Космос

— А в завершении Константин представит вам свой новый трек, не звучавший ранее нигде. Вот такой вот маленький эксклюзив в Новый год, — Вова улыбается, отходя чуть в сторону от сцены, и все взгляды устремляются на певца. Костя чувствует себя так, словно выступает на сцене первый раз: в горле пересыхает, руки дрожат, а коленки трясутся. Приходится сделать несколько глотков жизненно необходимой влаги и присесть на барный стульчик, заботливо поставленный на сцене очень предусмотрительным Ромой. Артист еще раз мысленно благодарит своего агента-помощника-друга и кивает музыкантам, давая согласие на то, чтобы начать. По огромному (по меркам Трембовецкого) залу ресторана разносится мелодия, над которой он работал последние несколько недель, и парень уверенно вступает. Он забывает обо всем на свете, балансируя на грани сознания и вкладывая все оставшиеся силы в последнюю песню. — Остались лишь от обещаний твоих следы… *** Утро тридцать первого декабря ничем не отличается от двадцати пяти предыдущих утр в жизни Кости, за исключением того, что он безбожно опаздывает на саундчек. Слишком измученный бессонными ночами из-за записи нового сингла, организм блондина не реагирует ни на один будильник — проснуться помогает только пятый подряд звонок от Мищерякова, его агента и, по совместительству близкого друга. Часы показывают упрямые 9:48, а до нужного ресторана добираться не менее часа даже на такси, поэтому Трембовецкий мгновенно подскакивает с кровати. Едва успевая почистить зубы (священное правило!) и переодеться, он запрыгивает в такси и только после выдыхает. Молчаливый водитель делает радио потише, и Костя достает наушники и мысленно благодарит судьбу за таких тактичных людей. Мелодии сменяются одна за другой, отстраняя певца от внешнего мира, и позволяют погрузиться в собственные размышления. Двадцать пять. Он считает дни с того самого момента, когда видел Михиенко в последний раз, и это, конечно, безумно глупо. Да Трембовецкий и сам все прекрасно понимает, только разве можно мыслить рационально, если у тебя сердце каждый раз стучит, как бешеное, при одной только мысли о человеке? С силой бьется о грудную клетку, как загнанный зверь, а потом замирает, постепенно смиряясь со своей участью. И Косте вместе со своим зверем приходится потихоньку привыкать к переменам. Что ж, новый год кажется не таким уж и плохим поводом начать все с чистого листа. Тем более, что вместо очередной порции противного дождя в воздухе вдруг начинают кружиться первые снежинки. Фасады зданий и голые ветки деревьев постепенно приобретают накидки, искрящиеся в свете фар и прожекторов, и при виде этих преображений на лице Кости проскальзывает слабая улыбка. Возможно, и в его жизни есть место для маленького чуда. * — Что с того, что я скучаю? А ты… — люди в зале сидят, затаив дыхание, и с жадностью вслушиваются в нежную мелодию, но певец их не видит. Устремляя взгляд куда-то в стену напротив, он не видит, что официанты не решаются войти в зал и, притаившись у дверей, ожидают окончания песни. В висках пульсирует, а уши будто заливают оловом, и блондин и сам не понимает, как умудряется попадать в ноты. Сейчас Костя пытается вытолкнуть эти мысли из своей головы, потому что понимает, что иначе точно собьется, и поет так, словно от этого зависит вся его жизнь. Может быть, так оно и есть. * Рома встречает у входа в ресторан и ведет в импровизированную гримерку, по пути разъясняя расписание на сегодняшний день. Трембовецкий кивает на автомате и кидает на диван пуховик, громко плюхаясь рядом с ним. Желудок выдает несколько угрожающих звуков, но Мищеряков подает стаканчик с кофе и коробку с любимыми пончиками раньше, чем Костя успевает озвучить свои пожелания. — Ром, ты мой ангел-хранитель, ты ведь знаешь это? — из-за набитых горячим тестом щек некоторые слова получаются не слишком членораздельными, но менеджер кивает: сейчас бы он и без слов понял подопечного. — Надеюсь, что сегодня ночью ты загадаешь желание «правильно питаться в следующем году», — брюнет смеется и подает артисту горячий кофе. — В твоем виде меня радует только отсутствие этих огромных синяков под глазами. Наконец-то мой друг из кунг-фу панды превратился в человека. Трембовецкий лишь пожимает плечами, слишком увлеченный теплой пищей и вкусным капучино. Перед глазами почему-то всплывает образ Валика на маленькой кухне, увлеченно занимающегося приготовлением какого-то нового рецепта из интернета. Костя, не слишком успешный в создании блюд, традиционно отсиживался в «студии» и лишь ловил носом манящие запахи. Когда пытка становилась невозможной, он выползал из комнаты и заходил на кухню, тихонько наблюдая за ловкими движениями Михиенко. Иногда, когда тот подставлялся и отворачивался к плите или холодильнику, Костя подкрадывался и обнимал парня со спины. Сперва Валик пугался и непременно что-нибудь ронял, а потом привык к таким неожиданностям и лишь целовал в щеку, стараясь не отвлекаться от священного процесса. Тогда от хорошей жизни блондин даже набрал несколько килограмм и вечно подкалывал свою «хозяюшку», получая по голове подушкой. После расставания парень бывал на кухне лишь для того, чтобы сделать яичницу или что-то попроще, полагаясь в основном на еду из доставки (если питался