Песнь Трясогузки

Из сна меня вырвало чувство какой-то смутной тревоги. Может быть, я бы и не обратил на него внимание, всё-таки бурно проведённая ночь не способствует к какой бы то ни было активности ранним утром, а судя по настенным часам, висевшим в комнате Тсукиуми, на западный манер, сейчас было всего пол восьмого! «Так о чём это я?» - попытался я собрать вяло ворочающиеся мысли в кучу. «А, вспомнил… Акитсу…» Представив, что меня может ждать, когда я выйду из комнаты, мне остро захотелось остаться здесь подольше, тем более в объятьях, снова почти полностью забравшейся на меня и мирно дышащей мне в шею Казэханы, было так хорошо… Однако, осознание того, что если я отсюда не выйду в ближайшее время, то эту комнату, скорее всего, просто возьмут штурмом мои секирей, заставило сбросить сонливость и негу от близости великолепной и желанной женщины, с которой я провёл чудесную ночь, но, когда я попытался осторожно выбраться из её объятий, меня не захотели отпускать. - Не уходи, любимый… - прошептали мне на ухо. - Нужно вставать, - так же шёпотом ответил я. - Уууммм, ещё хотя бы пять минуточек… - прижимаясь ко мне поплотнее, пробормотала моя повелительница ветра. - Боюсь, что через пять минуточек сюда может ворваться одна пылающая праведным гневом блондинка и устроить нам контрастный душ, - произнёс я, снова попытавшись выбраться из нежного плена. На этот раз меня выпустили, но с таким страдальческим вздохом, что я не смог сдержать улыбки. - Не расстраивайся, душа моя, - наклонившись, я мягко поцеловал красавицу брюнетку в щёчку. В ответ мне что-то сонно промурлыкали, но я не смог разобрать что именно. Натянув штаны, я прошёл в душевую чтобы умыться. Все мои чувства подсказывали, что времени у меня не так уж и много. Мусуби и Тсукиуми обычно встают довольно рано, так что это чудо что никто из них ещё не заметил Акитсу. Однако, на выходе из душевой, до меня донёсся крик Тсукиуми, и я понял, что сглазил... Осторожно, чтобы не попасть под, так любимую моей блондинкой, водяную технику “вода-лицо” я выглянул в коридор. - Ты что здесь делаешь!!? – гневно вопрошала Тсукиуми, стоя возле открытой двери комнаты Узуми. - Вытираю волосы… послышался, как всегда, “спокойный” и лаконичный ответ Акитсу. - Я вижу это! Но почему ты делаешь это здесь!? И п-почемы ты голая!!? – краснея выпалила блондинка. - Потому что только что приняла душ, и моя одежда ещё не высохла… - похоже, ничуть не смутившись, пояснила ледяная секирей. - Что!? Ты принимала душ в одежде!? – немало удивилась моя златовласка. - Нет… Она была грязная и я её постирала перед тем, как принять душ… - пояснила с “иронией”, которую, наверное, уловил только я, Акитсу. - Что!? – не стала оригинальничать Тсукиуми, немного растерявшись. На повторный вопрос ответа не последовало, видимо, Акитсу посчитала что и так всё доходчиво объяснила. Однако, одна блондинка, похоже, была с ней в этом не согласна. - Что значит постирала одежду!? Что значит приняла душ!? Как ты вообще здесь оказалась!!? – вновь прейдя в себя, она продолжила допрос. - Меня привёл хозяин… - напрочь проигнорировав первые два вопроса, всё-таки ответила на третий, обычно неразговорчивая секирей. Кстати, я таки отметил факт её неожиданной разговорчивости, вместе с тем фактом, что к моей спине, вначале прижались два волнующих полушария грудей одной бессовестной брюнетки, которая, между прочем, так и не потрудилась одеться, а потом на меня и вовсе легли, обвив шею руками. - Хозяин!? Какой такой хозяин? – похоже уже не понимая, что происходит и забыв про “праведный гнев”, пробормотала Тсукиуми. - Сахаши Минато, - пояснила ледяная секирей. - Минато!? – ещё больше выпала в осадок блондинка. - А она забавная, эта новенькая, - тихо хихикнула мне на ухо Казэхана. - Перестань меня путать! – тряхнув головой, вновь начала заводиться Тсукиуми, - Твой ашикаби тот вредный