Пламенные Сердца

*Искра 7* *** Маке снился сон… Сон в котором Соул в белом фраке играл на фортепиано перед огромным зеркалом в каком-то полностью монохромном мире, а перед ним было огромное зеркало… Зеркало, в котором фортепиано было белым, а сам Соул был в черном фраке… После, в этом своем сне, она внезапно начинает танцевать вальс с Соулом, утащив его от инструмента. Фортепиано же начинает играть само по себе и тени понемногу сгущаются. Вспыхивает свет и она видит множество парящих в воздухе канделябров и внезапно понимает - у нее нет отражения, а на фортепиано играет одетый в смокинг Имп… Мир разбивается. С неба падают лестницы, лепестки цветов, всполохи огня и разбитые осколки, но она все танцует… Его и ее одежда меняют цвета, то становясь черными, то вновь белыми… Они танцуют… Танцуют, презрев явное начало конца самой реальности… Вместе с ними внезапно начинаю танцевать и их друзья… Они все внезапно берутся из ниоткуда: проходят через резные арки, соткавшиеся из света и дыма… Мака видит: Кид танцует с Хроной, а Блек с… Медузой… Мака моргает. Соул притягивает ее ближе и она, замедляясь, кладет ему голову на плечо. Ей опять все пригрезилось… Матери Хроны в зале нет. Блек Стар танцует с Маки - с девушкой из нового мира… Кажется они оба счстливы… Странный вальс продолжается… Танцующих становится больше… Мелодия звучит чуть быстрее, цвета сменяются все интенсивней и интенсивней она понимает - отражения нет только у нее, а Соул… Ее Соул балансирует на грани человечности, на границе между добром и злом, между простым человеком и «косой Шинигами». Она прижимается к нему сильней. Ей страшно… Она видит и других участников их безумной танцевальной вечеринки… Видит, и ее сердце сжимают тиски отчаяния… Ведь это их последний вечер вместе в этом мире… Это бал перед началом войны… Шинра кружит Тамакиа… Лио и Гало танцуют с наконец-то проснувшимися сестрами-защитницами Кида… Друзья Лио танцуют с одной их общей знакомой ведьмой и с защитницей Блека. Тем временем Артур подходит к фортепиано и начинает играть на нем в четыре руки с Импом. Им солирует Экскалибур. Ей все еще грустно. Она понимает - она плачет. Плачет даже в своем собственном сне, хоть уже и начинает искренне сомневаться, а сон ли это? Может она все же и не спит во все. Не спит и взаправду танцует в мире нуля, в месте, где встречаются души. Она танцует там, ведь она уже однажды была в этом мире вместе с Соулом… Была и вернулась… Вернулась от туда живой… Вернулась от туда вместе с ним, таким же здоровым и невредимым, вот только… Только она не знала, а смог ли сам Соул вернуться в реальный мир полностью цельным или его альтер эго все же взяло над ним верх, обретя над ним некую, неведомую доселе власть. И именно поэтому она танцевала сейчас с двумя Итерами… Танцевала, понемногу понимая, что превращается в Шинигами… *** Тем временем в этом сне - не сне Соул продолжает кружить ее… Продолжает кружить и улыбаться… Боль становится просто невыносимой… Сердце буквально горит от разрывающего, разъедающего его жара. Пламя в ней так и грозит вырваться наружу. Вырваться из ее хрупкого, облеченного тканью желаний тела и спалить весь мир исполнив мечты ведьм о великом разрушении… Она не сдерживается, и платье ее становится черным - опаленным огнем ее безумной, отчаянной страсти… Оно становится пеплом ее погибшего будущего, и она улыбается Итеру. Улыбается, а из ее зеленых, становящихся серыми глаз, нескончаемым потоком продолжают литься злые слезы беспредельного отчаяния. Она понимает - все кончено - обратно самой собой ей уже не стать… Соул целует ее, и его одежда становится серой, в тон ее волос из золотистых ставших пепельной пургой несбывшихся желаний. Музыка звучит тише… Это уже не вальс… Это - прощание с прошлым… Под ногами уже не пол - лед… Они кружатся по глади замершего озера… Озера, в которое навечно вмерзли звездные драконы вселенских перемен… Мака видит - они плачут… Плачут и их слезы расцветают пламенными и ледяными цветами. Все наполнено звездами. Канделябры больше не светят. Тени сгущаются сильней. Внезапно все вокруг охватывает пламя. И танец продолжается… Теперь они танцуют объятые пламенем, а под ногами течет магма… Небо, явившееся в замен потолка, совершенно черное и затянуто непроглядным дымом негаснущих костров… Они танцуют на руинах гибнущего мира. Они танцуют. Она продолжает плакать, оплакивая всех тех, кто уже сгорел, навеки канув в вечность… Сновидение вновь меняется… Мака видит руина сначала одного мира, а затем уже другого, а после вновь своего… Безумная карусель фантасмагории продолжается. Под ее черными, объятыми инфернальным пламенем каблучками вспыхивают искры-промары… Соул улыбается ей улыбкой дьявола. Из его глаз течет тьма, окрашивающая его лик в тона вечной ночи. Мака понимает его лицо это маска смерти. Ей уже не страшно и не больно. Она понимает - все правильно… Это - ее участь, ее судьба, ее предназначение, призвание в жизни, то, для чего она и была рождена… Она - Шинигами… Он - Ее Коса… Еще один миг и она в руках его отражения. Тот с кем она танцевала, исчез. Перед ней Соул-тень. Соул, лишенный человеческого сердца, слепое орудие в руках бога смерти - ее истинная коса… Имп смотри на низ с грустью. Он улыбается улыбкой преисполненной самой настоящей неизбывной песчалт. Он ведь любит Соула… Любит и не желает ему зла, хоть и является демоном человеческих страстей. Он любит и уважает ее - Маку. А то, что происходит, его убивает… Ему поистине грустно, но помочь и спасти их он не может… Его участь - наблюдать… Наблюдать, вечно играя на струнах души представшей в этом изломанном мире сюрреализма и иллюзорности, в вечном образе фортепиано, сотворенного из сердца Соула… Еще мгновенье и Мака видит - вместо Шинры в зале стоит некто, полностью состоящий из адского пламени… У него даже есть рога и хвост. Одним словом - сущий Дьявол… Рядом с ним отчего-то стоит Лио… Стоит, весь в пылающей броне. Она отливает радужными всполохами. На его плечах металлические накладки, а еще он держит чудовищный пламенный меч… Даже Артур и тот такому бы позавидовал… Мака понимает, что вновь улыбается, а Дьявол-Шинра отчего-то плачет… Она видит, что рядом с ним стоит паренек лет тринадцати, весь в белом и улыбается… Улыбается такой же, как и у самого Шинры улыбкой… Возле него материализуется хрупкая брюнетка, объятая всполохами пламени. Она похожа на обоих мальчишек или вернее это они похожи на нее… Мака понимает она их мать, но пламя продолжает свирепствовать и несчастная, превращаясь в демона, полностью поглощается им. Шинра и его брат остаются один на один с Адорой… Это она… Ее мир сейчас властвует повсеместно… Властвует, жадно пожирая тепло их душ и сердец, непрестанно норовя обратить в демонов… В зале тем временем появляются все новые и новые действующие лица… Люди из иных миров возникаю из всполохов пламени… Они все танцуют вместе с ней и с Соулом… Танцуют, словно отдают им всем последний долг. Мака кричит в мыслях. Слов нет. Она не может разомкнуть словно склеенные неведомой властью губы. Она может лишь улыбаться… Внезапно она видит - фигура в белом кружится с Импом, а за духовным фортепиано сидит Артур и играет вместе со странным мужчиной с горящими золотым огнем волосами… Она так же видит безграничную ярость на лице Лио, но он все же сдерживается, сумев совладать с собой и со своими чувствами… А затем она осознает, что от безумного поступка его все же удерживает Дьявол-Шинра. Удерживает, прочертив меж ним и музыкантом огненную черту абсолютного распада… Внезапно в бальном зале состоящем уже из самых настоящих