Песнь Трясогузки

Как же приятно просыпаться, обнимая потрясающей красоты женщину. Лучше, наверное, только если их две, хе-хе. «А не зажрались ли вы батенька?» - тут же одёрнул себя я, вспомнив себя прежнего. Там, я с трудом мог представить себе жизнь даже с одной женщиной. Постоянные командировки, всегда “на чемоданах”, когда даже с “законного” отпуска могут выдернуть в любой момент, да и риск… Какая женщина захочет жить, месяцами не видя своего мужчину, и в постоянном страхе получить похоронку с сухой формулировкой: “Погиб при исполнении.” Нет, русские женщины замечательные и, уверен, готовы на многое ради своих мужчин, но… Как-то не сложилось у меня в той жизни, не встретил той самой, да и, честно говоря, не верил я во всё это. Желание – да, страсть – да, даже влюблённость – да, но всё это лишь психология и биохимия. Так что изменилось здесь? Посмотрев на, вновь уткнувшуюся мне в шею, Казэхану, я запустил пальцы в её роскошные тёмные волосы. «Удивительно, несмотря на всю нашу активность ночью, они совершенно не спутались…» - подумал я отстранённо, любуясь мягким водопадом иссиня-чёрных локонов. А потом, замерев, вдруг вспомнил наш вчерашний разговор. «Это что-же получается, теперь у меня четыре жены!?» На то что Матсу об этом, пока, не говорила, я скидку не делал. Да и тот факт, что официально наши взаимоотношения не закреплены, роли, по сути, не играл. Ведь слово было сказано. Да, по началу я не особо то и воспринимал все эти разговоры всерьёз. Но, после вчерашнего разговора с Казэханой… Осознав всё это, я прислушался к себе, чтобы понять, как к этому отношусь, а также в надежде почувствовать разницу между тем мной и теперешним. Однако не ощутил ничего… «Но ведь что-то должно было измениться, ведь так?» Раньше у меня не было даже одной, постоянной женщины, а теперь их у меня четыре, и, похоже, я не воспринимаю это как что-то ненормальное… А с другой стороны, почему я должен воспринимать это как что-то ненормальное? Потому что я вырос на традиционных ценностях и впитал их в себя? Так они никуда не делись, я до сих пор считаю, что мужик должен быть мужиком, защитником и добытчиком. А женщина должна быть прежде всего женщиной, прекрасной хранительницей домашнего очага и матерью. Такими нас создала природа и почему некоторым это вдруг стало казаться плохим, мне не понятно. Потому что у одного мужчины должна быть только одна жена? Да, в душе я русский, но по паспорту японец и в Японии многожёнство закреплено законодательно. Но законы, как известно, как то самое дышло, крутить можно по-разному. Главное, как я сам к этому отношусь. Да и чего греха таить, каждый мужик мечтает хоть раз в жизни примерить на себя “халат султана”. Покрутив эти мысли и так, и эдак. Вновь прислушавшись к себе, и опять-таки ничего не почувствовал. Тогда решил зайти с другой стороны и попытаться представить, смог бы я отказаться хоть от одной из моих девчонок? И вот тут, ответ не заставил себя ждать. Откуда-то из глубины, то ли души, то ли подсознания, поднялось ощутимое неприятие такого решения. Да я даже разозлился на самого себя за то, что подумал о такой глупости! - Любимый, что случилось? – прошептали мне на ухо. «Почувствовала меня?» - Прости, я разбудил тебя? – тут же прогнав все мысли, я обнял мою повелительницу ветра. - Мммм, как же хорошо просыпаться в объятых своего любимого ашикаби… - мечтательно промурлыкала Казэхана, а затем, выбравшись из моих объятий, полностью забралась на меня и, поудобней устроившись на моей груди, улыбнувшись, нависла надо мной, - так что же омрачило такое прекрасное утро? Взглянув, снизу-вверх в прекрасные фиалковые глаза, я тоже улыбнулся. - Да вот, размышляю о этическо-моральных аспектах своей жизни. - Фу как скучно, - надула губки брюнетка, а затем наклонилась и подарила мне сладкий, утренний поцелуй. - Да, так значительно лучше, - согласился я с такой аргументацией, - вот только, не мешало бы закрепить. Кокетливо улыбнувшись, Казэхана вновь наклонилась и подарила мне второй поцелуй, а потом был третий и