Fate BLACKDAWN Судьба/ Тёмный рассвет

Если раньше воздух был неудобным, то теперь он стал душным. Слезы Артории заставили его встать, и даже когда Калибурн рассеялся, когда он потерял фокус, оба рыцаря приблизились к королю и не дали ему приблизиться, как он хотел. Это было ужасно - видеть, как кто-то, кого ты любишь, плачет и не может подойти ближе. Хуже того, он даже не мог произнести нужные слова. - Сейбер ... - он замолчал, поморщившись. Он целенаправленно думал о том, чтобы не говорить этого, и все равно сказал. - Артур ... все, что я скажу, не будет иметь для тебя смысла, поэтому, пожалуйста, поверь мне, есть одна вещь, которая всегда будет правдой, отныне и навсегда- Внимание Бедивера и Гавейна переключилось на него. Он видел, что они готовы вмешаться, но не позволил им этого сделать. - Всегда и во веки веков я буду любить тебя! Ты-мой меч, а я-твои ножны! x+x+x Это не оправдало надежд Морганы. Из всего, что должно было случиться, она столкнулась с ним, как только вернулась. -- Она ненавидела себя за то, что делает это сейчас, за то, что потакает глупости существования Широ. Но ничего не оставалось, как она тихонько двинула Мордред за свои ноги. Там, перед тем, что всегда будет комнатой Морганы Де Ля Фэй, стоял человек, весь в Белом. Пушистые серебристые волосы струились по его плечам, выделяясь на фоне одеяния цвета упавшего снега, а в одной руке был узловатый посох, который обвивался вокруг более чистой и сложной длины. -Мерлин. - Ей хотелось бы думать, что это звучит как можно более бессмысленно, но даже она признала бы, что это ложь. Она почти прошипела его имя, как будто это было проклятие, которое даже она не наложила бы на другого. А Моргана была злобной женщиной. -Моргана. - В свою очередь, она заметил ленивую улыбку, появившуюся на его лице, которая без конца приводила ее в бешенство. Она не была уязвима, но в этот момент она с радостью поставила бы Широ между собой и ним. Тем лучше, если ее "рыцарь" посчитает нужным попытаться убить полукровку. Она щедро вознаградит его за эту попытку, не говоря уже об успехе. Моргана стала его любовницей, чтобы научиться магии, это правда, но Мерлин был известен своей неверностью-- И к тому же поразительно жесток к женщинам. По крайней мере, те, кто достаточно глуп, чтобы думать, что они значат для него больше, чем еда для его половины Инкуба. Если раньше Моргана настороженно относилась к другим людям, то теперь Мерлин научил ее ненавидеть их всех. -Ты стоишь у меня на пути. - Наконец выдавила она, еще больше раздраженная тем, что теперь защищает Мордред. Но Мерлин сразу же раскусит этот план, а у ведьмы по-прежнему было много возможностей использовать свою дочь. -Так и есть. - Мерлин произнес нараспев: - ты хочешь, чтобы я ушел? - Он спросил так, словно это было его собственное милосердие, что он сам себя удалил. Морган так ненавидела этого человека, что ей хотелось заставить его страдать. Если бы мир был праведным, по ее мнению, он бы страдал. -И никогда не возвращайся. Если Боги будут добры. - Никто из них не заботился о божественности, но это был просто ее собственный способ показать свою враждебность. Тот, который быстро заставлял ее пересмотреть свои следующие несколько шагов. Его лицо снова превратилось в маску нейтралитета, и он склонил голову. Для нее это была насмешка, хотя она была уверена, что он видел в этом искреннее выражение ее лица. - Тогда я так и сделаю. Но позвольте вас предупредить, я не потерплю вашего вмешательства в дела короля. К этому времени Моргана изо всех сил старалась держать себя в руках. И она почувствовала, что Мордред, благослови Фейри ее маленькое сердечко, тоже готова выйти вперед. В этот момент она любила своего ребенка. -Иди. - Произнесла она, проглотив проклятие - или заклинание-все, что могло заставить его уйти быстрее, чем его собственные ноги. Когда он повернулся, она расслабилась, спина мужчины исчезла в коридоре, и она наконец отпустила плечо маленького мятежника. -Мать . . . Кто это был? - Тихо спросила Мордред, глядя зелеными глазами на мужчину с прищуренной ухмылкой. Моргана перевела взгляд со спины Мерлина на маленькую блондинку. - Если мир будет добр, нам не придется иметь с ним дела, Мордред. Пойдем в дом, кажется мне нужно сделать подарок для твоего папы. - О!.. Что это, матерь!?