First Man

      Сара говорит, говорит без умолку, вспоминая до мелочей, как она, великая Сара О’Нил, победила Писадейру. Не без помощи Бобби, конечно, но все собравшиеся прекрасно понимали, что Бобби десять лет назад это кто угодно, но только не помощник по убийству сверхъестественной хрени. Да и сейчас, наверное.       Сара вспоминает долго, изредка прерываясь на перепалки с Кэнди или отвечая на замечания Бобби, потом их отвлекает появление Дерека — Бетти неосознанно забивается в угол дивана и пытается игнорировать его взгляд, пока Дерек демонстративно не садится рядом с ней… опасно близко. И сразу почти затягивается — серьезно? Их правильный Дерек начал курить? Взгляд ее ловит — ухмыляется и ничего не говорит. Бетти в итоге отворачивается и забирается на диван с ногами. Холодно.       А потом Сара вспоминает о… похищении. Сара сначала говорит, а потом думает — она красочно рассказывает, как переживала миссис Бэнкс, как вводили коммендантский час, как они сами пытались ее найти… Бетти не слышала ее слов, у Бетти в ушах звучит дьявольский смех Писадейры, Бетти до сих пор слышит его в свисте ветра, и она не сразу чувствует руку Дерека. Он еще ближе, гладит ее по спине, и неосознанно Бетти прижимается ближе. Теплый.       — Ты мне никогда не верил, — пробормотала Бетти, потому что, в сущности, это была единственная причина того, почему она уехала. Неверие со стороны родителей и шерифа было ожидаемым, но когда Дерек задумчиво предполагает, что из-за стресса у нее случилась подмена воспоминаний, это подкашивает окончательно. Десять лет не видела — а сейчас жалась к нему так, как будто они все еще школьники, главной проблемой которых стала сверхъестественная хрень, в которую Дерек единственный так и не поверил.       — И не верю, — фырчит Дерек в ответ из вредности и обнимает крепче. Где-то внутри вспыхивает возмущение, но… ладно, еще будет время поговорить об этом.       Сара продолжает говорить о том, что они пережили десять лет назад — воспоминания тревожной болью отдаются в сердце уже двадцатишестилетней Элизабет. Сентфор оставил неизгладимый отпечаток в ее душе — до сих пор мысль о том, чтобы вернуться сюда, приводила ее в панический ужас. Хотя они переписывались однажды… Дерек тогда и обмолвился вдруг, что скучает, что без нее Сентфор вдруг потерял всякий смысл. Бетти тогда не ответила. Сначала словила паническую атаку, потом просто испугалась…       У нее, на самом деле, с нервами не лады — конечно, нахождение один на один с тогда еще непонятной им тварью дало свои плоды. Она настолько привыкла постоянно жить в страхе, потому что, столкнувшись с мистикой однажды, ждешь ее возвращения снова, и… Бетти не сразу поняла, что рядом с Дереком ей впервые было нестрашно. Хотя Сара вспоминала. Сара вспоминала все до мельчайших подробностей…       На самом деле, у Элизабет и Дерека давно все было… сложно. Ее, тихоню, впервые оказавшуюся в Сентфоре, сразу зацепил всегда уверенный и немного дерзкий сын шерифа. В сущности, Дерек и поспособствовал ее быстрой адаптации в новом месте. Бетти как-то рассеянно коснулась его руки — на костяшках россыпь мелких шрамов, старшеклассник Стив решил, что будет ужасно смешно постебаться над новенькой, а Дерек не стерпел, но не успел среагировать, когда Стив увернулся, стекло разбил. Шериф даже не стал его отчитывать, а Бетти потом робко чмокнула в щеку и помогла обработать боевые ранения.       