Attention Deficit

Феликс кое-как разлепляет опухшие глаза и морщится, чувствуя, как маленькие капельки прохладной воды щекотно сползают по вискам, останавливаясь на мочке уха. Перед лицом совершенно незнакомый потолок со стеклянными люстрами в форме пышных роз, из бутонов которых длинными струйками выглядывают блестящие ниточки, покрытые крошечными круглыми бусинками, предавая ощущение, что они словно настоящие. Очень красиво. И, наверняка, дорого. Рыжеволосый завораживающее рассматривает их, думая, что видел подобное только в фильмах про классических меркантильных богачей. В нос мягко бьет свежий запах недавно приготовленной еды, которая лежала под прозрачной крышкой на прикроватном столике, вызывая дикое желание поскорее ее съесть. Положив ладонь на лоб, он нащупывает бархатное прохладное полотенце бирюзового цвета, его любимого кстати, и стягивает мокрую ткань, снова касаясь разгоряченной кожи. Странно, что после такой ледяной воды его лоб все еще был довольно горячим. Температура подскочила до самого пика, заставляя немного подрагивать, а щеки пылать горящим румянцем, сопровождаясь трудным дыханием. Не смотря на это, Ли все равно уперто пытается подняться с кровати, посылая адскую боль в голове, из-за которой, кажется, мозг сейчас просто взорвется, и встает слишком резко, так, что перед глазами все плывет с бешеной скоростью. Двигаться тяжело, руки слегка дрожат, хочется закутаться в самое мягкое теплое одеяло или плед, потому что внезапно стало холодно. На краях испуганных темно-карих глаз постепенно скапливается соленая влага, показывая, насколько рыжеволосому сейчас плохо. Что аж реветь охота. Он в отвратительно-больном состоянии, в совершенно незнакомом доме, а самое главное, не помнит, каким образом оказался здесь. Дверь в комнату медленно открывается. Сердечко Феликса прибавляет ритм, заставляя чуть сжаться, будто так тебя не заметят. Сначала на пороге показывается длинная черная тень, а после перед глазами появляется человек всех его ночных кошмаров – Со Чанбин. Парень внимательно осматривает младшего и, молча, проходит дальше, присаживаясь на широкое кожаное кресло напротив, продолжая невежливо пялиться, но вскоре прерывает неловкую тишину, от чего Ли незаметно вздрагивает, мечтая оказаться где угодно, но только не в доме у этого парня. – Как ты себя чувствуешь? – Словно не обращая внимания на внешний вид рыжеволосого, спокойно спрашивает Бин. Он хотел проверить, попросит ли сам младший о помощи, или ему самому придется это сделать. – Мне... Очень плохо, – слишком тихо отвечает Ли, что Чанбину приходится напрячь свои слуховые рецепторы, чтобы услышать хоть часть того, что он пробубнил куда-то в пустоту. – Помоги, пожалуйста... – А с чего ты решил, что я буду помогать тебе? – Со подходит к кровати, на который сидит Ликс, и скрещивает руки на груди. – Тогда я пойду домой, – только он хотел встать, как старший толкает его обратно, и Феликс приземляется на мягкую постель, чуть отскакивая. – Я шучу, дурачок. Думаешь, раз я принес тебя сюда не означает, что я хотел помочь? Черноволосый кладет ладонь на слишком горячий лоб Феликса, следом касается такой же горячей щеки, а потом берет его холодную руку. Темно-карие глаза глупо наблюдают за Чанбином, не понимая, зачем он это делает. По всем местам, к которым он прикоснулся, пробежали мурашки. Получилось, как-то, слишком мягко..или нежно... Разве этот человек, вообще, знает, что такое забота? Куда пропали его неуважение и грубость? Ликс продолжает, не отрываясь, смотреть на Со, но, кажется, думает совсем о другом, чувствуя, как тот собирается отпустить его руку, и сам крепче сжимает ее пальцами. В ответ слышит лишь тихую усмешку, которая вернула, выпавшего на время из реальности, рыжеволосого, который тут же убрал руку, отводя смущающее лицо в сторону. – Я позову врача, подожди немного, – и даже строгий голос сменился на такой бархатный и спокойный. Ли его никогда не слышал, но после захотел, конечно, почаще. – Врача? – Да, а что такое? Хочешь, чтобы все сделал я? Черные глаза смотрят слишком пристально, изучающе, заставляя поджать губы