Снежинка

- Выебу! Рёв Смауга, мчащегося уничтожать Эсгарот - ничто, по сравнению с воплем их ГошСаныча, обнаружившего очередной проёб в сданном материале. В дверь кабинета что-то прилетело и смачно грохнулось на пол, подчёркивая серьёзность заявлений о том, что все они - бараны, блядь, необразованные. - Вот за необразованных сейчас обидно было, - Алиса выглянула из-за своего монитора, выныривая из дебрей интернета, в котором последние часа два безотрывно искала что-нибудь интересное для первой полосы. - У меня, между прочим, два высших образования. У ЛеонидФёдорыча - три и все профильные. У Меха диссертация. Она, конечно, уже мхом поросла, но он её допишет когда-нибудь же. В общем, пиздёж и провокация. Новенький, не ведись. Новенький, не получивший ещё персонального места и чести выученного коллегами имени, поёжился и втянул голову в плечи на очередной грохот от двери. Отдельный кабинет, занимаемый главредом, почему-то именно рядом с их отделом аналитики, а не в отдельном крыле, например, пугал до усрачки. Там велась бойня, судя по звукам. Великанская битва, как в кино про Хоббита. Ещё один кирпич прилетел в дверь и осыпался на пол, рядом с предыдущими снарядами. - Не уверен, что диссертация по - как там? - формированию знаково-смысловой структуры социокультурного пространства* даст дополнительные баллы на ковре у Гошика, - вклинился Леонид Фёдорыч, один из самых старых (во всех смыслах) работников их небольшой и среднедружной компании, не отрываясь от бешеного стучания по клавиатуре. - Не обращай внимания, детка, - новенький даже на стуле подпрыгнул немного, услышав над ухом вкрадчивый бархатный голос и резко обернулся: красивая блондинка, слишком желающая казаться молодой, но забывшая, что для этого не стоит подходить к оппонентам так близко. Облако каких-то сложных духов, яркие губы и потрясающий голос. Она могла бы сниматься в кино про вампиров, а не успокаивать только устроившихся в редакцию журналистов. - Он не такой уж страшный. Ольга, - она протянула руку и новенький её пожал. - Действительно, детка, не обращай внимания, - Мех, представившийся ранее Михаилом, отрывается от клавиатуры и потягивается. Он, кажется, единственный, которому действительно всё равно на беснующийся за закрытой дверью тайфун. Хотя, возможно его ведёт путь самурая и он просто всегда готов встретить смерть или как там у этих миндалеглазых правильно. Он выбирается из-за стола, распрямляя длинные ноги, слишком обтянутые, по-модному короткими джинсами. Одёргивает толстовку и подмигивает новенькому. - Я закончил на сегодня. Держитесь, друзья! У меня свидание. - Стоять! - грозный рык из кабинета доносится, когда Мех, затолкав ноутбук в сумку, направляется к выходу. - Лозинский, зайди. - Не пойду, Гошсаныч, - легко отзывается Мех. - У меня смазка закончилась, а без неё я не согласный - попа болит. - Лозинский! - дверь распахивается, являя главреда. Новенький его ещё не видел, но он и работает-то всего второй день. Ужасный Смауг, швыряющий в стену ошмётки другой стены выглядел совсем не так, как он его себе представлял. Сначала новенький вообразил себе благостного бородатого старичка в бабочке и бифокальных очках, таскающего в портфеле 8 томов Тургенева. Услышав сегодняшнее выступление, он представил уже Хагрида, получившего-таки образование и 8 литров озверина внутривенно. В дверном же проёме стоял человек из рекламы часов и дорогих автомобилей: аккуратно постриженная борода, очки в тонкой оправе, небрежно застёгнутый клубный пиджак и тёмные брюки. ГошСаныч выглядел так, словно на минутку забежал к ним с какой-то жутко важной встречи, прервав многомиллионную сделку, чтобы пошвыряться - новенький покосился на пол кабинета за спиной у главреда - большим академическим словарём. А главное. Главное, он был рыжим. Новенький не знал сам, почему именно этот факт придавал его существованию максимальную нереальность. Мех пожав плечами и сбросив сумку на свой стул, направился в кабинет. - Он же его не убьёт? - нервно прошептал новенький себе под нос, но