недомерок!! Это он послал тебя сюда!? – продолжила она допытываться до “истины”. - Минато не недомерок, хоть он и оставил меня на четыре дня… - после нескольких мгновений молчания, всё-таки ответила Акитсу. «Блин, похоже она всё-таки обиделась…» - Что!? – вновь поняла, что ничего не поняла моя златовласка. А одна бессовестная брюнетка, уткнувшись мне в плечо и мелко дрожа, похоже, из последних сил пыталась сдержать смех. - Причём здесь Минато!? Я говорю про твоего ашикаби, Микогами Хаято!! – обличительно ткнула пальчиком, судя по всему, в нежданную гостью Тсукиуми. - Микогами Хаято не мой ашикаби… - пояснила Акитсу. - Как это не твой!? – удивилась моя блондинка. На этот вопрос ответа не последовало, а брюнетка на моём плече уже начала похрюкивать, видимо держась из последних сил. Возможно, именно эти звуки и привлекли к нам внимание одной весьма озадаченной происходящим секирей. - Минато!? – уставилась на меня моя златовласка, - что здесь происходит!? Почему у нас в доме чужая секирей!? Почему она несёт какую-то чушь!? Почему она принимает здесь душ!? Почему она г-г-голая!!? – краснея, завалила меня вопросами Тсукиуми, а у одной повелительницы ветра, навалившейся на мою спину и уткнувшейся мне в плечо, похоже начиналась тихая истерика, - и хватит обжиматься с Казэханой!!! Чего мне только стоило успокоить нашу, уже почти начавшую бушевать, Владычицу Морскую, а буквально лежавшая на мне и бессовестно веселящаяся Казэхана этому ничуть не способствовала! Но, к счастью, мне удалось уговорить Тсукиуми немного подождать с объяснениями. Я планировал собрать всех моих секирей и пояснить им всю ситуацию разом. По глазам и эмоциям моей златовласки было понятно, что хоть она и согласилась подождать, но простыми объяснениями мне не отделаться. Ещё одним испытанием, этим утром, стала сама Акитсу, которая встретилась с извечной женской проблемой “нечего надеть”, причём, в данном конкретном случае, буквально. Зайдя к ней в комнату, я обнаружил обнажённую ледяную секирей, сидящую на коленях на полу и без капли смущения взирающую на меня снизу-вверх. Такое зрелище вызвало во мне противоречивые чувства. С одной стороны, Акитсу была действительно очень красива и формами не уступала остальным моим секирей, так что её обнажённый вид не мог не радовать мужской взгляд. С другой стороны, уже зная её характер, я вполне мог предположить, что так же, как и сейчас, её прелести могли лицезреть и парни Мельникова, да и кто-нибудь ещё. И вот эти мысли вызвали во мне бурю и острое неприятие факта что Акитсу может быть обнажена перед кем-то ещё кроме меня… Успокоившись и взяв под контроль свои разбушевавшиеся инстинкты, я попросил Акитсу не оголятся полностью ни перед кем кроме меня и, опять же приняв во внимание её характер, моих секирей. А то бедняга с установкой “никто кроме меня” и ванну нормально принять не сможет, ведь обычно мои девчата моются все вместе или группками, чтобы помочь друг другу с волосами да спинку там потереть, хе-хе. Внимательно выслушав меня, ледяная секирей с серьёзным видом кивнула, давая понять, что услышала меня и приняла мои слова к сведению. А вот дальнейшее наше общение как раз и выявило то самое отсутствие у бедняжки какой-бы то ни было одежды, кроме той, что была на ней в момент нашего знакомства. Нет, с её слов, ребята Мельникова, конечно, раздобыли для неё кое-что, всё-таки тут вопрос не только моды, но и элементарной гигиены. Однако, вчера, я даже не подумал об этом и сейчас винить было некого кроме как себя самого. Немного поразмыслив и мысленно перебрав гардеробы моих секирей, я решил обратиться за помощью к Мийе, всё-таки, она в этом доме единственная не моя секирей, да и гардероб её, насколько я знал, содержал в себе не малый объём традиционной японской одежды, которую хозяйка Изумо очень уважала, и которая имела одно серьёзное преимущество перед