- Ликование гомункула было забавным в данный момент, и после того, как она имел дело с Мерлином, Мордред была настолько предпочтительна, чтобы быть с ней в хорошем настроении. Моргана испытывала смешанные чувства к Артории, но Мерлин был существом, которое она будет ненавидеть до конца времен. - То, что ему понадобится. Если ты будешь хорошо себя вести, я позволю тебе посмотреть. Счастье ребенка было прекрасной вещью. Моргана надеялась, что ей не придется ничего делать, чтобы помочь Широ, но, похоже, ей придется вооружить его против врагов, которые теперь окружали их. Казалось, одна из них-сама судьба. Она вошла в комнату и, прикоснувшись к сигиле и экструзии своей магической энергии, снова взяла все под свой контроль. Заметив, что пространство искривляется, заполняясь инструментами и оборудованием, недоступными пониманию непрофессионала, она позволила своему взгляду упасть на большой стеклянный корпус, который зловеще светился светом за пределами её кругозора. Мордред, стоявшая рядом с ней, была ошеломлена и поражена, хотя она стояла рядом с матерью, когда блондинка подошла к контейнеру и прижала к нему руку. Внутри светящаяся жидкость начала превращаться в зловещую и чистую черноту. Единственными оставшимися признаками цвета были красные полосы, которые пересекали все это подобно молнии. - Сиди и смотри, Мордред. Это не каждый день, когда ты видишь то что тебе предстоит увидеть и после того, как я закончу, мне понадобится немного . . . Времени с твоим папой Ты понимаешь?" Львенок ухмыльнулся, забрался на верстак и положил руки на колени. Грустно было сознавать, что это была самая тесная связь, которую она когда-либо имела со своей матерью- Но это было самое лучшее, по ее мнению. Мордред собиралась увидеть что-то классное! Когда Моргана поднесла руку к стеклу и начала светиться на ее коже синими линиями, постепенно становящимися красными, жидкость внутри начала наполняться алым водоворотом, постепенно деформируясь и сливаясь. Глаза Мордред расширились, когда она забыла о том, что нужно постоянно поднимать ноги со своего места. +x+x+ На лице Артории отразилось глубокое замешательство, в то время как Бедивер и Гавейн оба выглядели совершенно потрясенными тем, что это было бы комично в том, как возмутительно преувеличены они были. Его внимание снова переключилось на ее лицо. Рыцари в тот момент были неважны - если только они не намеревались вмешаться в любом случае. Он сразится с ними обоими одновременно, если они встанут между ним и Арторией. Слезы, которые текли по ее лицу, теперь были просто следами на ее лице, видимое замешательство боролось с лицом, которое было неописуемо чисто из-за всех эмоций, которые омывали его. Когда он снова встал, он сунул шлем обратно под мышку, чтобы заполнить тишину. Он уже сказал достаточно - слишком много, во многих отношениях, - так что теперь все зависело от нее. Если она вообще ответит. Даже просто отмахнуться от него как от сумасшедшего - или, по иронии судьбы, как от гомосексуалиста, поскольку она казалась мужчиной - это одно. Но он не мог разыграть карту ее тайны перед Бедивером и Гавейном. Только некоторые люди знали эту истину - и он не осмеливался предположить, где в это время находились Кей или Эктор. Однако он преуспел там, где это имело значение. Он сбил ее с ног и заставил отвечать ему, вместо того чтобы вернуться к своей тщательно выработанной привычке жертвовать собой и своими эмоциями, как автоматон. Даже сейчас она смотрела на него недоверчиво, широко раскрыв глаза и слегка