Каждый твой вздох, каждый твой взгляд несет последствия…
Девушка перебирала свои вещи и тут же складывала их в чемодан. Она пыталась растянуть это мгновение как можно дольше, лишь бы не возвращаться в Академию, которая давно не впускала в себя Алису. Она прекрасно понимала, что прибудет не одна из младших Харгривзов, но у неё нет выбора. Просто не может не приехать после известий о смерти отца. Да, отца не любили, точнее сказать, ненавидели и проклинали его же дети, желающие ему скорейшей смерти, что в итоге и случилось, правда, уже в неподходящий момент. Номер Семь с радостью не приехала бы туда. Для неё казалось, что лучше она сломает себе ноги, чем переступит ими порог бывшего дома, но что-то внутри, не давая спокойно дышать, заставляло идти туда. Она осматривала свою квартиру, которую решает оставить на ближайшее время пылиться. Три гудка сотового, и вот она уже диктует свой адрес такси. Жила она лишь в противоположном конце города от Академии, но даже это не помешало ей больше не встречаться с другими членами бывшей чудо-семейки. Она до сих пор помнит, как почти семнадцатилетняя Лиса сбежала из своего гнезда, который больше смахивал на терновый венок. Венок, который на протяжении семнадцати лет впивался в кожу своими шипами, высасывая всю силу из неё. В конце концов, она не выдержала и сбежала, бросив братьев и сестру с Моноклем, включая тех, кто ей был дороже жизни. В машине неприятно пахло сильным запахом одеколона и дымом сигареты, которую выкуривал водитель, из-за чего голова начала немного кружиться, заставляя сдерживать порывы рвоты. Харгривз чуть приоткрыла окно машины, непроизвольно дыша через край тонкого шарфа. Девушка бросила взгляд голубых глаз на такого же цвета чехол телефона. «11:47» гласил экран заблокированного мобильного. Внутри что-то беспощадно, настойчиво кричало, пытаясь выбраться наружу. Даже назойливая песня, которая играла из радио машины, не могла успокоить расшалившиеся нервы. Сердце то и дело бешено билось. На миг ей показалось, что ещё немного и оно не выдержит и взорвется. С каждым преодолённым метром она стала всё больше и больше уверять себя, что приезжать сюда было самым последним решением, которое она только могла сделать. Проклиная тот момент, когда машина остановилась около назначенного места, она протягивает пару купюр водителю. Как только Алиса вышла из машины, она сразу ощутила на себе пасмурную погоду. Облака сгустились светло-серой массой, не давая шанса солнцу излить ни одного луча. — До свидания, — девушка захлопнула дверь, после чего машина вновь тронулась с места. Она укуталась глубже подбородком в шарф, — Погода дерьмовая, впрочем, как и день, — озвучив свои мысли вслух, она повернулась лицом ко входу в здание. Перед ней предстала та самая знаменитая Академия Амбрелла, ранее хранящая в себе невероятных экземпляров человечества. Космобой, Кракен, Слух, Сеанс, Пятый, Ужас и Грань. Семерка бывших супергероев, которые выросли не боготворенными спасателями, а обычными людьми. Они так долго ждали обычной жизни, что она подкралась незаметно, одновременно со взрослой серостью, хоть не все из них полностью повзрослели. Ей стало страшно. Больше десяти лет назад она оставила здесь любимых людей, из-за чего сильно жалеет. Тогда она была слишком эгоистична. Думала о себе, не хотела больше переживать тренировки отца, не могла смотреть каждый день на портрет Пятого, ведь до сих пор корит себя за то, что не смогла остановить его. Как бы сильно она ни была привязана к Клаусу, Бену и Диего, тогда её переполняли гормоны. Подростковый период дался ей вечным молчанием, чтобы в один момент взорваться и сбежать. Её рука замахнулась для того, чтобы постучаться, но неожиданно застыла в воздухе. Это её последний шанс на отступление. Последний шанс оставить себя в тени, лишний раз не попадаясь на глаза тех, для кого она мертва. Девушка закрыла глаза, считая в уме до двадцати, как учила когда-то Грейс. Она сделала три мучительных стука, которые навсегда перевёрнут её жизнь. Словно летучая мышь, которая вышла полетать днем, будучи слепой. Она не знает, что её ждет. Может