прочей одеждой. «Размер!» - произнёс про себя я, окидывая фигуру Акитсу взглядом и невольно задержав его на выдающихся женских достоинствах ледяной секирей… А потом, на всякий случай, чтобы она не простыла, а вовсе не из-за того, что мне захотелось её чуток потрогать(!), я завернул обнажённую красавицу в одеяло и велел ждать моего возвращения. Мийя нашлась на кухне и выслушав мою просьбу смерила меня пристальным взглядом, от которого мне стало как-то не по себе. Однако, когда я заверил её что это всего лишь на несколько часов, так как сегодня же озабочусь обеспечением Акитсу всем необходимым, великодушная хозяйка доходного дома Изумо сменила гнев на милость и даже предложила свою помощь в облачении. Естественно, я с радостью согласился, после чего был награждён снисходительным взглядом и заданием пойти и заняться своими, растревоженными новостями от Тсукиуми, секирей, а не мешать работать одной юной и прекрасной домовладелице. Тем временем, мои девчата, уже собравшиеся в гостиной, и впрямь были растревожены, хотя нет, не так, правильнее будет сказать возбуждены. Уж не знаю, что им наговорила Тсукиуми, но каждая из них фонила своим наборов эмоций. Мусуби пылала азартом, больше всего её интересовало насколько сильна гостья и когда с ней можно будет провести тренировочный бой. Матсу, источала вокруг себя “ауру безумного учёного”, периодически хихикая и бормоча что-то себе под нос, явно мечтая о “новых исследованиях”, читай радовалась новому объекту для подглядывания… Ну а Казэхана, просто потягивала виноградный сок, да-да именно сок, а не вино, как говорится: “пьянству бой!” И во так, с ленцой и бокалом в руке, моя повелительница ветра наблюдала за происходящим, внутри же, её эмоции можно было сравнить с сытой и довольной кошкой, и я даже знаю почему, хе-хе. На фоне этих троих, явно выделялись трое других моих секирей. Их эмоции, в силу известных причин, я не мог ощущать так же явно как у вышеописанной мной троицы. Однако, с Тсукиуми этого и не требовалось, блондинка просто “пылала” негодованием и возмущением. От малышки Ку, я ощущал еле уловимую тревогу, а вот от Кагари вообще ничего. Моя саламандрочка, как обычно сидела немного на отшибе и за всё то время что я наблюдал за моими секирей, не проронила не слова, лишь, то и дело, кидая на других хмурые взгляды. Определившись с основными объектами, с которыми нужно будет дополнительно провести разъяснительные беседы, я вошёл в комнату. Заметив, кто пришёл, ко мне тут же подбежала Кусано и заглянув прямо в глаза спросила любит ли братик Ку? Взяв девочку на руки и улыбнувшись ей, я сообщил, что конечно же люблю, и это никому и никогда не изменить. Услышав это, ребёнок счастливо улыбнулся и радостно обнял меня. Всё, тревога пропала, вытесненная радостью и счастьем, ведь братик сказал, что любит, а если он так сказал, то так оно и есть! Здесь главное не кривить душой, ведь дети чувствуют фальшь, а особенно если они ещё и секирей. Молча наблюдавшие за этой сценой другие мои секирей, в тишине, дождались пока я сяду за стол и тут же завалили меня вопросами. Хотя, справедливости ради, стоит отметить, что вопросами меня бомбардировали только Мусуби и Тсукиуми. Матсу тоже буквально источала любопытство, но вопросов не задавала, лишь сверля меня взглядом “сексуально озабоченной маньячки от науки”, ага, именно вот в такой формулировке. Казэхана продолжала с улыбкой глушить сок, время от времени кидая на меня “шаловливые” взгляды, ну а Ку уже мало интересовали проблемы взрослых, главное, что она сидит у меня на коленях и братик её любит! Единственной “хмурой тучей” оставалась Кагари, и меня это беспокоило больше всего, так-как я не понимал причин её состояния. Конечно, Тсукиуми тоже была не слишком довольна появлением новой секирей, но, по крайней мере, здесь я знал в чём дело и представлял, как с этим бороться. Дождавшись, когда