Built from the Ashes

Когда Эвен проснулся следующим утром, Исак все еще лежал на его груди, мирно посапывая – одного этого было достаточно, чтобы вызвать улыбку и почувствовать себя по-настоящему счастливым. С очередным ровным вдохом, который делал Исак, сердце Эвена разбухало в груди и становилось больше с каждой секундой. Он спал. Исак наконец-то спал. Эвен практически не двигался и не дышал, боясь случайно разбудить его, ведь вечно усталый Вальтерсен как никто другой нуждался в отдыхе. Однако, как-то умудрившись чуть повернуться, Эвен взял свой телефон с прикроватной тумбочки, чтобы проверить время. Его улыбка стала еще шире: перевалило за одиннадцать, и Исак все еще спал. Он положил телефон обратно и уставился на чудо, наполовину спрятавшееся от него под одеялом. Утреннее солнце пробиралось сквозь окно, окрашивая кожу Исака в золотистый, почти медовый цвет. Светлые ресницы веером бросали тень на щеки, делая его еще моложе, чем он был на самом деле. Он выглядел таким невинным, и все, чего Эвену так страстно хотелось - это защитить его от демонов, которые не давали ему спать по ночам. Даже если он и не знал, что из себя эти демоны представляют. Он все еще понятия не имел, чем было вызвано вчерашнее волнение Вальтерсена, и какая-то часть его действительно беспокоилась, что Исак проснется и пожалеет о случившемся, пожалеет обо всем – о том, что был нервным из-за стресса, неприятностей или чего-то еще, чтобы принимать рациональные решения. Однако Эвен остановил эту мысль, не давая ей разрастись. Сейчас все это неважно. Важно лишь то, что Исак наконец-то спит. Поэтому Эвен просто лежал, время от времени проводя пальцами по его волосам, ожидая, когда он проснется. В конце концов, тело Исака проснулось раньше, чем его разум. Чуть шевельнувшись, он глубже зарылся холодным носом в грудь Эвена в поисках тепла, а бедрами ритмично подался вперед. Эвен удивленно охнул, понимая, что у Исака уже стоит, что его разум погружен в какие-то фантазии. Эвен улыбнулся, позволяя ему насладиться последними милями в царстве грез. Однако прежде чем Исак успел выстроить ритм, его тело остановилось, ресницы затрепетали, и глаза открылись. Эвен затаил дыхание, ожидая, что Исак закричит и отскочит от него в ужасе из-за того, что они делали прошлой ночью, но к его удивлению, Вальтерсен просто приподнял голову и одарил его застенчивой, удовлетворенной улыбкой, на которую Эвен тут же охотно ответил. – Привет, – сказал он, и улыбка Исака стала еще шире. Он снова уткнулся лицом в грудь Эвена, пытаясь скрыть свое смущение, и Эвен позволил, плотнее заворачивая их обоих в одеяло. – Я думал, мне все это приснилось, – приглушенным голосом произнес Исак. – Ну, надеюсь, действительность тебя не разочаровала, – хохотнул Эвен. И хотя он пытался шутить, где-то глубоко внутри все равно боялся, что мысли материальны. Исак тут же покачал головой, словно сама возможность существования этого суждения была нелепой донельзя. Приподнявшись на коленях, он нависнул над Эвеном и улыбнулся ему со знакомым голодом в зеленых глазах. – Ничего в тебе никогда не было разочарованием, – сказал он твердо, потираясь носом об нос Эвена, словно котенок. Страх, противно распространявший свои ледяные щупальца, вдруг испарился. И прежде чем Эвен успел все обдумать, он резко сел в постели, оказываясь напротив Исака, чтобы прижаться к его губам и тут же утянуть его вниз. Довольно долго и лениво они целовались, купаясь в приятных воспоминаниях прошлой ночи, забыв обо всем остальном окружающем мире, пока звук открывшейся и снова захлопнувшейся входной двери не заставил их отскочить друг от друга. Обернувшись, они выжидающе уставились на дверь, но Юнас так и не постучал. Его шаги эхом раздавались по коридору, а затем он вошел в свою