Переутомился

      «Ты слишком много работаешь!», — первое, что услышал я, вынырнув из красочного сна. Очнувшись в кромешной темноте, тяжело дыша, я первым делом потянулся за очками на прикроватной тумбочке, но привычной твёрдой поверхности там не обнаружил. Собственно, как и выключателя бра у себя над головой. Ну и к чёрту! Нужно просто прижать к себе Катюшу, а то убежала на самый край постели, и успокоить своё расшалившееся сердце нежными прикосновениями. Нет, после такого сна обычными объятиями я не смогу ограничиться. Сил попросту не хватит противостоять своим воспоминаниям о такой моей Кате!       — Ты мне приснилась, — произнёс я в темноту, но в ответ услышал лишь неясное мычание, будто она не во сне, а наяву устала исполнять супружеский долг. — Повторить бы! — кровь пульсировала в висках, руки задрожали от предвкушения, но пальцы наткнулись на атлас и это меня насторожило — жена на дух не переносит подобные вещички, да и плавного изгиба женской талии мне так и не удалось нащупать. — Кать…?       — Жданов, ты достал со своей Катей! Неужели она в нашей постели даже у тебя во сне? — неприятно резанул слух чей-то знакомый голос. — Тебе вредно так много времени проводить со своей ручной обезьянкой. Спи, нам завтра нужно быть в форме!       Очень интересно!       Признаюсь честно, я в замешательстве. Точно знаю, что засыпал с супругой на льняных простынях в нашей спальне, где никогда не было так темно. Окно напротив постели освещало всю комнату даже глубокой ночью, а над кроватью висели два светильника, на случай наличия сил для вечернего чтения. Тогда какого чёрта подо мной какое-то скользкое постельное бельё и рядом… Кира?       Её голос! Я узнал. Как это возможно? Почему она рядом? Что происходит? Я резко подорвался с постели и сразу же въехал ногой во что-то твёрдое, тем самым окончательно разозлил сонную Киру. Она включила лампу со своей стороны и окинула меня грозным взглядом. «Жданов, что с тобой?», — удивлённо прозвучал её вопрос, а в глазах появилась паника. Видимо, я выглядел слишком напуганным. Что не удивительно!       Изобразив подобие улыбки, я поспешил оправдаться диким сушняком после встречи с Малиновским. Промашечка? Удивления на лице Киры стало ещё больше. Она даже привстала, чтобы коснуться моего лба своей рукой, но я в ужасе отпрянул от неё и попятился к двери. «Прости», — нервно улыбнулся я и рванул на выход. Сейчас я покину эту спальню, просто ущипну себя побольнее и проснусь. Мне срочно необходима моя настоящая жизнь, мне нужна моя Катя и её ласковый шёпот о том, что это всего лишь сон. Пожалуйста, пусть это будет просто сон! Страшно правдоподобный и ужасающе реальный…который не растворяется в ночи даже после десятка щипков, оставляющих на моих руках синие следы.       Я по-прежнему нахожусь в чужом доме, рассматриваю снимки на стенах, где я и Кира. На свадьбе? На отдыхе? На юбилее мамы? Который праздновали три месяца назад и мы с Катей преподнесли виновнице торжества эксклюзивное ожерелье, специально заказанное ко дню её рождения. Ничего не понимаю… Я спустился вниз по лестнице и обнаружил искусственную ель, украшенную игрушками Киры. Коллекционирование шаров из разных стран — я помню её увлечение, но этот факт совершенно не радует меня. Неуютный современный дом. А где камин? И книжный шкаф с теми самыми шедеврами, которые хочется перечитывать и делиться впечатлениями с родным человеком? Где моя полочка с винилом? И вообще, куда ведёт меня моя фантазия? Мне всё больше не нравился этот сон. Ведь это просто кошмар, правда?       