иссякнут запал двух моих самых энергичных секирей и меня перестанут трясти за грудки и дёргать за руку, я уточнил, готовы ли присутствующие выслушать мой рассказ, когда же получил энергичный кивок от Мусуби и сердитый от насупившейся Тсукиуми, я таки начал объяснять причины появления у нас дома Акитсу. В процессе рассказа, пришлось поведать и о некоторых вещах, которые я не хотел поднимать, но тут либо самому рассказать, либо ждать, когда кто-то из моих девчат вдруг задаст неудобный вопрос. Так что лучше уж я сам, попутно сгладив кое-какие углы, вон и Казэхана на меня смотрит с одобрением. Ожидаемо, Мусуби и Тсукиуми не очень понравилось, что я “так глупо” рисковал. Но тот факт, что меня прикрывали Казэхана и Матсу их немного успокоил. Блондинка было заикнулась что я должен был всё рассказать им сразу, но тут уже я напомнил ей историю об одном “странном” звонке, произошедшем при мне и о котором она не хотела говорить. Естественно, благодаря тому что весь дом уже давно стоит на просушке у Матсу, я выяснил что Тсукиуми звонила некая дама, которая, судя по словам всё той же Матсу, была её опекуном до совершеннолетия, дальше рыть я не стал. Но моей златовласке об этом знать не нужно, так что этот пример немного охолодил её пыл, а потом я притянул Мусуби и Тсукиуми к себе, и попросил у них прощения. Вот на этой идеалистической сцене и зашла в комнату Акитсу, одетая в светло-голубое кимоно с цветочным мотивом и золотистой лентой оби, обвязанной вокруг талии. Стоить отметить, что кимоно ледяной секирей очень шло и замечательно гармонировало с цветом её глаз. Конечно же все мои секирей, тут же устремили свои взоры на новенькую, мигом сделав её центром всеобщего внимания. От такого приёма Акитсу даже растерялась, хоть по ней это было и сложно сказать. Указав ей взглядом на место недалеко от меня, я подождал пока она устроиться и придержал, за талию, было дёрнувшуюся Тсукиуми. Скандалы и выяснения отношений мне сейчас были не нужны. Дав несколько мгновений насмотреться на вновь прибывшую в тишине, я представил её всем моим секирей. Ещё раз, в общих чертах, обрисовал сложившуюся картину, заодно, совсем чуть-чуть, надавил на жалость, напомнив о ситуации, в которой Акитсу оказалась, и пусть с технической точки зрения она не совсем моя секирей, но кроме меня у неё теперь никого не было. Тот факт, что она, вроде как, может вернуться к Микогами Хаято, я решил не упоминать, тем более что собственник во мне при таких мыслях начинал сердито ворочаться. После минуты раздумий, во время которой я бессовестно пытался повлиять на итоговое решение путём объятий и поглаживаний исподтишка, все мои секирей проголосовали за приём новенькой в семью, “на правах младшей!” Последние было объявлено Тсукиуми и что сие значило, пожалуй, не знал никто, даже сама заявительница. Но что меня порадовало, так это то, что даже всё это время сидевшая с хмурой моськой Кагари перестала изображать из себя тучку и проголосовала “За”. После этого, мои секирей тут же набросились на Акитсу с расспросами. Как не сложно догадаться, больше всех “свирепствовала” Тсукиуми, но даже малышка Ку покинула мои колени и предложила новенькой вместе как-нибудь пораскрашивать картинки. Сама же виновница торжества, вмиг очутившаяся настолько востребованной, похоже снова растерялась, и, пытаясь отвечать на вопросы, сыплющиеся со всех сторон, то и дело, кидала на меня “неуверенные” взгляды. Единственной кто не участвовал в этом весёлом безобразии была Кагари, которая вновь начала хмуриться. Уличив момент, когда она взглянула на меня, я показал ей глазами на выход и, стараясь не привлекать внимания, вышел из гостиной. Долго ждать не пришлось, огненная секирей довольно быстро вышла в коридор. - Идём, - глянув на неё, сказал я и направился в сад. Кагари последовала за мной. Выйдя на свежий воздух, я вздохнул полной грудью