комнату и дверь с щелчком закрылась за ним. Эвен вздохнул с облегчением. Исак захихикал. – Это так странно, – сказал он, скрестив руки на груди Эвена и положив на них подбородок, чтобы было удобнее разговаривать и при этом видеть эти небесно-голубые глаза прямо перед собой. – Что именно? – поинтересовался Эвен, протягивая руку, чтобы заправить за ухо выбившийся блондинистый локон. Исак подался навстречу ласке. – Находиться здесь в одно время с Юнасом и не хотеть бежать через весь коридор, чтобы поздороваться с ним, – губы Эвена изогнулись в довольной улыбке. – Он, наверное, даже не знает, что я все еще здесь. Это странно. – По-хорошему странно? Исак хмыкнул. – По-хорошему странно. Понимая, что это, пожалуй, самое близкое к комплименту изречение, прозвучавшее когда-либо из уст Вальтерсена, Эвен весело рассмеялся и прижал блондина крепче к себе. Голубые глаза поймали зеленые. Они оба все еще были голые, и их полувставшие под одеялом члены требовали к себе внимания, но ни один из них не шевелился. Было так приятно просто лежать, прижимая к себе гибкое тело Исака, чувствовать, как его тепло проникает в кожу. Эвен хотел оставить все именно так, как оно есть, и не предпринимать ничего необдуманного, рискуя тем самым рассердить Вальтерсена. Тот выглядел настолько довольным и умиротворенным... Однако Эвену нужны были ответы. – Все хорошо? – спросил он почти полушепотом. Ему не нужно было конкретизировать свой вопрос, чтобы Исак понял, что он имеет в виду. Вальтерсен глубоко вздохнул. – Да, – сказал он, скатываясь с Эвена так, чтобы лечь рядом. – Прости меня за вчерашнее. Ты был таким идеальным, а я просто пришел и все испортил. Мне не следовало срываться на тебе. Эвен наклонился и поцеловал его в кудрявую макушку. – Ты ничего не испортил, Исак, – сказал он спокойно. – То есть, посмотри, где мы в итоге оказались. Исак усмехнулся и поцеловал внутреннюю сторону руки Эвена, которая все еще обвивала его грудь. – Я справляюсь с тобой, когда ты злишься, – продолжал Эвен. – Я уже делал это раньше и смогу это вынести в дальнейшем. Просто... ты меня напугал, вот и все, – последовала долгая пауза, однако он не смог удержаться и не задать последний вопрос, надеясь, что Исак позволит ему проявить любопытство: – Так что все-таки произошло? Отвратительное настроение Исака будто совсем испарилось со вчерашнего вечера и его, казалось, совсем не беспокоил прозвучавший вопрос. И все же он ответил не сразу, помолчав какое-то время, чтобы обдумать ответ. – Юнас рассказывал тебе о моей маме? – наконец спросил он. – Немного, – признался Эвен. – Кажется, он говорил, что она не совсем здорова? Исак кивнул и снова замолчал, на несколько долгих секунд погрузившись в собственные мысли. – У нее шизофрения, – объяснил он усталым голосом. – И даже с лекарствами эта болезнь не очень хорошо контролируется. Она живет одна и не всегда может о себе позаботиться. Перестает есть, становится агрессивной. И… вчера вечером мне позвонил отец и сказал, что переводит ее в частную клинику, что в конечном счете будет лучше для нее, я знаю это. Но это выводит меня из себя, потому что именно он должен заботиться о ней, понимаешь? А он не хочет этого делать и вместо этого просто запирает ее. Я знаю, что я не самый лучший сын в мире – я навещаю ее не так часто, как следовало бы, – но я стараюсь. Просто ненавижу все это. Его ненавижу. Эвен мог многое сказать о психических заболеваниях, выздоровлении или о том, что самое главное в данной ситуации – помочь своей матери, но он знал, что никакие слова не заставят Исака почувствовать себя хоть чуточку лучше. – Мне очень жаль, – сказал он в итоге, протягивая руку, чтобы провести кончиками пальцев по мягким линиям лица Вальтерсена, по его светлым ресницам и острым скулам. Исак