Новогоднее приключение

Хаширама был увлекающейся личностью. Это было очевидно по многим причинам. Заключение мира. Создание Деревни. И даже чертово спасение Изуны, для которого момент выздоровления казался чуть ли не проклятьем. Только вот единственное, чем ему следовало бы увлечься в полной мере, он пытался избежать любыми методами. Бумажная работа. В ход шло все: от умилительного взгляда голодного котика до подлого шантажа и подкупа. Нет, ничего аморального, просто некоторых вещей Тобирама почему-то стыдился, а Старший аккуратно это использовал. Знал: Тобирама просто добрый и позволяет ему эти детские забавы, но если переусердствовать... Нет, навряд ли Хашираму побил бы собственный брат, но это даже хуже: он бы отвлекся от экспериментов и придумал бы как бы обставить информацию в более выгодном для себя свете, а значит - она стала бы бесполезной. Хаширама был увлекающейся личностью. С этим было трудно поспорить. Если он что-то решил - просто смирись. Смирись и иди заниматься делами, чтобы ничего не рухнуло. Тобирама уважал брата, но то, как тот пытался по-детски уйти от бумажной работы вызывало в нем не только колкое раздражение, но и в большей степени - смех. Эти старые детские тайны, о которых знавал разве что Хаширама давно перестали вызывать то смущение, что годы назад. Честно говоря, он даже не подозревал, что бумаги для Хаширамы такие уж враги, что на их устранение он пойдет на крайние меры. Конечно же, Аники не рассказал бы никому его секретов, но самого факта, что он пытался в шантаж (честно говоря, это была не самая сильная его сторона) - хватало за глаза. В какой-то момент Хаширама даже умудрился взять себе выходной - как он, Тобирама, допустил такое - не мог понять, даже восстанавливая раз за разом предшествующий этому разговор. Вот, Хаширама, лениво перебирая листки, жалуется на обилие работы, вот он же слезно умоляет отпустить пораньше. В этот момент, стоит заметить, Тобирама уже отвечает почти на автомате - такие разговоры чуть ли не ежедневная рутина. И, очень важно, нет-нет-нет и нет, а затем внезапно Хаширама счастливо обнимает его, благодаря, и выбегает на всех парах на выход. Оторвавшись от важного документа, Тобирама трет перетруженные длинным чтением глаза и понимает: ответ на какой-то из вопросов был неправильный. "Тобирама, ну, пожалуйста, дай немного отдохнуть!" - Нет. "Отото, у меня... ммм... важная встреча с главой Учиха, мы договаривались, да... Ну, я пойду?" - Нет. "Ты меня вообще слушаешь?" - Нет. "Ага! Тогда, скажи 'нет' еще раз и я пойду отдыхать в Отофуку!" - Нет. "Ураа, я пошел! Спасибо!". Конечно, это нельзя было считать в полной мере правильным - все-таки его ответ можно было бы трактовать и как отказ на просьбу. А значит - убрать пачку бумаг со своего стола и поставить на стол Аники было бы правильным решением. Без наказания тут не обойтись. За эти полгода, как Хаширама стал Хокаге, он пока до такого не доходил. Но, как известно, Хаширама - увлекающаяся личность, поэтому мог увлечься и таким странным хобби, как отлынивание от своих обязанностей. Когда были лишь дела клана - было попроще. И первое время он почти и не спал, как и Тобирама, как и Мадара с Изуной - работы в первый месяц было непочатый край. Поэтому, когда в конце месяца они снова встретились с Дайме страны Огня - нужно было подписать некоторые бумаги, а молодая девица любила потешить свое эго видом одновременно коленопреклоненных четырех самых сильных людей мира; - она с тревогой глядела на них и даже, кажется, сочувствовала немного. Сказала им немного сбавить темпы и отдохнуть. Хаширама воспринял советы буквально: на следующий же день потащил всех четверых на горячие источники чуть ли не до ночи отпаивался сам и поил остальных. Было даже немного весело - пьяный Изуна вел себя развязно и пытался, то полушутя придушить Хашираму, то, краснея до ушей, поцеловать его. Сенджу старательно не замечал этого - он был увлечен алкоголем и рассказом какой-то стародавней задушевной истории. Мадара почти не показывал, что пьян: только один глаз косил немного влево да и вместо того, чтобы слушать и смотреть на Хашираму, чаще смотрел на младшего Сенджу, закатывая глаза. Эту историю, Хаширама за вечер повторял раз десять. В умении старшего Сенджу доводить людей Тобирама не сомневался, но поиск помощи в его лице казался немного странным. Тобирама корил себя: он не должен был так сильно расслабляться. Мало того, что они уснули