Ольга, сидящая неподалёку всё равно услышала. - Не бойся, детка, - Ольга хищно улыбнулась. - Сделай им лучше кофе. - Детка, сиди! - неожиданно встряла Алиса. - Это её обязанность. А тебе есть чем заняться и без этого. Ты мне должен был сводку по предприятиям-гигантам сделать, что тянешь? "Детка" едва не взвыл, почти физически ощущая, как новое прозвище вымещает его настоящее имя из памяти новых коллег. Один раз всё же стукнулся лбом о стол, покосился на спокойно полирующую ногти Ольгу и застучал по клавиатуре свободного компьютера. За дверью главредовского кабинета наступила подозрительная тишина. Даже Леонид Фёдорыч оторвался от терзания клавиатуры и прислушался. Детка заранее втянул голову в плечи, спиной ощущая грядущий взрыв. - Три. Два. Один, - отсчитала Алиса и пояснила новенькому. - Сейчас кто-то будет орать. - Проспись! - взревел за дверью Мех и новенький понял, что дракон тут вовсе не главред, ну или по крайней мере, не самый крупный. - "ИХМИ". Тут написано "ИХМИ", а не ихний, да ещё и, как ты изволил высказаться "прописными". Проспись и купи себе новые очки, истеричка! Дверь снова хлопнула, явив собранию Лозинского, хищно раздувающего ноздри. Тот, чеканя шаг, протопал к своей сумке и закинул ремень на плечо. - Всё настроение испортил, гад. - Я всё слышу, Лозинский! Оля, кофе! - К чёрту кофе, Оля, - вклинивается Мех. - Завари ему ромашкового чая. Ванну. Пусть в ней и утопится! Мех ушёл, так ни с кем не попрощавшись. - Оляблядь! - ГошСаныч высовывается из кабинета и натыкается взглядом на новенького. - А это ещё что? - Де... - он смутился, едва автоматически не представился "деткой", споткнулся и всё-таки выдавил. - Денис. Новенький. - Новенький? - главред обводит его взглядом с головы до ног. - Ладно. Чей? Денис непонимающе на него смотрит. В смысле "Чей?" - Мой, - Алиса бросает через плечо, не отрываясь от разглядывания рыбы статьи. - Угу, - главред уже потерял интерес к теме. Куда больше его интересовал кофе и грядущая встреча с инвесторами. Снова рявкнув на Ольгу, вернулся к себе, на этот раз, правда, не хлопнув дверью, а аккуратно прикрыв за собой. - И часто тут такое? - Денис поёжился. - Часто, - Алиса крутанулась на стуле и улыбнулась. - Эти двое друг друга катализируют и вечно скандалят. А если ещё Гюрза Сергеевна явится - укрывайся в складках местности. Бухгалтер наш. - Поясняет она, в ответ на немой вопрос. - Так что привыкай. И найди мне уже, наконец то, что я просила. 000 Дни летят незаметно. Денис уже не совсем новенький, но всё та же Детка. Хотя кое-какую самостоятельность ему всё же дают: составить статистику, написать обзор; были бы у них кроссворды, может и его бы разрешили составить, кто знает. Оля всё подбивает поговорить на отвлечённые темы, незаметно скатываясь в выпытывание подробностей его личной жизни, но Мех его давно предупредил, чтобы он с ней не откровенничал. Они тогда задержались в редакции, оба доделывали срочное и не заметили, как все разошлись. - Ну, - Лозинский поставил последнюю точку и с хрустом потянулся. - И как тебе у нас? Весело? - Подумываю записывать за тобой с ГошСанычем и пойти в стендаперы. Озолочусь. Нет, серьёзно, здорово у вас, душевно, все приветливые такие. - Ты, Детка, особо-то не ведись на приветливость. Сам знаешь, как информацию вывернуть можно. Есть у нас некоторые, которых хлебом не корми, дай сплетни сочинить да разнести поширше, - на "поширше" Денис фыркнул, представив скандал, который устроил бы ГошСаныч. - Не смешно, между прочим. Вот допустим, Скажешь ты Ольге что у тебя насморк, а через неделю узнаешь, что неизлечимо болен сифилисом, которым тебя жена специально заразила, за то что ты ей изменял. Прямо в еду подсыпала. - Кого? Сифилис? - Или трихнин. А потом перепутала тарелки и сама съела, отравилась и теперь ты под следствием и подпиской о невыезде. И с сифилисом. - Огосподи. А если у меня нет жены? - Так поэтому и нет, что ты её отравил, подлый изменщик! - Мех ухмыльнувшись, тут же вернул лицу серьёзное выражение. - Я серьёзно, Детка. Язык твой - враг твой, держи его за зубами при Ольге, если не хочешь потом разгребать. Поэтому Денис аккуратно обходит личные вопросы, съезжая на текущие рабочие или же вообще включая "я тупой, я вопроса не понял". И, как он успевает заметить, все делают примерно то же самое, да и вообще мало делятся личным, отшучиваясь. Больше всех, конечно, шутит Мех. Денис вообще не может определить, когда он говорит серьёзно, а когда - нет. И говорит ли он серьёзно, вообще, если дело не касается работы. 