Рождественские традиции

Today we feel great love and fun: Christmas has come to everyone. Now Santa will give us those gifts, Which each guy likes much and needs.

Кроули не любил Рождество. Его не охватывала всеобщая суета смертных, носящихся по холодным освещенным улицам в поисках украшений или подарков. От праздничных песнопений под ребрами отвратительно ныло. Он отлично помнил день незадолго до Рождества Христова, когда чуть было не столкнулся нос к носу с Гавриилом, которому было поручено принести Марии благую весть. Отлично помнил холод, пронизывающий до костей. И отлично помнил радостную улыбку одного конкретного Ангела. Сияние Вифлеемской звезды слепило глаза, и Кроули всю ночь прятался в одной из гостиниц, свернувшись клубком у разожженной печи. Надо сказать, рождение Христа повлекло возникновение хаоса в нижней конторе. Не то чтобы там всегда была дисциплина, но в этот день все были на взводе. Мухи Вельзевул раздраженно облетали Ад, заставляя работать тех, кто по какой-либо причине отлынивал от обязанностей. Кроули этот переполох не коснулся. Никто не вспомнил о нем, но по окончании суматохи Змий присвоил себе заслуги, касающиеся буйства царя Ирода. А вот Азирафаэлю в тот великий день пришлось поработать. Сопровождение Мессии в Египет и детальное описание этого события в отчетах утомили его и, когда сообщения от Михаила Ангела больше не тревожили, он не отказался пропустить с Кроули пару бокалов хорошего вина. И сейчас, глядя на шумные улицы Лондона, Кроули хотелось повиноваться инстинкту хладнокровного животного: свернуться тугими кольцами и забиться в темный угол. В таком состоянии его и нашел Азирафаэль. Ангел вышел из низкого черного кэба. Водитель совершенно случайно забыл взять с него оплату. Поднявшись на нужный этаж, Азирафаэль позвонил в квартиру, номер которой знал наизусть. Они частенько выпивали вместе после не-случившегося-Армагеддона, и визиты к своему лучшему другу перестали быть для Ангела чем-то необычным. Когда после двух звонков дверь не открыли, Азирафаэль начал волноваться и немного корить себя за то, что не позвонил Кроули перед тем, как приехать. Теряя надежду провести этот вечер в хорошей компании, Ангел толкнул дверь. Та, к огромному его удивлению, оказалась открытой. Осторожно переступив порог, Херувим огляделся по сторонам, отмечая излишнюю мрачность. Запуганные растения, почувствовав ангельскую благодать, вытянули свои зеленые листочки. Азирафаэль нежно погладил Гарпагофитум* и направился в гостиную. Кроули он там не нашел. На кухне его тоже не оказалось. Деликатно постучав в спальню и не услышав протеста, Ангел отворил дверь и шагнул в тихую темноту. - Кроули? Ты здесь? - шепотом спросил Азирафаэль и, услышав раздраженное шипение, облегченно выдохнул, - Ты спишь? Из дальнего угла вновь раздались неразборчивые, но явно недружелюбные звуки. - Извини, если потревожил тебя, мой дорогой. Не знал, что у тебя есть привычка засыпать в ночь Рождества, - Ангел мялся на пороге: сохранял чужое личное пространство, - просто я вдруг подумал... ну, знаешь... за все шесть тысяч лет, что мы знакомы, мы ни разу не праздновали Рождества вместе. У меня есть бутылка Château Lagrange. Осталась после моего последнего визита во Францию. - Рождество не для демонов, Ангел, - фыркнул Кроули, возвращая себе привычную форму, - Не переношу Рождественский пудинг. - Прости, я, наверное, зря побеспокоил тебя. - Азирафаэль сконфуженно уставился в пол и уже собирался уйти, но появившийся из спальни Демон с немного сонным и растрепанным видом его остановил. - Но я не против выпить. Азирафаэль засиял так, что Вифлеемская звезда и рядом не стояла. Кроули невольно прищурился и направился к выходу. Ангел поспешил за ним. На улице их окружила толпа детей, поющих рождественские псалмы. Херувим умиленно заулыбался, а Кроули с огромным наслаждением сбросил бы на них огромный снежный ком, но знал, что за этим последуют занудные ангельские нравоучения. С выражением глубокого отвращения Демон захлопнул дверцу Бентли прямо перед носом маленького мальчика, размахивающего хвойным венком. - Эти дети такие милые, - воскликнул Азирафаэль, но вовремя осекся, заметив далеко не радостное выражение лица своего друга. - Почему мы не могли просто переместитьс-ся? За