I know it hurts
It's hard to breathe sometimes
These nights are long
You've lost the will to fight
Is anybody out there?
Ruelle — Carry You</footnote>
На дворе октябрь, а погода продолжает бить все рекорды — 74°F градуса тепла, в Детройте в это время было бы намного холоднее. В Калифорнии влажный климат и осенью, да даже в начале зимы, в этом штате до сих пор открыт сезон купания на побережье Тихого океана в Лонг-Бич. Я надеялся хоть раз попасть на песочный пляж, но пока этого не случилось. То работа занимает все мои мысли, то всякие другие неприятности. Вчера, ранним вечером, по пути на работу, мне на сотовый позвонила Майя. У нас было примерно пол часа свободного времени поболтать, пока не пришло время мне встать за барную стойку, нацепив на себя добродушное выражение лица. Во время нашего телефонного разговора я не переставал испытывать противоречивые чувства. С одной стороны мне было очень радостно от того, что после двух недель занятности у нас наконец-то нашлось время, чтобы поделиться последними новостями, но с другой, я был разочарован. И тому причиной стали Линар и Кэрри. На самом деле мне уже надоело ныть по поводу одного певца, ведь никто никому ничего не обещал и, наверное, это его право вызывать меня к себе на потрахаться, а потом неделю мне не звонить. В смысле, я пока совсем не понимаю, что происходит между нами, действительно ли он думает, что я «встречаюсь» с ним только из-за того, что между нами существует долг в восемнадцать тысяч долларов? И, как никогда, меня серьёзно тревожит одна вещь — спит ли Линар ещё с кем-то кроме меня, а именно с этим мудаком Аланом, у которого на прошлой неделе было целых три дня выходных? Вывалив свое негодование Майе, я спросил ее мнение на этот счёт, но вместо прямого ответа получил неожиданное приглашение в музей. Моя тревога о Кэрри по-прежнему оставалась со мной. До сих пор я не смог узнать, что с ней случилось. Почему у нас отняли дом и где она находится всё это время. Сандерс наконец вернулся на работу, но там скопилось столько бумажной волокиты, что сейчас ему вообще не до меня. Ведь таинственным образом Том Таккс снова уехал в какую-то командировку. И вот я здесь — в самом сердце Лос-Анджелеса, совсем не выспавшись в свой выходной. Заметив как я ступаю с движущейся ступеньки эскалатора в один из коридоров в «The Broad», «удивленный» моим появлением, Микола, неистовым голосом выкрикнул — «снова ты?» на все узкое и темное пространство. Раздалось достаточно громкое эхо, остальные посетители музея заозирались, вмиг обращая на нас свое внимание, но ни мне, ни Миколе это не мешало. Он уже успел стать моим маленьким бро, пусть и упорно делает вид, что это не так. Майя одернула мальчишку за руку, но по мере моего приближения к семье Круэл Микола не переставал закатывать глаза и корчить гримасы. Мне нравится этот мальчик, я имею ввиду, хоть в школе его и называют маленьким гением, совершенно детские поступки Миколы меня забавляют. Могу с уверенностью сказать, что я даже как-то отдыхаю душой рядом с ним, пусть он и не делает ничего особенного. Мальчишка сейчас почти того же возраста, что и я был, когда впервые встретил Линара. У меня было хорошее детство рядом с Кэрри, но единственное, что на тот момент омрачало мое настроение — это отсутствие моего биологического отца рядом с нами. Возможно, моя жизнь повернула бы по-другому будь у меня оба родителя. Даже, если я прекрасно осознаю, что не единственный такой человек во всем огромном мире. Я верю, что Майя отлично справляется со своими родительскими обязанностями, но я, как ее единственный друг мужского пола, желаю, по мере возможности, показать Миколе отличную от женской половины сторону. Хоть и не уверен, что знаю как сделать это правильно не раскрывая всего того дерьма, что натворил. — Я тебе пять раз говорила, что Кристиан пойдет с нами за компанию. Что это за недовольное лицо, ребенок? — обратилась Майя к Миколе, но тот даже не взглянул на нее, а лишь сморщил свой крохотный нос и поджал губы, превращаясь в маленького холодного гения, каким я встретил его в первый раз при нашем знакомстве в ресторане. — Прости его, Крис, этот негодник всё утро дуется на меня. Привет. — Коротко приобняв меня за плечи, Майя, совершенно по-дружески, поцеловала меня в щеку. — Привет, — чмокнув подругу в ответ, я обратил внимание на Миколу. — И снова я, привет, Ace. Вижу, что ты очень счастлив посмотреть со мной всякие там картины или что мы тут будем смотреть? — выражение лица Миколы трудно описать. Его смуглая кожа на щеках и на кончике носа покраснела, кончики черных от природы длинных ресниц почти достали до бровей, настолько раскрылись его и без того уже круглые глаза, в очередной раз доказывая, что он всего-навсего ребенок. Так быстро рассердился из-за моих слов. — Мам, он же ничего не понимает в искусстве! Зачем ты его позвала? Буркнув куда-то в сторону, «тебя забыла спросить», Майя развернулась на каблуках и, просунув мне под локоть руку, а второй схватившись за ладонь сына, решительно направилась к выставочному залу, потянув нас с Миколой за собой.***