Я прошатался по этому незнакомому дому до самого рассвета, пока на втором этаже не прозвучал звонок будильника. В парадную дверь вошла какая-то женщина средних лет, удивлённо поздоровалась со мной и быстро спряталась на кухне. Следом спустилась Кира, уже одета для выхода в свет и с телефоном у щеки. Вскользь окинув меня насмешливым взглядом, прошла мимо, но через мгновение тонкие руки оплели меня и я почувствовал вполне настоящий поцелуй в шею. Кожа покрылась мурашками и Кира, наверное, подумала, что это реакция на её ласки, но мне просто в голову закралась страшнейшая мысль: а что, если моя жизнь с Катенькой, наш брак и разговоры о будущем — сон? Что если реальность — это вот эти серые холодные глаза, здоровый завтрак в гостиной на две персоны и водитель, ожидающий господ под дверью?       Я не намеревался ехать на работу. Мне необходимо время, чтобы прийти в себя, разобраться в своём бреду, может даже к врачу записаться? Гипноз, говорят, помогает в подобных безнадёжных случаях, или какому-то психологу доверить свои мысли? Чушь! Мне необходимо в Zimaletto. Как я не подумал? Там же Катя! Вот увижу её, прикоснусь и пойму, где реальность, а где моё сумасшествие. Ну не мог я так ясно помнить малейшую деталь своих снов с участием Катюши и ничего не знать о том, почему Кира не пригласила моих родителей на вечерний корпоратив и за что меня так не любят в компании? Секретари волком смотрят, Малиновский, оказывается, уволился несколько лет назад, а Клочкова, ну точно схожу с ума, работает!       Кажется, единственное, что не подвластно переменам — каморка в безвкусно оформленном сером кабинете. «Кать», — крикнул я с порога и почувствовал такое облегчение, что пришлось поскорее присесть на диванчик — ноги не держали. Моя родная девочка выбежала из чулана и с испугом посмотрела на меня, затем быстро опустила глаза и едва слышно пролепетала: «Доброе утро, Андрей Павлович! Вам что-то необходимо?».       «Да, чёрт возьми! Ты мне необходима!», — кричала моя душа, а сердце кровью обливалось. Она же меня боится! Хрупкие плечи поникли, глаза отводит и явно желает поскорее скрыться от меня в своём убежище, будто я монстр какой. Резко поднявшись с дивана, подметил, как дёрнулась Катя, подошёл совсем близко и с трудом справился с желанием обнять и успокоить мою девочку, совершенно не похожую на ту Екатерину Жданову, способную одним взглядом поставить меня на место, либо наоборот приласкать и придать веры в мои силы.       — Кать…ты… Вы как себя чувствуете? — участливо спросил я, не имея совершенно никакого понятия, как общаться с этой девочкой из прошлого.       — Всё в порядке, — удивлённо заморгала Катюша и подняла на меня огромные глаза. — Я что-то забыла, да? Вы мне просто скажите, я мигом всё исправлю! В банке всё решила, интервью перенесла, отчёт был готов ещё вчера, Вы сами видели его. Потом ресторан забронировала, цветы заказала…       Что же я за чудище здесь такое, если вот этот храбрый человечек преклоняется передо мной, страшась моего гнева? Я же вижу дикий ужас в любимых глазах, слышу, как дрожит голосок. Я знаю, как робеет Катя при криках и скандалах. Однажды даже пришлось равняться силами с Валерием Сергеевичем, чтобы запретить ему повышать голос на мою жену… Какими же реалистичными были удар в скулу и алая кровь на губах тестя.       — Что ещё? — тем временем Катя продолжала перечислять решённые дела. — Что я забыла, Андрей Павлович?       — Абсолютно ничего, — по-доброму улыбнулся я, вызвав очередной приступ ужаса на её личике. — Бледная Вы немного, вот и спросил, как себя чувствуешь? А знаешь, Катюш, поезжай-ка ты домой, тебе нужно отдохнуть. Вечером поговорим, — не могу я видеть Катю такой несчастной, мне необходимо время, чтобы понять, что делать дальше.       — Вечером? Но Вы же…я не… Кира Юрьевна запретила мне появляться на празднике.       — Что за чушь?       — И Вы издали указ, вчера Таня на доске его закрепила. Секретариату вход воспрещён.       — Но ты же не секретарь, — едва слышно отозвался я, ослабляя галстук, заботливо затянутый Кирой на моей шее.       — Я уволена? — и столько боли в голосе, а в глазах слёзы, что я не выдержал и уже намеревался коснуться моей бедной девочки, одним поцелуем забрать всё плохое, чтобы она вновь улыбалась мне и рассказывала, каким будет наш Новый год, но в кабинет влетела Кира и я не посмел поддаться соблазну.       — Милый, я вот думаю…       — Отправляйся домой! Я тебе позже позвоню, договорились? И не смей даже думать о таком! Захочешь уйти — никуда не отпущу! Слышишь? — Катя одарила меня благодарным взглядом и скрылась у себя в каморке, а мне пришлось слушать речи Киры о том, какие у нас неблагодарные работники и как трудно ей подобрать цвет скатерти под стать предстоящему приёму наших партнёров. Я отвлёкся, проводил тоскливым взглядом Катю к выходу и вновь посмотрел на Киру. — А почему родители не приедут? — остановил её на полуслове и покрутил в руке мобильный, в котором отсутствовали номера не только отца, но и мамы.       — Жданов, ты здоров? Вы же поссорились.       — Когда это? — вырвалось у меня.       — Месяц назад, вспомни, Марго попыталась внушить нам мысль о детях.       — Ну и?       — А мы против.       — Что, оба? — удивился я.       — Это мы и пытались донести твоим, но нас не услышали, а тебе это не понравилось. Андрей, тебе пить меньше надо, а то мозги уже совсем отказываются работать…       Каким же будет следующий сюрприз? Милко женат на женщине? Мы с Сашкой друзья — не разлей вода? А что по поводу компании? Мы всё ещё модный дом, или отыскали занятие поинтереснее?       Может, уехать домой, лечь в постель и постараться уснуть, молясь всем богам, чтобы меня оставили в том прекрасном сне, где я счастливый муж, любимый сын и чуткий управляющий? Там меня уважали, а не тряслись от предстоящих разборок. Там я радовался каждой минутке и просил жизнь не лететь так быстро. Здесь же секунды растягивались в одиночество, апатию и обречённость. Мне казалось, будто прошла вечность, но на часах стрелки едва перевалили за двенадцать. Рабочий день набирал обороты, а я работать не мог. Попросту не знал, кто я, где я и что мне делать.       И если ранним утром я ещё надеялся, что это всего лишь слишком реалистичный сон и я вскоре проснусь, окажусь в тёплой постели под боком любимой жены, то к вечеру надежда постепенно покидала меня. Я впадал в панику, заливался виски, но алкоголь меня не брал, зато сердце начало колоть и появилась одышка. На часах восемь вечера — отлично! Всё же хорошей была идея закрыться в своём кабинете и переждать этот день вдали от людей.       На встречу с работниками я всё же пойду, может там ко мне придёт какое-то прозрение, либо хотя бы добью себя очередной порцией алкоголя. Поднявшись в полный рост, осознал, что меня немного шатает, но я задался целью и без препятствий преодолел путь к демонстрационному залу, где собрался весь состав административного этажа. За исключением секретарей. Катя тоже отказалась присутствовать. И не зря. Без сомнений, в таком состоянии я бы принялся доказывать наше родство и клясться ей в любви.       Молвить речь мне не позволили. Хоть Кира целое утро и твердила об этой необходимости, сама же с порога запретила мне подходить к микрофону. Также на празднике отсутствовал алкоголь, а официанты разносили на подносах какую-то «зелёную» еду. Не иначе, Кирюшины заскоки на тему здоровой пищи. Скукота! Даже корпоративом сложно назвать. Обычный светский приём, где не было ни одного знатного гостя, зато была Кира в сверкающем платье и злым взглядом в мою сторону.       Алкоголь меня накрыл чуть позже, именно в тот момент, когда в зал не вошёл, а царственно вплыл сам Александр Воропаев. Во всяком случае, под влиянием виски мне чудилось всё именно так. Сюрприза не случилось — друзьями с Сашкой мы и здесь не были, зато я неплохо выпустил пар. Виной тому надменный взгляд родственничка и его колкие фразы о моём алкоголизме.       