четвёртый, и пятый, пока я не стал ощущать, что поцелуев мне мало. Видимо, моё состояние ощутила, и обнажённая красавица, возлежавшая на мне. Так как она, положила пальчик мне на губы и наклонившись прямо к моему лицу, заговорила чувственным шёпотом. - Дорогой, я чувствую, - выделила она это слово, - что ты хочешь мне что-то сказать. И прежде, чем я успел ответить, эта негодяйка, чмокнула меня в кончик носа и выпорхнула из кровати. Отойдя на пару шагов, она, встав на цыпочки, эротично потянулась, явно красуясь передо мной, а потом начался стриптиз наоборот. Вначале она, сексуально наклонившись, подобрала свои трусики и напоказ, гипнотически покачивая невероятно соблазнительными бёдрами, медленно натянула их на себя, затем пришёл черёд её малинового ультракороткого платья с невероятным декольте, а закончился спектакль одеванием её туфель на не маленьком каблуке, с ремешками на застёжках вокруг щиколоток, видимо, чтобы при полете не спадали, хе-хе. Закончив с представлением и эффектно распрямившись, эта соблазнительница бросила на меня кокетливый взгляд через плечо и послав воздушный поцелуй, не говоря ни слова, выпорхнула в окно. Проводив Казэхану взглядом, я откинулся на постель и заложил руки за голову. Прикрыв глаза, постарался остудить тот пожар что разожгла во мне своим одеванием эта чертовка. Когда же наконец справился со своим телом, то, немного поразмыслив, решил больше не заморачиваться на тему многожёнства и, так сказать, “облико морале”. В конце концов, могу я что-то изменить? Да. Хочу я что-то изменить? Нет. Мне хорошо с ними, думаю, что и им со мной. Единственное, нужно будет собрать их вместе и пообщаться на тему совместной жизни, так сказать, провести первый семейный совет. Отвлекая меня от размышлений, раздался стук в дверь. - Минато, ты проснулся? – прозвучал голос моей блондинки. - Да, Тсукиуми, заходи. Открыв дверь и войдя в комнату, она остановилась и зачем-то осмотрелась, затем прищурилась и внимательно посмотрела на меня. Я же, почти на автомате, проверил щёки, не оставила ли одна шутница, на мне помаду, как в прошлый раз? Но, видимо, в этот раз, всё было чисто, хотя, похоже, своими телодвижениями я сдал себя с потрохами. Тсукиуми сделала пару шагов ко мне и, даже, набрала в грудь воздуха чтобы отчитать, но вдруг выдохнула, так и не сказав ни слова. Я уже было приготовился к тому, чтобы принять на себя всё негодование моей четвёртой секирей, а тут вдруг такое. Естественно, я удивился, а следующий вопрос блондинки удивил ещё больше. - Это ведь была Казэхана, - даже не спрашивала, а скорее утверждала Тсукиуми, - она не ночевала в своей комнате, - тут же пояснила она. - Да, - не стал таиться я. В помещении повисло молчание. Складывалось такое впечатление, что Тсукиуми не может решить, как поступить дальше. Развернуться и уйти, хлопнув дверью? Устроить скандал? Обидеться? К сожалению, без вторичной активации я не мог сказать наверняка что она сейчас чувствовала. Но то, что её что-то беспокоит было очевидным. С одной стороны, лезть в душу к секирей дело не безопасное, как показал опыт с Матсу, но и пускать всё на самотёк нельзя, всё-таки она Моя секирей. Встав с постели и найдя свои трусы, я быстренько одел их, заметив, что Тсукиуми никак не отреагировала на это, хотя, будь она в нормальном состоянии, наверняка бы смутилась и возмутилась, обозвав меня “бесстыжим котярой”. Подойдя к моей златовласке, так и стоявшей, молчаливой статуей самой себе, я взял её руки и чуть присел, чтобы заглянуть ей в глаза. - Солнышко, что случилось? Ответа не последовало. - Тсукиуми? Опять молчок, только отводит взгляд. «Так, дело требует крайних мер.» Сделав пару шагов назад, я увлёк за собой и свою секирей, после чего сел на край кровати и усадил, совершенно не сопротивляющуюся, блондинку к себе на колени. Подождав немного и не дождавшись никакой реакции, взял в руки её ладошки и начал целовать длинные аккуратные пальчики и, кажется, кое-что почувствовал. «Похоже я на правильном пути.» Закончив с пальчиками, я переместился