Attention Deficit

Джисон проснулся, услышав, как кто-то громко хлопнул входной дверью. Сначала брюнет подумал, что ему показалось или приснилось, но, не смотря на свою уверенность, решает все таки проверить. Он медленно встает с дивана и выходит из комнаты, направляясь в гостиную, и видит, что дверь в самом деле была открыта. Наверное, не закрылась до конца из-за сильного удара. Сона это насторожило, он стоит и смотрит куда-то перед собой, боясь выйти на улицу. По спине вдоль позвоночника пробежал неприятный холодок. Вдруг вор? Или приведение? Кто знает... Взяв всю смелость в кулак, и, поджав губы, он осторожно оборачивается в сторону комнаты Минхо и, замечая открытую на распашку дверь, облегченно выдыхает, думая, что именно старший вышел на улицу. В такой поздний час? И зачем? Джисон решает это выяснить и накидывает на себя легкую куртку, потому что там было довольно прохладно. Тут брюнет подмечает, что кофта Минхо висит на месте, что означало, что он ушел раздетый. Джисон громко цокает и хватает ее, чтобы заодно унести старшему. Заболеет же. Аккуратно закрыв за собой дверь, Хан встает на крыльцо дома и ищет глазами Минхо. Неподалеку на маленькой поляне за домом брюнет рассматривает небольшие клочки дыма и тусклый свет фонаря из телефона и, не думая, бежит туда. Все таки он угадал, что это был Ли. Пепельноволосый сидел на траве и курил, держа в другой руке телефон. Казалось, что он смотрел в пустоту, но нет, Минхо наблюдал за множеством звезд на черном небе, и мысленно вырисовывал из них различные фигуры, на которые они больше всего были похожи. Вокруг царила непоколебимая тишина, теплый ветер, играя с волосами, спутывал их, а лунный свет освещал блестящее лицо Минхо. Хан тихо подходит к нему сзади и накидывает кофту на плечи, приземляясь рядом. Ли сразу же отвлекается от своих мыслей и возвращается в реальность, вытирая ладонями заплывшее лицо. Он никак не ожидал, что его застукают в таком ужасном душевном состоянии. Брюнет внимательно осматривает старшего и недовольно хмурится, замечая сигарету у того во рту. Он всегда был за здоровый образ жизни и остальным вбивал тоже самое, так что не мог проигнорировать вредную привычку Минхо. – Малой? Что ты здесь делаешь? – У меня такой же вопрос. Что ты здесь забыл в такое позднее время? – Джисон, наклоняясь, заглядывает в его красные и опухшие глаза. – Ты плакал? Что случилось? – Я первый спросил, так что ответь, – пепельноволосый снова поднимает голову вверх, чтобы не показывать свое лицо и продолжает с интересом смотреть на жизнь одиноких звезд, находя среди них себя. – Ну, я услышал громкий шум и пошел посмотреть, что это было. Потом увидел, что дверь открыта, поэтому пришел сюда, чтобы проверить, все ли с тобой в порядке. – Ясно. Получается, что я все же разбудил тебя, да? Извини, не хотел. Видимо, силу не рассчитал, – старший, проговаривая эти слова, даже на смотрит на Хана и, затянувшись, прикрывает глаза, чувствуя, как тело постепенно расслабляется. – Проехали. Теперь я жду твоего ответа. – Что поделать, если всем плевать... Даже не знаю, малой... Минхо замолкает и, выпуская из губ красивые густые клубки дыма, которые плавно поднимались наверх и незаметно растворялись, старается остановить очередной поток слез. Внутри было так пусто, что хотелось заполнить эту невыносимую пустоту чем угодно, лишь бы не ощущать такое моральное опустошение. Вам знакомо такое чувство, когда необходимо элементарно выговориться, а некому? Если да, то вы должны отлично понимать состояние Ли в этот момент. Он опускает взгляд на высокое дерево прямо перед ними и кидает в него потухший окурок. Пепельноволосый явно не желал, чтобы Джисон видел его слезы, но держать в себе все накопившиеся с каждым днем становится очень трудно. Он не собирался