нами же теперь никто не наблюдает, - Демон резко вжал педаль газа, и ребятишки разбежались в разные стороны, испуганно визжа. Ангел схватился за ремень безопасности. - Твои пернатые собратья сейчас рассылают всем благодать направо и налево, а из нашей конторы сегодня никто и не подумает вылезти на свет. - Ты так говоришь, как будто мы все еще на них работаем. - Привычка. Бентли резко притормозила у букинистической лавки, чихнула и выплюнула клуб черного дыма, но под строгим взглядом владельца стыдливо подобралась. Магазин совсем не изменился. Был таким же уютным и теплым, как и его собственник. Хоть после пожара все было восстановлено, а утраченное физическое тело возвращено владельцу желанием Антихриста, Кроули все равно охватывала паника, как только он подъезжал к лавке. Мысль, что он потерял Ангела проносилась в голове, как вихрь, и разрывала демоническую сущность на мелкие кусочки высокопробного зла. В тот момент он готов был покарать всех, кто являлся причастным к гибели Ангела. Готов был нести возмездие и вырвать крылья каждому эмиссару Рая. Но в итоге он просто напился так, как не напивался со времен Ноя и первых виноградников. Но вот Ангел здесь, улыбается и светится, как звезда на рождественской ели. - Я его отдал. - Ты что?! Через твердую почву души Змия проклюнулся маленький росток. Для него не нужно было солнце. Для него солнцем был Азирафаэль. Этот росток увеличивался в размерах, распускал свои бутоны и к Концу Света превратился в роскошное растение. Демоны не могут любить. Это правда. Богиня все продумала. Кроули не любил. Он наслаждался каждым проведенным вместе моментом, ждал встреч и тонул в нежном свете ангельской благодати. - Эти смертные такие изобретательные! - восхищался Азирафаэль, разливая по бокалам вино, - Их рождественские традиции кажутся довольно забавными. - Ты так считаешь? - Змий растекся по удобному дивану в задней комнате магазина. Ангел рядом с ним так радовался, что Кроули совершенно забыл о том, кем являлся. - Да. Адвент-венки и помандеры*... Такое разнообразие... Богиня дала людям способность создавать что-то новое, - Азирафаэль неопределенно махнул рукой, намекая на все, что находится вокруг них. - Ты завидуешь смертным, Ангел? - усмехнулся Кроули, залпом выпивая содержимое бокала и уворачиваясь от порицающего ангельского взгляда. - Да, мы не можем создавать, но кто запретит нам пользоваться? Особенно сейчас, когда за нами никто не наблюдает, - имел ли Змий в виду их конторы или редких посетителей? Кроули сам-то толком не знал, - Если сейчас мы последуем одной людской традиции, никто же не будет против, верно? - Я не совсем понимаю, о чем ты, мой дорогой. Если ты о пении праздничных псалмов, то не думаю, что это хорошая идея. Ты же тотчас развоплотишься. - Я не об этом. Есть еще одна традиция. Омела, - Кроули решительно поставил свой бокал на стол. Содержимое опасно всколыхнулось, но ни капли не пролилось. - Что ты имеешь в виду? - Азирафаэль отодвинул от себя почти полную бутылку и нахмурился, явно задумавшись, - Люди вешали омелу в домах для того, чтобы защитить себя от злых сил. Но причем тут Рождество? - Ты кое-что забыл, Ангел. И "злые силы" не боятся омелы. Это глупая человеческая выдумка. У большинства демонов на нее всего лишь слабая аллергия. Демон встал, щелкнул пальцами. Его янтарно-желтые глаза сверкали в полумраке букинистической лавки, а зрачки заметно расширились. То ли от выпитого алкоголя, то ли от того, что он собирался сделать. Над Азирафаэлем появилась ярко-зеленая веточка омелы с красными ягодами. Одного демонического взгляда хватило для того, чтобы растение, слегка подрагивая, расправило свои листья. - Это такая древняя традиция. Неужели, ты ничего о ней не знаешь? Кроули подошел к Херувиму почти вплотную. Азирафаэль поднял взгляд и столкнулся с его золотыми глазами. Демон стоял так близко, что, казалось, можно услышать биение чужого сердца. Недалеко от Сохо кто-то запустил салют, и разноцветные вспышки озарили ярким светом книжный магазин. Ангел от неожиданности вздрогнул, отвернулся к окну, а когда повернулся обратно, теплые сухие губы накрыли его собственные. Над Лондоном разом взорвались десятки фейерверков, и весь город окутала пестрая дымка. Это было, определенно, самое лучшее Рождество.