000 - Сентябрь горит! - Мех ворвался в кабинет с воплем, от которого все подпрыгнули. Леонид Фёдорыч только головой покачал. Оля, взвизгнув, долго ругалась на ненормального. Алиса поставила последнюю точку и только потом повернулась к ним. - Что, Лозинский, таблеточки действовать перестали? - Тьфу на тебя, Алиска. Я сейчас угадай кого видел? - Кого? - Оля перестала ругаться и заинтересованно подалась вперёд. - Круглова! И он идёт к нам! Это хорошая новость. Новость плохая - он идёт вместе с Гюрзой. - У-у-у. Как Игорек подгадал-то, а. - А что такое? - Денис не очень понял что происходит, но судя по всему очередная какая-то гадость. - Круглов у нас человек-праздник и человек-катастрофа одновременно, - пояснил Мех. - Уж не знаю, как он это всё сочетает, но что есть. Поэтому выгнан работать на удалёнке, а когда появляется, независимо от того, по какому, собственно, поводу, всё всегда заканчивается в кабаке. Так что ты заранее отмени что ты там на вечер запланировал. А он и не планировал ничего. Что он мог планировать? Вечер перед телевизором в компании мамы? Безудержный кутёж? Напиться чаю, но самого крепкого? - Ну, судя по тому что к нам идёт сама Гюрза, пить мы будем много, молча и не чокаясь. - Лёня, фу! Сплюнь. - Лозинский! - рёв из кабинета всё ещё действует на Дениса как внезапное ведро ледяной воды. - работать не пробовал? Оля! Кофе. Два. - Оля, один с коньяком второй с мышьяком. И пусть всё решит случай. - Лозинский! Если он и хотел что-то добавить, то не успел. В кабинет ввалился невысокий мужчина, успевший за тридцать секунд поздороваться со всеми лично, посидеть на столе, почему-то именно Денисовом, уронить Олин стакан с ручками и бросившись всё собирать, уронить следом подставку для бумаг, наступить на что-то, видимо важное, раз Оля взвыла. - Круглов! Проваливай! Не подходи ко мне! - она взвизгнув почти на ультразвуке, прогоняет его прочь. Круглов, неожиданно подмигнув Денису, спокойно усаживается на небольшой диван у кабинета дракона и открывает ноутбук. 000 Бар оказался приятным, хоть и шумным. Они заняли угловой стол, заказали пива, Алиса посоветовала лагер, мол сами тут варят, неплохой. Он и правда оказался неплохой и крендельки что надо: хрусткие и соль крупная сверху. Хорошо. Круглов травил байки про Гоа и Вьетнам, где жил по полгода. В октябре сдавал квартиру и улетал. - Ноутбук и там работает, зато это говно на голову не сыплется. Ну так вот. Там рядом со мной какая-то инстагуру жила. Выходила такая на пляж в обтягивающих трусах и при макияже, записывала видео в стиле «Доброе утро, дорогие подписчики. Солнце только встало а мы уже вышли для первой растяжки и завтракаем свежими фруктами. Всем желаю такого же счастья». Потом садилась на песок, вяло жевала свой свежий фрукт и шла пить в ближайший бар. Потрясающе! - Ой, Георгий Александрович, а вы тут как? Вы к нам? - Оля засуетилась, увидев начальника. Тот был подозрительно тих, привычно угрюм и обвёл их всех тяжёлым взглядом. Будто решал, прямо сейчас удавить или чуть погодя, на свежем воздухе. - Я тут, Оля, по делу. Дело у меня важное. Напиться. - Ой, ну что вы, Георгий Александрович, давайте лучше с нами, а? - Оля подвинулась, освобождая место рядом с собой и приглашающе улыбнулась. - И какая вам радость пить в компании начальства, а? - А мы тебе, ГошСаныч, кости перемыли уже, что ты как девица, уговаривать тебя, - бурчит Мех. - Мда? Действительно, что это меня уговаривать, - он решительно усаживается рядом с ним. Будто бы совсем не замечая, ни подвинувшейся Оли, ни её сердитого взгляда. - Подвинься тогда, что ли. "Это же надо" - думает Денис, - "вон все какие красивые тут у них. Смешные. И я - картошечка". И грустно допивает вторую пинту. 