человеческих страстей вновь появляется ведьма - мать Хроны - Медуза… Подходя к фортепиано она увлекает музыканта в танец, буквально облекая себя и его тенями гибнущего мира. Он улыбается ей… Медуза безумно смеется… Лио зол. Рядом с ним Гало. Он не верит… Он все еще не верит, но уже догадывается, понимает - ему лгали, предавали, обманывали. Все в его жизни было ложью… И вот теперь все маски сняты. Два злых гения кружатся прямо перед ним… Кружатся вальсируя в своем вечном вальсе смерти и вселенского разрушения. Пламя Адоры смеется, промары плачут. В глазах Кида плескается пустота и мрак загробного мира… Он не вмешивается. Он больше не имеет на это право. Он вмешается лишь в самый последний момент, как и подобает Шинигами, тогда когда должно будет разрезать нить жизни, а пока… Пока он тоже будет танцевать… Танцевать и пить любовь и скорбь из человеческих сердец охваченных негаснущим огнем вечной жажды познания добра и зла… *** Мака понимает - ее больно просто невыносима и становится только сильней. Тамаки подходит к фортепиано и приглашает на белый танец Артура. Тот соглашается. Фортепиано вновь играет само по себе… Все всё еще танцуют. Над головой летают дракончики-промары и фыр-фыры Маки. Летают, дразня людей и повелителей огня и металла… Соул продолжает улыбаться и Мака мира смерти понимает - она действительно танцует с его тенью, а настоящий Соул… Настоящий уже исчез, навсегда растворившись в тенях и… *** И от осознания этой безумной, душераздирающей мысли она и просыпается… Просыпается от собственного крика, более не в силах терпеть безумную боль охватившего ее душевного одиночества и всеобъемлющего отчаяния. Она просыпается в постели общежития, а Соул сидит на подоконнике, прокравшись в женский корпус. Он сидит и с любовью смотрит на нее. У него в руке белая роза. Руки исколоты в кровь. На цветка сидит монохромный дракон-промар. На соседней кровати спит Хрона. Спит в обнимку с Рагнареком. Меч странно светится и чуть ли не кроет из всех матом за ненормальную духовную активность в регионе, но Маке уже все равно… Она счастлива… Счастлива, что это был всего лишь сон и что Соул все-таки жив и здесь, рядом с ней, живой и невредимый и как всегда в своем репертуаре… Мака вдруг осознает, что ей просто нестерпимо холодно, и что она просто до безумия хочет обнять Итера, а еще… Еще она понимает, что на дворе лютая, совершенно беззвездная ночь… Страх в ее сердце пробуждается с новой силой. Она понимает - это сон пророчество, сон предзнаменование и она не хочет терпеть этого больше. Она вскакивает и все-таки обнимает и целует Соула. Целует его проникновенно, самозабвенно и с самоотдачей, как в последний раз. Он целует ее в ответ. И притягивает к себе, нежно касаясь ее уст своими. Он целует ее и опаляет ее губы своим отчего-то замерзающим дыханием Роза падает, окрашенная кровью. На подоконнике разгораются искры. В их сердцах горит негаснущее пламя любви, что не способны загасить даже самые темные силы на свете… *** « - Не бойся, любимая! Мы вернемся живыми! Я тебе обещаю!» - внезапно прошептал оторвавшийся от ее губ Соул и она, взглянув на него, заглянув ему в глаза внезапно замечает, к своему ужасу осознавая весь трагизм и то, что все же это был не сон…. Это была реальность, пусть частично навеяна и преображенная магией гибнущих планет, но все же реальность… Горькая правда их мира. Мака видит один глаз Соула уже не его. Он уже не принадлежит ему. Соул уже наполовину там - за гранью - в черном монохроме Зазеркалья охраняемого Импом. Из глубины его зрачка на нее смотрит облаченный в стальной фрак Соул-Шинигами… *** Мака сжимает зубы. Ей вновь чертовски больно. Она плачет и кричит от отчаяния, ничуть не заботясь, что разбудит Хрону. Она бьет Соула в грудь. Бьет и плачет, навзрыд понимая, что