Война двух миров

В девять утра в Обливионе обычно никого, кроме Стеллы и Блум, не оставалось. Сегодняшний день, если судить о коллективном сборище в саду, был исключением. Думан на пару с Флорой в это время уже выслушивал очередные проблемы. Сейчас же первый только прибегает с пробежки, вторая вообще пока не показывалась. Муза и Гантлос, решив воспользоваться возможностью, сплавили малыша Итана Стелле и Анагану, которые устроились в тени вишни и теперь играли со светловолосым непоседой. Блум, пришедшая сюда одной из первых, потому что первым – будто назло – был Валтор, болтала о чём-то с Музой. Гантлос встал поодаль всех, присоединившись к Валтору. Блондин затянулся сигаретой, уже не говоря себе, что нужно бросить. Одна сигарета утром и вечером действительно делали своё дело: после первой он будто окончательно просыпался, а после второй расслаблялся после тяжёлого дня. Правда тогда приходилось разжёвывать по две-три мятные жвачки и принимать душ, потому что Музу воротило от запаха табака, да и Итан спал с ними. К ним только вышел Огрон и попросил у блондина сигарету. На ещё сонный организм она оказывала такой же эффект, как на Гантлоса, а такой эффект был необходим. Огрон выглядел помятым, будто спал от силы два-три часа. Свои излюбленные волосы он лениво собрал в шишку, надел помятую чёрную футболку, не удосужившись погладить даже магией. Но вот к сигарете приложиться успел ещё как. — Ты что, не спал всю ночь? — поинтересовался Валтор. — Акклиматизация, — даже голос ещё был слишком хриплым. К этому моменту успели вернуться Думан с Лейлой. Тяжело дыша, о чём-то переговариваясь и изредка смеясь, они присоединились к остальным, извинившись, что опоздали. Однако извинения были не нужны, ведь главной героини сегодняшнего мероприятия не было. И это заметили только сейчас. — А где Флора? — спросила шатенка, благодарно принимая из рук метаморфа баклажку воды. — Действительно, — произнёс маг воздуха с Итанам на руках, подходя к собирающейся толпе. — Я её с утра не видел. — Она что, спит? — Думан удивлённо присвистнул. — Я разбужу её! — Блин, — прошипела Лейла. Думан её опередил, рассмеялся и побежал в Обливион, говоря что-то о новой разминке. Метаморф быстро добежал до комнаты подруги и постучался, но никто не ответил. Тогда решительно распахнул дверь и застал картину, которую, наверно, не застал бы никогда в своей жизни. Флора, подмяв под себя подушку, спала так крепко, что даже не шелохнулась от шума. Ей не мешало ни солнце, ни шум остальных из приоткрытого окна, ни даже сам Думан, который подошёл к кровати. Флора пошевелилась и поморщилась только тогда, когда он сел и потормошил её по плечу. — Просыпайся, принцесса. Твой принц больше не будет ждать и ускачет на своём коне обратно в тридевятое, — пропел Думан. — Пусть скачет хоть в Эсперо, — Флора отвернула лицо, не открыв глаза. — Ненавижу Эсперо. И принца тоже. — А кто этот принц, не поделишься? — Думан нагнулся прямо к лицу девушки, заставив ту гневно вспыхнуть и всё-таки открыть глаза. — Нету никакого принца, — Флора не разделила его юмора и села в кровати. — Ладно, красотка с лохмами, собирайся, — он кивнул на окно. — Тебя все уже ждут. — Ждут? А сколько время? — девушка ахнула, посмотрев на часы. — Девять двадцать? Сколько я спала?! Помощь Думана уже не требовалась, Флора вскочила с кровати и скрылась в ванной комнате. Расхохотавшись над русым торнадо, маг поспешил оставить её одну, чтобы не смущать. Поблагодарить она не успела, потому что сразу принялась умываться, чистить зубы и переодеваться. Во время этого фея не забывала тихо проклинать мага ненависти, из-за которого она легла спать уже с рассветом и проснулась так поздно. Вчера они разошлись сразу после её гневной взбучки. Настроения играть не было так и так, а на тот момент его просто вышибли из воздуха вокруг неё. Флора вернулась к себе под утро, но уснула только когда небо начало окрашиваться в приятные оттенки оранжевого и розового. Она спешно спустилась в сад. Глаза сами нашли виновника её недосыпа. Огрон выглядел также, и от этого Флора почувствовала себя немного лучше. Но его вид не помешал ему ухмыльнуться, затянуться сигаретой и выпустить клубок дыма в её сторону. Он бы не дошёл, Огрон стоял далеко, Флора даже не почувствовала запах табака, однако всё равно разозлилась. Ещё ночью они решили посвятить три дня на тренировки Флоры, чтобы та смогла открыть ворота Эпсилона без присутствия других. Сразу после