Не вынесла душа поэта, рука сама как-то сжалась в кулак и в следующий момент обрушилась на бледное личико царской персоны. Единственный минус моего состояния был в том, что координация малёхо пострадала, в глазах двоилось и я пропустил слабенький, но довольно точный удар. Не знаю, в какой момент я оказался на полу, но глаза мои постепенно закрывались и последнее, что я запомнил в этом невесёлом приключении, был голос моей любимой женщины, из раза в раз повторяющий моё имя. Ещё одна странность, ведь Катя отказалась приезжать…       «Андрей, Андрюша. Любимый мой, счастье моё! Андрюшенька, — наслаждался я «музыкой» в своей голове и улыбался так, что скулы начало сводить. — Родной мой, вставай! Я завтрак приготовила, остынет ведь. Открывай глаза и я тебя поцелую!», — зазвучал шёпот у самого уха и я повиновался ему, поднял тяжёлые веки и столкнулся взглядом со своей улыбчивой девочкой. — Хитрец! — заявила Катя и приникла к моим губам долгим поцелуем. — Доброе утро, Андрюша! Жду тебя на кухне!».       Льняные простыни, окно напротив, бра над головой и очки на привычном месте у кровати. Катя с улыбкой нависала надо мной, но намеревалась уйти, видимо, на кухню, да вот только я её никуда не отпустил. Руками обхватил родное лицо, долго всматривался в испуганный карий омут и улыбался, как дурак, осознавая, что я вернулся в свою реальность и другой мне не нужно!       — Тебе что-то приснилось? — чуть слышно произнесла Катя, ласково касаясь пальчиками моих рук.       — Ужас, — округлил я глаза, вызвав улыбку на любимых губах.       — А ты встань у окна и произнеси: «Куда ночь, туда и сон». И холодной водой умойся. Мама говорит, так необходимо делать, чтобы сон не сбылся.       — Сделаю. Обязательно сделаю, вот только…       Ну ведь грех не воплотить свои сокровенные грёзы, когда радость переполняет душу, а твоя женщина понимает твой порыв и принимает с благодарностью всё, что ты делаешь для неё! За ласками и шёпотом я убеждался, что живу, что рядом жена и она больше никуда от меня не денется! А тот сон был всего лишь игрой воображения. Я просто устал. В последнее время столько всего навалилось, что я переутомился и кипящие мозги решили сыграть со мной злую шутку, показать иную реальность, где не было бы вот этих губ, любимых изгибов, громких стонов, нежности, мягкости и любви. Отомстили за бессонницы, стресс и беспрерывную работу? Понял, не дурак, сейчас уйдём в отгул!       «Андрюша, — хрипло прошептала Катя моё имя, достигая свою вершину и увлекая меня за собой. — Люблю!».       Я лежал на спине, крепко прижимая жену к своей груди, и просто наслаждался самым прекрасным утром, обдумывая предстоящие хлопоты.       — Кать, что мы решили?       — Ты о чём? — чуть слышно прошептала она, коснулась губами моей шеи и подняла счастливые глаза.       — Во-первых, по поводу Нового года.       — Дома будем. Вдвоём, как ты и хотел.       — Сколько сейчас? — я оглянулся на стену и улыбнулся, увидев старенькие часы, которые раздражали меня первое время своим нелепым присутствием в нашей спальне, а сейчас позволили убедиться, что я дома. — Ещё и десяти нет. Отлично!       — Что ты задумал?       — Родителям позвоню, Ромке и Юлиане. А ты женсовет обзвони, ладно? Пускай приезжают, скажем, к часам девяти. С детьми, мужьями, родственниками. Устроим настоящий праздник!       — Андрюш, но ты ведь не хотел… Ты напуган! — подметила Катя, глядя в мои глаза. — Это всё из-за сна?       — Можно и так сказать, но я тут подумал…наверное, на следующий год нам не удастся от души погулять с песнями, плясками и салютом.       — Почему ты так считаешь?       — Кать, — прижавшись губами к маленькой ладошке, я давал себе время, чтобы собраться и произнести важные слова, но сам немного боялся услышать ответ. — Катюш…       — Ты хочешь маленького? — прошептала жена, а я в который раз восхитился тем, как Катя тонко чувствует меня и понимает с полувзгляда. — Я тоже. Очень хочу, Андрюш! — смутилась, спряталась в моих объятиях и чуть слышно рассмеялась. — Впервые увидела тебя таким смущённым.       — Я боялся услышать другой ответ, — тихо отозвался я, опрокинул Катюшу на подушки и навис над ней, лаская взглядом и нежными прикосновениями. — Ты даже представить себе не можешь, как сильно я тебя люблю! Живу тобой, моё нежное счастье…