и перевести взгляд с лица на стену. Беспричинная доброта старшего все равно немного пугала, не смотря на его слабую улыбку, которую Феликс видел впервые за все их встречи. Казалось, что Чанбина напросто подменили, а оригинал с вечно каменным недовольным лицом, в строгом классическом костюме и с ледяным голосом спрятали на самую верхнюю полку старого шкафа, находящегося в темном подвале. Сейчас перед ним парень в обычной домашней одежде: черной толстовке и свободных спортивных штанах серого цвета. Два совершенно разных человека. Феликс думает, что раскрыл другую сущность черноволосого, и она ему понравилась намного больше, чем изначальная. – А я могу выбрать? – Ли возобновляет зрительный контакт, но не надолго, потому что к горлу подкатил сухой кашель, и он наклонился вперед, закрывая рот рукой, чтобы не распространять микробов. – А ты думаешь, что можешь мне доверять? Не лучше ли обратиться за помощью к специалисту? – Что, если... Я скажу, что доверяю тебе? Ты же все равно не будешь прикасаться к нищеброду, вроде меня, верно? – На губах растянулась горькая улыбка, а блестящие глаза хитро прищурились. – Этот выбор бессмысленный. – Считаешь меня таким уродом? – Чанбин тихо цокает и отходит к двери, кидая напоследок: – Правильно считаешь. Чанбин с громкими шагами покидает комнату, но на удивление не хлопает дверью, чтобы показать насколько он зол на слова Феликса, сказанных в свой же адрес. Хоть отчасти это было правдой, ему все равно не нравились моменты, связанные между богатыми и бедными. Для Бина этой разницы просто не существовало. Кого волнует, сколько денег у тебя на счету, когда душа давно превратилась в морг, принимая новые «мёртвые радости»? «Мёртвые радости» - это те вещи, которые ты купил за крупную сумму, но практически не носишь, и они пылятся в твоем шкафу просто для вида, подчеркивая высокий статус. Это те места за границей, которые ты полностью выучил и мог рассказать, что и где находится с закрытыми глазами. Это те чувства и эмоции, которые ты испытал по несколько миллионов раз и поэтому тебя уже сложно чем-то поразить или задеть. Хочется чего-то простого, домашнего и уютного… Но разве, сказав это Ликсу, Чанбин убедит его в своих искренних предпочтениях? И обязан ли Со перед ним отчитываться? Дверь вновь закрывается с другой стороны, оставляя после Со не самые приятные ощущения, будто по всему телу прошлись маленькими иголочками. Его последняя фраза, возможно, заставила Феликса пожалеть о прошлых словах, потому что голос изменился на привычный строгий и холодный. Но, как ни странно, на душе стало спокойнее, увидев его обычное поведение. Феликс хоть и не утверждает, что полностью изучил повадки старшего, но точно уверен, что этот человек никогда не будет подстраиваться под кого-то, притворяясь хорошим. И такие изменения видно сразу. Ликс всегда замечает в людях искренность, и Чанбин, скорее всего, плохо постарался, если он не поверил в данное представление. – Вы можете позвать Чанбина, пожалуйста? – Неуверенно просит мужчину Феликс. Его мучила совесть, старший хотел элементарно помочь, а тот так грубо с ним обошёлся. И почему Со до сих пор не вышвырнул рыжеволосого на улицу, оставляя страдать от высокой температуры? – Конечно, сейчас. – Мужчина заканчивает осматривать Ли и скрывается за дверью, после заходит Бин. – Чего тебе? Придумал новое оскорбление про богатых и бедных? – Черноволосый наклоняется на стену и пихает руки в карман, устало смотря на Феликса. – Нет, я хотел извиниться... Прости, хен... Я повел себя слишком грубо, и ты вовсе не такой, а даже наоборот... Не смотря на наши напряженные отношения, ты все равно помог мне... Спасибо, – младший встает с постели и вежливо клонится, убирая со лба мокрое полотенце. – Оставь слова благодарности себе. Я не нуждаюсь в них. – Вроде взрослый, а умеешь обижаться на пустые слова. – «Пустые слова»? Тебе не говорили, что каждое слово что-то значит? И нужно думать прежде, чем говорить. – Забавно... Теперь до конца жизни будешь мне это припоминать? – Ликс выпускает тихий смешок в ответ на крайне серьезное выражение лица