***
Нико обнял дрожащие плечи руками в жалкой попытке согреться. Из-за поручения отца он оказался на берегу моря. Провожал кое-каких важных духов в последний путь. Но оказаться в минусовую температуру в одной пилотской куртке на берегу оказалось ни капли не приятно, учитывая то, что едва он тут оказался, его сразу облила холодная, соленая волна. Хорошо, что у него зуб на зуб не попадал, иначе бы он проклял дядю всеми возможными словами. И вот теперь продрогший, усталый и мокрый мальчишка сидел под каким-то деревом, смотря на, будто издевавшийся над ним, снег. Конечно, давайте, небеса, ведь хуже быть уже не может! Нико тяжело дышал. В последнее время он и без того заболел. Вначале просто горло прихватило, затем появился кашель и заложило нос. До сегодняшнего дня парень все это игнорировал, но сегодня понял, что дышит он с трудом. Свист и хрипы, исходящие из его легких, напоминали крики на полях наказаний. Да и вдохнуть парень нормально уже не мог, любая его попытка превращалась в кашель. Ему нужна была помощь. Только от кого? К врачам не вариант, у него никаких документов нет, в лагере его никто точно не ждет, а отца просить о таком… Ну, по меньшей мере, смешно. Мальчик тяжело откинулся на ствол дерева, прерывисто и тяжело дыша. «Будь что будет» — закрыл он глаза и провалился в тень, думая лишь о безопасном месте. Открыл он глаза уже в теплом подъезде. Его мутило и трясло, температура поднималась. Из последних сил взглянув на темно-зеленую дверь, он дотянулся до звонка. Уже теряя сознание он тихо сказал силуэту в проеме двери: «помогите».***
У предвкушающего Рождество Перси Джексона бессознательный Нико ди Анджело на руках как-то не значился. Но факт был фактом, мальчишка, одарив его мутным взглядом и что-то прохрипев, упал к нему прямо в руки. Перси на автомате его поймал, чувствуя, что парень насквозь промок и дрожит. — Мам! — крикнул Джексон, подхватывая Нико на руки и относя его в комнату. — Срочно неси полотенце! Когда дело касалось беды другого человека в голове Перси пропадали все мысли кроме одной команды: «он нуждается в помощи». Свои чувства и эмоции уже никакого значения не имели. Мигом раздев дрожащего парня и кинув мокрую одежду на пол, он принял у взволнованной матери большое махровое полотенце и начал наскоро растирать им сына Аида. — У меня есть теплые вещи? — спросил он, не отрываясь от своего занятия. — Ему она будет велика… Постараюсь что-нибудь найти. — Тихо ответила Салли, быстро подходя к шкафу. Полубог продолжал тереть кожу, пока она не приобрела красноватый оттенок. После этого он с помощью матери нацепил на парня свою пижаму с китами и акулами, одел ему на ноги теплые носки и накрыл двумя одеялами с пледом. Только когда мальчик оказался в коконе из одеял, Перси позволил себе расслабиться и сесть. — Что с ним, мам? — хмуро наблюдая за хриплым дыханием Нико спросил он. — На обычную простуду не похоже. — Бронхит скорее всего. Бедный мальчик, так запустил себя. — Салли вернулась в комнату с компрессом в руках. — Он горит. Надо бы измерить температуру. — Амброзия поможет ему? — Тебе виднее, Перси, этого я знать не могу. Сын Посейдона нахмурился еще сильнее. Проблема была в том, что он сам не знал. Амброзия лечила ранения, переломы, все ужасы ужасные, но могла ли она помочь при простуде… В любом случае, пока Нико без сознания, проверить это невозможно. Мама принесла градусник. Перси аккуратно вставил его в рот и придерживал, ожидая писка и обдумывая, где ему самому лечь. Кровать была большая и заразиться он не боялся, но вряд ли сын Аида такому раскладу обрадуется, когда очнется. Диван же в гостиной был неудобный и жесткий, да и скрипел весьма громко. Немного подумав, Джексон все же решил остаться с Нико. Мало ли что случиться, ему может понадобиться помощь. А парочку слабых ударов Джексон вполне выдержит от мальчика-смерти. Градусник запиликал. Джексон вытащил его, готовясь к любым жутким цифрам, который тот мог показать. 