Новый год

- Алкоголь? – Тихо предложила Ханджи. - Нет. – Резко отрезал капрал. - Леви! – Зое легонько притопнула ногой по брусчатке. - Ладно, ладно. Но только в полночь. Я не собираюсь собирать весь офицерский состав по этажам ещё до звона колоколов. - Хм.. а что на счёт еды? - Брось, очкастая. На складах полным полно продуктов, рядовые справятся с подготовкой праздничного стола.       Только Леви хотел отвернуться от Ханджи, как взгляд зацепился за лавку с различными пряностями, сухими травами и коробочками с чаями. - Та-а-ак, я понимаю, нам стоит притормозить? – Ханджи усмехнулась в сухую ткань шарфа, жмурясь от холода. Правда, на рынке, где было людно, температура была чуть выше.       Командор всунула помятый листик с записями покупок в карман военного камзола, поворачиваясь к лавке. Леви уже стоял, сгорбившись над столешницей, и рассматривал различные пряности. В чём-в чём, а в сортах чая и различных специях он разбирался отлично.       Вот и сейчас, наслаждаясь терпкими и острыми нотками разнотравья, Леви даже слегка жмурился от удовольствия. Он был истинным ценителем прекрасных специй, лучшего чая и дорогого кофе.       Ханджи улыбнулась, незаметно для капрала чиркая огрызком карандаша на помятой записке напоминание: купить для Леви мешочек хороших пряностей и дорогой чай.       Аккерман нехотя оторвал взгляд от лавки, шмыгая носом. Раздражённые рецепторы требовали успокоения, а потому Леви, добро чихнув, прикрыл нос платком, пропитанным эфирными маслами с мягким запахом. - Идём, женщина. Нам ещё нужно посмотреть твои любимые украшения. – Не без толики раздражения заявил Леви.       Капрал вообще не любил праздничной суеты. Особенно предновогоднюю. Но, как сказала Ханджи, празднование нового года отлично расслабит разведчиков, развеет их тяжкие мысли и подарит силы для новых свершений в следующем году.       И ладно бы, если бы праздник ограничился ужином и парой салютов на тренировочном поле, Леви бы не раздражался так сильно. Но нет, этой четырёхглазой нужно весь легион обвесить украшениями, длинными лентами, напиться до потери пульса и уснуть в компании таких же пьяных офицеров. - Ты иди, Леви, а я тут ещё похожу. – Отмахнулась Зое, отворачиваясь в другой лавке, где пестрились стеклянные игрушки и мягкие ленточки.       Леви хмыкнул, стоять и выбирать с ходячим недоразумением украшения ему хотелось меньше всего, а потому, развернувшись на пятках, Аккерман сильнее запахнул пальто и быстрым шагом ушёл в конец торгового ряда.       На рынке Троста, где отоваривались капрал и командор, было людно. Чересчур людно для девяти вечера обычного дня, но не перед новогодней ночью. Люди спешили отовариться до закрытия торговых лавок, взметая сапогами и ботинками сугробы. Откуда-то трелью доносилась музыка из шарманок уличных музыкантов, детвора бегала и кидалась снежками, и один раз снежок пролетел прямо над макушкой низкорослого Леви. Маленький ворох снега завалился капралу за ворот, холодя спину. Аккерман смерил малышню строгим взглядом, но дети, громко рассмеявшись, убежали, ликуя: они задели снежком самого Леви Аккермана! Во хвастаться-то они будут!       Ханджи, стряхнув с каштановой макушки корку смёрзшихся снежинок, наклонилась к ящичкам и коробкам со всевозможными украшениями. Кончено, похвастаться грандиозными золотыми лентами и драгоценными шарами, как в Митре, рынок Троста не мог, но стеклянные игрушки и украшения из солёного теста ничуть не уступали столичным.       Первая яркая вещь, что зацепила задорный взор Зое, был новогодний венок. Он был сплетён из упругих ветвей ивы, дикорастущего плюща и еловых лап. Словно яркий куст, венок был увешан большими красными, оранжевыми и жёлтыми бусинами, что сияли в свете фонарей и свечей прилавка. Командор улыбнулась, сразу подмечая, что этот величественный венок будет прекрасно смотреться на двери комнаты почившего Эрвина.       Зашуршало армейское пальто, а потом на блюдечко с грохотом упали серебряные монеты. Ханджи не посмела тратить выделенные Хисторией деньги на украшение штаба разведкорпуса. Зое расплачивалась только своим жалованием за последние два месяца, а казённые деньги командор припасла для более серьезных дел.       В туго сплетённую корзину опустился венок, а следом за ним, укрытые мягкой тканью мешочка, стеклянные игрушки различного цвета и формы: лошадки, звёздочки, человечки.. Правда, Ханджи было радостнее думать о том, что это были маленькие титанчики.       Женщина всмотрелась в толпу, и, не заметив Леви, подошла к лавке со специями. В нос сразу ударили острые запахи и причудливые ароматы. Не смотря на не очень обширный ассортимент, выбирать подарок для Леви было сложно, но Ханджи справилась: чёрный чай с кусочками лимона и листьями мяты и прелестная смесь пряных трав для различных блюд обязательно порадуют капрала.       