Со. – Думаешь, мне заняться больше нечем? Буду я тратить время на «жалкого», вроде тебя, – Чанбин считает этот диалог совершенно неинтересным и разворачивается к тому спиной, намеренный снова уйти, не желая продолжать его. – Ну, вот... Снова я жалкий, а говоришь, что не являешься меркантильным уродом. – За словами следи! Бин неожиданно надвигается на Ли, сильно толкая его к ближайшей стене, что тот больно ударился спиной и тихо шипел, но не прерывал зрительного контакта, а старший ставит руки по бокам его головы, продолжая зло смотреть. – А то за такое и получить можно... – Я не в первый раз слышу от тебя угрозы, так что мне ни капли не страшно, хен. – Уверен? Сейчас-то тебе никто не поможет... Хватаясь за перед его серой футболки, Чанбин тянет младшего на себя, заставляя приблизиться к лицу. Всего секунда и он затыкает слишком смелого Феликса, который собирался что-то ответить, и слегка стукает затылком о твердую поверхность за спиной. Ли от неожиданности разводит руки по сторонам и совсем не может пошевелиться, крайне обескураженный, но находит в себе силы резко толкнуть старшего в грудь. Тот отшатывается назад, а рыжеволосый трогает свои горящие губы. Как Со посмел забрать его первый поцелуй? Да еще и в такой момент? Ликс точно не так себе его представлял. И точно не с парнем, от которого трясет не только от страха, но и от злости. – Ты что делаешь, поехавший!? – То, что должен... И хочу... – Отвечает одними губами старший, и Феликс, естественно, ничего не разобрал. Он отходит к двери и говорит уже вслух, стоя к тому спиной: – Можешь валить домой. И не забудь про деньги в конце недели, – и закрывает дверь, оставляя шокированного Ли одного. *** Немного придя в себя после недавнего инцидента, Феликс кое-как добрался до дома, благо Чанбин жил не слишком далеко, и, нащупав в кармане телефон, решает позвонить своему единственному другу, прося о помощи. – Привет, Джи. Ты не мог бы прямо сейчас приехать ко мне? – Конечно. Что-то случилось? – Я, кажется, немного приболел... Мне так плохо, температура, голова кружится, ещё тошнит... Поможешь мне? – Черт, Ликс, я ведь предупреждал, что ты таким образом рано или поздно доведешь себя до такого состояния!.. Жди, я скоро буду. – Спасибо, Джи... Хан вешает трубку, после чего Ли идет в ванную, чтобы умыть горящее лицо прохладной водой, следом падает обратно на диван, молясь, чтобы старший поторопился и приехал как можно раньше. Он знал, что сейчас от брюнета можно ожидать лишь тонну нотаций на тему личного здоровья, и он, наверняка, твердо настоит на том, чтобы Ликс оставил одну-две работы, из-за которых оно и пошатнулось. Джисон быстро и кратко прощается с хорошо знакомыми ребятами из школы, что также, как и он, ходили на тренировку после уроков, и со всех ног бежит из стадиона, забивая на неё. Состояние Феликса сейчас намного важнее. Снова Сон винит себя в том, что ещё тогда, когда они обговаривали данную тему насчёт подработки рыжеволосого, связанную с его трудной ситуацией (ограблением), сразу настойчиво не потребовал снизить нагрузку и, в общем, проверить, сколько часов для него будет нормой, и самому через наизусть выученное «не нужно, хен, я точно справлюсь» отдавать часть денег хотя бы на половину суммы, которую младшему нужно оплатить. Больше он такого не допустит, стараясь не обращать внимания на невыносимую упертость Ли и на неумение элементарно просить о помощи. По пути брюнет забегает в аптеку, чтобы купить некоторые лекарства и таблетки, потому что знает, что Феликс болел или, скажем, чувствовал себя слегка не в себе, довольно редко и к тому же из-за нехватки денег, наверняка, не запасся новой дозой. После смотрит на дисплей телефона, считая, сколько он потратил на все это времени, и его оказалось многовато, что пришлось прибавить темп, продолжая бегом нестись по людной улице до дома младшего. – Ликс, я пришел! Открывай! – громко стучит в дверь, пока рыжеволосый кое-как до нее дошел и открыл, смотря на старшего с искренней улыбкой. – Привет, Джи... Ты так быстро... – Феликс трет глаза, с трудом проговаривая эти слова, понимает, что соврал - Джисон