001 - Сука! Сукасукасукасука! - Мех мечется по квартире, куда залетел примерно полчаса тому назад. Не знает куда приткнуться, в итоге вытаскивает из недра холодильника початую бутылку какой-то гадко-горькой настойки, делает большой глоток и, скривившись, прислушивается к себе. Не помогло. К панике примешался мерзкий привкус во рту и огонь в желудке. Прихватив бутылку он возвращается в комнату, где сначала аккуратно ставит открытую тару на журнальный столик, а потом падает на диван и со стоном закрывает лицо ладонями. Резкий звонок телефона прерывает его моральные страдания, но увидев кто звонит, Мех отбрасывает смартфон, словно тот внезапно превратился в тарантула и с ужасом наблюдает за тем, как он трезвонит ещё минуты три - редкое проявление терпения у начальства. Стоит экрану погаснуть, как Мех хватает смарт обратно и дрожащими пальцами набирает Тоху - лучшего своего друга и верного советника. - Я с ним переспал! - вместо приветствия выдаёт он громким шёпотом, едва друг отвечает сонным "Алё". - Чего? - сон с последнего как рукой снимает. - Ты что сделал? Бли-и-ин, Мих, ну и нахера? - Да не знаю я! Мы были в баре, все были, не подумай. Его вообще сначала не было, а потом пришёл, мы ещё пили уже вместе, а потом - раз и я у него в койке. Тоха, это провал. Что делать, брат? - Напиши письмо Деду Морозу. Пусть подарит тебе новый мозг. - Очень смешно. Умру щас. Кстати, неплохой вариант, - он задумывается. - Только мама расстроится. - Дебил ты, Мишаня. Ну переспал и переспал. С кем не бывает. Подумаешь. - Действительно. Каждый второй мужик спит со своим начальником на корпоративе. - Вот видишь. Ты просто не мог пойти мимо статистики. А что сам виновник, так сказать, паники? Обещает уволить? Премию? Повышение, только жене не рассказывай? - Да нет у него никакой жены, кроме работы, то ты не знаешь. - Ну да, я твоему Морозову могу биографию написать, если заплатит. Ты ему намекни там, кстати. - Тоха! - А я что? Ты не ответил, что сказал тебе Гоша. - Да ничего он не сказал. Я свалил, пока он спал. А сейчас трубку не беру. - Ты всегда был смелым, друг мой. Грудью встречал все передряги. Хотя нет, про грудь я зря, у тебя её и нет... Жопой? Жопа Лозинского, встречающая трудности. Герб себе заведи, что такому лозунгу пропадать. - Тоха, ты осознаёшь, что нихрена не помогаешь? - А чем я должен тебе помочь? Вернуть всё взад? - Антон хрюкает от смеха. - Так я не Гермиона, у меня маховика времени нет. Расслабься, чувак. И надейся, что он ничего не помнит. Ну или проси премию и жениться. - Мудак ты, Тоша. - Зато красивый. Не парься, друг. Ну если что - устрою тебя к нам в продажники, заработаешь себе белый мерседес и костюм с искрой, он ещё поплачет, кого потерял. Прибежит обратно звать, а поздно. Ты уже с другим начальником спишь. - Тошаблядь! Так и знал, что не надо тебе звонить. - Вот! Вот! Золотые слова. А не надо звонить мне в субботу в половине восьмого. В следующий раз вспомни их, ладно? Перед тем, как соберёшься делать то, чего не нужно. Ложись спать, чувак. Убиваться лучше на трезвую голову. А лучше - забей и забудь. Тоха отключается, а Мех ещё сидит какое-то время, спрятав пылающее лицо в ладонях. Забудь! Легко сказать. Легко забыть действительно пьяный секс в тёмном лаунже клуба, когда вы сделали друг другу приятно, сбросили напряжение и разошлись. А когда ты не так уж и пьян и тебе делает не просто приятно, а очень хорошо человек, в которого ты уже два года влюблён без памяти и чудом не палился. А потом он просто сел рядом и всё. И всё что ты, Миха, мог дальше делать, это наблюдать за его охуительной коленкой и уплывать. Вот как и зачем он оказался у Морозова дома, он не помнит. И он хотел бы сказать, что целоваться они начали ещё в лифте, но это неправда. Нет, в лифте он ещё держался, в прямом смысле слова держал себя в руках - скрестил их на груди и забился в угол. А