Дерек вообще был ее персональным спасением. Когда все тот же Стив из мести закрыл Бетти в кладовке уборщика, Дерек ее вытащил. Чуть не потерявшую сознание от страха, потому что клаустрофобия… По мнению Стива это было, конечно, ужасно смешно. Ходить с выбитым зубом тоже смешно. Шериф тогда все-таки провел с сыном воспитательную беседу — Бетти сначала не очень уверенно, потому что в первый раз, а потом гораздо смелее целовала его и смеялась, в шутку называя его дураком. Ведь серьезно получить мог! Но такая забота грела душу — Бетти тогда еще не понимала, что влюбилась по уши.       Зато когда Кэнди спрашивала, с кем она пойдет на вечеринку в честь дня Колумба, Бетти не колебалась ни секунды. Знала, что пригласит.       Только на день Колумба она в итоге не пошла. И это был единственный раз, когда Дерек не смог ее спасти. Чернота затягивает, в ушах все еще звучит ее смех, счет дням быстро потерялся, попытки сбежать терпели поражение… пока однажды Писадейра не заплакала. Это похоже было на истеричный смех, и Бетти сначала окаменела от ужаса, а потом в голове щелкнуло — бежать. Она неслась, не разбирая дороги, но вокруг была тишина — Писадейра не стала ее ловить. Почему не убила? Элизабет не понимала.       В себя пришла только в больнице. Рядом друзья, и первое, что она увидела — взвинченного Дерека. Потом были допросы, плачущая мама, а у Бетти при одном упоминании леса истерика — тогда она и рассказала… все. Ожидаемо было, что поверили не все. Страшнее всего было от Дерека… Она тогда долго кричала. Плакала. Успокоительное кололи. А Дерек упрямый, Дерек не уходил, хотя она и отказывалась с ним разговаривать. А после выписки мама предложила уехать — согласилась. Сорвалась, даже не попрощавшись, считая себя… преданной? Униженной? Боже, какая глупость. Жаль только, что осознание этого пришло уже сейчас.       Они так и не станцевали на выпускном.       А воспоминания идут все дальше, Сара вспоминает больницу, и Бобби вдруг почти философски замечает, что удивительно, что Дерек Бетти тогда не поверил — а Никсон взрывается. Он и раньше был вспыльчивым, а сейчас дело стремительно доходит до драки — Сара вдруг вылетает из дома к озеру с ведром, Кэнди верещит, а Бетти растеряна. Слишком долго в свое время Дерек вбивал ей в голову простое правило — не лезь, когда я разбираюсь. Но делать что-то нужно! Ситуацию решает Сара, выливая на них ведро холодной воды — парни сбиты с толку, но драку прекращают. А Дерек, даже если мокрый, все еще теплый и уютный — Бетти безуспешно делает вид, что совсем не пялится, но… господи, откуда у него такой пресс?       О ритуале по изгнанию Писадейры Бетти уже не слушает. Если раньше еще была вероятность избежать этого, то теперь все очевидно — Дерек захочет поговорить, а она не сможет убежать от этого разговора… да и захочет ли? Дерек сказал, что не в его правилах убегать от проблем — Элизабет, наверное, просто устала от них бегать. Поймав взгляд Никсона, Лиззи молчаливо кивнула и чуть улыбнулась. Как только закончится дождь…       Потом разговор плавно перетекает к вещам вполне реальным — кто когда уезжает. Они собрались на похороны миссис Хилл, поэтому, казалось бы, повода задерживаться здесь больше не было. Кэнди уезжает послезавтра утром, Бобби задержится — ждет брата, Сару в ближайшие дни заберет жених, а Бетти… она только собралась открыть рот, как была остановлена резким и просто чересчур уверенным:       — Даже не думай.       — Вообще-то, я хотела сказать, что останусь… ненадолго…       Бобби смеется, Кэнди фырчит, что, мол, голубки, Сара только улыбается, а Бетти немного страшно. Страшно выходить за порог этого дома, потому что… придется что-то решать. Что-то говорить. А хочется, чтобы как раньше, просто рядом с ним быть и чувствовать себя самой защищенной и самой счастливой… И, видя, что Дерек ей улыбается, Бетти четко осознала одно.       Она ужасно устала убегать.