быть, свободный полет, но скорее всего, она с болью упадет на асфальт, не успев даже пролететь пару метров. За дверью послышались громкие шаги, явно кого-то тяжелого. В голове Алисы прокралась догадка кто же это мог так громко ходить, но это слишком очевидно. — Что нужно? — дверь приоткрылась, и она встретилась взглядом со здоровяком. — А… Алиса?! — от удивления парень встал в секундный ступор, но лишь секундный, — Тебе не следует заходить сюда, — от резкой перемены настроения брата по её телу пробежался электрический разряд, но не успела та ответить, как за широкой спиной Первого послышался до боли знакомый голос. — Алиса? Это вы? — это был приятный и ни капли не изменившийся за столько времени голос: — Лютер, живо пропустите свою сестру, — Первому ничего не остается, поэтому он отодвинул свою тушу с прохода, давая пройти девушке. — Пого, я скучала, — улыбнулась всеми зубами блондинка, крепко обнимая дворецкого. Он никак не изменился, что только порадовало её. — Погодите, я скажу Грейс приготовить вашу комнату, — он ушел быстрым шагом, чуть ли не бежав. — Эй, — послышался сзади насмешливый голос, заставляя Лису обернуться, — Что ты тут забыла? — её тут же толкнули, прижимая руками её плечи к холодной стене, от чего у неё сперло дыхание. — Я-то думал, что после того, как ты херакнула меня ножом, ты больше не появишься здесь, — холод от его рук подкрался под кожу, из-за чего мелкая паника начала сковывать её тело и разум. — Чего молчишь, а? Язык в задницу затолкала? Сохранилась, я вижу, хорошо, — от его перегара голова вновь закружилась, поэтому Алиса не придумала ничего лучше, чем раствориться в воздухе, — Трусиха ебаная! — шикнул в воздух Клаус, облизывая пересохшие губы. Громко дыша, она с удивлением посмотрела на медиума, который пошел в сторону отцовского кабинета. Его кулаки были сжаты до побеления. Глаза невольно увлажнились, в то время как земля ушла из-под ног вместе с надеждами. Клаус, с которым они были лучшими друзьями, ненавидит её. Девушка закусила губу и направилась в свою комнату, уже вернувшись из грани. Нахлынувшие воспоминания окутали её разум, что она не могла поверить своим глазам. Грейс, которая ни капли не изменилась, заправляла и так ухоженную кровать. Её уложенные волосы и платье были, как всегда, прекрасны. Грейс была тем, кого они называли матерью, наплевав на то, что это лишь очередная работа отца. Всё те же светлые волосы, приятный голос, который напевал незамысловатую песенку, но также тепло от этой бессмертной женщины нельзя описать словами. Грейс слишком сильно контрастировала с отцом, чей характер был эксцентричным, жестким, властным. Она машина, но слишком родная для неё, чтобы думать о ней так. Не в силах совладать с желанием, Седьмая плюхнулась на кровать. — Грейс, можешь выйти, пожалуйста? Нужно проветрить мысли, — ласково попросила девушка, прикрывая веки. — Конечно, Алиса. Ты осталась по-прежнему красивой, — бросив ей свою очаровательную улыбку, она с идеальной осанкой скрылась за дверным проёмом. Оглядывая сиреневые обои, Лиса пыталась отогнать страшные воспоминания. Ей не верится, что она здесь и сейчас, но это так и есть. Она вернулась туда, куда обещала сама себе не возвращаться. Ещё страшнее представлять себе предстоящее время нахождения здесь вместе с остальными. Судя по первой встрече, её здесь не жаловали. Сейчас она чувствовала себя загнанной в клетке вместе с хищниками, желающие ей уж точно не добра. — И зачем я только пришла? — закрыв руками лицо, она тихо застонала от усталости. Она услышала, что кто-то поставил в её комнату какую-то вещь и ушел, не позабыв закрыть за собой дверь. Алиса приняла сидячее положение, стаскивая с себя верхнюю одежду. Видимо, Пого поставил чемодан в комнату и ушел, не смея тревожить девушку. В этом был весь Пого. Спокойный, чуткий, до жути мудрый и добрый. В детстве она не раз засыпала на руках этого теплого чуда, чьи сказки утаскивали в сон с первых слов. Девушка спустилась вниз, ожидая принять на себя летящую утварь, но Второй лишь бросил на неё недолгий взгляд, когда Четвертый же улегся на диване, делая очередную