потом? ГошСаныч спросил, что он будет пить, а сам всё смотрел на него, будто видел впервые. Ну или у Михи лицо в горчице было измазано, одно из двух. А теперь взять и забыть. Прийти в понедельник на летучку, как ни в чём не бывало. Не пялиться на руки с длинными пальцами, которые раздевали его жадно и торопливо, путаясь в пуговицах и рукавах. Не отводить взгляд от белозубой улыбки, вспоминая, как этими зубами он расстёгивал молнию на его джинсах. Реальность оказалась куда горячее, чем он себе представлял, стоя в собственной душевой. Но кому она там нужна эта реальность. Толку-то от неё. Михе не нужен служебный роман и секс на редакторском столе. А ничего другого они друг другу дать больше не в состоянии. Слишком разные категории: где он - Михаил Лозинский, препод на полставки и журналист на полставки. С незаконченной своей диссертацией. И где Георгий Александрович Морозов - главный редактор модного экономического журнала и ещё парочки серьёзных аналитических изданий? То-то и оно. Оптимальный варант, да. Взять и забыть. Телефон снова звонит. Миха косится на него и сбегает в душ. Только оказывается, что сбежать можно от телефона, а не от мыслей и воспоминаний. Немного погодя, в ванной, он воет раненым койотом и хреначит о кафельную плитку пару не самых любимых флаконов. Легче нихрена не становится, ещё и воняет теперь нещадно и пол весь в осколках. 002 На утреннюю летучку Мех опаздывает почти не специально. Ну то есть даже не опаздывает. Технически - он на неё не является совсем. Он проспав, тоскует на 30 неотвеченных за выходные вызовов и, махнув рукой, отправляется в родной универ зачитывать скучающим студентам историю социологии. Самое сложное в этом деле - тонко соблюдать грань между попыткой сделать лекцию про принцип экономического детерминизма чуть более увлекательной и ярмарочным балаганом для недоразвитых, скатиться в который, судя по пустым взглядам с первых парт - проще простого. Что там на последних происходит он и думать не хочет. В редакцию является сильно после обеда, спокойный, потому что главред по понедельникам редко задерживался надолго. - Ну ты даёшь, Мех, - Алиса стягивает наушники, едва он переступает порог. - Что вы с ГошСанычем опять не поделили? Он с утра, как увидел что тебя нет - драконил всех и в хвост и в гриву. Даже Детке досталось. - Не вижу прямой корреляции. Возможно ему просто не включили ещё отопление и он страдает, потому что прибыл к нам из ада и ему теперь холодно. - Я вот понять всё никак не могу, за что ты его так не любишь? - У истинного самурая нет цели, только путь! - он назидательно поднимает указательный палец. - Я так и знал! - Денис краснеет, увидев что все к нему обернулись. Ойкает и спешно утыкается в монитор. - Ладно, Алис, - Мех пожимает плечами и возвращается к коллеге. - Что я пропустил? Только быстро, у меня ещё семинар. Два. Не смотри так. Взяли и увеличили нагрузку. Я, может, совсем от вас уйду теперь. Буду самым горячим преподом. - Нормально так сходили пива выпить... - Не смотри на меня так! Я же не прямо сейчас ухожу. Прямо сейчас я жду от тебя отчёт по летучке. - Ой да ладно, ты же пошутил? Пошутил же, да? Мишенька, миленький, ты если от нас уйдёшь, ГошСаныч нас сожрёт же и не подавится. - Алиса! Соберись. - Ай, да ничего не было, пресс-релизы прислали, ГошСаныч ругался на криворуких пиарщиков. Там, кстати, у агрохолдинга какого-то юбилей. Не хочешь интервью с директором сделать? - Какого-то? - Вот, я записал, - протягивает ежедневник Детка. - Вот! Он записал! Алиска, учись. А ты раз записал, со мной и поедешь. Договорись там. Всё, побежал, некогда. Детка, жду всё в почту. - Лозинский! - в дверном проёме застыл ГошСаныч. - В мой кабинет. Алиса втягивает голову в плечи. Кажется, если босс снимет очки - испепелит их всех тут своим взглядом. Их всех и ещё три квартала впридачу. - Не могу, ГошСаныч, - Мех разводит руками. Старательно отводит глаза. - Опаздываю. - Лозинский! - Опаздываю, ГошСаныч! Свидание у меня! - Мех сбегает, пробуксовывая на поворотах. ГошСаныч обводит