Глинтвейн

— Нет, ты представляешь! Он просто взял и поставил меня без моего ведома на эту новогоднюю акцию! — Хнычет Чимин в телефон. — Ебанный Сокджин! — Тише, Минни, — успокаивает его друг по телефону, — не стоит так говорить о своем работодателе. — Тебе легко говорить. — Жалуется парень и обводит взглядом огромные стеклянные окна кофейни, увешанные гирляндами. — Ты вот дома сидишь в тепле, с Чонгуком, пледом и бокалом вина. А я торчу здесь, на работе в кофейне в Новый год. — Хочешь мы приедем? — предлагает Ким и слышит, как Гук выругался на счет тупого ножа, который ребенку в качестве игрушки отдать можно. — Не стоит, Тэ, просто отметь его за меня. — Ты уверен? - Да, — улыбается Пак, — До встречи в следующем году! — С праздником Чимин-а! — И отключается.       Пак ерошит свои розовые волосы, поправляет фартук, одетый на кашемировый красный свитер. Сейчас хотелось бы быть дома, в тепле и уюте, нарядить, купленную им, только сегодня небольшую елочку новыми игрушками, а не сидеть тут и тухнуть в ожидании новых покупателей, которых не будет. Какой нормальный человек вообще зайдет в канун Нового года попить чай или кофе?Хотя Чимину не привыкать, он и прошлый Новый год встречал на работе. Правда его компанию скрасил лучший друг Ким Тэхен, живший в другом городе. По счастливой случайности, по дороге к Чимину он из-за снегопада попал в небольшую аварию и нашел себе парня в лице Чон Чонгука. У Чимина до сих пор дергается глаз от воспоминаний об этой истории. Сейчас Тэ и Гуки готовятся к празднику у себя дома, Пак не хочет мешать их маленькой и уютной идиллии своим нытьем, но просто не может успокоится. Потому что ему ужасно обидно.       Все магазины давно закрыты, людей на улице уже и след простыл, а его небольшая кофейня ярким пятном горит в полумраке города. Само по себе помещение небольшое. Тут есть большой и вытянутый в длину барный стол, отделанный березой, несколько высоких деревянных стульев без спинок. Рядом со столом стоит небольшая витрина с различной выпечкой и прочими сладостями. Конечно, их осталось совсем немного — основной приток клиентов раскупил почти все утром. — Ну хоть елку наряжу, чтобы совсем грустно не было. — Пробубнел себе под нос Чимчим, пытаясь вернуть новогоднее настроение, затерявшееся в глубоком мусорном баке.       Пак идет в комнату для персонала и выносит оттуда небольшой пакет. Маленькая зеленая елочка хорошо вливается в атмосферу кофейни, а яркие игрушки, повешенные Чимином, делают ее идеальной. Пушистая нарядная прелесть, а у Чимина на душе радость. — И все-таки Сокджин та еще задница! — Ворчит Чимин, делая себе какао. Раз уж он вынужден тут сидеть, пока все отмечают Новый год, то и побаловать себя напитками и вкусняшками, в качестве моральной компенсации не грех.       Чимин подключает свой телефон к колонке, включает новогодний плейлист, который прислал ему Тэхен и наслаждается своим одиночеством.       Пустое помещение заполняется звуками песни Бобби Хелмса — Jingle Bell Rock. Новогодний настрой вырисовывается на горизонте, когда Чимин начинает пританцовывать, виляя бедрами в такт мелодии.       До полночи остается час.       Входная стеклянная дверь открывается неожиданно, ударяя по звучным колокольчикам, что над ней висят, впуская в кофейню свежий морозный воздух. — О, вы еще работаете? — Удивляется гость, который проходит в помещение и снимает мокрый от снега капюшон, демонстрируя яркую рыжую шевелюру.       У Пака екает сердце, потому что он знает этого клиента. Этот гость почти каждый день заходит в кафе и оставляет щедрые чаевые. — Добро пожаловать, — не забывает о работе Чимин и приветливо улыбается. — Чего вы хотели бы выпить?       Вошедший Хосок рассматривает Чимина и ярко улыбается, снимая с себя куртку. — Сделай мне что-нибудь на свой вкус.       Чимин быстро кивает и поворачивается спиной к гостю. Хосок довольно сильно замерз, но вид Пака начинает его согревать.       Чимину этот парень давно нравится, наверное даже с самой их первой встречи, когда розововолосый начал только работать здесь. Помнится это была противная дождливая осень, когда все листья опали из-за холодного колючего ветра. Тогда Чон пришел сюда впервые и заказал какао с маршмеллоу, приветливо улыбаясь.       