тоже уже почти потеряла свое человеческое я, свою человечность свое земное начало и уже почти полностью стала самым настоящим ангелом смерти… Соул не злится и не останавливает ее, позволяя ей молотить себя кулачками. Он лишь нежно гладит ее по спине и по волосам. Он улыбается ей своей трагичной улыбкой полного поражения и принятия неизбежности. Он улыбается и плачет… Плачет, роняя звезды из глаз, а не слезы. Он улыбается и шепчет… Шепчет ей в ушко, не задумываясь о том, что вокруг уже роятся огненные духи, готовые в любую минуту обратить их в демонов. Он нежно-ласково, успокаивающе-уверяюще шепчет ей, что все будет хорошо, что они выиграют этот бой со смертью. Выиграют, и смогут пожениться и жить дальше, навсегда позабыв кошмары своей уничтоженной юности. Мака все еще плача называет его глупой косой, что неспособна разрезать предопределенность, разрубив ее как гордиев узел, а он лишь смеется в ответ… Смеется и говорит, что любит лишь ее одну и что будет косой не Шинигами, а ее - Маки и ничье больше… Она не верит и ревет навзрыд. Ей уже плевать на последнюю душу ведьмы. Ей плевать на все кроме бесценного ее сердцу Соула. Ей нужно только одно, ей нужна только одна душа, но не ведьмы. Ей нужен Соул. Ей нужен только ее Соул Итер Эванс и никто другой… Он нужен ей как человек, а не как оружие бога смерти… Она плачет. Итер смотрит в зеркало, из коего на него смотрит его мертвое будущее, представшее в обличьях Импа и его сумеречного двойника, за коими стоит одетая в траурное платье Шинигами-Мака… Стоит, откинув фату проклятой невесты и сжимая в белых руках, словно в каменных тисках, черно-серую косу безлуния… Она стоит вокруг бушует пламя. В ее глазах бездушно улыбается дракон Уроборос. Мертвая Луна, закатив глаза, парит в небе. Время остановилось. Возврата больше нет. Соул закрывает глаза, и целует рыдающую Маку в макушку. Ему тоже чертовски больно ион отчаянно отказывается сдаваться, но его двойник уже рядом, уже почти вырвал сердце из его груди. Мака мешает ему. Она ведь живая и такая родная как самое теплое пламя. Он кричит в мыслях. В отраженье пустота. Они больше неотразимы - оба… *** Звезд не видно. Кид сидит на крыше. Ему тоже холодно. Огонь в его сердце горит холодным пламенем. Его хранительницы-револьверы сидят рядом. Они очень грустные, ведь они все всё понимают. Понимают и жалеют его. Блек Стар пьет мартини со своей знакомой ведьмой. Они обсуждают будущее их мира. Гуэйра и Мейс гоняют по городу на где-то раздобытых байках. Шинигами улыбается. Его маска почти рассыпалась. Лио практикуется с мечом. Он пытается держать себя в ясном сознании. На арену заявляются пламенные пожарные. Начинается спарринг. Маки в пролете. Тамаки тоже… Артур горяч как никогда. Шинра как всегда не уступает. Он бьется с Лио на равных. Промары наслаждаются. Ночь плачет. Ведьмы на совете принимают решение убить Медузу. Ведь это по ее вине их мир начал распадаться. Кот ведьмы шипит на огнь. Ворон на плече хозяйки жмется к ее шляпе. Пограничная ведьма бледнеет. На нее из камина смотрят глаза Адоры. Дворец ведьм сгорает дотла. Процесс распада увеличивается в геометрической прогрессии. Экскалибур этого мира дает указания по использованию плазменного Экскалибуру Артуру. Имп смотрит на зарево вселенского пожара. Он знает: с рассветом начнется битва. Да, та самая, от которой будет зависеть из общая судьба. Он молчит, а за его спиной стоит половина души Соула. Серебряный Эванс сморит на «своего» демона глазами, залитыми звездным светом. Он смотрит на Импа, держа в руке последнюю, так необходимую ему для превращения в косу бога смерти душу… Он убил эту ведьму сам, без ведома Маки. Он убил ее, но не съел… Не съел, понимая, что еще не время… Оно еще не пришло и еще можно выиграть, время еще есть… Он понимает, еще