тяжёлым взглядом оставшихся. - Оля, кофе! - Морозов хлопает дверью в свой кабинет так, что та едва не слетает с петель вместе с косяком. Оля, опасаясь лишний раз моргнуть, летит к офисной кофемашине. Алиса ловит её взгляд и вопросительно поднимает брови, но Оля только равзодит руками. Она понятия не имеет что нашло на босса и это незнание грызёт её изнутри. - Что это с ними? - еле слышно шепчет Денис Алисе. Он искренне верит, что вряд ли доживёт до вечера и не знает как сообщить об этом маме: телеграммой или позвонить. - Телец в козероге, - многозначительно вклинивается Оля. - Ну или магнитные бури. У меня вот тоже голова что-то побаливает. Я пораньше уйду, да? - А ты у ГошСаныча отпрашивайся, - Алиса улыбается самой милой из своих улыбок. - Вдруг ему ещё кофе понадобится, а я и варить-то не умею. Детка, ты как с кофе? Умеешь? - Я больше по чаю, извините, - Денис с тоской смотрит на дверь, за которой исчез Мех и вздыхает. Он бы тоже с радостью куда-нибудь исчез сейчас. Снова вздыхает. Интересно, если попросить Олю договориться об интервью, можно будет не звонить самому? - Ну вот видишь? - Алиса улыбается ещё шире. - Сегодня никак, извини. 003 Дни идут за днями и ГошСаныч становится всё мрачнее и мрачнее. Может, это приближающася зима так на него действует, а может в жизни что-то не ладится. Будет он докладываться, как же. Мех тоже стал каким-то не таким. Не такой жизнерадостный, не такой язвительный, вообще, не такой. Прибежит на летучку, скрючится у фикуса, а потом опять сбегает. Тоже на удалёнку перевёлся что ли? Оля всё круги вокруг него наматывала, пытаясь добиться, но он сначала отшучивался, а потом и от неё стал прятаться. - Что-то тут не так, - Оля задумчиво грызёт ручку, сверля глазами дверь в кабинет босса. - Вот они явно что-то не поделили тогда. Ну, когда мы в бар ходили, помните? Мы ещё разъехались, а они такси ждали, потому что вроде как по дороге. Может, Миша ГошСаныча не подождал и уехал? - Оля, херню не придумывай, а. Работай ради бога. И договорись мне о комментарии от мэрии. Только мне не как в прошлый раз, а кого-нибудь из социальной политики. Желательно замглавы. "Вот. Так было можно, оказывается" - Думает Денис. А больше ничего не успевает подумать, потому что вокруг происходит какая-то движуха. Сначала в кабинете появляется Мех. Он заглядывает в кабинет ГошСаныча, потом выходит оттуда, как-то даже торжественно и объявляет, что уволен. Вот, приносил заявление, но это просто так, потому что гюрза уже подписала и даже трудовую отдала. - Пойду в научную деятельность. Допишу диссер, наконец. В следующем году обещали отдать не только заочников, но и ещё две дисциплины читать. В общем что, с вами было хорошо, без вас будет плохо, удачи, что ли. Алиска, выпускай Кракена, я с ним в разведку ходил, нормальный он, - Мех подмигивает Денису. - Тварь ты, Мишаня, - Алиса, кажется, сейчас разрыдается. - Этого не отнять, - Мех смотрит на часы. - Всё, я побежал. Как Круглов явится, зовите, если не жалко. В дверях он оглядывается и машет всем рукой, потом шагает в коридор и натыкается на ГошСаныча. - Лозинский, - шипит тот и хватает Меха за рукав. - Тебя-то я и ищу. И утаскивает прочь. Оля подскакивает и бросается за ними. 004 Мех не может спать. Не может есть. Он и дышать-то нормально не может, если подумать. Морозов перестал ему звонить и с одной стороны это радует, а с другой - такая тоска, что невозможно. Он убеждает себя, что и так получил куда больше, чем мог мечтать, но с убеждением у него всегда было так себе. Особенно сейчас, когда маленькая паскуда в глубине головы зудит, что может зря, может всё могло бы получиться. И Морозов поверил бы, что он, Лозинский, не блядь, не мечтающий продать свою жопу подороже и не через-одно-место карьерист. И что от грозного главреда ему нужен только он сам. Ну и восьмой том большого академического словаря, потому что его как раз куда-то потерялся. - А он прямо такой взял и поверил. Нет уж. Мех решается. Договаривается с Гюрзой, что раз он и так на полставки, то можно не