появился лишь через пол часа после звонка, и сам брюнет тоже. Ли высказался прямо, как он любит, считая, что для старшего это не так уж и важно, чем его тренировки. Феликс опирается рукой о дверной косяк, пытаясь устоять на ногах, но слабость била с такой силой, что, немного расслабившись, он теряет равновесие и летит вперед, прямо на Сона, который роняет пакет с медикаментами, крепко удерживая в теплых объятиях. Чувствует, как тому плохо: младший придерживается за плечи Хана, тяжело дышит и слегка дрожит. – Вот же, Ликс... Так, стой, давай потихоньку пойдем, хорошо? – он обхватывает Ли за талию и ведет до дивана, не забыв подобрать несчастный пакет и все, что из него рассыпалось. – Прости... Я же знал, что ты был прав, но все равно поступил по-своему... – массирует виски, надеясь, что так боль хоть немного успокоится. – Проехали. Ложись давай. Послушно рухнув на мягкую поверхность, Феликс зарывается руками в взлохмаченные рыжеватые волосы и громко выдыхает, наблюдая краем глаза за Джисоном, который сначала поставил пакеты возле дивана, а потом пошёл в соседнюю комнату, чтобы взять тазик с прохладной водой и одинокое полотенце, висевшее на крючке возле раковины. Старший возвращается и садится рядом на колени, оставляя тонкую ткань смачиваться в воде, следом, немного порывшись в обоих пакетах, достает из одного серую коробочку, вытаскивая пластмассовую упаковку маленьких белых таблеток. – А ты не боишься, что можешь заразиться от меня? – Выпуская легкий смешок к концу вопроса, спрашивает Ликс и продолжает смотреть на того, слабо улыбаясь. – Не-а, я боюсь, что тебе может стать еще хуже, Феликс. А то, что я тоже могу заболеть, совсем меня не напрягает. Брюнет вытащил две таблетки и попросил Ли открыть рот, следом положил их ему на язык и подал стакан в водой. – Фу! Они горькие! – Младший хмурится, как ребёнок, прикрывая ладонью рот, словно он собирался тут же их выплюнуть. – А кто-то говорил, что болеть это приятно? – Тихо смеется в ответ Джи и кладет мокрое полотенце на горячий лоб рыжеволосого, убрав мешающие пряди отросшей челки. Феликс несколько минут, не отрываясь, следит за каждым действием своего друга, за выражением его лица, и немного зависает, пока сам Хан не почувствовал его слишком пристальный взгляд на лице, заставляющий слегка занервничать. Будто он сделал что-то не так. Но блеск в темно-карих глазах говорил совсем о другом, в его взгляде читалась благодарность, радость, не смотря на свое положение и... Возможно, любовь(?) Нависшая в комнате неловкая тишина и едва слышные вздохи Ликса слишком сильно давили на уши, поэтому старший снова начинает копаться в пакетах, чтобы хоть как-то ее нарушить. Еще никогда он не чувствовал себя так странно перед ним. – Джи... – Да? Что такое? – Не поднимая головы, отвечает Джисон, не прерывая свои раскопки среди множества бутыльков и коробочек с медикаментами. – Можно я сейчас сделаю кое-что? – Что ты хочешь сделать? – Ставя локти рядом с головой Ли, уточняет он и с интересом наблюдает за младшим. Слишком неожиданно приподнявшись, что лицо Феликса оказалось напротив лица Джисона, он наклонился еще ближе, несмело зарываясь пальчиками в волосы на затылке, и параллельно облизывает губы, закрывая глаза. Их лбы соприкасаются, и Джи не сразу замечает, как его руки оказались на плечах Ли. Феликс продолжает тяжело дышать, обжигая кожу на лице, а старший уже чувствует, как его губы едва касаются чужих. – Ф-феликс..? – Видимо, я схожу с ума... Черт, прости еще раз... Совсем ничего не соображаю... – Он ложится обратно и закрывает ладонями лицо, скрывая свои ярко-малиновые щеки, которые покраснели еще сильнее из-за собственных мыслей. – Что..ты хотел сделать? – Снова повторяет свой вопрос Хан, хотя давно ответил на него сам, но хотел услышать версию Ли. – ...