на полу в раздевалках, так еще и случилось непоправимое - на следующий день работы было в два раза больше, чем должно было быть. Учихи, отдохнувшие и пришедшие в себя, разом схватились с голову и запричитали: а что, собственно, они тут забыли? Первый, самый сильный, завал документации закончился, им никто не платит, чем смогли, они уже помогли, а дальше давайте сами. Хаширама заупрямился, оставаться один на один с бумагами и педантичным во всех отношениях Тобирамой ему не хотелось. Он закрыл собой выход и стал предлагать варианты: зарплата, один выходной в месяц... ладно, два! Объем документооборота уменьшить! Ну, пожалуйста! Премиальные обнимашки за каждые сто проверенных документов... Но Учихи были непреклонны. Где-то в уголке Тобирама тяжело вздыхал и понимал, - это будет сложно. Хаширама был увлекающейся личностью, поэтому Тобираму почти не удивило, что брат убежал в Отафуку не на день, и даже не на два, а на три-четыре... Сколько его еще не будет?! Сил злиться не было - все уходили на завалы на рабочем столе. Тихие маты и проклятья сквозь сжатые зубы иногда звучали в тишине комнаты. Он чувствовал, что ничего не успевает, что возвращается в тот ужасный первый месяц. На долгое время бумаги были ночным кошмаром не только старшего Сенджу... Помощь пришла со стороны Учихи. На второй день Мадара зашел за какой-то бумажкой и поговорить с Хаширамой, но увидел лишь обреченно взирающего на мир Тобираму. И бумажные башни. И с тех пор не выходил. Но на четвертый день Изуна забеспокоился: Мадара не пришел ни ночью, ни днем, ни утром. Это было подозрительно, поэтому он пошел его искать. В первую очередь он решил спросить у Хаширамы, как у близкого друга. Но в приемной ему ответили, не моргнув и глазом, что Хаширама в Отафуку. Заглянуть в кабинет Хокаге он не решился: скорее всего там Тобирама с ужасающим количеством бумаг борется. А если он заглянет, то и его припашут, так так людей явно не хватает. Ну уж нет. Мадара явно сильнее него и, даже если Тобирама захотел бы его заставить работать, без желания самого Мадары ничего бы не вышло. А Мадара до сих пор при слове бумага еле заметно кривился. Какое желание? Изуна побежал в город, известный своими алкоголем и азартными играми. Хаширама не был бы собой, если бы не был увлекающийся личностью. В Отафуку он мало того, что пропил огромное состояние, выиграл еще большее, так еще и познакомился со стариком Санто. Тот был из северных стран и все уши прожужжал про надвигающийся праздник. Новый год. Почему-то они считали, что год начинается на месяц раньше, да и праздновали совершенно по-другому. Но это еще сильнее распалило Хашираму и его интерес рос с каждым сказанным словом старика все больше и больше. Он вдруг понял, что был бы не против ввести и в своей деревне нечто подобное... Примерно в это время его и настиг Изуна. Тот что-то говорил про Мадару, про затопленную в бумагах Коноху, но все эти слова стекали с Сенджу, как с гуся вода. Он был глух ко всему и непреклонен: Изуна будет снегурочкой! Учиха не знал, что это значит, но нутром чуял надвигающиеся проблемы, поэтому тут же яростно запротестовал. В углу Санто причитал, что даже со снегуркой для празднования Нового Года не хватало еще много важных вещей: подарки, снег, мандаринки и, конечно же, Дед Мороз. Как были связаны холод и южные, любящие тепло фрукты, Хаширама смутно представлял, с легкой руки Дед Мороз превратился в "Дед Огонь" (страна все-таки не Мороза, а Огня). А вот откуда достать снег и подарки - он не знал. Учиха, пытаясь держать лицо, педантично предлагал разные варианты, но все они были отброшены по разным причинам, признанным самим Учихой незначительными. Главное в подарках, он считал, был человек, который их делает. От Сенджу ему хватило бы и объятий, но страх перед бумагами был еще свеж. Не стоили объятья таких жертв. Тем более, что вытащить Сенджу куда-то намного проще, чем затащить внутрь и заставить работать. Да и тем более почему-то Хаширама собирался найти универсальный подарок для всех, а не только для их "близкой" компании. И как только успел так привязаться? Увлеченность Хаширамы никогда не знала границ. Зажегшийся идеей организовать в короткие сроки в Конохе Новый Год, он вместе с Изуной и Сантой переделал кучу украшений, украсив ими злосчастную деревню, нашел в ситуации с подарками выход и вещал жителям деревни правила празднования в четырех разных местах одновременно. Моку-клоны были