100 Какого хрена… — А чему ты удивляешься? — пожала плечами Салли. — Это самая противная температура из всевозможных. Вот его и лихорадит. Лекарств пока не давай, организм сам справиться должен. С ним останешься? — Да. — кивнул Джексон, стирая пот со лба мальчика. — Иди, отдыхай, мам. Спасибо за помощь. — Ну что ты, родной. — Салли коротко поцеловала сына в лоб. — Буди если что. *** Как Перси заснул он не помнил. Но вот свое пробуждение парень запомнил четко. Сквозь сон он услышал частый полу-свист, полу-хрип. Парень открыл глаза, вскакивая. Нико свернулся в позу эмбриона кашлял с таким надрывом, что его легкие должны были выпрыгнуть. Мальчик не мог даже толком вдохнуть, его глаза слезились, маленькое тело содрогалось в конвульсиях. — Тихо-тихо… — Перси, не зная что делать, приподнял парня поглаживая его по спине. Он слышал, что с каждым вдохом хрипы в груди Нико становятся надрывнее и сильнее. Самого Перси буквально разрывало от бессилия. Кашель не прекращался, как помочь парню он не знал. Был бы тут кто-нибудь из сынов Аполлона… Внезапно Перси осенила догадка. Мокрота мешает Нико дышать, но в каком-то роде это же тоже жидкость? Джексон положил парня обратно на кровать. С глубоким вдохом положил руку ему на грудь. Раньше он ничего такого не делал. Но все бывает первый раз, не так ли? Закрыв глаза и сосредоточившись, Перси медленно начал водить рукой над легкими мальчика.Сначала отличить кровь и воду от всего остального внутри тела было непросто. Потом, секунда за секундой Перси начал отличать посторонние жидкости в легких Нико от крови. Паренек все еще кашлял, так что Перси просто немного подтолкнул выталкиваемые жидкости, позволяя им покинуть тело мальчика. Минут через шесть Нико окончательно успокоился. Перси открыл глаза, медленно моргая. Нико все так же был скручен и немного дрожал, но дышал уже спокойней. Компресс валялся где-то на полу. Выделенная мокрота располагалась прямо у рта мальчика на простынях ядовито-зеленая. В медицине Перси был не силен, но кажется это был гной. Полусонный Перси молча все убрал, положил парня обратно на спину и лег рядом, поглаживая брюнета по волосам. На часах было два ночи. Нико в сознание так и не пришел. *** Перси вскакивал за ночь еще пару раз. Проделывал ту же процедуру и ложился рядом. Ближе к восьми утра он окончательно встал, потеряв надежду на сон. Мама хотела остаться с ними, но Перси настоял на том, что справится сам. Салли сказала ему несколько наставлений о лечении и ушла. Полусонный Джексон прошел на кухню, включая чайник и доставая из холодильника колбасу. Нико к утру стал меньше хрипеть, хотя кашель легче явно не становился. Джексон не знал, стоит ли обращаться к врачу, или к кому-то из лагеря. Если б Нико хотел к ним пойти, то точно не стал бы задерживаться у Джексона. Но он ведь пришел именно к нему. И вот тут у Перси был вопрос: почему? Друзьями они с парнем точно не были, хотя Перси был не прочь узнать маленького гота поближе. Ди Анджело его явно недолюбливал, если не презирал. Но все же почему-то пришел. Рой мыслей заставил бедную голову сына Посейдона пухнуть. Он