того, как ей начнёт удаваться контролировать такое большое количество разной энергии, Домино покинут Валтор, Блум и Думан, ведь присутствие двух последних уже будет не нужно. Несмотря на сложность, с которой придётся иметь дело Флоре, их задание было куда более опаснее. Во-первых, они не знали точно, удастся ли им уговорить старика и узнать местоположение других кодексов. Во-вторых, неизвестно, какие трудности их ждали на чужой планете. Если Валтор был привыкшим, Думан был тёмным магом, то Блум будет на Эсперо впервые. И снова неизвестно, как скажется на ней долгое там пребывание. Флора уже умела работать с чужой энергией. Вечера девушка не тратила впустую, усердно отдаваясь учёбе. Она оттачивала навыки, поэтому уже знала, как направлять чужую энергию в свою пользу. Сейчас от неё не требовалось ничего, кроме как стать временным домом для этой энергии. После приложить немного усилий, соединить это в одно целое со своей и открыть врата Эпсилона. А где именно искать кодекс, они подумают уже там. Энергия магии подруг была немного похожей с её собственной. Они искрились только светлой магией, не было и намёка на что-то тёмное. Но если бы Флора работала не с волшебной энергией, а с энергией самого человека, пару тёмных пятен она бы нашла. Например, гордыню или вспыльчивость. А вот с энергией магов пришлось потруднее. Она не была такой, как на Эсперо, разумеется, но и не была такой, как у неё и подруг. Флора встала напротив Анагана, улыбнулась ему, получив в ответ такую же светлую улыбку, а после сосредоточилась. Небольшая искорка тёмно-синего цвета вылетела прямо из груди мага и потерялась в груди Флоры. Она больше не улыбалась, стараясь привыкнуть к неприятному ощущению. Флора описала бы это, как холодную дрожь по всему телу, которая никак не собиралась заканчиваться, и тяжёлым комом в горле, который мешал дышать. Следующим был Думан. Он также встал напротив уже заметно ослабевшей Флоры и взял её за руки, чтобы та не грохнулась на землю. Касания в вытягивании крохотной частички энергии было словно катализатором. Послевкусие, если можно было так выразиться, было таким же отвратительным. Вкупе с энергией Анагана, энергия Думана была только двойным усилителем этой черноты внутри. Флора ощутила знакомое чувство. То же самое было с ней в Эсперо, только в несколько усиленном варианте. Она уверена, энергия оставшегося Гантлоса восполнит этот пробел, и она пережит весь тот ужас заново. Но тогда фея вспоминала то, ради чего сейчас так напрягалась, и отметала свои жалобы. Она была обязана справиться. — Так, хватит, — Анаган также оказался рядом, придержав Флору за талию. Он усадил девушку прямо на траву. — Будем искать другой вариант. — Мне нужно привыкнуть, Ан, — тихо пролепетала девушка. — Дайте мне время. — Мой братец прав, Флора, это опасно для тебя. — Нет, вы не понимаете, — фея природы покачала головой, массируя себе виски. — Трудно, когда так много и сразу. Мне нужно попробовать потренироваться только с тёмной энергией. — Хорошо, но только потом, — Лейла помогла подруге подняться. — Отдохни сегодня, а вечером продолжим. Думан сегодня справится без тебя. На этом все разбрелись по своим делам. Сад начал пустеть очень быстро, оставляя в нём только двух магов. Они со смешинкой в глазах поняли, что заняться им нечем. На огромнейшей планете просто не было никого, к кому они могли пойти. Не было ни одного места, где они могли бы заняться чем-то интересным, и на худой конец, поработать, беря пример с непобедимой восьмёрки. Валтор даже немного возмутился, назвав их с Огроном нахлебниками. — А ничего, что мы тут ценнейшей информацией их подкармливаем? — маг ненависти изогнул бровь. — Кров и еда – это минимум, что они могут нам предоставить. — Всё равно, — он покачал головой. — Ну и что ты хочешь предложить? — Валтор поднял скептичный взгляд, изогнув бровь. — Не первый год знакомы, говори уже. — Банальную помощь. — Кому это? — Думану, например, он сегодня без своей помощницы. — Верно, как я мог забыть, — Огрон не мог не ухмыльнуться, вспомнив о девчонке. Он бы повторил всё произошедшее ночью десять, двадцать и тридцать раз, ни разу не пожаловавшись, что ему надоело. Это стоило его сна, чтобы с утра увидеть настолько помятую фею природы, ведь сколько он помнил их бои, эта девчонка всегда умудрялась быть на высоте, держа свою марку до последнего. Он до сих пор удивлялся тому, как ей удавалось быть на сражениях такой аккуратной и