и вдохнул окружающие ароматы. Чем мне нравиться Изумо так это тем, что в саду здесь всегда приятно пахнет какими-то цветами и растениями. Но я пришёл сюда не цветочки нюхать. - Что случилось? – повернулся я к молча стоящей в паре метров от меня секирей. - О чём ты? – сделала вид что не поняла она. - Кагари, я твой ашикаби и пускай у нас не было вторичной активации, - на этих словах моя саламандрочка чуть покраснела, - я всё равно могу чувствовать, когда что-то тяготит мою секирей. - У меня просто нет настроения, - буркнули мне в ответ. - Те самые дни? – невинно поинтересовался я. - Чего!? – удивилась Кагари, уставившись на меня словно впервые увидела. - Ну, женские дни, когда всех вокруг хочется убить, - попытался разъяснить я. - Т-ты что несёшь!? – то ли смутилась, то ли разозлилась она. - Нет? Тогда в чём дело? Кагари замолчала и снова нахмурилась. «Так, похоже ситуация требует экстренных мер!» Ничего не говоря, я подошёл к моей секирей и так же молча просто взял её на руки. - М-минато! Ты что творишь!? – тут же возмутилась она. - Да вот, что-то захотелось поносить на руках мою саламандрочку, - начав расхаживать по саду взад-вперёд, проинформировал я огненную секирей. - С-саламандрочку!? – удивлённо уставилась на меня “жертва” моего “произвола”. «Вот не понимаю я, чего ты так смущаешься.» Да, я был не прав по поводу работы Кагари, к своему большому облегчению, кстати говоря. Хотя работа в баре “хостом” и притворство мужчиной, мне тоже было не особо по душе, но к чему это я? «Ах да, вроде бы имея опыт работы хостом, ты, голуба моя, должна быть более холоднокровной.» - Ч-ч-чего ты на меня так уставился!? – начиная краснеть возмутилась моя секирей. «Хотя… Ты так мило смущаешься, так бы и съел,» - улыбаясь подумал я. - М-минато! Т-ты чего!? – похоже начала паниковать эта прелесть. - Да вот, думаю прямо в саду тебя затискать или всё-таки потерпеть до твоей комнаты, - задумчиво произнёс я. - З-затискать!!? – тут голос Кагари, сорвался на совсем уж девчачий писк. Я же понял, что “жертва” почти готова, осталось только додавить. - Ну а как, раз моя секирей чем-то озабочена и не может мне об этом рассказать, я, как её ашикаби, должен сделать всё, чтобы отвлечь её от грустных дум и показать, насколько она желанна и ценима. Выслушав меня Кагари, положила голову мне на плечо и вздохнула. - Я дура, да? – тихо спросила она. - Не думаю, но мне будет легче тебе помочь если ты расскажешь, что случилось. Дойдя до входа в дом, я присел на краешек полового покрытия и усадил свою саламандрочку на колени. - Я испугалась… - тихо заговорила она. - Чего? – решил я осторожно подбодрить её. - Что стану не нужна… «Вот те новость!» - удивился я. - Вокруг тебя и так постоянно столько красивых и сексуальных секирей… А тут появляется ещё одна… И… Я… - Глупости какие, скажи ещё что и впрямь веришь в эти бредни что я подбираю себе секирей по размеру груди, - фыркнул я. - Нет, но все они… А я… - сжав мою футболку в кулак, Кагари уткнулась личиком мне в шею. - А ты, если будешь думать всякие глупости, будешь разложена и взята силой прямо на этом крыльце. - Дурак, я серьёзно! – стукнули меня кулачком в грудь. - Так и я не шучу. Прости, но я не знаю, как иначе доказать, что ты дорога мне ничуть не меньше остальных, если моим словам ты не веришь. - Кобель, - буркнули мне в шею, после недолго молчания. - Ага, - беззаботно согласился я. - Руку убрал, - снова буркнули, не отрываясь от меня. - Ну вот, уже и подомогаться мою же собственную секирей нельзя, - страдальчески заявил я, - куда катиться этот мир? – со вздохом, я всё-таки убрал руку с попки Кагари, которую, ещё пару мгновений назад, бессовестно лапал. - Я и в правду тебе нравлюсь? – отстранившись от моей шеи, моя саламандрочка заглянула мне в глаза. - Конечно. - Даже не смотря… Дослушивать я не стал и просто заставил замолчать её поцелуем. Вначале