явно не был предназначен для мыслей в восемь утра. Парень прошел обратно в комнату, садясь рядом с больным. Сколько они не виделись с Нико? После той новости о неуязвимости и реке Стикс, наверное месяца три? Ди Анджело стал еще бледнее и изможденнее. Если б он не спал, наверное был бы таким же хмурым, как и всегда. Всегда. Неправда это. Не всегда он был таким. У Перси еще хранился в памяти образ маленького одиннадцатилетнего улыбающегося мальчика, который надоедал ему своими вопросами. Потом еще было воспоминание о том, как он плакал, а в темных глазах искрами сверкал гнев. Вокруг него тогда расползались трещины, будто готовые поглотить всех обидчиков сына Аида. Интересно, знай они с Талией тогда за кем пришли… Стали бы столь небрежно относится к спасенным? Чтобы чувствовала Талия к дочери того, кто хотел ее убить? А что чувствовал он? Ведь Аид когда-то убил и украл у него мать. «А ты не сберег его сестру» — шепнул внутренний голос, заставивший Перси поморщиться. Да. В этом случае они были явно квиты. Смотря на худенького парня в своей постели Джексон мог признаться: кроме жалости и некой симпатии к мальчику он ничего не испытывал. Что чувствовал Нико оставалось загадкой. Он сделал Перси много хорошего… Джексон в ответ… Ну, пока немного. Но все еще можно было наверстать. Перси смахнул темную прядку с глаз ди Анджело и, зевнув, ушел обратно на кухню. Его ждал долгий день.***
Нико с трудом открыл глаза. Вокруг было темно, а ему было очень жарко. Он лежал на чем-то мягком и уютном. За окном, кажется, падал снег. С тихим стоном паренек приподнялся и осознал, что дышать стало легче. Не идеально, но пока сойдет. Где он? Эта комната Нико смутно была знакома. Стол в углу, окно с выходом на пожарную лестницу… Нос был заложен, но даже так он смог почувствовать соленый морской запах. О боги. Он в комнате Перси. Осознание этого заставило его закашляться. Не будь он так слаб, наверное сразу бы ушел в ближайшую тень. Но головокружение и сотрясающий кашель заставил его отменить ближайшие планы на жизнь. — Нико! — знакомый голос сзади вызвал кучу мурашек по телу. — Ты проснулся. Силуэт Джексона подошел к столу и включил настольную лампу. Нико чуть прищурился от неяркого источника и облокотился обратно на подушку, уговаривая себя быть спокойным. — Да. — голос был хриплым. Горло все еще болело. — Давно я здесь? — Дай подумать… — Перси присел рядом на кровати. — Это уже вторая ночь. Ты пришел вчера вечером. Он проспал больше суток?! Неудивительно, что голова раскалывается. — Как я здесь оказался? — Позвонил в дверь и, едва я ее открыл, свалился в обморок. Ты совсем не заботишься о себе, чувак. Где ты был, что так промок? — На берегу моря. У меня там было дело. — ди Анджело опять закашлялся и прикрыл рот рукой. — Прости, если напугал. И спасибо за помощь. — Хей, я не мог просто бросить тебя. — кажется Перси улыбнулся. В полумраке было плохо видно. — Сможешь продержаться и не заснуть за десять минут? Я принесу тебе молоко с нектаром. — Да не надо… — засопротивлялся ди Анджело, приподнимаясь. — Лежи! — чуть громче сказал Джексон и продолжил шепотом. — Мама сказала, что кипяченое молоко с медом,в твоем случае нектаром, — лучшее лекарство при бронхите, а у тебя именно он. Так что не рыпайся и лежи, понял? — Ладно-ладно. — сдался Нико. — Постараюсь не уснуть. — Вот и чудно. — Джексон быстро встал и вышел из комнаты. Ди Анджело перевернулся на бок и шмыгнул носом. Получать заботу от Перси было… Приятно. Очень приятно. Теплое одеяло, которое Джексон машинально подоткнул, когда уходил, грело, казалось, до самого сердца. Нико тихонько улыбнулся сам себе. Может и не такую глупость он совершил, когда перенесся сюда.***
