Это было на улице...

– Это было на улице... – Нет, на яхте. Я же помню все точно... – И я была там. Наша первая встреча прошла не гладко – ведь мы были так злы и глупы когда-то... – Ты украла колье. Улыбалась нагло. – Ты ударил нечаянно мою подругу. И тогда мы с тобой оказались рядом... – Заглянув наконец-то в глаза друг другу. Я увидел в твоих огоньки неона и луны яркий отсвет – шальной, красивый... – Будто здравого смысла поправ законы, сочетали так странно и боль, и силу, голубые озера под льдистой пленкой... – ...не озера – бездонный зеленый омут... – ...не глаза мужчины – глаза ребенка... – ...глаза кошки, лишенной семьи и дома. – Ты смотрел на меня, и я знала точно, что никто на меня так смотреть не будет... – ...что во веки вечные этой ночью завязалась в узел нить наших судеб. – А потом мы бежали... Ты помнишь это? – В кошки-мышки играли на мокрых крышах... – Ветер выл, и сирены взвывали где-то, и летучие вились над нами мыши... – И впервые нам жизнь не казалась горькой. Мы забыли о шрамах, о жажде мести... – Ты смеялась. – Ты тоже. Глазами только. – И мы были пьяны оттого, что вместе. – И бриллианты-звезды на нас светили. Я могла украсть их, достав рукою... Ты меня полюбил не за это, милый. – Ты меня полюбила, хоть знала, кто я. Ты одна, только ты понимала правду. Слышишь, Кошка? Одна – из толпы безумцев... – Ведь ты был, как и я на пороге ада, в страшном сне, и желал поскорей проснуться. Я проснулась, а ты... – Я был так потерян. Я стоял на коленях, и я молился... – ...ты сам запер от чистого счастья двери и на страшной клятве своей женился... – Я люблю тебя, Кошка. Лишь это важно. – Только это ли? Бедный, наивный мальчик... Я люблю тебя, Мышка. И мне так страшно... Зная, кто ты, я знаю, что будет дальше. Может, мы принимали серьезно слишком все, что было под масками и понарошку... Ты меня полюбил... Полюбил ли, Мышка? Ты меня полюбила... Зачем же, Кошка?