порозовев на щеках. Это было, признался он, восхитительно. -С... - Она запнулась, поскольку он не мог описать это почти заикание как что-то меньшее, - сэр Широ! Сейчас не время для шуток! Он невольно усмехнулся. Сейбер всегда держала его начеку благодаря своему усердию и Странному Чувству долга, но было приятно хоть раз поддразнить ее. -Я бы никогда не стал шутить на эту тему. - Теперь он был в лучшем настроении, что было несколько печально. Даже просто два рыцаря, смотревшие между ними встревоженными взглядами, угрожали заставить его снова расхохотаться. - За Королем Артуром, которого я уважаю, стоит человек, которого я знаю и о котором забочусь уже давно. - Заметил он, водружая шлем обратно на голову. Он собирался вернуться к Моргане после этого - он слишком долго был вдали от нее и Мордред. -И если мне придется бесконечно преследовать тебя, пока ты не согласишься с этим, то я уже двадцать лет это делаю. Что такое еще одно десятилетие? Был ли он достаточно хитер? Он надеялся на это. Но сейчас было лучше отступить, пока он одержал верх. И прежде чем Моргана снова начала высмеивать Мордред. К счастью, когда он вышел из комнаты, ему не нужно было беспокоиться о реакции в виде остановки. Он позволял звукам своих поножей возвещать о каждом шаге, пока пробирался к сигнатуре сердцевины маленькой Мордред. Пусть никто никогда не скажет, что Широ ничему не научился у Атласа. В каком-то смысле это была обычная магия, но это была его собственная ублюдочная версия следящего заклинания. Он еще не придумал, как каким-то образом подкрасться к Моргане, но у него было достаточно времени наедине с Мордред, чтобы прикрепить формулу к воротнику, который он приспособил для нее в качестве ожерелья. Когда он проходил по коридору, мимо него торопливо прошел человек в белом халате, направляясь в ту сторону, откуда он пришел. Если бы Широ обратил на это внимание, он бы увидел, как человек в доспехах дважды повернул за угол, направляясь к комнате, в которой, казалось, находилась Мордред. +x+x+x+xx+ Моргана открыла глаза, короткая передышка после завершения ритуала подходила к концу. Бросив взгляд на дремлющею Мордред у нее на коленях, она покачала головой после того, как на мгновение в ней вскипел гнев, который был мягко подавлен. Более чем когда-либо Мордред был важен. Как инструмент, и как поводок для Широ. Она сознавала, что склоняется к мысли о том, что на самом деле является матерью гомункула, но, по крайней мере, еще какое-то время будет упорствовать во лжи. Моргана была упрямой женщиной, когда ей этого хотелось. Зеленые глаза метнулись к двери, когда она встала и понесла маленького рыжего детеныша вверх по лестнице в расширенную мастерскую. В отличие от своего учителя, Моргана обладала гораздо более основательным пониманием создания мастерских и мистических предметов. Ей пришлось немного схитрить, но, по общему признанию, это было необходимо для того, чтобы достичь того же уровня, что и он . . . Она сможет подумать об этом позже. Прямо сейчас она была опустошена таким зрелищем - и она намеревалась компенсировать отсутствие Широ - и собственную сонливость Мордред. Уложив светловолосую девочку в приготовленную кроватку, ведьма не торопясь стащила с соседней кровати несколько покрывал и с ухмылкой на лице потащила их вниз по лестнице. Интересно, кто из вас принесет мне заслуженную победу? Ребенка сделают равным, или-- Эта мысль не была доведена до конца. Когда ее нога коснулась нижней ступеньки лестницы, дверь открылась и вошел мужчина. Украшенный своей броней-броней, которую она дала ему, - он держал себя так, словно сделал то, что должен был сделать. Обычно он держал такую сдержанную ауру, но это было не так . . . Живой. Это было единственное слово, которое могло описать его в тот момент. Она чувствовала, как он излучает ее. Она не знала, что он сделал, но его удовлетворение, по крайней мере, позабавило ее. - Разве присутствие