затяжку своего косяка. Она застыла на некоторое время, смотря на изменение своих сводных. Эллисон она пару раз видела по телевизору, но в жизни она точно такая же женственная, местами элегантная и аристократичная. Обе девушки покрасили свои раньше темные волосы в светлый. Кракен стал намного мужественнее, что от одного его грозного взгляда хочется провалиться под пол. Его «игрушки» как обычно с ним, что порой кажется, что он им готов заменить всё своё общение. Четвертый… Он несомненно вырос, отрастил себе всё те же неизменные кудри. Под зелеными глазами находились синие пятна от недосыпа. Он встал, что-то хмыкнул брату и прошел к выходу, не смотря на девушку. Сердце кольнуло от такого отношения к себе. Он повзрослел, стал жестче и озлобленнее. Лиса прошла в гостиную, усаживаясь на кресло. Диего же начал метать в стену свои оружия. Она прекрасно помнит, как сильно его ругал отец за дыры в стенах, но он продолжал это делать, будто специально выводя Монокля из себя. Её взор устремился на картину, висящую на самом видном месте. — Сколько лет прошло? — тихо спросила девушка, привлекая внимание Диего. — Шестнадцать или семнадцать. Точно не помню, когда он сбежал, так что… — он замолчал, поворачиваясь лицом к сестре. Ей было приятно, что в его взгляде не читалась злоба или ненависть, что заставило её спокойно выдохнуть. — Всё не было возможности отдать, — она смотрела в пол, доставая из кармана кинжал. — Это твоё. Алиса протянула оружие, не имея сил взглянуть в карие глаза Кракена. Он взял свою вещь, странно ухмыльнувшись. — Постарайся больше не красть мои вещи, сестричка, — наигранно улыбнувшись, он покинул её компанию. Не промолвив и слова, голубоглазая пошла на кухню, которую знает как свои пять пальцев. Она открыла последний настенный шкафчик, заглядывая на вторую полку. Усмехнувшись неизменностью этого здания, она достала баночку растворимого кофе. Алисе никогда не надоест наслаждаться его запахом и вкусом. Когда-нибудь кофе добьет её, но сейчас ей катастрофически нужно расслабиться. Она уже попыталась сделать свой первый глоток, но её прерывают какие-то крики со двора. — Здесь никогда не было спокойно, — выдохнула девушка, все-таки сделав свой первый глоток, наслаждаясь теплотой, которая распространяется по всему пищеводу, согревая изнутри. Но ложка в её кружке начала трястись в конвульсиях, что заставило девушку с опаской поставить напиток на стол. Ложка продолжала своевольничать, пока не влетела в стену. Вслед за ней последовали ножи, которые чудом не задели Лису, из которой вышел испуганный вздох. В этом доме происходило множество странных вещей, но такое она встречает впервые. Но ложка со звонким звуком встретилась с полом, после чего помещение на секунду осветило голубое сияние. — Твою мать! — чуть ли не подскочив, девушка увидела перед собой какого-то парня, но тут же узнает в нём своего брата. — Пятый? — парень без слов забрал у девушки её кружку, сделав пару глотков. В тот момент она забыла, как дышать. Перед ней предстал парень, чьи зеленые глаза с интересом смотрели на неё сверху вниз. Она была уверена, что если бы кружка находилась в её руках, то тут же встретилась бы с полом. Девушка застряла в ступоре, смотря пустым взглядом на пропавшего брата, пока тот не заговорил, вмиг развеяв видимость иллюзии. — Ты еще кто такая? — подросток нахмурил свои брови, как обычно, метнув на неё одобрительный взгляд. — Кофе делаешь лучше всех в доме, — отхлебывая еще пару глотков, он с громким стуком поставил вещь на стол. — Так кто ты? — Что? — чего-чего, а встретить своего пропавшего без вести брата она точно не ожидала. — Я… Ты не узнаешь меня? — у ее удивления не было предела, но она тут же стала серьезней, когда на кухню ввалились остальные члены семьи. Значит, ей не мерещится. — Я не так изменилась, по сравнению с ними. — Матерь божья, — задорно хлопнул в ладоши Клаус, — Два живых мертвеца по цене одного бати, — он громко хохотнул, что заставило всех сморщиться, — И оба пропавшие, пхах. Не день, а сплошное веселье! — парень, почему-то одетый в юбку, уселся на столе, скрестив