на ладошки, а затем и на запястья. Вот тут-то жертва наконец и сдалась. - Почему? – тихо спросила она. - Что почему? – не понял я вопроса. Помолчав немного, Тсукиуми всё-таки заговорила вновь. - Я не была первой… И я не могу так как Матсу… А теперь ещё и Казэхана… - начала было блондинка, но тут же смолкла. После таких сбивчивых пояснений, она отняла у меня свои руки и положила их к себе на колени, уткнувшись взглядом в пол. А я, кажется, понял, что тяготит мою златовласку. - Знаешь, до того, как я оказался в этом городе, я никогда не задумывался о серьёзных отношениях и уж тем более я не мог представить, что у меня будет больше одной женщины. Но потом я встретил Мусуби, Ку, Матсу, тебя и Казэхану. Прервавшись ненадолго, я одной рукой приобнял Тсукиуми, а другой вновь завладел её пальчиками - Ты знала, что однажды мы с Мусуби чуть не разбились? - блондинка кивнула, так и не поднимая взгляда, - вот как можно было не подумать о приземлении? – задал я риторический вопрос, после чего продолжил, - а Ку, как-то накормила меня овощами с огорода, которые вырастила сама. Правда забыла упомянуть что вырастила она их всего за несколько минут, с помощью своей силы. Как оказалась, такие овощи, мягко говоря, не слишком полезны… - вздохнул я, вспоминая сколько времени провёл над фаянсовым изваянием в отхожей комнате, - ну а Матсу, однажды вообще чуть не поджарила мне мозги. Видите ли, ей стало интересно, и она решила поэкспериментировать… К этому времени, Тсукиуми уже не смотрела в пол, а глядела прямо на меня, видимо, не совсем понимая зачем я ей всё это рассказываю. - Вот скажи мне, как ты думаешь, почему мы вместе? – обратился я к Тсукиуми. - Потому что мы твои секирей, - не задумываясь, она дала самый очевидный ответ. - И всё? - Ну, ещё ты хочешь затащить нас в постель, - краснея, буркнула блондинка. «Вот, узнаю мою златовласку,» - хохотнув про себя, подумал я. - Даже малышку Ку? Открыв было рот, Тсукиуми тут же его закрыла. И правильно, смею надеяться, я не разу не давал повода усомниться в своих моральных качествах. - Ты просто ждёшь, когда она вырастет, - быстро нашла что ответить эта блондинистая язва. - А что насчёт тебя? Взглянув на меня, Тсукиуми вновь опустила взгляд. - Неужели ты думаешь, что я не видел, как ты переживала за меня в первые дни после операции? - подняв личико секирей за подбородок и заглянув в её голубые глаза, поинтересовался я, - или не замечаю, как ты, постоянно, соревнуешься с Мусуби, чтобы сидеть со мной рядом за обеденным столом? Или как стараешься, работая по дому? Краснея, Тсукиуми, всё же не отводила взгляда. - Так неужели ты и в правду считаешь, что я буду ценить мою самую старательную секирей меньше, только из-за того, что она не спит со мной? - Минато… - прошептала она, смотря на меня широко открытыми глазами. - Естественно, я мечтаю о том, чтобы затащить тебя в постель, но я не собираюсь тянуть тебя туда насильно и готов подождать, - скорчив похабную физиономию, заявил я. - Дурак, - буркнула, вмиг запунцевавшая, до кончиков ушек, златовласка и легонечко ударила меня кулачком. Я же, обняв и прижав её к своей груди, поцеловал алеющее ушко. - Я счастлив что встретился с вами. Я счастлив что вы стали моими секирей. И я не могу представить будущее, в котором, хоть одной из вас, нет со мной рядом. - Котяра бессовестный… - со вздохом и совершенно без возмущения прошептала Тсукиуми, в ответ, обняв меня. Так, в объятиях друг друга, мы просидели недолго, Тсукиуми, видимо, окончательно смутившись, вновь включила режим “заботливой сиделки” и захлопотала вокруг меня. Ну а я, старался и давил улыбку, так как видя мою “счастливую физиономию”, эта прелесть смущалась и начинала суетиться ещё больше. А на завтраке, к моей “физиономии” добавились ещё и до неприличия счастливая мордашка Казэханы, которая выглядела ну точь-в-точь как кошка, урвавшая тайком, целую крынку сметаны, даром что не мурлыкала, зато кидала в мою сторону многозначительные взгляды и ехидные в сторону Тсукиуми. Сама Тсукиуми, то