моей сестры придает тебе столько сил, Широ? - Спросила она, позволив одеялу, которое она держала в одной руке, собраться у ее ног, в то время как другая рука поднялась, чтобы вуалью откинуть корону с ее лица. Положив сине-черную вуаль на соседний столик, она некоторое время молча смотрела на него. Вместо того чтобы ответить ей немедленно, он протянул руку, чтобы расстегнуть шлем и положить его на другой стол. Ее мастерская была заставлена мебелью - гораздо больше, чем могла бы использовать даже полная семья, - хотя сейчас она находила эту мысль несколько ироничной. Она построила свою лучшую мастерскую в самом Камелоте - такую, которую даже Мерлин не смог бы исследовать, - готовясь спрятать в ней Авалон и использовать инструмент самой. Но, конечно, ее характер взял верх. Конечно, она никому об этом не скажет. Кроме того, она могла сделать инструмент почти такой же пользы-и сделала. -У тебя были сны, не так ли? - Широ задумался, его лицо снова было в поле зрения, и теперь она могла видеть, как его лоб изогнулся в складку. Это был такой серьезный взгляд, что она не могла не улыбнуться. -Были. - Правда сама по себе была мощным оружием. -Они были вполне . . . интересными. - Она бросила покрывало на середину комнаты и оставила его лежать, свернувшись в узел. Его янтарные глаза следили за ними, в то время как ее собственные зеленые глаза, в свою очередь, не отрывались от него. -а где Мордред? - Спросил он, нервно дернув плечом, когда ее улыбка медленно стала шире. - Спит, наверху. - Заметила Моргана, протягивая руку вдоль ее тела. Блеск в этих зеленых глазах предупреждал его о неприятностях, но он также знал, что в данный момент от нее мало что ускользает. Хуже того, он уже знал, что она добьется своего. Признайся в любви к одной сестре-технически в третий или четвертый раз - и другая немедленно потребовала бы его привязанности в более . . . плотском смысле. Почему это кажется знакомым? -Я никак не могу уйти от этого, не так ли? - Риторически спросил он. -Если ты хочешь того, что я собираюсь тебе дать, то нет. - Заметила она, сбрасывая платье без единого слова, когда его глаза расширились в ответ. “О.” В то время как он был с Морганой раньше, это, по общему признанию, было полностью по ее собственной воле, и он был завит в ее темпе. На этот раз, однако, она просто стояла в своей наготе, словно ожидая, что он набросится на нее, как зверь. Ему пришлось сглотнуть, когда янтарные глаза впились в ее тело, мысленно сравнивая двух сестер так, как ни один нормальный мужчина никогда бы не сделал этого вслух. Артория была стройной, миниатюрной и пробудила в нем роковое желание защитить ее-несмотря на то, что он знал, что она всегда была более пугающим и могущественным существом, чем он сам. У Морганы было лицо ее сестры, и не более того. Ее невероятно длинные светлые волосы не были подстрижены или собраны в тугой пучок, всегда распущенные и с женственной грацией. Ее изгибы были щедры, и это заставило его задуматься, если бы Артория не была затронута природой Калибурна или Авалона, если бы она стала такой чувственной и женственной. Часть его проклинала благородные фантазии за эту идею. Артория все еще была красива и желанна для него, но он мог признать, что у него был прекрасный вкус к материнской фигуре, которую ведьма предложила ему. Она протянула к нему палец, подзывая его подойти, медленно опустилась на одеяло и прошептала, хотя он мог бы поклясться, что в тот момент, когда слышно было только биение его сердца, это прозвучало как крик- я потратила много сил на подготовку твоего подарка, разве я не заслуживаю награды? Она играла на его чувстве вины, на его желании, на его одиночестве - но он знал, что даже если бы она этого не сделала, он бы поддался искушению. Широ был наивен даже сейчас, но он не был настолько слеп, чтобы воспринимать обнаженную женщину, выставляющую себя напоказ, как нечто иное. Сделав