Леви стоял около выхода с рынка, подле коновязей. Часовой, что обычно дежурил и сторожил кареты и лошадей, мило улыбнулся мужчине, отвязывая двух рослых тяжеловозов, на которых капрал и командор приехали в Трост. По метровым сугробам, которые намело за вчерашнюю ночь, ни одна рысистая порода лошади не пройдет, не то, что крепкие тяжеловозы.       Вороной жеребец, шкура которого была усыпана серыми «яблоками», весело махнул головой, тычась мягкими губами в затылок капралу. Леви мнимо рассердился, прочёсывая коротко стриженную гриву коня, а после, подобрев, обнял большую лошадиную голову, притягивая к себе за уши. Жеребец фыркнул, обдавая замёрзшее лицо Аккермана тёплым и вонючим дыханием, отчего Леви чуть поморщился. Будь его воля, он чистил бы зубы и лошадям.       Стоящая рядом тёмно-гнедая кобыла нервно потопталась на месте, не находя рядом свою хозяйку. Леви, проследив за умным взглядом лошади, растрепал заснеженную гриву пятернёй, похлопывая по мускулистой шее. Кобыла махнула головой, звякнул трензель во рту и кольца уздечки. - Знаю, знаю. Мне тоже не нравится, как она долго шляется по рынку. Но что ж поделать. – Достав из седельной сумки две чищенных и холодных морковки, капрал раздал лакомство лошадям.       Из гущи людей прямо-таки вынырнула Ханджи, прижимая к груди корзинку. В свете уличных фонарей засверкала пузатая бутылка вина и заискрились ёлочные игрушки. Волнами вниз струились разноцветные ленты, привязанные к ручке корзины, и звонко брякали гирлянды из ярких бусин. - Небось всё золото растренькала, да, женщина? – Леви взгромоздился на жеребца.       Ханджи весело закивала, прямо как болванчик. Она последовала примеру Леви, оседлав свою кобылу. - Нет, ну и впрямь: женщины все такие сороки, или только ты, очкастая? – Снегопад утих, только изредка снежинки ложились мягким покровом на сугробы и расчищенные дорожки. В арке ворот, что вели за стену Роза, горели факелы, освещая путь не прекращающим движение каретам и повозкам. - Леви, ничего-то ты не понимаешь! Мы, женщины, хранительницы очага и уюта. И нам, конечно же, свойственно украшать жильё в преддверии праздников! – Ханджи весело дернула руками, игрушки в мешке жалобно звякнули. - Во-первых, держи корзину крепче, иначе вместо украшений на ель будешь вешать осколки. Во-вторых, вы, женщины, тащите домой иногда ненужную ересь и устраиваете дома кавардак в преддверии праздника. Особенно ты.       Ханджи только звонко посмеялась.                         ***       Осберт разогнул спину, послышался хруст позвонков. Рой рухнул на пол рядом, отряхивая шерстяной воротник от снежной корки, что в тепле натопленного замка превратилась в водяные капли.       Рядом, пока что на полу, покоилась свежесрубленная новогодняя ель. С ярких иголочек стекал растаявший снег, а с разбитого топором ствола медленно стекали тягучие и липкие капли смолы.       Спохватившись, Рой вскочил на ноги, поднимая колючку за ствол и унося в комнату отдыха, где зелёной красавице было отведено специальное место около книжного шкафа.       Осберт, омыв сапоги горячей водой, что стояла возле входа в штаб и предназначалась специально для мытья обуви, размял затёкшие плечи и всунул проходящему мимо офицеру топор с каплями смолы и деревянными крошками на липком обухе, всё равно парень в сарай идёт.       Из столовой повеяло ароматом жареного мяса и запечённой картошки. Праздничным ужином занималась капитан Брауз. Никто не сомневался в её кулинарных способностях, особенно Жан. Он-то прекрасно помнил, как Саша билась с ним за звание лучшего повара в Тросте.       Рой, принимая помощь двух офицеров, устанавливал ель. Во избежание грязи на полу из смоляных капель и талого снега, юноша обмотал обрубленный ствол внизу белой пушистой тканью. К тому же, со стороны полотно смотрится как самый настоящий снег.       На чёрную макушку Пайнса опустилась еловая веточка с двумя алыми бусинками. Осберт не успел понять, в чём дело, но явно услышал под ухом звонкий хохот Арден. Девушка несла ящик с ёлочными игрушками и ленточками, что достали из пыльной и захламленной, как кабинет Ханджи, кладовой.       Но украшений было катастрофически мало. Ситуация с количеством игрушек и бус для ели изменилась, когда в комнату отдыха, держа различные диковинные вещицы, ввалилась командор. - Ну что, нарядим эту красавицу по последней столичной моде? – Ханджи хихикнула, подходя к колючему древку. Офицеры сдержанно засмеялись незамысловатой шутке командора, и принялись помогать женщине развешивать на тонких ветвях стеклянных лошадок и деревянные загогульки, солёные печенюшки и бумажные снежинки, вырезанные из старых и ненужных отчётов.       