Кагари была довольной зажатой, но постепенно вошла во вкус и даже обняла меня. Не знаю, как долго мы просто целовались, с моими девчатами я всегда теряю ощущение времени, но нас заставил оторваться друг от друга голос Тсукиуми. - Минато! Где ты!? – донеслось из глубин дома. Как по команде Кагари вскочила с моих колен и, дико краснея, словно только что осознала, чем мы тут занимались, попыталась сбежать в свою комнату, но столкнулась с Тсукиуми. - Кагари? Почему ты вся красная? Что произошло!? – тут же обеспокоилась блондинка. - Н-ничего, всё нормально! – буркнула огненная секирей и, обойдя удивлённую Тсукиуми, скрылась в коридоре. - Кагари… - проводила её взглядом моя златовласка, - Минато, что у вас тут произошло!? – тут же насела она на меня. - Мы просто поговорили, - улыбнулся я. - Поговорили!? Да она вся красная была словно… - тут, похоже, её накрыло осознание, вот только что именно она осознала я не знал, хотя и мог предполагать общую направленность, - ты что с ней сотворил, котяра бесстыжей!!? – тут же завилась, с пол-оборота, зарумянившаяся блондинка. - Солнышко, зачем ты меня искала? - попытался использовать я проверенный манёвр и сменить тему. - Н-не смей менять тему! – краснея и сложив руки под своей грудью заявила моя златовласка. «Похоже манёвр уже не так действенен, хе-хе.» - Прости, дорогая, - покаялся я. - Д-дорогая!? – вспыхнула аки маков цвет эта милаха. - Так зачем ты меня искала? - переспросил я. - Искала? – зависла на мгновение моя блондинка, - точно! Минато, у Акитсу совсем нет каких бы то ни было вещей. Поэтому, после обеда мы идём за покупками, - на меня сурово посмотрели и даже ткнули пальчиком, - ты, естественно, идёшь с нами! - Как пожелает моя прекрасная леди, - улыбаясь, я изобразил галантный поклон. - Ум, - снова зарумянившись, Тсукиуми кивнула. - Ну а сейчас, раз уж у нас есть немного свободного времени, не составит ли мне благородная леди компанию, в любовании этим чудесным садом? – с максимальной, на которую был способен, галантностью поинтересовался я. - У-ум, - с небольшой задержкой последовал ещё один кивок. - Тогда прошу, прекрасная госпожа, - улыбнулся я, приглашая мою златовласку присесть рядом. А когда она устроилась, я обнял её за талию и прижал к своему боку. Возмущения не последовало, наоборот меня и самого обняли. Это было хорошим признаком, значит Тсукиуми больше не сердится, а тот факт, что она уже организовала поход за покупками для Акитсу, вообще говорит о том, что ледяную секирей воспринимают практически своей. Наедине мы оставались не долго, через несколько минут нас отыскала Мусуби и с радостным “Мусуби тоже хочет!”, пристроилась с другого бока, уложив свою голову мне на плечо. А ещё несколько минут спустя, нас нашла и Кусано, девочка, ничего не говоря, просто забралась на своё “законное” место у меня на коленях и счастливо прикрыла глазки. Тсукиуми было заёрзала, наверняка хотела что-то сказать, но я чуть крепче прижал её к себе и легонько поцеловал в щёчку, чем вызвал прилив очаровательного румянца и смущённо-обиженный взгляд, который, однако, под моим собственным, быстро сменился на просто смущённый. В такой идиллии, наслаждаясь хорошей погодой и компанией друг друга, мы просидели, наверное, около получаса, пока не появилась госпожа Асами и не загрузила всех работой. Ку была отправлена в комнату к ноутбуку, так как у неё скоро должны были начаться уроки. Мусуби и Тсукиуми были выданы деньги для очередного похода в магазин, ну а мне дали поручение посмотреть почему не горит свет в подвале. «Честное слово, иногда мне кажется, что я женат на Мийе…» - ворча про себя, я, тем не менее, пошёл исполнять поставленную задачу. Оказалось, что причина отсутствия света была до банального проста, перегорели лампочки. Причём, что интересно, не смотря на весь научный прогресс и заверения производителя что лампы