глубокий, успокаивающий вдох, он отработанными движениями сбросил с себя доспехи. Он был бы удивлен, услышав мысли Морганы о том, как ей придется заколдовать доспехи и сделать их более быстрыми, а может быть, и нет. Импровизированный стриптиз был весьма приятен для ведьмы, даже если она никогда не осмелится признаться в этом вслух. Широ был чертовски хорошим экземпляром, она не могла представить себе женщину со вкусом к мужчинам, чтобы отрицать это. Ее глаза пожирали каждый дюйм загорелой кожи и напряженных мышц, которые блестели от легкого блеска пота после путешествия, а затем он оказался перед ней топлесс. У нее было немало любовников, это правда, но редко случалось, чтобы она так восхищалась ими. Многие были грубы и требовательны к ней, но для Широ - и Артории, если кто - то хотел быть техническим- это было исключительным удовольствием, что они позволили ей быть женщиной и потакать себе. Наконец, в свою очередь, он оказался голым. Вид того, как он страстно желал ее, еще больше усилил чувство, которое горело с тех пор, как она в последний раз была с ним. Он был мудр, чтобы молчать по этому поводу - хотя она была уверена, что он не из тех, кто играет криво, когда ему позволяют находиться рядом с ней. Он устроился на одеяле над ней, и она провела ногтями по его груди, а затем схватила его за подбородок, жадно втягивая его в поцелуй. Слюна была прекрасна в виде очень небольшого количества магической энергии, но она потратила гораздо больше, чем просто на подготовку, не говоря уже о количестве, которое она использовала, чтобы фактически завершить свой ритуал. Моргана так много потратила на этого человека - было бы правильно, если бы она взяла часть трат обратно, не так ли? Его поцелуй был неопытным, но она находила его по-своему милым. Мягкое прикосновение к его губам вызвало у него стон, и он балансировал одной рукой на ее боку, в то время как другая обхватила ее бедро и охотилась на неё. - И ахнула ли она, когда он провел пальцами по ее лону? Она никогда в этом не признается. Никогда. Чувствовать себя с ним хорошо-невыносимо. Но боги, неужели она это сделала? Она не знала, что было самым сильным возбуждающим средством, то, что он спал с ее сестрой раньше, или то, что он спал с ней сейчас - когда она твердо знала, что не должна этого делать. Стыд и голод были сильными мотиваторами, особенно в ней. Она знала это, но не было смысла бороться с этим прямо сейчас. Одна из ее ног обвилась вокруг его бедра и притянула его к себе. Из ее горла вырвалось слабое требовательное рычание, прервавшее поцелуй только для того, чтобы произнести: «Вставь" Он повиновался, энтузиазм заменил опыт. Он чувствовал себя прекрасно, наполняя ее, и когда ее вторая нога присоединилась к первой, и она прижалась к нему, как будто он был единственным, что имело значение, она знала, что поддалась слабости. Но в тот момент ей было наплевать. Он чувствовался так ... хорошо... И когда он нашел свой темп-и то место, которое заставило ее крепко зажмуриться и безжалостно атаковать его, - она затащила уголок одеяла в рот и судорожно прикусила его, чтобы заглушить крики. Она осушит его досуха, и только тогда позволит себе задуматься, почему она настаивает на этом. Прислонившись к его груди, она в глубине души гадала, не сделала ли его таким же голодным и слабым, как когда-то ее сестра. Или если бы она нравилась ему больше. Она провела ногтем по его груди, когда оба начали дремать, и позволила своим фантазиям убежать с ней на некоторое время. Она могла бы забрать его, это правда. Она могла бы сделать его бессмертным и сделать своим мужем - это было бы просто. Но это не сделает их счастливыми, она знала это. Он не любил ее, и даже если полюбит, то никогда не полюбит так, как любил Арторию. Позволяя ее глаза сузились, как сон начал требовать ее, она тихо прошептала: -Ну, тогда, если мне придется совершить чудо . . . давайте сделаем его для семьи, хорошо?