Обернув вокруг пушистых ветвей последние бусы из крупных бусин и мелкого бисера, Ханджи отпрянула в сторону, довольствуясь видом новогодней красотки. - Леви! Ну ты глянь, какие мы молодцы! – Позвав капрала, Ханджи указала ему на ёлку.       Леви придирчиво осмотрел ёлку, скрестив руки на груди. В нагрудном кармане рубашки капрала звенел махонький колокольчик, прикрепленный к еловой веточке. - Ладно, ёлка вышла недурной. Весьма недурной. – Леви обвёл взглядом офицеров в комнате, а после остановился взглядом на Ханджи. – Идите в столовую, помогите расставить блюда и тарелки, уже через час новый год. А ты, очкастая, идём, нам нужно ещё кое-что повесить.       Зое, недоуменно похлопав глазами, ушла вслед за Аккерманом. Только выйдя в коридор, командор заметила у Леви в руках праздничный венок. - Ох.. – Протянула Ханджи, когда капрал остановился напротив двери, ведущей в кабинет бывшего командора Эрвина. На мгновение повисла давящая тишина, гнетущая и тоскливая. Но Зое быстро рассеяла серую атмосферу, улыбнувшись и забирая себе венок. Спустя минуту украшение уже покоилось на тяжёлой двери, сияя в свете свечей. - Думаю, ему бы понравилось. – Леви посмотрел на Ханджи, что задумчиво оглаживала ладонью гладкую поверхность двери. Тень грусти пропала с её лица, когда внизу, в столовой, послышался цокот бокалов и звон винных бутылок. - Идём, коротышка! – Ханджи ухватила Леви за плечо, утягивая за собой. Капралу только и оставалось, что быстро семенить за командором по крутой лестнице вниз.       Ещё около часа офицеры занимались расстановкой праздничных блюд на столах в столовой. Раньше столы были укрыты простыми серыми тряпками, что больше напоминали половые. Но сегодня, в эту волшебную и праздничную ночь, командор выписала со склада комплекты белоснежных скатертей со скромными рюшами и узорами из ниток. Вместо привычных жестяных чашек около расписных тарелок покоились бокалы. Кто-то предпочел пить простую воду, кто-то, как капрал, остался верен свежезаваренному чаю. Ну, а кто-то, последовав примеру командора, наполнил хрустальный бокал терпким вином. - Командор, скажите что-нибудь! До колоколов считанные минуты! – Послышался смелый оклик из-за офицерского стола в углу столовой. Вслед за репликой одного, повторились просьбы других офицеров и рядовых, капитанов и майоров.       Ханджи стиснула бокал в руке. Толкать речи она никогда не умела, не обладала таким ораторским навыком, как Смит или даже пьяница Пиксис. Женщина с надеждой глянула в сторону Леви, но капрал, держа чашку навесу, выжидающе смотрел на Зое. Мужчина только слабо кивнул Ханджи, и командор, выдохнув, встала из-за стола, во главе которого сидела. - Что ж.. Обычно сначала подводят итоги уходящего года, прежде чем ставят цели и задачи на новый. – Зое усмехнулась, оглядывая присутствующих быстрым взглядом. Разведчики держали навесу наполненные бокалы и чаши, внимательно слушая Ханджи. - Я не умею красиво говорить, уж простите мне этот грешок. – По столовой мягкой волной прошёлся тихий смех. – Но несколько слов я могу сказать. Я знаю, этот год был.. нелёгким. В какие-то моменты даже невыносимым и до ломоты тяжёлым, но мы справились. И.. – Ханджи нахмурилась, подбирая слова. – И в следующем году мы должны сделать ещё больше, чем в этом! Свершить ещё больше грандиозных открытий, преодолеть любые преграды на нашем пути! – Улыбки расцвели на лицах офицеров, даже Леви улыбнулся, приподнимая слабо уголки губ.       Ханджи хотела добавить ещё что-то, но послышался грохот колоколов. Вслед за звоном раздались хлопки цветных шашек, что взмыли ввысь со стены Роза, окрашивая чернильное небо в разноцветье. И сразу же, взрываясь, хлопнули заряды салютов, искрясь и переливаясь миллионом оттенков.       Гул возрос и в столовой. Звякнули бокалы и чашки, рослые юноши хриплыми и низкими голосами рявкнули вроде «ура», тут же смачивая горла добрым вином.       Ханджи, чокнувшись хрустальным бокалом с чашкой Леви, уселась на своё место, пригубив вино до капли. - Да, Ханджи, толкать речи явно не твой удел. – Аккерман беззлобно ухмыльнулся, допивая подстывший чай. – Но ничего. У тебя впереди целый год, чтобы подтянуть навык произношения торжественных слов.       Ханджи улыбнулась так широко, что, кажется, Леви ослеп от блеска чистых зубов командора. - А у тебя впереди целых триста шестьдесят пять дней, чтобы наконец-то вырасти! – Командор засмеялась, занимаясь разливом вина в бокал, слыша приглушённое шипение Леви.       Впереди новые цели и свершения, новые преграды и испытания. Но легион разведки справится, обязательно справится!