смущалась, то возмущалась, то тайком поглядывала на меня. Причём у меня появилось стойкое ощущение, что я чего-то не знаю… Естественно, во всём этом “безобразии” приняла участие и Мусуби, радостно и с любопытством хлопая своими длинными ресницами и разглядывая всех нас по очереди, то ли подыгрывая нам, в этой “игре”, то ли и в правду, не понимая, что происходит. Хотя, честно говоря, я и сам не до конца понимал, что, собственно, происходит… Кстати, ели мы в прежнем составе, как и до инцидента с наёмниками, то есть я, мои секирей, Юра и его компания. Сам Мельников и остальные его люди, видимо питались отдельно, либо будут есть после нас, если уже не сделали этого до нас, так как столовая была не такой уж большой, чтобы вместить всех. И вот, все эти наши переглядки, происходили при парнях и Юре. Нужно отдать им должное, ребята усердно делали вид что ничего не замечают, но при такой концентрации интриги, которую нагнали мои секирей, кусок в горло лез с трудом даже мне, а я, на минуточку, их ашикаби! Стоит ли удивляться что, по-быстрому проглотив завтрак и поблагодарив Тсукиуми, которая сегодня была дежурной, они тут же ретировались. - Так, мои хорошие, и что это было? – поинтересовался я, оглядев троих секирей, когда остался с ними наедине. - Не понимаю, о чем ты, милый, - пропела Казэхана и, поцеловав меня в щеку, мигом упорхнула. - Ой, мне же нужно на тренировку! – “опомнилась” Мусуби, и, вскочив, быстро чмокнула меня в другую щёку, после чего, тут же, убежала. «Тааак.» Я перевёл вопросительный взгляд на Тсукиуми. Блондинка тоже вскочила, но, слава Богу, убегать не стала, а начала суетливо собирать посуду со стола. - Тсукиуми, ты в курсе что происходит? - Ч-что!? – вскинулась она, отчего-то краснея, - я… Я… - почему-то замерла она на месте, вместе с собранной посудой. «Хммм…» - Помочь тебе с посудой? – поднявшись, полюбопытствовал я. - Д-да, если тебе не трудно, - смущённо согласилась она. День, начавшийся с такого странного завтрака, продолжил радовать меня новыми любопытными событиями, в результате которых я постоянно оказывался вместе с Тсукиуми и помогал ей в делах. Причём, стоило мне завидеть Казэхану или Мусуби, как у них тут же находились какие-то срочные занятия, и они мгновенно пропадали из моего поля видимости. Такие же странности происходили и с людьми Мельникова, которые по тем или иным причинам хотели, чтобы я уделил им своё время. То двери вдруг захлопнуться перед самым их носом, то прибежит Мусуби и скажет, что их вызывает Мельников, то Казэхана вдруг подойдёт и, пустив в ход своё обаяние, попросит помощи в каком-то неотложном вопросе, то, вдруг, Тсукиуми, появиться и смущаясь попросит ей с чем-нибудь помочь. Закончилось всё это безобразие тем, что меня вызвал к себе Мельников и, окинув внимательным взглядом, предложил мне возвращаться в Изумо. Мотивируя это тем, что я окончательно поправился, жизнь моя вне опасности, да и в городе шум уже улёгся. Ну а с наёмниками они сами разберутся и, если мне будет интересно, то я могу узнать о полученных результатах позже, заглянув в Подмосковье. Выглядело это немного странно, так как прежде, у меня сложилось впечатление, что Мельников хотел бы продержать меня здесь как можно дольше. Вопрос, зачем? Но, думаю, задавать его бессмысленно. С предложением Константина Эдуардовича я согласился, тем более что, кое-какие секирей, не будем показывать пальцем, похоже уже совсем от рук отбились и устроили маленький заговор. Да и сам я, чего греха таить, соскучился по своим, оставшимся в Изумо, секирей и, что меня немного удивило, даже по его хозяйке, госпоже Асами… Утром следующего дня, нас уже ждал Юра, со своей бригадой и сверкающий на солнце вместительный Аурус. Дабы избежать “возможных проблем”, меня, с Мусуби и Тсукиуми, а Казэхана заявила, что доберётся сама, было решено прокатить с ветерком и доставить прямо к воротам доходного дома Изумо, чтобы передать нас из рук в руки госпоже Асами. Ну а дома нас уже ждал целый комитет по встрече… - С возвращением, дорогой! – выпорхнула на