— Хорошо, расскажи мне наконец, что с тобой происходит? — Тихим голосом спросила у меня Майя, пока я, скучая, рассматривал нечто похожее на надутые шары в самом центре первого выставочного зала, но это вроде скульптура тюльпанов или что-то в этом роде. Музей настолько скучное место, что у меня уже болит голова рассматривать то, что изобразили эти чёртовы художники. До этого момента я в упор не хотел этого признавать, но Микола был прав — я вообще ничего не понимаю в искусстве. — У меня есть некоторые проблемы, — делая вид, что рассматриваю маленькую картину в светло песочной рамке, нарисованную простым серым карандашом, ответил я. — и пока что я не понимаю, как с ними справиться. — Ты мне говорил, что вы вместе.. — Майя не договорила, потому что Микола отбился от нашей маленькой компании и ушел к другой стене, а представленные там художества ну совсем не подходят для незрелого ума маленького мальчика. Пришлось последовать за ними. Все картины, созданные современниками на этом этаже, вызывают у меня приступ отвращения. Убийства, кровь, ножи и даже этот короткометражный фильм отображает повешенье некого человека. — Кто посоветовал тебе этот блядский музей? — морщась от нарисованных чудовищных картин, тихим голосом спросил я у Майи на ухо, зайдя ей за спину и подбородком уткнувшись в ее тонкое плече. — Посмотри, Микола здесь единственный ребенок. Как вас пропустили на входе? — Да, буду надеятся, что его не будут преследовать ночные кошмары. — Нервный смешок, видимо, от осознания своей маленькой оплошности.— Мне тоже как-то не по душе такое творчество, но к среде ему нужно сделать мини-проект об одной из многих достопримечательностей Лос-Анджелеса. Здесь жутко, но мой сын походу в восторге, посмотри на него. Он сам выбрал этот музей вместо того, чтобы посетить концертный зал Уолта Диснея. — Майя обернулась и теперь стояла ко мне лицом. Сообщив мне про восторг Миколы, она приподняла руку и указала ладонью куда-то за мою спину. Пришлось обернуться. Микола стоял возле скульптуры собаки. В детстве ни на одном моем дне рождения не было клоунов, но я знаю, что подобные фигурки из длинных надутых шариков делают именно они. — Хорошо, ты мне не все ещё рассказал. Какие проблемы? — О Линаре я рассказал тебе вчера, что думаешь? — Ничего, — вздохнув, Майя ухватилась за мой локоть и мы повернули в ту сторону, в которую резво упорхнул Микола. Разговаривать на такие темы в музее явно плохая идея, но у нас есть только здесь и сейчас, потом я хотел пойти к Линару на квартиру, хотя меня никто туда не звал. — я не могу тебе сказать наверняка, но то, как вел себя твой коллега в автобусе указывает на сексуально-дружескую привязанность. Возможно, у них были отношения раньше и Алан ревнует? Конечно же, это только догадки. Одного раза «увидеть» недостаточно, чтобы составить хоть какое-то мнение о твоей ситуации, ведь я знаю только твою версию. — То есть, ты думаешь, что они просто друзья? — мы поднялись в зал на третьем этаже. В помещении с высокими потолками стоял огромный стол со стульями. По примерным прикидкам высота стола больше шести футов. Микола, в своем детском любопытстве, пробегал под каждым из стульев. Одолжив Майин сотовый, на котором есть камера, он делал фото и снимал короткие видео для своего проекта. Майя предупредила сына, что контент с жутью будет удален, поэтому этаж с современным искусством был осмотрен лишь глазами, а картины художников двадцатого века были успешно запечатлены на камеру. — А что думаешь ты? — усмехнулась подруга, обернувшись, чтобы заглянуть в мои глаза. — Ты ищешь в моих словах истину? Хочешь успокоить свои подозрения на счёт Линара? Нет, дорогой, я поддержу тебя во всем, если твои действия не будут противоречить морали или закону, но не стоит.. Хочешь перестать мучаться? Ответь сам на свои вопросы. — Я