открываться младшему в таком плане, ведь тот и думать не смел, что у Минхо бывают слишком резкие перепады настроения. Вот, он смеется и шутит, а вот, уже через несколько минут, грустит и думает только о плохом. Ли не считает себя меланхоликом, но его поведение только об этом и говорит. Хоть он каждый раз отрицает очевидное, но все равно понимает, что с такой натурой и характером далеко не уйдешь. Вытащив из кармана пачку сигарет, пепельноволосый достает, уже не помня, какую по счету, сигарету и собирался взять ее в рот, но брюнет не позволил, выхватив из рук и пачку, и сигарету. – С чего ты взял, что всем плевать? За других не говори. Мне, например, точно не плевать! – Сон на всякий случай прячет руки за спиной, чтобы старший не попытался их забрать. – Отдай, – Минхо тянется за своей собственностью, тогда Джисон, замахнувшись, выбрасывает все в сторону и держит за руку, чтобы тот не пошел ее искать. – И зачем ты это сделал? – Курить вредно. Вроде умный, а такие тупые вопросы задаешь, – он замечает, что старший не собирается за ней идти и отпускает его руку. – Слушай, я сам решу, что для меня вредно, а что – нет, ясно? Пепельноволосый внезапно схватил младшего за плечи и повалил, крепко прижимая руки к земле, следом садится сверху, награждая свирепым взглядом. Что еще Минхо ненавидел, так это, когда ему кто-то указывал или запрещал. Он скрипит зубами, показывая, что Сон зря это сделал. Ой, зря... Брюнет ошарашено смотрит ему в глаза, замечая в них безумный блеск, и сильно пугается. Сейчас Ли был похож на маньяка из ужастика. И, облизывая пересохшие губы, он продолжает, словно давлением, раздирать его глазами, а Хан, совсем отчаявшись, начинает дергаться, чтобы освободиться от хватки старшего. – Что за фигня!? Слезь с меня, Минхо! – Кричал брюнет, а Ли молчит, и тогда он попытался хотя бы ослабить хватку, но тот был гораздо сильнее и, побрыкавшись еще несколько секунд, сдается, прекращая вырывания, и пытается восстановить дыхание. – Успокоился? В следующий раз не будешь совать нос туда, куда тебя не просят, – пепельноволосый встает на ноги, отпуская младшего, и отправляется на поиски несчастной пачки. Но Джисон не двигается. Он слишком напуган такой выходкой Ли. Сердце словило пять инсультов, руки невольно задрожали, и он забыл, как дышать. Будто в самом деле побывал в ужастике. Сон точно не подозревал, что у старшего есть такая сторона характера. Казалось, что Минхо был почти идеалом. Добрым, заботливым, всегда приходил на помощь, способный защитить... Но у каждого свои скелеты в шкафу. И у каждого они на своем уровне безумства. Минхо так и не находит пачку (радуйся, Джисон) и возвращается на поляну, где до сих пор лежал младший и, не моргая, смотрел куда-то вверх. – И что ты валяешься? Вставай, малой. Я уже давно отпустил тебя, – Ли садится возле него на корточки и тянет за руки, помогая встать. Хан пользуется этим моментом и, когда Минхо с силой потянул его на себя, наваливается на того всем весом, и они оба падают на траву. Брюнет, не теряя времени, встает с него и, держа его обе руки в одной своей, прижимает у старшего над головой, а другой хватает за воротник и приподнимает на себя. Да, это была месть. Да, выброс адреналина. Но он не решается сесть на пепельноволосого, потому что знает, что тот мог его скинуть, а этого нельзя было допустить. Хан тяжело дышит и наблюдает за равнодушным выражением лица Минхо, которого ничуть не удивил такой ход событий. Если младший хочет повыпендриваться, то пусть почувствует себя доминантом на некоторое время. – Что? Думал, один так можешь? – Отпусти. Сейчас же, – его голос строгий и повелевающий, а взгляд такой же гневный. – Хорошо... Но скажи, разве я сделал тебе что-то плохое? Сигареты убивают, неужели ты не знаешь? – Брюнет