освещения должны без нареканий работать чуть ли не полсотни лет, их приходилось стабильно менять раз в два-три месяца. А как же, ведь у компании производителя должен быть стабильный доход. «Вот они, прелести капиталистического мира в котором заправляют мегакорпорации…» - размышлял я, меняя вышедшие из строя источники света и ностальгируя по прошлому. Закончив с работой, доложил о выполнение поставленной задачи госпоже Асами и удостоился благодарности в сопровождении лёгкой, но искренней улыбки. После доклада, я направился в технообитель Матсу, так как она уже должна была подготовить первичные выкладки по результатам наблюдений Казэханы. Внутри, кроме самой хакерши, я, без особого удивления, обнаружил мою повелительницу ветра и обе секирей были хмурыми. - Плохие новости? – сразу же уловил я их эмоции. Казэхана промолчала, а вот Матсу подозвала меня к монитору. - Взгляни. На дисплее отображалась медицинская карточка некой Хидока Чихо. - Кто такая? - Ашикаби Узуми, - пояснила Казэхана. «Она?» - немного удивился я. Пробежав ещё раз глазами по медицинской карте, точнее по той её части что понимал, всё-таки я не силён в медицинской терминологии, я остановился глазами на название госпиталя, в котором она находилась на стационаре. - Госпиталь Хиямакай… - задумчиво произнёс я. - Да, - кивнула моя хакерша, поправив очки. - И конечно же, тот факт, что он принадлежит одноимённой компании, в правление которой входит некий господин Хига, никак не связан с поведением Узуми? – надеясь непонятно на что, посмотрел я на Матсу. - Ты всё правильно понял Минато. Похоже, её держат там в качестве заложницы, - не оправдала моих надежд моя хакерша. - Хмм… - снова посмотрел я на изображения молоденькой девушки, практически ещё подростка, - но почему Узуми просто не вытащила её оттуда или, если ей одной это не под силу, не попросила о помощи нас? - Боюсь, что не всё так просто, - нажала пару клавиш Матсу и высветила небольшой абзац. - Синдром Уитмана? – закончил читать я выделенный текст. - Это тяжёлое заболевание центральной нервной системы, при котором она постепенно разрушается, - пояснила моя рыженькая секирей. - Значит, Узуми шантажируют лечением её ашикаби? - Не лечением, Минато, - вздохнула Матсу, - поддержанием жизни. - Всё на столько плохо? - Да, я порылась в сети и даже забралась на центральный сервер Хиямакай. Этим недугом страдает примерно одна сотая процента всего населения планеты и на сегодняшний день не существует эффективного способа лечения. Всё что они могут сделать, это снять боль и замедлить процесс разрушения ЦНС. - Как насчёт MBI? У них же одни из самых передовых разработок, разве нет? - В Хиямкай как раз и используют разработки MBI, - пояснила Матсу. - Секретные разработки? – не сдавался я. Матсу лишь покачала головой. - Даже если и есть что-то на секретных изолированных серверах, в чём я сомневаюсь, не тот уровень, - пояснила она, - то такой проект находится на ранней стадии, иначе я бы нашла упоминания о нём. Но даже в этом случае, боюсь, что у неё, - моя хакерша указала глазами на изображение девушки на экране монитора, - осталось не так уж и много времени. - Сколько? - Судя по информации на серверах Хиямакай, Хидока Чихо, должна была умереть ещё полгода назад. То, что она жива до сих пор уже само по себе чудо. - Так может… - начал было я. - Минато, - серьёзно посмотрела на меня Матсу. Да, чудеса, конечно, случаются, я сам этому живое подтверждение, но рассчитывать на них не стоит, потому что слишком высока может оказаться цена… - Получается… - вновь заговорил я. - В любой момент, - грустно вздохнула моя рыженькая. - И тогда Узуми… - Да. - А она сама знает? - Думаю да, - заговорила молчавшая всё это время Казэхана. - Только не хочет этого признавать и верит в чудо, - продолжила Матсу. - А теми, кто истово хочет верить, очень просто манипулировать, - закончил я.