тебя уже достал своим нытьем, ведь так? — Крис, послушай, я не психолог и не твой «разум», чтобы проанализировать все от и до, что ты чувствуешь. Я — мать своего сына и твоя близкая подруга. И я хочу тебе помочь, правда, хочу! Но ты должен понять, что я не могу быть мистической третьей в ваших с ним отношениях. Ты согласился с ним спать не из-за долга, ведь так? — Да, он мне нравится. — Но тебя с ним связывает что-то ещё. Я знаю наверняка, потому что даже мне ты не говоришь всего. Тебе он нравиться? Окей. Но это совершенно не повод заниматься самокопанием, Крис, ты бы мог вернуть ему эти деньги, занять у кого-нибудь, да и я бы тебе помогла всем, что в моих силах, но ты с самого начала выбрал унижение. Ты с ним спал, он с тобой обошёлся не красиво, не забывай о том, что тебя даже избили из-за него, — высказывая свои невероятные домыслы и теории, голос Майи поднялся в громкости на несколько децибел, но я не перебивал ее, хотя какая-то дамочка уже успела шикнуть в нашу сторону. — А потом вспомнил о долге, шантажировал и ты снова кинулся к нему в объятия. Тут что-то другое. По моему, ты созависим от Линара. — Э-э, — в очередной раз Майя меня удивила. Что вообще значит созависим? Конечно же, нет! Об этом я подумал, но вслух решил перевести тему на более безопасную. Все таки здесь не место и не время, чтобы обсуждать ещё и мое прошлое. — Моя мать куда-то пропала, возможно, мне придется на какое-то время уехать обратно в Детройт. Ладонь Майи коснулась ее приоткрытого рта, по всей видимости, она ещё не закончила поучать меня по поводу Линара. — О боже, мне так жаль, что произошло? — Я не знаю. Дом в котором мы жили забрал банк, а где она может находиться я не имею никакого представления. Все так запуталось. Прости, наверное, до этого я просто прикрывался нытьем по Линару, потому что не хотел думать о Кэрри. Сейчас мне очень необходима твоя поддержка. — Черт, мне так стыдно, Крис! — коротко отвернувшись, Майя сжала свои ладони в кулаки. Мне пришлось сделать два шага в ее сторону, чтобы увидеть это печально розоватое от стыда лицо. Мне тоже стыдно. Я поставил ее в неловкое положение. И моя самая близкая подруга впервые сорвалась на мне. — Почему ты не обсудил со мной такую важную вещь? Он… — Ты права, я не должен был так часто о нём говорить. На данный момент Линар не самое важное, что происходит в моей жизни. Мне следует хоть раз подумать о матери. — Мам! Я уже все обошел без вас! Микола шёл к нам с другого конца зала. По моей вине мы застряли под этим чёртовым огромным столом. Блядь, Майя бы меня убила, если бы мы где-нибудь потеряли ее ребенка.***
День клонился к вечеру. Несмотря на то, что в этой части США погода стояла почти летняя, но все же смеркаться начинало уже к пяти часам после полудня. Попрощавшись с семьей Круэл, я сел в такси и назвал чернокожему водителю адрес Линара-Мартина Кинга. Майя не права, я не созависим от него, просто... мне хочется забыться. Заменить один стресс другим. Физически с употреблением наркотиков я завязал, пока у меня не было какой-то особенной тяги к ним, хотя несколько раз проскакивали шальные мысли, а не вернуться ли мне хотя бы к травке для душевного спокойствия? Но потом моя рациональная сторона просчитывает все возможные последствия и я отказываюсь от этих действительно привлекательных мыслей. У меня нет денег на баловство марихуаной, даже если я этого немного хочу, но барыжить дурью.. больше никогда! Я обещал себе с этим всем покончить раз и навсегда. К тому же, теперь я близко знаком с Майей и мелким Миколой. И иногда я думаю, к скольким смертям юных жизней я приложил руку, действуя неправильно? Наверное, к многим, раз моя совесть вкупе с затаенным страхом отдачи по заслугам в будущем не даёт мне покоя с тех самых пор, как я переехал жить в Калифорнию. За окном такси сменялись улицы, горели светофоры по заданному программистами времени, перескакивая с одного цвета на другой, куда-то быстро шли пешеходы, энергичные туристы фотографировали здания, улицы, людей. Мое внимание привлекла группа в серых шляпах, одетых в рубашку и шорты, чем-то похожих на бой-скаутов. Они так выделялись на фоне остальной серой массы. Но ещё более непривлекательная картина была несколькими ярдами дальше. Бездомные.. от построенных ими «палаточных городов» не сбежать никуда. Лос-Анджелес, всем известный Голливуд — все это лишь красивая картинка роскоши, всего лишь личина, как и у Линара Кинга — красивый фасад, а внутри его головы полно грязных бездомных жителей. Я еду к нему чтобы убедится, что Майя не права. Пришло время поговорить по-человечески. Я не зависим от него, но и унижаться больше не стану. Забыться... Забыться... Мое забытье под собой предполагает секс, но к тому ли меня тянет?***