отрабатывать ничего, просто принести заявление, что он и делает. Прощаться с ребятами грустно, но в конце концов если так припрёт, то встретиться можно и вне работы. А так хоть диссер допишет, в самом деле. План работает почти идеально, кроме внезапно оказавшегося на пути Морозова, которого вообще не должно было быть в здании. Сюрприз, бля. Мало того, что нос к носу столкнулись, так тот его ещё и поймать умудрился, руками своими невозможными. И тащит теперь куда-то, то ли "помогите" кричать, то ли наслаждаться напоследок. Морозов вытаскивает его на запасную лестницу в конце коридора. Ей пользуются редко, потому что а зачем, так что встретиться с кем-то кроме огнетушителя шанс небольшой. - Ты от меня прячешься, - шипит главред, впечатывая Лозинского в стену. - О, я видел такое в кино, но там обычно два варианта развития, мы или драться будем сейчас или неистово целоваться. Ты за какой? Я целоваться не против, но учти, утром я ел в макдаке и кажется там был лук. Морозов рычит и ощутимо кусает его за нижнюю губу. Мех практически решается бросить всё к чертям, как слышит сдавленный писк и, открыв глаза, видит Олю, которая прижимает ко рту руку и захлопывает дверь. - Вот и поговорили... Мех отстраняется и смотрит на смущённого бывшего начальника. - Да уж. Был бы ты девочкой, было бы куда проще, - тянет тот и меняется в лице. Мех мгновенно звереет. - Ах, девочкой? Извини, - он щурится так, что глаза превращаются в два полумесяца. - Извини, девочкой я не согласен. Если это единственная твоя проблема, то девочка, которая согласна - только что покинула чат. - Подожди, я не... - Вали всё на меня и твоя репутация не пострадает. - Да причём тут моя репутация! - Тогда я не понимаю, причём тут мой пол. Проще не будет. Никак не будет. Мне пора. Мех подныривает под руку и сбегает вниз по пыльным ступеням быстрее, чем Морозов успевает снова его поймать. Немного подумав, добавляет номер Морозова в чёрный список. И рабочий тоже, на всякий случай. Вот теперь точно всё, ну и славно. Ну и хорошо. 005 Декабрь врывается снегопадом, неожданной сессией у заочников и ещё более неожиданным выселением - квартирная хозяйка решила, что ей нужна жилплощадь обратно то ли для племянницы, то ли для себя и путаясь в объяснениях потребовала от Лозинского освободить квартиру к 20му. Он вяло просматривает объявления, тоскливо слушает невнятные ответы и выставляет такие же невнятные тройки. Всё какое-то тусклое, тоскливое и присыпанное пылью. Выть хочется всё сильнее. В итоге он сдаётся и решает всё кардинально - звонит Антону. - Тош, тут такое дело... Друг приезжает тем же вечером. Помогает загрузить вещи в свою старую калдину и отвозит на дачу. Маленький дом с большой печкой в часе езды от города - идеальный вариант чтобы проветрить голову, перестать хандрить и заняться, наконец, делом. - Дрова не жалей, я всё равно раньше лета не собирался приезжать, а тут такие морозы обещают, что околеешь, если экономить начнёшь, - оставляет Антон инструкции, прежде чем уехать. Они вытоптали тропинку от калитки до крыльца, снега почти по колено и белый-белый, не то что у них там на газонах. - Лопата в сарае, вода если в колонке замёрзнет - колодец вон за баней ещё есть. Свет я включил, дальше сам раберёшься, не маленький. Ну, звони если что. Турист. Развернуться тут негде и Антон задним ходом выезжает из тупика. Мигает фарами на прощание и скрывается за поворотом. Мех вздыхает и принимается обживаться. Натягивает вторые тёплые носки и топит печку. К вечеру в доме теплеет достаточно, чтобы можно было снять свитер. Пол ещё холодный, но в носках (уже одних) терпимо. Мех ставит чайник и находит в прихожей старые валенки - то ли отца Антона, то ли вообще его деда, да и какая разница, а? И отправляется чистить дорожки. К концу недели он привыкает к новому распорядку дня. Ему не нужно никуда спешить, ему вообще ничего не нужно, кроме простого и понятного: затопить печку, принести воды, наколоть дров. Пить чай, изучая замороженные окна. Он уже тысячу лет морозов на окнах не видел, а это же писец как красиво. Из старого сита, найденного в углу шкафа он крутит кормушку и теперь большая яблоня по утрам усыпана птицами, ожидающими своей порции крошек. Днём пишет, вечером смотрит на огонь, открыв дверцу и думает, что хотел бы сидеть так всегда. И даже порывается поискать объявления о продаже дома, но бросает эту затею. Всё-таки отпуск не похож на эмиграцию. По ночам спит хорошо и практически без сновидений. 