прелестной. Флора отвлекала своих врагов, колдуя так красиво и завораживающе, что Огрон порой нехило получал за свою невнимательность. Фея природы всегда была в воздухе, поэтому он не помнил ни одного грязного пятнышка на её костюме и крыльях или следы пыли на теле и лице. Её внешний вид всегда был безупречным, пока её союзники – тёмные маги и Лейла с Музой – не брезговали никакими методами, порой отвлекаясь от магии и хватая под руку всё, что могло попасться. Его ужасно поражало и злило одновременно, что Флора такой не была. Поражало, потому что белоручка могла принять своё поражение, лишь бы не ударить в грязь лицом, в прямом смысле этого выражения. Однако стоит отметить, что поражение Флора потерпела лишь однажды, и тогда очень дорого за это заплатила. Злило, потому что это было по-настоящему глупо и слишком по-девичьи. Может, в ней говорила её вечная аккуратность, но Огрон приходил в настоящую ярость, ведь в таком случае терял потенциального соперника, а бойни с ней были ему интересны. Конечно, Флора никогда не заявляла напрямую, что сдаётся. Такого не позволила бы даже не гордость, ею в девушке даже не пахло, скорее ею двигал долг перед планетой и её жителями. У Флоры не было права выбора, она была обязана сражаться до последнего. Благо, до такого не доходило, ведь на помощь всегда приходили остальные. В конце любого сражения Огрон каждый раз смотрел на фею природы. Им не двигала симпатия, двигал интерес. Огрону было банально любопытно, как она выглядит. И Флора постоянно поражала. По ней нельзя было сказать, что ещё минуту назад она, запыхаясь, старалась сделать своей магией красиво и больно одновременно. На ней будто была вечная личина красоты. Сегодня эта личина спала, от этого Огрон почувствовал уже вторую над ней победу. В первой он сломал не только её принципы, но и буквально ударил её же слабостью, насмехаясь над этим до сих пор. Во второй победе наконец добился своего и увидел её до того, как она превращается в во всём идеальную девушку. Нет ничего идеального, Огрон это доказал на собственном примере, хоть пример и вышел глупым. — Предлагаешь в благодетелей сыграть? — Огрон закатил глаза. Сегодня он планировал ещё поспать, а после наведаться к любимой фее. Но та, если судить по её состоянию, не сможет дать ему достойный отпор даже вечером. — Почему нет?

***

Гантлос никогда никому не завидовал и считал, что никто и никогда не завидовал ему. Можно было подумать, что его жизнь была чем-то определённо лучше жизни обычного народа, но маг бы с уверенностью оспорил этот вопрос. Он ни в чём не нуждался, но очень часто отказывал себе из-за вечного шлейфа обязательств. Гантлос не мог просто взять Итана и пойти в город, показать ему ярмарку или выставку известных только на Домино художников. Он опасался редких завистников и опасался, конечно, не за себя, а за сына. Маг встречал немало гнусных людей, которые не брезговали никакими методами, а жизнь сына была дороже собственной. Один такой гнусный знакомый Думана и Флоры, уничтоживший сад той эмоциональной женщины, сейчас как раз дал о себе знать. Этот чёрт, как его назвал сам Думан, действительно обладал способностями гипноза и магией иллюзии, отчего его поимка стала чуть сложнее. Однако Гантлос с Музой уже вышли на след, догоняя мерзавца в лесу, и маг впервые позавидовал Анагану за его отменную скорость. Сейчас она бы ему не помешала, и он бы перестал отвлекаться на постоянные иллюзии. Такие реалистичные, что терялись они оба. В первый раз перед ними возникла огромная дыра, глубь которой определить можно было только по брошенному туда камню. Проверять времени не было, поэтому пришлось перелетать. После в воздухе они наткнулись на стаю птиц, летящую прямо в их лица, тогда пришлось вновь опуститься на землю и бежать. Под ногами появлялись ветки, но понять, что они были ненастоящими оказалось также трудно. Гантлос был вне себя от злости, поэтому неосознанно прибавил в скорости. Убегающий преступник пошёл ва-банк, создав свою последнюю иллюзию, потому что после этой правители вряд ли поверят во все остальные. Но для начала нужно было понять, что созданное им по-настоящему иллюзия. Правители остановились одновременно: Муза вскрикнула, Гантлос прикрыл глаза, впервые сталкиваясь с собственной слабостью лицом к лицу. Сколько всего в жизни он повидал, но никогда бы не подумал, что будет вот так трусливо закрывать глаза от ужаса. Магу удалось взять себя в руки первому. Он был точно уверен, что его сын сейчас в надёжном Обливионе под присмотром няни и всё время находящихся там Блум и Стеллы, поэтому не мог лежать перед ними на грязной холодной земле. Блондин обнял Музу и отвернул от иллюзии, но самому снова пришлось смотреть на отвратительную картину. — Это иллюзия, Муза, — его голос никогда не был мягким, не был и сейчас. Но Гантлос умел говорить и влиять на жену, как успокоительное. Хриплый, грубоватый тон без резкости в нотах действительно успокаивал, а ночью, когда они разговаривали, убаюкивал. — Это не Итан. Итан дома, цел и невредим. Девушка сбивчиво покивала и уткнулась носом мужу в грудь. Несмотря на то, что она сама это прекрасно понимала, и что ей нужно было уже давно прийти в себя, Муза не могла успокоиться. В очень редкие моменты она вспоминала, что всё-таки девушка и что иногда можно позволить себе такую слабость. Сейчас ей была до жути необходима эта слабость и поддержка сильного мужчины. — Ну всё, всё, — поцелуй в висок успокоил окончательно, и Муза утёрла слёзы. — Где этот мерзавец? — к счастью, иллюзии больше не было и оба могли спокойно смотреть вперёд. — Я сама лично его поймаю и прикончу до суда! Гантлос усмехнулся – его жена порой меняла своё настроение слишком быстро. Если раньше его это отталкивало и немного раздражало, то после их близкого знакомства в роли парня и девушки, это начало смешить. И, конечно, это безумно нравилось. Несмотря на то, что преступник получил фору в несколько минут и мог скрыться уже давным давно, правители всё равно побежали по его следу. Однако округа леса была привычно тиха, листья на земле шелестели только под их шагами. — Сбежал, — гневно выдохнул Гантлос, остановившись. — Не сбежал. Голос, раздавшийся сбоку, заставил правителей резко обернуться. Наглый мальчуган, выглядевший моложе своих двадцати с чем-то лет, гневно ругался и пытался вырваться из захвата неожиданно появившегося Валтора. Он брезгливо поморщился от того, что пришлось держать преступника за шкирку грязной футболки, поэтому поскорее передал его Гантлосу. Блондин даже не ухмыльнулся, как делал это во время каждой своей маленькой победы. Его яростный оскал обдал холодком по спине, блестящие желанием мести глаза сверкнули в свете дня, отчего пареньку стало не по себе. Однако каким бы устрашающим Гантлос ни выглядел, осуществить свою месть он не мог, отчего зубы неприятно заскрипели от злости. Он смог остановить свой гнев, а вот разъярённую Музу, которая замахнулась коленкой пареньку в пах, остановить не успел. На самом деле просто не захотел, только вряд ли в этом признался бы. Сверкнули наручники, сверкнул портал, ведущий в Эвилион, в котором скрылись все четверо. Гант поспешил заняться преступником и поместить его в камеру, пока тот снова чего-нибудь не учудил, хотя с антимагическими наручниками удалось бы ему вряд ли. А вот Муза осталась прямо у входа на ступеньках, отделанных настоящим деревом. — Спасибо тебе, Валтор, — она искренне улыбнулась. Недавний мандраж ужаса отпустил окончательно, но девушке всё равно не терпелось наведаться к сыну и проверить, всё ли в порядке. — Не знаю, сколько бы мы возились с ним ещё, если бы не ты. — Это пустяковое дело, не стоит благодарить, — на его губах также блеснула лёгкая улыбка. — Нет, стоит, ты очень помог. Ты, кстати, как там оказался? — Не люблю сидеть без дела, — маг пожал плечами. — У нас новый помощник, значит? — Это вряд ли, — он хмыкнул и покачал головой. — Бегать и потеть это… немного не моё. — А-а-а, так ты неженка, как Стелла, — она коротко рассмеялась. — Ты со своими знаниями и опытом будешь им полезен, между прочим. — Планирую обойти все ваши партии и найти ту, что по душе, — маг не стал говорить, но и в Обливион его тянуло не особо. Там была одно рыжее обстоятельство, которое фыркало бы с каждым его появлением. — По душе? Тогда это к Флоре и Думану. Помогать людям любишь? — Не пробовал особо. — Сегодня попробовал, — она указала на себя. — И как ощущения? Ответить Валтор не успел, потому что из здания вышел блондин. Как бы скептично Гантлос ни относился к их новым союзникам, сейчас испытывал искреннюю благодарность. Как и Блум с Лейлой, к идее приютить мужчин он отнёсся негативно, правда сказал об этом только Музе. Он привык делиться исключительно с супругой. Гантлос молча кивнул жене, говоря, что дело улажено, после поравнялся с Валтором и протянул ему руку. Маг, не задумываясь протянул свою для рукопожатия. — Спасибо, Валтор.