С трудом меня пропустил консьерж на входе в небоскреб, в котором живёт Линар. Пришлось соврать, что мистер Кинг ждёт меня и вообще я очень спешу. И нет, нет никакой необходимости ему звонить. Консьерж не сказал мне, что Линара нет дома, зато подавал достаточно ясный знак отошедшему от входных дверей охраннику, что я пытаюсь насильно прорваться мимо него. Подойдя к нам, каким-то чудом этот чудесный человек вспомнил меня, ведь я уже был здесь, и консьерж на свой страх и риск пропустил меня дальше в холл без обязательного звонка Линару. Итак, я стою в широком лифте, на приборной панели горит красным номер этажа. Пятнадцатый этаж, железная дверь с кодовым ключом. Настойчиво жму на звонок и жду. Дверь заперта и ее никто мне не открывает. Моя рука уже тянулась позвонить ему в дверь снова, пока вторая вынула из кармана сотовый телефон, по ту сторону слышу громкий «дзинь», я, словно бессознательно, нажал на звонок и опять без ответа. Пальцы, словно живущие своей жизнью, открывают мессенджер и пишут текстовое сообщение. «Ты дома?» Ответ приходит достаточно быстро. «Нет.» Выглядит так, что Линар не врёт.***
Оставшийся перед сном вечер проходил скучно. По привычке я включил телевизор, чтобы тот создавал шум на фоне тишины моей однокомнатной квартиры, пока сам я улегся на свой задрипанный диван. Рядом на столике лежал ноутбук. Мне пришла в голову одна идея, но боюсь, что мой старенький друг умрет верной смертью храброго воина, не показав мне того, что я надеюсь найти. Чтобы прояснить некоторые моменты с Кэрри, мне нужно было связаться с одним из моих старых "друзей". Я очень не хочу этого делать, но других вариантов у меня нет. Пока нет. В ближайшие дни Сандерс не сможет мне помочь со страховкой и прочим, у него и без меня слишком много работы, а звонить ему вне рабочее время как-то не очень. Переключив на телевизоре другой канал, я взял со столика свой ноутбук и открыв крышку нажал на кнопку включения. Послышался шум вентилятора, чтобы не перегреть компьютер окончательно, под него я кладу одолженную во время болезни Майей книгу "Моби Дик" и удобно укладываю импровизированный переносной "столик" на колени. Из приоткрытого окна дует лёгкий ветерок. Света от работающего телевизора не хватает для того, чтобы чувствовать себя в безопасности, потому пришлось повторно отложить ноут, встать с дивана и включить его. Я осмотрелся, включать по вечерам полный свет стало моим маленьким ритуалом с тех пор, как я был избит в своей собственной квартире. На тумбочке за статуэткой, когда-то подаренной мне Мартином, спряталась начатая пачка сигарет и дешёвая пластиковая зажигалка. Прежде чем я сделаю то, что хотел, беру сигареты, вынимаю одну из пачки и, закурив, подхожу к окну. Разные мысли посещали мою голову за те пять минут, в которых я позволил себе проявить слабость. В основном, я думал о Линаре, но надо было думать о другом, о Кэрри. Она мой единственный родной человек и я опять бросаю ее, но только уже в своих мыслях. Предатель! Выкидываю окурок в окно. Мне лень проверять, шел ли кто-нибудь под окнами, но раз криков нет, то, возможно, я никому не навредил. Подхожу обратно к дивану. Ноутбук переключился на спящий режим. Он действительно работает из последних сил, но я настолько на мели, что у меня нет финансов просто отнести его на поправку. Расстелаю диван, спать ещё не хочу, но так будет удобнее. Беру ноутбук и вхожу в интернет. Страница долго грузится, от ноутбука на коленях чувствую жар, ввожу в поисковую строку имя "Том Хеннинг". Однажды этот человек предал меня, хотя был моим лучшим другом. Гугл выдал мне двадцать два миллиона результатов по искомому мной запросу, но все это было не тем. "Мой" Том уж точно не футбольный судья, а обычный барыга из трущоб Детройта. Покидая Детройт, я не просто сжёг все мосты, я отказался от любого рода дружбы со своими старыми корешами, оставил в том городе свой мобильник и удалился из всех соц.сетей. Сейчас не так то просто связаться с Хеннингом, потому что на его странице в интернете не указан номер сотового телефона. Пришлось восстанавливать свою страницу на Фейсбуке заново, чтобы открыть мессенджер с нужным мне контактом..