поцеловать тебя... Ну, просто чмокнуть... Айщ, блин, как же стыдно... – Ликс-и, не говори так. Не переживай, я все понимаю. – А если я поцеловал тебя, что бы тогда было? – Ничего бы не было, это же просто поцелуй, чмок. Забудем об этом, тебе нужно успокоиться и поспать. Я побуду с тобой, наверное, до завтрашнего утра, пока температура не спадет. Хорошо? – Спасибо... Я люблю тебя, Джи, – С нежностью проговаривая эти слова, отвечает Феликс и, оставляя старшему улыбку, закрывает глаза. – И я тебя, Ликс. Постарайся меня так больше не пугать, ладно? – Брюнет убирает полотенце с его лба, после снова смачивает и, наклоняясь перед лицом младшего, сперва мягко целует в лоб, а следом накрывает влажной тканью. – Угу... Джисон тихо сел рядом на кресло, несколько минут просто любуясь спящим Ли, потом решает посмотреть телевизор, на котором было три-четыре канала, но лучше, чем ничего. И спустя некоторое время, последовав примеру рыжеволосого, тоже заснул. Парни проспали до самого завтрашнего утра, как Хан и планировал. Видимо, Феликс до сих пор не определился, что именно он чувствует к Джисону... Только ли Сон для него друг? *** Очередной мрачный день подошел к концу. На улице снова слишком быстро стемнело, и фонари, которые светили тусклым светом, освещая хоть часть дороги, как на зло, перестали работать именно сейчас. Феликс ленивыми шагами выходит из маленького магазина, с небольшим пакетом в руках. И почему его родителей угораздило поселиться в самой жуткой части города? Хоть темная атмосфера и навевала маленький страх, Ликс посчитал это чувство слишком глупым и, продолжая топать по тротуару, старался отогнать такого рода мысли. Завернув в привычный переулок, он выходит на открытое шоссе, где также от силы горел один единственный фонарь. До дома оставалось совсем немного. Вдруг перед ним показывается мужчина средних лет. Из-за темноты было трудно разглядеть его лицо и в чем он был одет. – Здравствуй. – Здравствуйте. Вы что-то хотели? – Глотая ком страха, который вынуждает закричать, аккуратно спрашивает Ли, потихоньку пятясь назад, так как тот начал уверенно надвигаться на него. – Да, тебя... – Мужчина прижимает рыжеволосого к бетонной стене, с издевательской ухмылкой наблюдая за выражением его лица. – Но у меня нет денег... Пустите! – Кричит Ликс, думая, что это снова грабитель, но не все так просто... – Глупенький... Меня не интересуют твои деньги. Мне нужен ты. Мужчина прижимается чуть ближе, и Феликс чувствует от него ярый перегар, что говорило о том, что он был невменяемом состоянии. Он роняет из руки пакет, услышав, как молния на его кофте с быстрым звуком пробежала вниз, откидывая по бокам ее стороны. Ли понимает, что нужно звать на помощь или попробовать оттолкнуть, но осознание того, что он живет в криминальной части города, не давало этого сделать, если не хочешь, чтобы ему на помощь пришел кто-нибудь еще. А все мирные жители в данное время уже спали, поэтому эта затея казалась бесполезной. – Какой послушный... – Ставя свою ногу между ног Ликса, продолжает шептать маньяк и снова наклоняется вперед, касаясь шершавыми губами его шеи, а рукой приподнимает тонкую серую футболку. По лицу текут слезы дикого страха. Рыжеволосый понятия не имеет, что с ним сделают, все тело дрожит, словно его лихорадило. Он считает, если случится то, о чем он думает, то это будет открытый финал. Без счастливого конца. – Отошел от него быстро, ублюдок! – Раздается громкий голос из темноты, и оттуда выходит парень в капюшоне и в черной маске, так что было трудно узнать, кто это. Он уверенными шагами направлялся на мужика. – И че ты мне сделаешь? – Продолжая оголять тело Феликса, шипит он. Парень со всей силы отталкивает мужчину от Ли, что тот отшатывается в сторону, чуть не падая на асфальт. – Вот же, гаденыш... – Я повторяю в последний раз, съебался отсюда, сейчас же! – На этот раз уже ударив того в грудь, кричит он. Мужик снова отлетает чуть назад и злобно матеря парнишку, мигом скрываясь за ближайшим углом. Ликс скатывается спиной по холодной стене, шлепаясь на тротуар, и закрывает руками лицо, ставя локти на колени. Слезы подкатили к глазам с двойной слой, осознавая, что могло произойти, если бы ему не помог этот парень. Он несильно стукается затылком об твердую поверхность и мысленно ругает себя за то, что даже постоять за себя не способен, и что его жизнь стала намного ужасней и отвратительней, чем была ранее. Неужели это происходит именно с Феликсом? Сначала ограбление, а несколько минут назад чуть не изнасиловали... – Ты в порядке? Этот мудак ничего тебе не сделал? – Спаситель присаживается рядом с ним на корточки и кладет руку на плечо, слегка потряхивая. – Большое..