убирает от него руки, и тот приподнимается в сидячее положение. – И это здорово... Мучиться долго не придется, – глаза предательски заблестели и, из-за безысходности, из них моментально побежали тонкие соленые ручейки, а у Джисона сжалось сердце и не желало биться, смотря на состояние старшего. – О чем ты говоришь? Объясни мне, наконец! – Не думаю, что ты поймешь. Иди в дом, здесь холодно, – Минхо вытирает рукавом лицо, мысленно ругая себя за то, что все таки заревел перед младшим. – Я никуда не уйду, пока не узнаю причину твоих слез! – И зачем тебе это? Странно, но до этого момента всем было плевать... Ответь, ты делаешь это из-за того, что, действительно, переживаешь, или из-за того, что должен? – Пепельноволосый посчитал, что после такого Сон подумает, что он ненормальный, псих или сумасшедший, и сразу вычеркнет из своей жизни, но в место этого младший сам продолжает выдавливать у того правду. – Конечно, я переживаю, дурак! Может быть, я смогу помочь? Мне невыносимо видеть, как тебе плохо, – Хан садится рядом и накидывает на плечи старшего его спавшую кофту. – Ну, если тебе, правда, интересно, то сегодня... Мой день рождения. Короче, это уже не важно. Не забивай голову. – Чего!? Почему ты раньше не сказал!? – Брюнет хватает старшего за руки, заставляя повернуть голову в свою сторону. Хоть он еще немного пугал Сона, но какое-то странное чувство не позволяло оставить его, и оставить вообще. – А разве это кого-то волнует? – Меня это волнует, Минхо! Меня! И, кстати, с днем рождения, – он присаживается поближе и обнимает Ли за плечи, даря искреннюю улыбку. – Спасибо, малой. Хоть кто-то за пять лет поздравил. – Старший слабо улыбается в ответ и наклоняет голову на колени, пытаясь скрыть счастливое лицо. – Что? За пять лет? Как это? – Ох, да неважно... За всю мою жизнь меня поздравлял только друг, но, знаешь, он богатых кровей, так что времени на меня совсем не остается. – А как же родители? – Думаю, что родители это уже другое... Не пойми не правильно, они всегда помнят о нем, но мне нужен человек, который никем мне не является. Ни родственник, ни друг... – О, кажется, я начинаю понимать. Тебе нужна пара, Минхо. Человек, который всегда будет за тобой присматривать и всегда находиться рядом. Я угадал? – Возможно... Но у меня уже был опыт в отношениях. Неудачный. Так что, не думаю... – Ну и что? Разве стоит из-за этого ставить крест? Никто не идеальный, мы все совершаем ошибки. И это абсолютно нормально. – А что, если ты не такой, как все? Что, если тебя не принимают таким, какой ты есть? – Это уже проблема тех, кто так думает. Не стоит засорять себе мысли такими ужасными людьми. Мы живем только раз... И кто знает, что случится завтра? Нужно каждый день проживать счастливыми. Понимаешь? – Джисон видит, как после его слов, старший удивленно смотрит на него, а после закрывает лицо руками, словно расчувствовался. – Никогда бы не подумал, что такой, как ты, имеет такие серьезные мысли. – Это оскорбление или комплимент? – Комплимент, не злись. То есть, если бы ты узнал, что кто-то из твоих знакомых не такой, как все, то ты бы просто принял его со всеми загонами? – Конечно. Каждый имеет право на выбор, кем ему быть и с кем. Ненавижу таких людей, которые не уважают выбор других, – сказав это, брюнет сжимает руку в кулак. – Вот бы все так думали, как ты... Твоим друзьям, наверное, очень комфортно и хорошо рядом с тобой. Аж завидую! – Ну, я бы не сказал. Если хочешь, то можешь стать одним из них, я только за. – То есть, стать твоим другом? – Ага. Но если честно, я никогда бы не подумал, что лично попрошу тебя стать моим другом. Прости за откровенность. – Взаимно, но я согласен. Только будь готов к моим этим самым «загонам», ладно? – Минхо, сияя, протягивает ему руку, и младший