попытался отмахнуться от него, но на его губах играла улыбка. – Но, может быть, в следующий раз ты просто скажешь мне правду, вместо того, чтобы кричать? – поинтересовался Эвен с хитрым прищуром. Исак хихикнул и поднял на него сияющие от счастья глаза. – Договорились. А потом, внезапно, они снова поцеловались. И Исак снова лег на грудь Эвена, а их обнаженные тела слились и двигались в одном ритме с бешено колотящимися сердцами. Член Эвена стал твердым меньше, чем за минуту, и в голове уже заново проигрывался вчерашний сценарий – то, как приятно было чувствовать Исака внутри себя прошлой ночью. Вальтерсен усмехнулся, когда ощутил, как эта твердость упирается ему в бедро. – Не терпится, да? – дразнился он, целуя уголок рта Эвена, подбородок, а затем опускаясь еще ниже, чтобы оставить смачный засос на пульсирующей венке на шее. Эвен, потеряв дар речи, просто кивнул. Исак тем временем уже выцеловывал на его груди замысловатые узоры, нежно прокусывая один из затвердевших сосков, прежде чем успокоить его языком. Лизнув на последок темно-розовую горошину, он продолжил свое путешествие вниз. – Исак, что ты делаешь? – на выдохе произнес Эвен, заранее зная ответ. – Это мой способ выразить свою благодарность... – сказал Вальтерсен, глядя на него из-под опущенных ресниц. Он уже добрался до члена Эвена и завис над ним в ожидании. Его теплое дыхание опаляло головку, заставляя дергаться в нетерпеливом предвкушении. Эвен прикрыл лицо рукой, чтобы скрыть румянец, который, как он был уверен, должен был вот-вот появиться. – ...за то, что терпел меня вчера вечером, – со всей серьезностью договорил Вальтерсен. Эвен поперхнулся собственной слюной. – За то, что терпел тебя? – воскликнул он, поднимая голову ровно настолько, чтобы взглянуть на Исака сверху вниз. – Что именно я «терпел»? Потому что, клянусь тебе, это была не какая-то рутинная работа – позволить тебе трахнуть ме… ох, блядь! Исак резко взял у него в рот, нежно облизав головку, прежде чем вобрать член целиком с таким опытом, которого Эвен наивно не ожидал. Он застонал, откидываясь на подушки и закрывая лицо рукой, чтобы сохранить остатки собственного достоинства. Набирая темп, Исак удерживал бедра Эвена свободной рукой. Он с силой втягивал воздух при каждом движении вверх, заставляя пальцы ног Эвена сжиматься от удовольствия, а затем брал глубже, плавно опускаясь вниз. Он даже не пытался вести себя тихо, поэтому влажные, грязные звуки, разносившиеся по комнате, только сильнее заводили Эвена. Его тело вибрировало, тихо подступаясь к оргазму, но Эвен сдерживал себя, как мог. Он не хотел, чтобы это заканчивалось. Он хотел остаться здесь, с губами Вальтерсена на своем члене. Навсегда. Когда он больше не мог сдерживаться, Исак резко убрал руку от его члена, чтобы Эвен заглянул в глубину его зеленых, практически изумрудных глаз. Вальтерсен самодовольно улыбался. – Умоляй меня, – скомандовал он, едва касаясь губами кончика его члена. Эвен застонал. – Черт, Исак… пожалуйста, – сказал он, подкидывая бедра так высоко, насколько позволяла хватка Вальтерсена. Он простонал от удовольствия, почувствовав, как его член смачно шлепнул Вальтерсена по губам, оставив после себя легкий след смазки. Исак рассмеялся и просто слизнул ее со своих губ, прежде чем провести языком по венке вдоль всего члена, а затем снова взять его в горячую влажность своего рта. Уже через несколько секунд Эвен был на грани срыва, его тело пробила мелкая дрожь. – Малыш, я уже близко, – голос прозвучал непривычно хрипло, будто он кричал какое-то время. Кивнув, Исак отпустил его бедра, позволяя двигаться так, как больше всего хотелось. Эвен глубже толкнулся в его рот, путаясь пальцами в великолепных золотистых волосах, а затем... Дверь с грохотом распахнулась в то же