вам спасибо... Не знаю, что бы со мной было, если бы не вы... – Задыхаясь от слез, проговаривает Ли, следом открывает опухшее лицо, поднимая на того взгляд. Парень скидывает с себя капюшон и снимает маску, запихивая ее в карман кофты, и слишком обеспокоенно смотрит на рыжеволосого. Тот сначала несколько секунд глупо рассматривает крайне знакомое лицо, словно он знал его, но не помнил точно. – Чан... Чанбин!? – Слишком удивленно вскрикивает младший, наконец, рассмотрев, кто был его спасителем, а после прижимает к себе, вынуждая опуститься напротив на колени. – Я... Так рад, что это ты, хен... Со отчетливо чувствует, как горячие слезы Ликса капают на его шею, как он очень сильно дрожит, его прерывистое дыхание, и без раздумий обнимает в ответ. – Прости меня... Прости... – А? За что простить? – Я мог бы прийти намного раньше, и этого бы не случилось. – Ты следил за мной? – Ли отпускает старшего, и его лицо мгновенно сменяется на хмурое. – Но до оплаты осталось еще целых два дня... Я не смогу сейчас... Заплатить... – Нет, не за этим, Феликс. Я просто наблюдал за тобой сегодня. И, можно сказать, что очень даже вовремя. Но, повторюсь, этого можно было избежать, если бы я так долго не мялся со своими мыслями... – Не говори так... Ты меня спас, хен. Не ругай себя. Если бы не ты, я не знаю, что бы он со мной сделал... – Вот тварь, надо было ему вмазать пару раз, чтобы знал, кого нельзя даже пальцем трогать. – Все же обошлось... – Обошлось? Видел бы ты свое лицо, – Бин прикасается руками к его щекам и мягко, почти невесомо, вытирает застывшие капли, проводя большими пальцами по влажной коже. – Хен... – Феликс обхватывает его запястья и, не отпуская, отстраняет от лица. – Да? – Спасибо тебе... – Тише, все закончилось, не бойся. Иди сюда, – старший быстро касается губами его лба, следом снова заключает в самые крепкие объятия. Он даже не пытался сдерживаться в этот момент. – Зачем ты... – Захотелось. Не обращай внимания, – Чанбин встает на ноги и протягивает младшему руку. – Идем, я провожу тебя до дома. – Хорошо... Пока Ликс, поднявшись, отряхивал свои брюки, параллельно шумно шмыгая носом, Со снова опустился на корточки, быстро складывая, рассыпанные по всему тротуару, различные дешевые продукты. После отдает владельцу и чувствует, какие холодные у него были руки. Невзначай прикасается ладонью к щеке, на что младший также удивительно на него смотрит. – Тебе холодно? – Слишком заботливо спрашивает старший и, не дожидаясь ответа, снимает с себя теплую кофту, накидывая ее на его плечи. – Хен, не нужно... – Но тот уже ушел вперед, зная, что Ли ответит именно так. Наконец, зайдя в дом Феликса, Чанбин почти с открытым ртом осматривал его. То, в каких условиях он жил, не укладывалось в голове. Три маленьких комнаты, старые обои, дряхлый диван и допотопный телевизор... Складывалось ощущение, что оказываешься в каком-то неизвестном, старом, черно-белом фильме. Ликс со всего размаху падает пятой точкой на диван, а Со зажмуривается, думая, что тот сейчас будет лежать между его двумя сломанными половинами. Следом младший хлопает возле себя, приглашая Бина тоже присесть, но тот не решается, поэтому спрашивает: – Сейчас ты успокоился? Все нормально? – Положив ладонь на рыжеватые волосы, Чанбин немного их взъерошивает. – Да... Спасибо, – слегка смущаясь, проговаривает младший. – Тогда я пойду домой, не хочу стеснять. – Ты можешь остаться со мной не надолго, хен? – Взяв его за запястье, несмело просит Ликс. – Даже не знаю... – Со свободной рукой чешет затылок, действительно не зная, стоит оставаться или нет, но в любом случае не хотел бросать его одного. – Тебе все еще страшно? – Пожалуйста... – Он слабо кивает, крепче стискивая запястье старшего. – Ну, хорошо, уговорил, – Чанбин, наконец-то, осмеливается сесть рядом на этот совсем не надежный диван.