крыльцо Казэхана в кухонном фартуке на голое тело… И прежде, чем я опомнился, она преодолела разделяющее нас пространство, буквально в два элегантных прыжка по воздуху, словно какая-нибудь фея, и, рухнув мне в объятья, впилась в мои губы страстным поцелуем. - Казэхана, ты что творишь? – ошарашено поинтересовался я, с трудом оторвавшись от сладких губ, а заодно радуясь тому, что вокруг Изумо высокий забор и Юра уже уехал. - Ах, зови меня просто. До-ро-га-Я! На последнем слоге, на голову Казэхане обрушился нехилый такой удар половником. К своему стыду, заметил я его в самый последний момент и просто не успел прикрыть мою секирей. Но в следующее мгновение, когда понял Кто нанесла этот удар, понял, что это судьба… - В Изумо запрещены фартуки на голое тело!! – распространяя вокруг волны жути, почти-что прошипела госпожа Асами, на ухо Казэхане, - шарики в форме сердечек тоже запрещены! – зачем-то добавила она. - Нян, Мийя страааашная, - сжавшись в притворном ужасе, протянула моя пятая секирей. - Марш переодеваться! – рыкнула хозяйка доходного дома Изумо. Видимо, решив не испытывать удачу, брюнетка тут же ретировалась в дом, однако в дверях, перед тем как скрыться из виду, эта начинающая эксгибиционистка, обернулась и послала мне воздушный поцелуй. В это время Мийя, окинув нас суровым взором и по-прежнему давя своей жутью, решили довести до нас политику партии. - Я не потерплю нарушения общественного порядка и морали в этом доме! Затем, вновь окинув меня и двух оставшихся секирей взглядом, госпожа Асами, видимо, решила, что профилактическая беседа проведена и вновь прибывшие жильцы, после “отпуска на даче”, вспомнили что значит жить в доходном доме Изумо. - Ох уж эта Казэхана, - перестав давить нас своей жаждой убийства, вздохнула Мийя, - заявилась ко мне полчаса назад и заявила, что нашла своего “любимого” и теперь будет жить здесь. «Интересно почему моё чувство опасности, вдруг проснулось..?» - передёрнув плечами, отстранённо подумал я. - Сахаши-сан, - карие глаза “слабой женщины” внимательно взглянули на меня. - Да, Асами-сан? – ответил я, почему-то ощутив иррациональное желание встать по стойке смирно… - Уж не ты ли тот самый “любимый”? – задала домоправительница, явно риторический вопрос. Пока внимание Мийи было сосредоточено на мне, Мусуби и Тсукиуми совершили немыслимое! Они малодушно сбежали!! Бросив меня одного!!! «Предательницы…» - Полагаю это так, Асами-сан. - Полагаешь? – Мийя чуть склонила голову на бок. «Блин, что ж такое-то, как будто перед женой отчитываюсь, после загула…» - Теперь она моя секирей, - чётко ответил я. Пару мгновений, Мийя смотрела мне в глаза, а потом вздохнула, возвращаясь в свой обычной образ. - Ты подумал над тем, о чём я спросила тебя в прошлый раз? - Да, но пока я могу дать ответ только на один вопрос. Мийя кивнула, обозначая что готова выслушать меня. - Сейчас, моя цель, это сделать всё возможное чтобы моим секирей ничего не угрожало, а также чтобы они остались со мной и были счастливы. С одной стороны, это банальные слова, пожалуй, даже клише. Но с другой, они выражали то, что я чувствую. Да, я не смогу, защитить их от всего, да и есть ли в этом смысл? Взять те же бои между секирей, для них, похоже, они очень многое значат, и, подозреваю, что причины этого не ограничивается одной лишь безумной игрой, затеянной Минако Хирото. Скорее всего, это лишь фасад, но пока это только мои домыслы. А вот от слишком настойчивого интереса “извне” и нелицеприятной стороны человеческого общества, я могу оградить их, по крайней мере, я сделаю для этого всё возможное. Выслушав меня, госпожа Асами, отчего-то вздохнула, а её взгляд, на мгновение, расфокусировался, как будто она смотрела сквозь меня. - Я услышала тебя, Минато, - тихо сказала она, и, улыбнувшись обычной, но отчего-то очень красивой и светлой улыбкой, указала мне на входную дверь, - я и так задержала тебя слишком долго, иди, там тебя ждут с нетерпением. Поклонившись хозяйке доходного дома Изумо, направился к входной двери. «Я вернулся домой.»