в ответ жмет ее. – Договорились, я приму тебя таким, какой ты есть. Не волнуйся. А теперь пошли домой. – Брюнет снова накидывает старшему на плечи его спавшую кофту и встает с земли, протягивая ему руку. – Окей, – тот берет его за руку, и они идут в дом. *** На утро, открыв глаза, Джисон надеялся, что он проснулся раньше Минхо. Брюнет планировал устроить тому сюрприз в честь праздника, поэтому не хотел, чтобы старший увидел его незаконченным или слишком рано. Вчерашний разговор, конечно, надолго останется в памяти, но это не так страшно. Джисон узнал Минхо намного ближе, его переживания, страхи, мысли... Не зря говорят, чем человек добрее и позитивнее, тем у него в личной жизни проблем выше крыши. И добиться такой откровенности удается далеко не каждому, поэтому Сон уверенно может считать себя особенным. Смысл неожиданного подарка был в том, чтобы порадовать Ли и показать, что нужно внимательно смотреть по сторонам и замечать людей вокруг себя, которым точно не плевать на него. Нужно уметь отпускать тяжкое прошлое, но Минхо, наверное, не умеет или, скорее всего, не хочет. С этими мыслями брюнет переодевается в более свободную одежду (не забыв про футболку старшего) и тихо выходит из комнаты, стараясь не разбудить пепельноволосого. Но карие глаза удивленно расширяются, когда Джисон снова видит открытую дверь в комнату Ли. И его самого там, как всегда, не было. Младший громко позвал Минхо, думая, что тот, возможно, кормил Суни на кухне или принимал душ, но в ответ тишина. Значит, старший точно был не дома. Но Сон не расстроился, потому что это наоборот могло сыграть ему на руку, но все равно стало интересно... Куда пропал Минхо в свой же день рождение? – Вот я дурак... Надо было взять у него номер, тогда бы и гадать не пришлось... И я бы точно знал, в какое время он вернется домой... – Джисон громко цокает, поражаясь над своей тупостью и с громким хлопком делает жест «рука-лицо». Не смотря на свое глупое положение, Хан с натянутой улыбкой берет в руку телефон и начинает вбивать в поисковик, что нужно для самого лучшего и запоминающего подарка на день рождения друга. Покопавшись в первых двух сайтах, парень понимает, что это все не то. Как-то слишком банально и предсказуемо, поэтому Хан решает полностью положиться на свою фантазию и воображение. Только он хотел положить телефон на место, как он зазвонил прямо в руках, и брюнет чуть его не уронил его на пол. Посмотрев на экран, у Сона кардинально поменялось выражение лица. Брови нахмурились, а на губах растеклась легкая ухмылка. Это был... Хван Хенджин. Джисон точно не надеялся, что тот первый позвонит ему после той непонятной ссоры. А со всеми приготовлениями Сон забыл, что хотел первым пригласить куда-нибудь все обсудить. И именно сейчас был самый подходящий момент. – Алло? Сон-и, это ты? Привет... Слушай, не буду ходить вокруг да около, скажу прямо... Мне очень стыдно за свое прошлое поведение. Понимаешь, тогда у меня было, действительно, хреновое состояние, поэтому я так резко сбросил звонок... – Голос Хвана звучал так виновато, что, казалось, он расплачется прямо сейчас. – Все нормально, я не злюсь на тебя, Хенджин. Твоя реакция была вполне объяснима, так что забудем об этом, ладно? – Ох... Я так рад, что ты не сердишься на меня после той выходки. Честно сказать, я волновался, что ты, наверное, обиделся на меня и не захочешь больше общаться. – Хах, я думал также. Давай просто сочтем это за плохое настроение? – Давай. Ты не хочешь встретиться сейчас? – Я не против. Составишь мне компанию? Как раз надо сходить за продуктами в магазин. – Конечно. Тогда встречаемся около центра, ладно? Я напишу, когда буду выходить. – Заметано. Джисон отключается, а лицо так и продолжает сиять. Он счастлив, что конфликт с Хваном закончился на такой прекрасной ноте. Рот уже начинает сводить от широкой улыбки, а на душе стало гораздо спокойнее после этого звонка. Все таки Хенджин тоже не желал потерять такого человека, как Джисон, поэтому сам сделал первый шаг на встречу. Сон направляется в свою комнату, чтобы переодеться в наиболее человеческую одежду и, как символ их первой встречи, надевает черную панамку и слышит вибрацию на телефоне. Хенджин написал, что уже идет к главному центру города. Брюнет добавляет пару штрихов в свой лук и выбегает из дома, не забыв насыпать Суни корма (и, возможно, даже налил воды) и закрыть дом. Добежав до места назначения, Хан сразу же замечает друга. Этот стиль он узнает из тысячи. Черноволосый, тоже увидев Хана, подбегает к нему и неловко улыбается. Ему до сих пор было стыдно за прошлый поступок. Брюнет хлопает по его плечу, показывая, что все хорошо, и они направляются в магазин, обсуждая по дороге все, что приходило в голову. Все же общаться с Хенджином Хану было намного легче и свободнее, чем с другими. И черноволосый это отлично понимал, потому что брюнет всегда говорил больше него и, иногда, тоже не давал вставить и слово. Но ему все равно приятно слушать бестолковые мысли Джисона, так что все было в порядке. – Джин-и, можно узнать? Почему ты все таки так негативно отреагировал но то, что я сейчас живу у Минхо? Что-то не так? – Пока Хенджин стоял возле наполовину наполненной тележки, Сон копался на соседней полке, ища конкретную бутылку с оливковым маслом. – Прости... Но ты же сам знаешь... Он первый начал. – Я понимаю. И мой тебе совет: не обращай внимания на его выходки, договорились? Просто делай вид, что не замечаешь его. – Хорошо, я попытаюсь. Если мы, конечно, еще когда-нибудь встретимся. Чего я, честно, точно не хочу, – черноволосый присаживается на корточки рядом с Джисоном. – Но я уверен, что вы обязательно найдете общий язык, если поговорите чуть дольше. И наедине. Что думаешь? – Наверное, ничего не могу обещать. Джисон кидает первую попавшуюся бутылку, сдавшись искать конкретную дальше, и парни идут на кассу. Оплатив все покупки, Сон берет в руки два больших пакета, но Хван неожиданно отбирает один пакет себе и с фирменной нежной улыбкой предлагает помочь и проводить до дома. А брюнет просто тает, смотря на обычный жест со стороны друга. Хенджин такой очаровательный, что у Джисона сердечко пропустило один удар, умиляясь этим поступком. Парни попрощались, и Сон отправился творить что-то довольно необычное и слишком уж запоминающие. Если он, конечно, не сожжет кухню. *** На часах уже полпервого ночи, а Минхо все еще не появился. Настрой Джисона постепенно начинает пропадать, а настроение портится. Посидев еще пятнадцать минут, Сона начало клонить в сон, и он заснул прямо за столом. Спустя некоторое время, Хан проснулся из-за непонятного шума, доносившегося из прихожей. И Хан, тихо зевая, идет туда, точно зная, кто это был. Верно, Минхо. Но очень пьяный Минхо. Он кое-как стоял на ногах, держа в руке бутылку, возможно, недопитого пива, но это не точно. Его одежда была чуть грязной и влажной, так как на улице шел сильный дождь, а тот снова раздетый. Теперь точно заболеет. Сон глазами размером с орех рассматривает старшего, совершенно не ожидая, увидеть его в таком виде. Сколько ты будешь продолжать удивлять Хана? – Малой! Представляешь, Чанбин устроил мне вечеринку! Он не забыл и нашел время на меня! Я так счастлив! – Минхо ставит бутылку на маленькую тумбочку и, наклоняясь вниз, попытался развязать шнурки на серых кедах. – Кто..? В общем, неважно. Я рад за тебя, – сказав это, младший скрещивает руки на груди, громко выдыхая, и продолжает недовольно на него смотреть, совсем не подтверждая свои слова. Он понял, что Минхо не нужен был его подарок после