Перси внимательно следил за кипящим молоком. Нельзя было допустить его побега. Он не рассчитывал, что Нико так быстро проснется, хотя в глубине души надеялся на это. И теперь ему нужно было срочно принять лекарство, потому что слушать эти хрипы еще одну ночь Перси не сможет и побежит прямо из квартиры на Олимп за богом врачевания, убивая по дороге всех, кто не захочет помочь сыну Аида. Перелив молоко в кружку и добавив нектара, Перси аккуратно понес все это питье назад, надеясь, что Нико не уснул. Будить парня он бы смог — слишком тот изможденно выглядел. Но нет, ди Анджело не спал и даже приподнялся, когда Джексон вручил ему кружку. — Надо бы температуру измерить. — нахмуренно сказал он, смотря в немного расфокусированные темные глаза. — Не думаю, что это так необходимо. Но если хочешь, давай, я не против. Перси молча наблюдал за парнем, попивающим лекарство и смотрящим вникуда. Выглядел Нико лучше, чем вчера, и все же было видно, что он болен. О его уходе речи быть не могло, если придется, Перси привяжет сына Аида к кровати. Кстати о ней… Ди Анджело ведь не в курсе, что сын Посейдона все это время разделял ложе с ним… И стоит ли об этом говорить… Перси не был уверен. Впрочем, когда рядом был Нико он много в чем был не уверен. — Как чувствуешь себя? — наконец решился он задать вопрос. Нико пожал плечами. — Лучше, хотя и не идеально. Спасибо, Перси. Я бы наверное уже задохнулся, если бы не ты. — Эй, никто не смеет задыхаться, на пороге сына Посейдона. — усмехнулся Перси. — Нектар помогает? — Определенно. — Нико откинул голову на подушку. — Голова уже не так болит. Джексон немного помолчал, неуверенно тарабаня пальцами по стулу. Не хотелось прерывать разговор. Но может дальнейшие вопросы Нико не понравятся? — Какой… Что за вкус у твоего нектара? — решился спросить он. Ди Анджело удивленно посмотрел на него и задумался. — Я… Не уверен, что ты его знаешь. Bicerin. Что-то вроде эспрессо с большим количеством сливок и молочного шоколада. Итальянская кухня. — А… Итальянская. — протянул Джексон, изо всех сил делая вид, что он все понимает. — Он очень вкусный на самом деле. — Нико пригубил молоко и неожиданно улыбнулся. — Хотя парню, пожирающему холестерин тоннами этого не понять. — Эй, не трогай святые чизбургеры! — возмутился Джексон, принимая кружку. — Температуру меряй. — А то что? — усмехнулся Нико, беря градусник. — Заставлю надеть розовое. — серьезно сказал Джексон и вышел из комнаты. Едва он опустил кружку в раковину, то тяжело оперся на стол, переводя дыхание. Нико был… Не таким мрачным и хмурым, как в последние разы, когда Перси его видел. Была виной тому температура, или то, что мальчик просто выспался, но он...Улыбался. И у Джексона, несмотря на бессонную ночь поднялось настроение и улыбка грозила разорвать к черту лицо. Нико в его пижаме с китами был… До странности мил и даже в каком-то смысле беззащитен.***
Проснулся Перси от запаха земли и земляники. Сонный мозг в его голове пытался соотнести землянику и зиму, а глаза медленно открывались, пытаясь осознать картину происходящего. Первое, что он увидел была темная макушка, в которую он уткнулся носом. Первое, что он услышал, было хриплое дыхание у него на груди. Понимание, что запах земли и земляники был именно от Нико, заставил величайшего героя всех времен и народов покраснеть, как первоклашку перед доской на математике. Как ни странно, но первая мысль, после всех этих открытий была одна: «Нико теплый.» Ди Анджело действительно был теплый, не то что в их первую ночевку, когда от кожи исходил буквально осязаемый холод. Пока Перси размышлял о перепадах температур сына Аида, виновник его мыслей проснулся и хмуро смотрел на него расфокусированным взглядом. Перси не стал дожидаться его реакции и брякнул: — А ты теплый, когда тебя обнимают. Нико пару раз моргнул, а затем залился краской до ушей и Джексону немедленно прилетел сильный кулачок по ребрам. — А ты не пускаешь слюни, когда кого-то обнимаешь. - О, так быть может мы созданы для того, чтобы обнимать друг друга? Нико хмуро посмотрел на него своими невозможно темными глазами, и Джексон ощутил какое-то странное волнение в животе и груди. Наверное, он хочет есть. — Заткнись, Джексон. Перси встал, оглядывая кашляющего парня. — Как самочувствие? — Неплохо. Слушай, раз ты настаиваешь на том, чтоб я оставался здесь, можно я хоть в душ схожу? Я с того дня на море считай не мылся. — Пожалуйста. Сейчас полотенце найду и иди. Перси встал, потягиваясь. Часы показывали двенадцать дня. Значит мама уже ушла на работу. Зевнув, парень подошел к шкафу, доставая оттуда махровое полотенце темно-синего цвета. Сзади послышался смешок. Нико разглядывал свою пижаму с китами со странной улыбкой на лице. — Только сейчас заметил. — тихо сказал он. — Мило. — Моя любимая была, между прочим. — гордо ответил Джексон. — Мала теперь. — А мне все еще велика, хотя ты старше всего на год. — хмыкнул Нико, садясь на кровати. Синяя ткань сползла с его плеча, открывая худое плечико с бледной кожей. Перси понял, что завис. Растрепанный Нико, жмурящийся на зимнее солнце в его кровати, в его пижаме, сползающей с одного плеча, вызывал томление в низу живота и воодушевление во всем теле. — Что такое? — склонил голову на бок ди Анджело, видя такие откровенные разглядывания. — Нет, ничего. — Перси заставил себя нормально дышать. Ну вот что за аномалии здесь происходят. — Держи. Пойду сварганю, что-нибудь. — Ты уверен, что не отравишь меня? Нико закашлялся, подавляя смех от надутой моськи Джексона. — Мастер шуток, блин. Что-то раньше ты не был таким веселым. Перси застыл, поняв, что он сморозил. Нико тоже замер, улыбка покинула его лицо. — Прости. — Перси прикрыл глаза, обзывая себя внутри идиотом. — Неважно. — холодным тоном ответил Нико, вставая с кровати. — Спасибо. Ди Анджело ушел. Перси тяжело оперся на шкаф, стискивая зубы. Ну вот что ему мешало один гребаный раз промолчать?! Ведь все хорошо складывалось, нет он должен был что-то ляпнуть. Побившись головой о дверь и решив, что этим делу не поможешь, Перси пошел на кухню с тяжелым вздохом.***
Ванная у Джексонов была красивая. На стене выложена плитка с изображением моря, пол с подогревом, мягкий аромат масел и мыла… Не очень любящий воду Нико одобрил данную ванну всеми плюсами. Переодевшись в ту же пижаму, что дал ему Джексон, он еще раз потер полотенцем влажные волосы и пообещав себе забыть о всех глупостях Перси вышел из ванны. Как оказалось, травить Перси его действительно не собирался. Он стоял возле плиты, жаря аппетитную такую на вид яичницу и что-то насвистывал себе в процессе. — Ну выглядит неопасно. — тихо сказал Нико. Стоит отдать должное — Джексон даже не вздрогнул. — Ну, я же хочу вылечить тебя, а не наоборот. — хмыкнул Перси. — Садись давай. Нико присел на табуретку. Перси продолжил что-то насвистывать, перекладывая яичницу в тарелку. — Перси, я столько не