Хосок был выше Чимина на голову, шире в плечах и вообще был достаточно подтянут. У него были тонкие губы, которые вечно растягивались в большую яркую улыбку. Глаза напомнили Паку горячий шоколад — такие же теплые и нежные. Сердце бариста было полностью поглощено этим парнем, потому что тот заходил почти каждый день, приносил свежий запах улицы и дарил прекрасное настроение. Знакомы они уже месяца два, а то и больше. И Пак точно может сказать, что влюбился в эту яркую улыбку, в красивый и нежный голос, в хорошее настроение этого парня, в его смех и вообще в самого Хосока. Только влюбленность свою розововолосый отталкивает подальше от сердца, потому что понимает, что она односторонняя и никому нафиг не нужна. Поэтому сейчас он по привычке делает один из своих любимых напитков, не задумываясь почему Чон Хосок пришел за час до праздника сюда. — Почему вы сегодня работаете, разве сегодня не канун Нового года? — Нарушает их молчание взволнованным голосом рыжеволосый гость, который все это время внимательно рассматривал затылок немного поникшего Чимина.       Пак вздрагивает от такого вопроса и вздыхает: — Сегодня у нас Новогодняя акция! — Чимин берет с полки банку с травами, — честно говоря, — добавляет он, — я мало вижу в ней смысла, но работа есть работа, поэтому Новый год мне суждено встретить здесь. — О, — только вздыхает Хосок и грустно улыбается.       Гость кофейни внимательно рассматривает помещение, все такое же теплое и уютное. Здесь ничего не изменилось, все та же гирлянда на окнах с теплым желтым светом, те же большие навесные лампы на потолке, тот же стол, на котором появилась маленькая аккуратная елка. Все тот розововолосый и весь такой зефирный Чимин, от которого всего пахло чем-то очень приятным, одновременно сладким и кислым. Чем-то цитрусовым и травяным с той небольшой кислинкой, которая отдаленно напоминала виноград. От Чимина доносился аромат глинтвейна. Того самого, всеми любимого рождественского напитка, который Хосок никогда прежде не пил, но хотел попробовать. Он знал как пахнет этот напиток, потому что Чимин не раз делал его для других посетителей. Но сейчас запах этого чудного напитка витает в кофейне. Губы вновь расплываются в улыбке, но не в такой широкой и яркой, а в нежной и любящей.       Пак от такой улыбки смущается, потому что так улыбаются людям, которых любят. Когда горячий свежеприготовленный глинтвейн стоит перед Хосоком в огромной стеклянной кружке, в которой видно палочку корицы и апельсиновые дольки, Чон не может сдеражть умиротворенного вздоха. Потому что этот аромат просто божественен. Но больше греет душу, что это Чимин его приготовил для ночного гостя. — А почему вы не дома? — Наконец задает вопрос Чимин. — Я не думал, что увижу вас сегодня. — А ты хотел меня видеть? — увдивляется Чон, не успевая сделать глоток. Чимин смущается и кивает. — Это приятно знать. На самом деле я машинально пришел сюда, просто шел и пришел. Я не надеялся и сам увидеть тебя здесь. И столько радости во мне сейчас было, что ты работаешь сейчас тут, а не сидишь дома, — пожимает плечами рыжеволосый. — Это немного эгоистично, но я все равно рад.       Чимин краснеет. Чимин радуется. Чимин ликует и просто готов упасть в обморок от такого счастья. С ним хотели встретить Новый год. Сюда специально пришли ради него. — Знаешь, — Чимин наливает в свою кружку оставшийся напиток, — глинтвейн лучше всего пить с кем-то.       Они долго сидят друг на против друга. Песня Арианы — Wit it This Christmas создает атмосферу праздника и уюта. Они смеются, шутят, рассказывают нелепые истории о себе. А потом смотрят в окно, за которым ночное небо озаряется разнообразными красками салютов. Слышны веселые крики, поздравления, люди начали выходить на улицы, обниматься и смеяться.       Чимин засматривается на это, оперевшись грудью о стол, пока не чувствует теплые губы, легонько коснувшиеся его мягкой щеки. — С новым годом, — шепчет Хосок прямо на ухо парню.       А Пак вместо ответа тянет Чона на себя и прижимается своими пухлыми губами к чужим, чувствуя, как его поднимают за талию и сажают на барную стойку. Бариста разводит колени шире и обвивает ими талию Хоска. Они целуются долго, даже когда гул голосов стихает, они не отрываются друг от друга. Продолжают ощущать на своих губах вкус пьянящего глинтвейна.

***

— Как Новый год встретишь, так его и проведешь, — шепчет Чимин, устраивая свою голову на чужом плече. — Тогда я буду встречать его только с тобой.       На фоне играет песня Мэрайи Кэри — Dreamlover. А на столе тем временем стынет ароматный глинтвейн.