незаменимы в таких обстоятельствах! Но хуже всего было то, что он сделал с собой и с Изуной. Они выглядели, как клоуны, считал Учиха: в красных штанах и халате, шапкой с белым помпончиком и странной длинной тростью - Хаширама, и в сине-белом длинном платье и с париком с белым колоском до пят - Изуна. Сначала закрытие своих прекрасным длинных волос какой-то белой мочалкой до пола немного разозлило Изуну. Но Хаширама умел сражаться не только против хладнокровных Учиха в Сусаноо, но и против взбешенных Учиха в Сусаноо. Право слово, понадобилось всего лишь полчаса, чтобы успокоить Изуну и объяснить, что снегурочка обязательно должна быть белокурой до пят и в длинном платье. Еще пятнадцать минут он на все лады расхваливал его волосы и говорил, какие же они прекрасные и как он сожалеет, что их придется на время скрыть. Изуна под натиском похвалы немного растаял и приоделся. Хаширама лишь восхитился тем, насколько Изуна спокойный. Почти как его брат. Хаширама был увлекающейся личностью - это было очевидно, как два пальца об кунай. Он с Изуной и Сантой обежали всех в деревне, поздравив и получив поздравления в ответ. Только Тобирама и Мадара оставались на повестке дня. Без задней мысли, увлекшись раздачей подарков и радуясь всеобщему веселью (к этому моменту шиноби под патронажем Санты уже ели оливье и изрядно выпили за своих родных и близких, и чтобы в следующем году все было отлично), Хаширама без стука ворвался в кабинет, радостно улыбаясь, прокричал: - С новым годом! Я исполню одно твое... желание, - Сенджу широко раскрыл рот, удивленно вытаращившись на своего брата и близкого друга. Мадара лежал на спине на столе, одна из его ног была высоко задрана вверх, пока другая была на пояснице Тобирамы. Они были полуголыми, красными и потными, а дыхание все еще было неровным. Тобирама недвусмысленно находился внутри Мадары. - А? - лишь смог выдать Хаширама. - Выйди. И. Закрой. Дверь. С. Другой. Стороны. - жестко проговорил Тобирама, вкладывая в каждое сказанное слово убийственную дозу Ки. Хаширама был увлекающимся человеком, поэтому легко увлекся просьбой своего брата, тем более, если вежливо просят. Право слово, это ведь не так уж и сложно. Тем более это соответствовало его другому увлечению - одариванию других подарками. Тобирама чертыхнулся, когда дверь за братом моментально закрылась. По всему кабинету валялись бумаги. Кое-какие были даже подпалены. Мадара еле сдерживался, чтобы не начать смеяться. - Мда, придется... - начал было Сенджу, собираясь выйти и догнать брата, все объяснить, обругать и наказать... Но Мадара надавил на поясницу ногой, не дав отстраниться. - Куда-то собрался, ковбой? Мы еще не закончили, - приподнявшись на локтях и эротично выгнувшись, игриво спросил он, улыбаясь. Тобирама долго смотрел на него, решаясь. А затем с рыком и глухим чертыханием отбросил разговор с братом на потом. Остается надеется, что он не придумает себе ничего лишнего, увлекшись предположениями. Все-таки Тобирама был не таким уж и ветреным. И от своего почти детского увлечения решил избавиться чуть ли не на следующую неделю, как брат о нем вспомнил. Увлекшись сильней и окончательно. Бесповоротно. Встретив ошалелого Хашираму на выходе из кабинета, Изуна, нахмурившись, спросил: - Что-то случилось? Я думал, ты не выйдешь, а ты вылетел, как черт из табакерки. Хаширама посмотрел на Изуну и, нервно улыбнувшись, ответил: - Да. Я узнал, куда исчез Мадара... - Отлично, ну, я ему сейчас наподдам за то, что заставил меня поволноваться, - хрустнув пальцами, с предвкушением сказал Изуна. - Нет, - слишком резко возразил Хаширама, изменившись в лице. Он еще более нервно хихикнул и попытался выбраться из щекотливой ситуации: - Они очень заняты, - важно заметил он, отчего Изуна лишь приподнял бровь в немом вопросе. Хаширама сделал вид, что не заметил этого, а излишне бодро продолжил: - Кстати, я тебе подарок не дарил! Что бы ты хотел? Дед Огонь все может! - выбитый из колеи Хаширама бодро и успешно возвращался к своему увлечению. Глаза Изуны заинтересованно зажглись: - Ну, - начал он, снимая с головы порядком надоевший парик. Черные намного лучше - отстранено заметил Хаширама. - Есть у меня одна идея, - по-лисьи прищурившись, коварно произнес он. Его взгляд не предвещал ничего хорошего, но Хаширама был спокоен. Он знал: Изуна был самым спокойным из всех встреченных им Учиха. И этим срочно надо было увлечься. Право слово, что может пойти не так?