можно выиграть, оставаясь человеком, сохранив свои человечность, душу и сердце… Вот только время и мир в его реальности решили по-иному… Он тоже видит это… Видит Адору… Видит Токио и Промеполис… Он видит их и ему становится зверски больно… Злость охватывает его, и холодное пламя из мира нуля рвется наружу. Рвется сквозь затворы его сердца, ревя монохромным драконом неизбывной неизбежности. А между тем в неизвестности, в мире без возврата, в мире нуля продолжает играть само по себе фортепиано прошлого. Оно продолжает играть символизируя о том, что еще не все кончено, не все потеряно и бой, как и вся война еще не проиграны. На нем стоит белая, окрашенная кровью из глубины сердца роза, а еще на нем лежит сломана коса и одна единственная туфелька, буквальносотканная из лепестков черного пламени пронизанная нитями драконами. Она стоит там как напоминание о том, что всему рано или поздно приходит конец, даже вальсу проклятых в мире напрочь лишенном как любви так и сострадания, а также надежд и мечтаний. Ведь будущее в нем никогда уже не настанет. Не наступит, полностью спаленное войной пришедшей сквозь двери иных миров. Миров, что были бессердечно открыты ведьмой навеки утратившей сердце и здравомыслие. Последняя звезда падает. Мака больше не плачет. Слез нет. Соул улыбается. Хрона смотрит в стену. В ее глазах ночь. Рагнарек молчит. Он знает решение принято. Битва неотвратима… Всходит солнце. Начинается последнее сражение за жизнь и будущее. Начинается битва за души трех миров… Маска Шинигами обращается в пепел… *** « - Звонко поет безумная сталь. Сердца людского ничуть ей не жаль. Сверкают клинки и искры поют. Волки войны вечный танец ведут. Сверкают осколки разбитых надежд. Слова всё без толку ваяют ответ. Рассветы с закатами гибнут в бадье. Все виноваты. Все гибнут в огне. И только надежа горит как звезда. Сверкает победой во мраке она. Надежда прекрасна, сомнения нет, но время жестоко - сжигает в ответ. И вьется поземка из призрачных душ. Лишь демон сомнений сжинает свой куш. А ангелы плачут. Все льется река. Из крови и горя ее берега. Танцуют осколки. Трепещет листва. Из пепла и сора восходит трава. На небе бегут кучерявые тучки. Смеются детишки, шутя прибаутки. Родители их куют старину. Возводят из счастья над миром стену. Строения силой наполнены все. Ведь миром построено счастье во тьме. И больше не пасть их земной цитадели. Ведь только сильнейшие там уцелели… Те камни сильнее, чем сталь и булат. Заветы ушедших в себе всё хранят. Смеется лазурная светом река. И жизнь у грядущего все же легка. Но прошлое ведь не уходит навечно… Стоит у границы резное крылечко. Там дремлют мечты. Окоем все ж горяч. В сторожке Яги не найти уж ребят… Старушка сидит, смотрит вдаль без конца. На ветку уселась из снега сова. Ворон черный рябину подбросил к ногам. Черной кошкой подкрался обманчивый май. Ведьма смотрела на город, на сад, на то, как сияли осколки Плеяд… Как люди из пепла ваяли дворцы, как жизнь возрождалась, разбивши сады. Она улыбалась, а рядом сидела одетая вечной печалью мглы дева. Держала она на коленях косу. Молола со старой она чепуху. На мельнице мерно крутилася ось. Ведьма клялась, что хотела помочь… А жрица молчала, смотря в темноту. Она ведь узнала жизнь - лишь в цену. Платить всем придется в назначенный час, а бог рассмеется поймав всех впросак. Исчезла сторожка, а речка течет. Ни помнит никто, где народ тот живет. Кто горы с землею равнял и когда, кто помнил улыбку святого огня. Кто спорил с луной, заклинал небеса. По воли же чьей сталь живою была… Лишь бродит одетая в тени и сталь хозяйка Луны - собирая печаль… Под руку ведет ее ангел ночной, ведь с нею приходит последний покой… Но мир все твердит, бесконечной молвой: « - Он живой, он живой, он живой…»» - шептал плача ветер…