такой классной тусовки, а значит, его труд был напрасным. – Я знаю. Господи, это было так круто! Просто незабываемо! – Ли, слегка пошатываясь, чуть не падает вперед, а младший, испугавшись, что тот может удариться, подбегает ближе, готовясь поймать, но старший во время хватается за тумбочку рукой и тихо смеется, водя отрицательно из стороны в сторону указательным пальцем. – Все понятно. Я рад, что в этом году тебе удалось хорошо отметить день рождения. Если тебе моя помощь не нужна, то переодевайся и иди спать, – Хан с разочарованием наблюдает за действиями пепельноволосого и, снова грустно выдыхая, разворачивается, чтобы уйти к себе, но Минхо резко встает и, хватая младшего за запястье, с силой тянет и прижимает к себе. – Спасибо тебе, малой. Огромное. – А? За что? – Брюнет стоит в ступоре, не ожидая такого жеста со стороны Ли, и слегка краснеет, чувствуя, как тот горячо дышит ему на ухо. – За вчера. Мне нужно было кому-то выговориться, и ты пришел ко мне на помощь. Вот за это спасибо, Джисон. Спасибо, что выслушал и поддержал, – старший все сильнее обнимал Сона, и тот поступил так же, не смотря на всю обиду на него. – Это пустяк. Можешь в любое время рассказывать мне обо всем, что тебя беспокоит, – Сон чует, что запах алкоголя и одеколона смешались, кружа голову, и он, чтобы не сойти с ума, отстраняется от пепельноволосого. – Ты очень хороший человек, малой. – Все, хватит, – он чувствует, как его щеки загораются, и закрывает их руками. Минхо усмехнулся такой реакции и продолжил войну с обувью, а Джисон также стоял рядом, смотря на его бесполезные попытки, тогда брюнет уже собирался ему помочь и сел напротив на корточки. Ли, немного пошатнувшись, теряет равновесие и летит прямо на Джисона. Они оба оказываются на полу. Сон зажмурился, ожидая, что он сильно ударится головой об пол, но пронесло. Он аккуратно открыл глаза, ощущая что-то мягкое на губах. Перед ним показалось лицо Минхо, а на губах..его губы. Старший чуть приподнялся с него, заглядывая в крайне шокированные этим происшествием карие глаза и, сам от себя не ожидая, наклоняется обратно вниз, осторожно прикасаясь губами к губам напротив. Джисон ахуевает конкретно, но не шевелится, не показывает свой протест. Сердце прибавило ритм, и он снова закрыл глаза, что дало старшему понять, что тот совершенно не против. Он невесомо чмокает его пухленькие губы, а после медленными движениями начинает сминать и слегка покусывать их. Младший приподнимает одну руку и кладет Ли на затылок, нежно зарываясь в его волосы. Он до сих пор помнил, что это было его слабое место. Пепельноволосый чувствует, как стая мурашек проплясала вверх по позвоночнику, посылая крышесностные ощущения, и он глубоко выдыхает, вызывая вибрацию по губам. Хан чуть приоткрывает рот и чувствует, что тот внезапно остановился. Открыв глаза, он видит красное лицо Ли и осознает, что только что натворил. Лицо тоже заливается краской, никак не ожидая от себя таких действий. Ли, ярко краснея, то ли из-за алкоголя, то ли из-за неловкости, трогает пальцами свои губы и, пытаясь не смотреть в глаза напротив, помогает встать. Младший не может ничего сказать, но сердце, которое больно било по ребрам, явно протестовало. – Забудем об этом, хорошо? – Уточняет старший, все еще не решаясь посмотреть тому в глаза, впрочем, как и сам Джисон. – Д-да... Тебе помочь? – Сон указывает на кеды и, не дождавшись ответа, присаживается на корточки и развязывает его непослушные шнурки, добавляя: – Я пойду... Спокойной ночи. И, еще раз, с днем рождения... – Спасибо... Пепельноволосый остается один и, допивая содержимое бутылки, пытается переварить случившиеся. Он садится на пол, опершись спиной на стену, и несильно бьется об нее головой, крепко стискивая зубы. «Боже… Что я натворил…»