ноги, — Ну, рассказывайте, как с того света вернулись. — Бред какой-то… — тихо шикнула девушка, чья голова стала в три раза тяжелее. — Так кто ты? — всё так же спокойно говорил Пятый, выжидающе смотря на неизвестный ему объект. — Я Алиса, твоя сестра, Номер Семь, — будто на автомате проговорила та, продолжая не верить своим глазам. — Что? — парень явно ожидал услышать не это, но после минутной гробовой тишины. — Твою мать… — он схватился за волосы, а на его лице появилась улыбка сумасшедшего. — Где Ваня? — Кто? — Диего, наблюдавший за этим разговором, мало что мог понять. — Охереть и не встать… — прикрыв рукой рот, он завороженно уставился на светловолосую, засмеявшись ненормальным голосом, заставляя дрожь пойти по всем телам присутствующих, — Скачки так расшатали этот мир до такого состояния, что реальность просто полетела к ебеням, хах, — темноволосый резко встал, преодолевая расстояние между ним и его новой сестрой за два шага. Он схватил её за шею, чтобы притянуть и стал осыпать её лицо поцелуями, не сдерживая своих эмоций. — Это самый лучший день! Все встрепенулись, а Клаус без всяких слов оттолкнул только что пришедшего из будущего брата. Харгривзы видели, как тело девушки бросило в мелкую дрожь, когда внутри неё всё очерствело. Все прекрасно знали, что вызвало эту реакцию, но это не изменяло того факта, что вопросов становилось с каждой секундой всё больше и больше.***
Пятый рассказал семье, что путешествовал во времени множество раз, что несказанно повлияло на реальность. Она потрескалась, а её осколки образовали еще больше альтернативных реальностей. Из-за того, что Вани здесь нет и не было никогда, Конец Света отменяется. Подросток просто не перестает хохотать, при этом допивая с горла бутылку виски, которую позаимствовал у бара. Смотреть на это можно было вечно. Их шестнадцатилетний брат, опьяневший в хлам, что-то бормочет себе под нос, не переставая при этом улыбаться. — Сколько мне уже лет? Сто восемьдесят? Хотя подождите, вроде уже двести, — язык парня начинал постоянно заплетаться, пока тот потихоньку засыпал. Все разошлись по своим делам, пока Алиса сидела на кожаном кресле в гостиной, где рядом на диване уже сопел пьяный подросток. Пятый лежал на животе, а его рука свисала вниз, кончиками пальцев касаясь пола. Его темные волосы падали на глаза, но это его никак не смущало. Алиса сидела, не отрывая взгляда от спящего, вспоминая то, как он недавно расцеловал её лицо. Только от этих воспоминаний её бросило в жар, но то странное чувство внутри затмили картинки перед глазами. Это не то чувство, которое могли вызвать резкие прикосновения. Чертов осадок, бравший начало еще в далеком детстве, но сейчас все не так. От нежных, мимолетных прикосновений тонких губ брата, до тех холодных пальцев, которые до боли сжимали шею, или же те ночные кошмары, когда маленькая девочка просыпалась в поту. Лис никогда не забудет тот день, когда сбежала из дома. Не забудет парня, который вытащил её из могилы, чтобы позже заставить самой же и вырыть её. Она доверилась не тому человеку, но теперь это резко потеряло смысл. Её далеко не младший брат сказал, что Алисы не существовало. Она просто иллюзия, ошибка. Вся её жизнь была прожита за кого-то, а от этих мыслей её тело одолевал холод, которого она боялась больше всего на свете. Руки дрожали, а глаза наполнялись слезами, пока нос неприятно щипало. Она не хочет вспоминать те дни, которые показали ей то, что даже в доме с отцом не было так тяжело. Несмотря на все болезненные тренировки, на побег Пятого, на всё дерьмо, которым пропитан этот дом. Несмотря на всё это, там она не боялась так сильно, хотя и туда она не вернулась бы. Не вернулась бы в своё прошлое, да и настоящее тоже. — Если бы меня не было, было бы легче, — выдохнула дрожащим голосом Алиса, прикрывая глаза. — Мы бы тогда все подохли, — голос брата заставил девушку вздрогнуть, которая начала быстро вытирать свои слёзы, — Ты будто ангел. Заставила всем моим страданиям закончиться, — мальчик принял сидячее положение, запуская руку в свои волосы, — Прости за то, что было на кухне. Я был на эмоциях, так скажем, — хмыкнул парень, поворачиваясь к девушке, — Как я полагаю… Я просто в другой вариации времени. Значит, у нас было общее детство?Ты будто ангел…