мгновение, когда Эвена наконец-то затрясло от оргазма. Он вздрогнул, ничего не соображая, но, к счастью, у Исака хватило смекалки схватить одеяло и накинуть его сверху, оставив открытым только горящее от стыда лицо Эвена. Его тело все еще сотрясалось. – Эй, Эвен, – начал было Юнас, входя в комнату и пялясь в свой телефон, – Ты не видел мой... – он замолчал, подняв, наконец, глаза и заметив смущенное выражение на лице Эвена. Сначала он посмотрел на него, потом на красноречивый бугорок, выпирающий из под одеяла, и тут же отвернулся, прикрывая глаза рукой. – Какого хрена ты не запер свою блядскую дверь?! Эвен, все еще не отошедший ни от оргазма, ни от потрясения от сложившейся ситуации, только пожал плечами, крепче прижимая к себе одеяло. – Какого хрена ты не постучал? Юнас проворчал что-то нечленораздельное в ответ, а затем повысил голос: – Исак, это ты? – спросил он с нотками недоверия в голосе, будто сомневался, что Эвен мог прятать кого-то еще в своей постели. Исак ждал, наверное, слишком долго, прежде чем ответить. – Да? – сказал он, и ответ почему-то прозвучал как вопрос. Его голос звучал приглушенно под слоем одеяла, под которым он прятался. Эвен чувствовал, как рука блондина, измазанная в сперме, все еще обхватывает его член. Будто Исак был слишком напуган, чтобы отпустить его. – Срань господня. Боже ты мой, – ошарашено выдохнул Юнас. – Это заняло у вас слишком много времени! – он замолчал, а потом воскликнул еще громче прежнего: – Вы оба должны мне наушники! Еще одна длинная пауза. – Хорошо. Теперь ты можешь уйти, пожалуйста? – Да, точно, – сказал Юнас, пятясь к выходу практически вслепую. Однако он остановился у двери, чтобы крикнуть напоследок: – Я ненавижу вас обоих! – и выйдя из комнаты, демонстративно захлопнул дверь за собой. Исак сразу же откинул одеяло и вынырнул на поверхность, словно все это время ему не хватало кислорода. Эвен не смог удержаться от смеха, когда заметил, что все лицо Исака было покрыто его спермой. Причудливыми мазками она покрывала его румяные щеки, застряла в бровях и даже немного в волосах. Исак только закатил глаза. – Серьезно? – фыркнул он, используя уголок простыни, чтобы вытереться. – И вот это для тебя спусковой крючок? Эвен не мог скрыть веселья, однако притянул Исака и поцеловал его поджатые губы, тая, когда тот прижался в ответ, позволяя напряжению покинуть его тело. – Я никогда не услышу концовки этой истории, – вздохнул Исак, глядя в сторону двери так, словно его последний шанс узнать все подробности покинул комнату вместе с Юнасом. – Есть вещи и похуже секса с горячим парнем, за которые можно осудить. Исак фыркнул. – Ты действительно слишком высокого мнения о себе, не так ли? Хочу, чтобы ты знал, что это полностью разрушит мою репутацию. Мой последний бойфренд был моделью. Чем можешь похвастаться ты? Эвен весело пожал плечами. – Однажды я так долго делал римминг одному парню, что он даже заплакал. Он сказал, что это было на грани религиозного опыта, – Исак замер, а Эвен многозначительно повел бровями. – Хочешь попробовать? Румянец, вспыхнувший на щеках Исака, был более чем красноречивым ответом. Эвен перехватил его за талию и перевернул их так, чтобы Вальтерсен оказался снизу. Исак завопил от восторга, когда его швырнули настолько бесцеремонно, и Эвену пришлось напомнить ему, что Юнас находится в соседней комнате. – Твоя очередь, – сказал Эвен, глядя на него сверху вниз, подобно хищнику, готовящемуся поглотить свою жертву. Исак со всей решительностью встретил его взгляд, его глаза искрились едва сдерживаемым озорством, а бедра уже двигались в поисках хоть какого-нибудь трения. Затем Эвен использовал свой язык, чтобы довести Исака до двух слишком оглушительных оргазмов, за которые Юнас определенно накричит на них позже.