съем. — робко сказал ди Анджело, смотря на огромное блюдо. — Что не съешь, доем я. — пожал плечами Перси. — Но уж постарайся, ладно? Нико кивнул и аккуратно отделил вилкой кусочек от яичницы. Только сейчас он понял, насколько проголодался. Живот заурчал, почувствовав приближение еды впервые за несколько суток. Как он все умял Нико так и не понял. Прошло кажется минуты две, а на тарелке уже ничего не было. — А говорил не осилишь. — со смешком прокомментировал Джексон, забирая тарелку и ставя перед Нико кружку с молоком и нектаром. — Пей. — Я чувствую себя ребенком. — пробурчал парень, беря напиток в руки. — Ты и есть ребенок. Пей давай.***
Джексон со вздохом снова подошел к плите. Ему нужна еще одна яичница. Нико позади него продолжил пить, ощущая, как нектар смывает все признаки простуды, оставляя в теле приятную легкость. Картина готовящего Джексона была довольно… Занимательной. Так что ди Анджело пристально изучал сильную спину полубога, попивая целебное молоко и откровенно наслаждаясь втихую. Яичница была почти готова, Джексон развернулся достать тарелку и заметил на себе пристальный взгляд. Нико почти сразу отвернулся, но факт того, что он все это время смотрел на него породило внутри Перси чувство самодовольства. Еле подавив улыбку, Джексон взял со сковородки свою законную еду и сел за стол. Нико с задумчивой полуулыбкой смотрел на столь забавное зрелище как: «сын Посейдона принимает пищу». Это правда выглядело забавно. Джексон был очень похож на щенка, некормленого по меньшей мере неделю и едва не виляющего хвостом. Перси на секунду оторвал взгляд от тарелки и замер. Нико разглядывал его, улыбаясь. В темных глазах блестели неясные смешинки. Ди Анджело был таким… Уютным и светлым в этот момент, что Перси поймал себя на желании улыбнуться в ответ. Проглотив застрявший кусок яичницы он сказал: — Ты так много улыбаешься… - У меня температура, я болен. Имею право. — Это здорово, Нико. — Что, болезнь? — Нет. Твоя улыбка. За этим ответом послышался тяжелый вздох. — Может мне стоит почаще оставаться у тебя.***
Нико полулежал на кровати под одеялом. Нектар делал свое дело — не сегодня, так завтра он будет полностью здоров. Значит пора будет и честь знать. От этой мысли как ни странно становилось грустно. Перси был...Таким добрым по отношению к нему. Может из-за того, что Нико был нездоров, может еще почему… Но ди Анджело был уверен — едва он уйдет, все изменится. Они вновь станут друг другу далекими и чужими. И от этого было тоскливо. — Хей, Нико. — позвал его Перси, заходя в комнату. — Слушай, у меня предложение. Ди Анджело перевел на него взгляд, показывая, что слушает. — Через два дня Рождество. Может быть ты бы хотел… Отпраздновать его со мной? Нико задержал дыхание. Предложение было… Неожиданным и…приятным. Мальчик растерялся, комкая одеяло в руках. — Перси… — Мама не будет против. — быстро заговорил Джексон. — Место для тебя у нас есть, еды на всех хватит, и вообще тебе будут рады, ну не таскаться же тебе в такой день… — Перси. — прервал его череду слов Нико. — У меня есть обязанности в подземном мире. Отец не будет... — Твой отец спокойно подождет. — прервал его Джексон. — Ты все равно полностью не оправился. А в такой день нельзя быть одному. Нужно быть… — С семьей, да? — посмотрел Нико прямо в глаза Перси. — У меня нет семьи, Джексон. Моя семья и мой дом — Подземный мир. Завтра я полностью оправлюсь и вернусь туда. Прости, но я не хочу портить праздник тебе, твоей семье и твоей девушке. — Какой девушке? Перси, казалось, действительно растерялся. Зеленые глаза растерянно скользили по лицу мальчика. — О ком ты? — Об Аннабет, конечно. — отвел глаза ди Анджело. — Тьфу ты, блин. — выдохнул Перси. — Напугал меня. Она мне не девушка. Она любит Луку, и пока,насколько мне известно, это не изменилось. Новость ошарашила сына Аида. Он несколько секунд смотрел на Перси и тихо спросил. — А ты? Любишь кого-нибудь? Перси посмотрел ему в глаза. В комнате стало очень тихо. Было слышно лишь хриплое дыхание Нико и стук часов где-то в гостиной. — Я…Не уверен. — признался Перси, смотря на него. — Но может быть… Зеленые глаза смотрели на него с неясной надеждой. Ди Анджело почувствовал, что его сердце очень сильно бьется в ожидании чего-то… Какого-то шага, от этого мальчика, который забрал его сердце три года назад. Перси наклонился к нему. Нико успел лишь вдохнуть и почувствовал соленые губы морского полубога на своих обветренных. Тишина взорвалась, стук их сердец отдавался в ушах эхом, кровь шумела, бабочки грозились разорвать его изнутри. Это было так медленно.Но для него все кружилось в водовороте чувств. Он положил руки ему на плечи, притягивая ближе к себе. Перси охотно присел ближе, опуская мальчика на подушки, не переставая целовать. Губы Нико были чуть теплые, обветренные, но такие… Правильные и сладкие, что Перси неосознанно провел по ним языком, прося позволить ему больше, чем сейчас. Нико открылся весьма охотно, а может тоже просто неосознанно. Язычок, столько раз побеждавший Перси в сарказме, переплелся с ним в нежной ласке, наполняя сердце жгучим чувством страсти и правильности. Может быть он пришел тогда в ту школу за мальчиком-смертью, потому что так было нужно? Потому что случиться должно было именно так? Они оторвались друг от друга спустя, казалось, часы. На деле прошло всего несколько минут. — — Останься со мной. — тихо попросил Перси, смотря прямо в темные глаза. — Пожалуйста. Нико тихонько кивнул. А потом снова прижался к соленым губам.***
Нико послал к отцу летучую мышку, с предупреждением, что пару дней он будет недоступен. За день до Рождества он провалялся все время в постели с Перси, смотря рождественские фильмы и нежась в объятиях. Ну да, да, с поцелуями, а как еще? Салли была рада, что Нико решил остаться на праздник. Лишних гостей в этом доме никогда не было. Нико уже была отведена отдельная тарелка и вилка с ложкой. Сейчас Нико лежал в объятиях Джексона, ожидая начала всей Рождественской кутерьмы и мерил температуру. Перси крепко обнимал его и о чем-то думал. — Почему ты пришел именно ко мне? — наконец задал он вопрос. Нико вынул пищащий градусник изо рта и, несмотря на парня, ответил: — Я не специально. Я просто подумал о месте, где мог бы быть в безопасности и провалился в тень. — Ну, тогда ты не прогадал. — тихо ответил Перси, крепче прижимая его к себе. — Что там? — 100. — усмехнулся Нико и лег на Перси, слушая стук чужого сердца. — Так что не обольщайся, что я такой добрый. Просто у меня температура противная. — Ты и сам не подарок. — хмыкнул Джексон. — Но я же влюбился. Нико на минутку задержал дыхание, а потом с ехидным взглядом повернулся к парню. — По крайней мере, я не герой. — А это мы выясним уже в следующем году. — с улыбкой ответил Перси. — Ты при любом раскладе останешься со мной. Ди Анджело ничего не ответил, прижимаясь к сыну Посейдона и закрывая глаза. За окном все еще шел снег. Через пару часов должно было прийти Рождество. * 100 это по Фаренгейту. Для Американцев норма температуры 37. Так что 100 по Цельсию это где-то 37.8