— Эм… Да. Правда, оно было тем еще дерьмом, — на девушке появилась грустная улыбка, — Из светлого могу вспомнить только… Как мы устроили гонку по поеданию пончиков. Ты тогда облевал мою юбку. — Прости, — извинился тот, но девушка лишь отмахнулась, продолжая свой монолог. — Мои тренировки проходили после ваших, но вас не пускали на мои, впрочем, как и меня на ваши. Я не знаю, что у вас там происходило, — в кромешной тьме освещением осталось лишь несильное сияние луны, но этого хватило, чтобы девушка разглядела зеленый цвет его глаз, которые блестели из-за света, — Ты сбежал, потом пропал. Через три года сбежала и я, — хлопнула в ладоши девушка, но от улыбки не осталось и следа, — Я сболтнула о побеге. Естественно, все не хотели потерять еще одного члена семьи, и мне пришлось… сопротивляться. Оставила предсмертную записку, а также некоторым шрамы. Написала, что пойду на дно и буду подыхать там вновь и вновь, лишь бы не приходить сюда, — из неё вышел истерический смешок, но она тут же заткнулась, вспоминая маленькое по площади озеро, — Дебильное совпадение, — тихо прошептала себе под нос. — А что тебе отец сделал? — вопрос, от которого кровь в венах застыла, — Даже в этой реальности его ненавидят, и ты тоже, — он тихо встал, направляясь к бару, — За тебя, — тот символично приподнял в воздухе новую бутылку и тут же примкнул губами к горлышку. — Тренировки были просто убийственные, — плохо пошутила девушка, поднимая тем же жестом в его сторону кружку с горячим кофе, — За тебя, — голубоглазая сделала пару глотков, — Если честно, то мы в детстве столько не разговаривали. Это рекорд, — подняв брови, возгласила девушка. — Обычно ты меня нахер посылал, потому что я тебе мешала читать своей игрой на барабанах. — Необычный выбор для инструмента, — скривил губы подросток, направляясь обратно на диван, только уже с новой порцией алкоголя, — Девчонкам обычно фортепиано, скрипка нравятся. Чаще всего гитара. Но да, я бы уже придушил тебя, — усмехнулся парень, устраивая свои ноги на кофейном столе, — Расскажи еще что-нибудь. Алиса чуть не уронила свою кружку. Они раньше всё время цапались, но если бы ей кто-нибудь сказал, что Пятый попросил бы это, то девушка бы просто рассмеялась. — Например, почему ты выглядишь на двадцать? — развел руками зеленоглазый. — А ты почему малявка? — колкость, которую она не могла не сдержать. Но он даже не повел бровями. Не нахмурился, как делает это сто раз в день. Ни одна мышца не дернулась на его лице, будто он уже наслышался этих насмешек, но так оно и есть. Увы, Клаус никак не менялся, сколько бы раз тот не возвращался на похороны отца. — Почему тебе не за тридцать? — уже серьёзнее спросил парень. — Долгая история. Ладно, спать пора, — но не успел брат что-то сказать, как девушка растворилась в воздухе, заставляя того закрыть приоткрытый рот. Но она не двинулась с места. Алиса продолжила сидеть в кресле, наблюдая за пьющим Пятым, искоса поглядывая на Шестого, который продолжал сверлить сестру взглядом. — Даже не думай говорить Клаусу, понял? — не выдержала та взгляда, — Ты же ему ничего не сказал? — Ты должна сказать им, — Бен подошел к ней поближе, усаживаясь на столе рядом с ногами «младшего». — Какой же ты правильный. Иди, обними уже меня, — долго уговаривать не пришлось, и она уже была в крепких руках брата. — Позже расскажу. А пока молчи. Седьмая точно не знает сколько так таращилась на Пятого. Может, всего пару минут, а может, целых два часа. Бен прекрасно понимает, что чувства за все эти семнадцать лет не исчезли. Даже если она будет тонуть, захлебываясь ледяной водой, даже если её застрелят из дробовика, если её будут пожирать мертвецы изнутри… Даже тогда все тайные чувства останутся с ней, как на протяжении всей жизни, не покидая её. В глубине души на подсознательном уровне девушка понимает, что рано или поздно ей придется раскрыть все её карты. Конечно, понимает и то, что может с легкостью порезаться об эти карточки.