К чёрту бутылку

Йеннифер касается её рук, скользит кровоточащими ладонями по запыленной ткани её платья, цепко сжимает запястья пальцами в нелепой попытке защитить. Пытается поднять с земли за собой, но Тиссая де Врие слишком ослаблена двимеритом. Измотана бесчестной ловушкой Фрингильи, ещё чувствует себя отрезанной от собственных сил, ощущает лишь отголоски стихий там, где прежде был целый необъятный океан. - Тиссая… Голос Йеннифер дрожит, она цепляется за неё, наивное дитя, все ещё считающее себя слабее остальных в глубине души. Недостаточно искусна, слаба в контроле, всё ещё не видящая своего предназначения. Тиссая же видит. Видит всполохи пламени, кроваво-алые, яркие, обжигающие и поглощающие всё и вся, видит, насколько глуп Капитул, не рассмотревший подобный потенциал, видит, насколько велик дар её ученицы, всё ещё не способная узреть его границы. И она улыбается – тонко и отстранённо, возможно, даже безумно на фоне разверзнувшегося вокруг них сражения, где свистят совсем рядом угольно-черные стрелы и погибают один за другим оставшиеся чародеи и чародейки. Корал уже мертва, де Врие видела её вспыхнувший изнутри силуэт издали, Аксель погиб, забирая вслед за собой полсотни нильфгаардцев, имевших глупость подойти слишком близко. Как много братьев и сестёр они потеряют ещё сегодня?.. - Твой черед спасать нас. Спаси этих людей, спаси Север и весь Континент, - она говорит тихо, сжимая пальцы Йеннифер в своих и так и не поднимаясь с земли. В полуметре от них пролетает срикошетившая молния, пущенная кем-то из чародеев или чародеек, и вот они снова там, в Аретузе, в башне Ласточки, вспыхивают, отражаясь от стен десятки бьющих прямо молний, а затем гремит оглушительный раскатистый гром. - Я не могу, я не… - Можешь. Тиссая сжимает пальцы ещё сильнее, чувствует, как совсем рядом с ней стихии сверкают своими гранями подобно самым прекрасным и крупным драгоценным камням. Никому из королей и королев не снилось подобное, Йеннифер же будто не замечает. - К чёрту бутылку, - шепчет, скользя ладонями по истрёпанному бархату рукавов своей ученицы. Видит, как фиалковые глаза наполняются светом десятков и сотен шаровых молний, наполняются отчаянным пониманием, что это конец, другого пути нет. – Позволь своему хаосу взорваться, Йеннифер. И она идёт, медленно, переступая поверженные тела и пожухлую от сотен творящихся здесь заклинаний высокую траву, идёт, поднимаясь на скалистое возвышение и замирая там. Усталым взмахом руки сбивая десяток стрел, тотчас устремившихся к её подопечной, Тиссая прикрывает глаза, прислушивается к тому, как шелестит вокруг ветер, как темнеют ещё больше черные небеса, позволяет водовороту магии и стихий без вреда касаться её истерзанного тела. Жар опаляет лицо всего на миг, прокатывается совсем рядом, почти захватывая края её одежд, но тут же отступая, устремляясь вперёд, к многотысячному войску Нильфгаарда. Хаос взрывается.