006 Снега ночью навалило, как в подарок. Грейдер прошёл по главным улицам, а к нему в тупик даже не завернул - не выедет потом. Лозинский привычным уже движением хлопнул лопатой по яблоне, чтобы сбить налипший снег и сам оказался похож на снеговика. Ещё и птицы, возмущённо ругаясь, подорвались и разлетелись кто куда. - А, чтоб вам, - он сердится и трёт красные щёки: стоит остановиться, как мороз начинает прихватывать, а так-то пока лопатой размахиваешь даже жарко, как в Сочах. Тихий смешок от калитки заставляет его подпрыгнуть. Он бы и не услышал, если бы не тишина вокруг: тут любой чих на другом конце посёлка слышно будет. Он медленно поворачивается, мечтая, чтобы там оказался грабитель с топором, всё что угодно только не... А ну да, конечно. Морозов в своём пижонском пальто прислонился к забору и сейчас к нему и примёрзнет насмерть. - Ты на кой хер сюда приехал, м? Куршевель в другую сторону. - И тебе привет. Красивые дорожки, ровные. Пойдёшь к нам обратно старшим дворником? - Это ты сейчас пойдёшь, - Мех переводит взгляд на Гошины ноги. - Ты бы ещё сандалии надел, дебил бля. - Откуда же я знал, что тут снег, - оправдывается Морозов, пока Мех втаскивает его в дом и велит раздеваться. - Что, так сразу? Я речь заготовил, если что. - В жопу её себе запихай, - Мех зло растирает ледяные пальцы ног замёрзшего этого придурка. Снегурочка, блин, недоделанная. - Слушай, - в голосе Морозова усталость и тоска. - За что ты меня так не любишь, а? Руки Лозинского замирают, он поднимает взгляд. - Я не люблю? А зачем тебе это, позволь спросить? - Не хватает, - он пожимает плечами. Сложно казаться грозным драконом, когда ты в запотевших очках и без штанов сидишь у печки, но у него получается. - Мне вообще тебя не хватает. Тогда, в баре я подумал... - Ты слишком много думаешь. Тогда в баре было зря и абсолютно не нужно. Всё стало только хуже. - Вот как. Жаль. Мне на какое-то время показалось, что всё взаимно. Но я ошибся, что ж, бывает. Твой друг сказал, что ты сбежал сюда глушить тоску о несбыточном и я забылся, решив что дело касается меня. - Мой друг слишком много болтает. Подожди, что ты сказал? В смысле "взаимно"? - Мне казалось это очевидно, - Морозов смущённо хмыкнул. - Я в тебя вляпался, когда ты только заявился весь такой нахальный. "Я тут у вас работать буду, ага?" - Процитировал он. - Ты не дрожал, не лебезил, не боялся и абсолютно не понимал намёков. Я два года умирал и бесился от всех твоих свиданий. Потом не выдержал и решился, а ты сбежал и не дал мне шанса всё объяснить. - Ты решился меня трахнуть. - Да нет же! Я был пьян, ты был тоже пьян и это было - ммм - не очень запланированно. Я правда не хотел, чтобы так. Ты теперь меня ненавидишь? За это? - Хотел бы. Так было бы куда проще. Морозов, посмотри где ты, а где я. Мне даже жить негде. - Не помню, чтобы в списке требований был этот пункт. - Какой список? - Мех беспокойно тянется потрогать лоб, не заболел ли. Гоша перехватывает его руку и прижимается щекой к ладони. - Я как-то составлял список идеального партнёра. В нём были нахальство, минадалевидные глаза, отличное чувство юмора и мы должны были любить друг друга. Про квартиру там ничего не было. К тому же, у меня уже есть одна. Слушай, Лозинский, мы взрослые люди. Я тебя люблю, вернись ко мне, а? - Не-а. - Что? - В окно посмотри. Там метель, сейчас снега навалит, ты в своей чешуе не выедешь отсюда. А грейдер только послезавтра. К тому же ты уже без штанов и мне нравится это начало. * диссертация с таким (ну чуть более длинным) названием действительно есть в диссернете. защитили её в далёком 2006 году(: