Рождество проведи с родными

И без того короткий зимний день подходит к концу, становится прохладно. Где-то вдали еще виднеется оранжевая полоска заходящего солнца, оно уже не греет, давно не греет. У подножия, в городе играют радостные песни и весело зажигаются яркие огоньки. Людей не различить, они все сливаются в одну большую толпу радости и праздника. Человек снисходительно смотрит на них с горы и от одного их вида, ему хочется веселиться, на душе становится тепло. Но в этом году он проведет рождество с родными. Его любимая матушка, отец, сестра – они все будут ждать его. Они давно не виделись, но он как сейчас помнит лицо матушки, когда они виделись последний раз. Уставшее, но как всегда радостное, со слегка приподнятыми густыми бровями на бледном красивом лице, покрытым редкими морщинами. От нее всегда пахнет выпечкой и ванилином, будто единственное, что она делает – печет вкусные кексы. Но вкусным у нее получается все, а она всегда отшучивается и говорит, что единственный секрет – совсем немного любви. Но любит она всех и много. Он виноват перед ней. Они поссорились н прошлое рождество. Так нельзя, но ему так хотелось показать свое Я, что он совсем забыл о ее чувствах и каждый день припоминал себе это. Когда она посмотрела на него в последний раз, на ее глазах были слезы, единственной причиной которых был он. Он – ее единственный сын, гордость семьи. Тогда она обняла его колюче и порывисто лишь потому, что так было нужно. Он чувствовал ее обиду, но ничего не сделал. Глупый, глупый человек. Отец же тогда вообще ничего не сказал, будто сын стал для него пустым местом. А что он мог сделать, если кровь от его крови отказалась от семьи? Только успокаивать бледную жену, а говорить с умалишенным дело бесполезное. Так они оба думали. Но черт, как же хорошо было в детстве, когда не было таких забот, таких мыслей, таких речей, когда они все были счастливы, как люди в день творенья и все казалось таким простым, таким красочным. Сейчас же все поблекло, выцвело, как старые фотографии и разлеталось как сгоревшая зола. Человек помнил, как в детстве он с отцом делал качели для маленькой сестренки. Сын не умел держать в руках инструменты, но каждый раз, когда приходил с отцом в гараж, его глаза загорались интересом и он хотел сделать все сам, сделать сестренке подарок. Он ужасно забивал гвозди, ужасно строгал дерево, ужасно криво все делал, иначе он не умел, но отец никогда не возражал, всегда подсказывал и помогал, если сын просил. А ночью он доделывал эти качели, чтобы на них можно было играть, ведь, если они сломаются, сын расстроится. Тогда сестренка, его любимый вихрь, была счастлива. Она улыбалась весь день, в прочем, она улыбалась всегда. А ее звонкий смех так, наверное, навсегда останется отзвуком в его ушах. В последний год на нее навалилось так много проблем: учеба, поступление и ее парень козел. Человек корил себя за то, что не узнал раньше и не мог помочь ей. Его любимый вихрь медленно тлел, но продолжал каждый день улыбаться и даже в то рождество она была за него. Тайно, где-то в глубине души, но за него. Когда она его обнимала, то вложила в пиджак записку: «Ник, прошу тебя, подумай». Он подумал, но было поздно… Человек разворачивается, прямо перед ним три надгробия и три знакомых ему лица: матушка, отец и сестренка. На прошлое рождество они попали в аварию. Тогда они видели в последний раз, так глупо попрощавшись уже навсегда. Человек сглатывает слезы, сегодня он обещал не плакать. Обещал им, а значит должен выполнить. А без того короткий зимний день подходит к концу, становится прохладно. Где-то вдали еще виднеется оранжевая полоска заходящего солнца, оно уже не греет, давно не греет. У подножия, в городе играют радостные песни и весело зажигаются яркие огоньки. Людей не различить, они все сливаются в одну большую толпу радости и праздника