого братик сел мне на грудь, направляя свой член мне в рот. Обхватив губами головку, я начал чуть-чуть её посасывать. Поза доставляла некоторые неудобства, заставляя быть максимально осторожным, чтобы не подавиться собственной слюной. Тянуть я не стал, сразу заглотнув член наполовину. Ритмично двигая головой, я одновременно проходился языком по уретре, то размашисто вылизывая её, то немного проникая внутрь. Выпустив небольшой агрегат брата изо рта, я прошёлся языком по стволу, а потом начал посасывать ЕГО яички, совсем не задействуя руки. Я собирался растянуть этот процесс на как можно большее время, но Пасс явно был не согласен с таким раскладом. Схватив меня за волосы, ОН резко оттянул мою голову назад и вошёл до конца. Дёрнувшись, я попытался вырваться из хватки близнеца, но ОН лишь глубже вогнал член мне в горло. Дышать стало тяжело, носом я утыкался в низ ЕГО живота. Я вдохнул воздух, сглотнув, и тем самым вызвал у брата стон. Давление на голову усилилось и он с видимым раздражением произнёс: - Давай работай! Ты ведь этого хотел. Двигай языком и головой сам, не беси меня. Вздохнув, я начал доставлять брату удовольствие, обнимая губами тёплый член, проходясь языком по всей длине, чувствуя каждую жилку и неровность. Уже в бешеном темпе ОН вбивался в меня, тихо и протяжно постанывая. Спустя пару минут горячая сперма ударила в глотку, а рука брата не дала отстранить голову. - Глотай всё, - нельзя было ослушаться властного голоса старшего, и я с трудом выпил всё ЕГО семя. Лишь тонкий ручеёк белесой жидкости вытекал из уголка рта. Братик наклонился ко мне, слизав его и поцеловал, проникая своим языком мне в рот. Казалось, он был везде: проходился по нёбу, изучал ровные ряды зубов и сплетался с моим собственным, доводя до экстаза. Оторвавшись, братик встал и потянулся. Я уже понял, что и дальше оттягивать момент ненавистной процедуры не получится. И ОН это подтвердил простым словом: - Пойдём. Встать оказывается гораздо тяжелее, а попытки пройтись и вовсе заканчиваются провалом: ноги подкашиваются, тело дрожит и ломит, а боль бьёт по мышцам. Но я знаю, что сейчас ЕГО лучше не злить - ненавистную процедуру промывания делать будет именно ОН. В конечном итоге, брат почти что дотащил меня на себе. Посадив меня в ванную, ОН начал регулировать воду. Наконец, настроив температуру, ОН залез ко мне и начал отмываться. Мочалка больно царапала следы плети, сдирая сперму и засохшую кровь, тут же вновь потёкшую из ран. Шипя от боли и с матами, я полностью отмыл себя от крови и масла, после чего поднял взгляд на брата. Поняв, что я закончил, ОН закрыл слив пробкой и включил воду на максимум. В уютной тишине, прерываемой только шумом воды, мы ждали, пока наберётся полная ванная, чтобы можно было приступить к внутреннему промыванию. Наконец, Пассион закрыл кран и встал, потянувшись к полке. Заранее зная, что не стоит медлить, я стал на четвереньки, уперевшись головой и руками в бортик. Лёгкое прикосновение к спине вызвало стаю мурашек. Позади себя я расслышал звук набираемой воды, и через мгновение кончик клизмы оказался внутри меня. Я задрожал от страха и будущего ощущения чрезмерной наполненности, а когда брат нажал на грушу, не смог сдержать нервного вздоха. - Тише, мой хороший, тише, - поглаживая по спине говорил близнец. Всё-таки ОН не мог злиться на брата, когда тот находился в таком беспомощном состоянии. Ещё одна полная клизма наполняет нутро тёплой водой. Жидкость, казалось, проникала всюду, заполняла всё, до чего доходила. Живот увеличился, а держать всё в себе становилось тяжелее. Казалось, меня сейчас разорвёт на части от чрезмерной заполненности. Ещё одна клизма, слёзы, собравшиеся капельками в уголках глаз и жалостливое "братик". - Ещё одна. Давай, милый. Ещё одна и можешь выпускать. Да, это было самым унизительным во всём процессе - всё, что находилось внутри тебя, все твои нечистоты выходят наружу. Они делали это уже не в первый раз, но ему всё ещё было стыдно перед братом. Я всегда старался оттянуть момент избавления организма от лишней воды, но долго держать всё в себе не получалось. А старший ещё и ухудшал ситуацию, надавливая на живот. Это было ужасно и противно. Я до сих пор не понимаю, как братику нравиться смотреть на это. А то, что ОН кайфует от моего такого вида сложно было не заметить. К сожалению, я всё ещё боюсь спросить ЕГО об этом, а потому молча жду, пока ОН выпустит воду и смоет остатки грязи душем. Дальше моё сознание начало медленно уплывать - я слишком устал за этот день. Игра была особенно тяжёлой. Я не помню ни того, как братик поменял бельё на кровати, ни того, как ОН перенёс меня в спальню. Единственное, что точно помню и осознаю - ОН уложил меня и устроился рядом под одеялом, обняв. А дальше я погрузился в царство Морфея, полностью обессиленный и с лёгким чувством обиды и унижения. Но это всё потом, с этим мы разберёмся, когда проснёмся. Утро вечера мудренее, как-никак.