вообще). Костя как никогда остро почувствовал тоску по маленьким «семейным» ужинами и приготовленным для него ссобойкам, но разве это что-то значило? * — Но телефон молчит… — словно водитель гоночной машины, он постепенно разгоняется, набирая нужную скорость и вместе с тем получая дозу адреналина. Блондин встает, уже более уверенный в собственных силах и как губка впитывает чужую энергию, чтобы подпитать себя. Некоторые успевают понять, что это нечто вроде «последнего медляка на дискотеке», поэтому тихо, чтобы ненароком не сбить артиста посторонним шумом, поднимаются со своих мест. На свободной от столиков площадке невдалеке от сцены появляется с десяток парочек, которые медленно и осторожно двигаются в такт мелодии. * Долгожданное «Перерыв!» разлетается по пустому залу, и Костя оставляет микрофон и возвращается с Ромой в отведенное для них помещение. Парень ложится на диван, укладывая пуховик под голову вместо подушки, и закрывает глаза в надежде поспать еще хоть полчаса, но телефон на столике вибрирует, извещая о новом сообщении. Подниматься совершенно не хочется, но сердце предательски пропускает удар: Трембовецкий до сих пор надеется, что вот это самое сообщение или звонок окажется от нужного человека. Блондин привстает, дотягиваясь рукой до телефона, но уведомления показывают лишь очередное поздравление с Новым годом от мобильного оператора. Подавляя желание запустить гаджет, он материться себе под нос, осыпая проклятиями всех, кто придумал расстраивать подобными смсками одиноких людей. Мищеряков с удивлением смотрит на действия друга и на всякий случай спрашивает, все ли в порядке. Хрен его знает, вдруг Костю перемкнет в какую-нибудь сторону и он на людей бросаться начнет. — Все ок, — блондин накидывает куртку и, сдерживаясь, кладет телефон в карман. — У нас есть еще часа два до последнего прогона? Мне нужно прогуляться. Получив в ответ утвердительный кивок, Трембовецкий пулей вылетает на улицу. * — Я же помню, как мы летали, и не могу забыть, — парень устанавливает микрофон на стойку и кладет руки в карманы брюк. Чуть наклоняясь вперед, Костя приближается к микрофону так близко, словно собирается поцеловать, и буквально вдыхает слова в этот кусок металла, словно тот является проводником между ним и Валиком. Вова, как и гости вечера, восторженно смотрит на вдохновленного артиста, но того сейчас совершенно не интересует реакция публики: эта песня предназначается одному единственному человеку. * В маленьком скверике по-зимнему холодно и ветрено, и Трембовецкий прячет нос в теплый шарф. Мерзлявый по натуре, он умудрялся заледенеть даже в теплую погоду, поэтому на прошлый Новый год получил в подарок от Михиенко помимо прочего эту огромную яркую несуразицу. Желтые полосы мешаются с фиолетовыми и зелеными, и, откровенно говоря, эта штука постоянно привлекает чужое внимание, но Костя до сих пор отдает предпочтение именно ей, объясняя это себе согревательными способностями вещицы. Сегодня ему везет: в предновогодней суете занятые собственными проблемами люди спешат и не обращают на Трембовецкого никакого внимания. Немного времени на то, чтоб побыть одному и собраться с мыслями, Косте на данный момент не помешают. Рассматривая, как ребенок, новогодние огоньки, развешанные по деревьям и скамеечкам, блондин неспешно проходит вглубь парка, вспоминая прошлогоднюю зиму. Тогда они гуляли едва ли не каждый вечер, играли в снежки, пока не валились с ног, и целовались в темных переулках. Хотя, целовались они, конечно, вне зависимости от поры года, но что-то невероятное творилось вокруг, создавая атмосферу сказки. Он даже празднование Нового года помнит отрывками: побег от друзей после полуночи, пьяные поцелуи у дверей их съемной квартире и какая-то сплошная вакханалия после. Кто бы мог подумать, что поговорка «как Новый год встретишь…» на этот раз не сработает? Костя покупает глинтвейн и присаживается на одну из лавочек, делая несколько глотков горячительного напитка. Он всматривается куда-то вдаль, пытаясь разглядеть в удаляющихся фигурах ту самую, но так ничего и не видит. * — Мне нужен, как воздух, вернись, — он стучит ногой в такт мелодии и ерошит волосы, а в голове лейтмотивом стучит «не думай, просто пой». И Костя поет, добавляет воспоминания, эмоции и чувства между словами текста, и они искрятся среди строк, как бенгальский огни. Трембовецкий закрывает глаза, чтобы лучше сосредоточиться, и будто пытается превратить песню в заклинание-приворот, вкладывая в последние несколько минут выступления все разбитые надежды * — Ты уверен, что не хочешь прогнать с музыкантами последнюю песню? — Рома осторожно касается чужого плеча, заставляя Костю обернуться. — Подстроиться друг под друга, разобраться… — А? Нет, все будет ок, не волнуйся, — Трембовецкий прячет руки в карманах любимой худи оливкового цвета. Во-первых, ему совершенно не хочется раскрывать свою маленькую тайну: до этого окончательный вариант песни не слышал еще никто, кроме Мищерякова. А во-вторых, исполнение этой песни вживую требует от него огромного количества энергии, а ее запасы у парня в этом год уже на исходе. По крайней мере, на второй раз точно не хватит. — Я сам под всех подстроюсь. Они скрываются из зала за несколько минут до появления официантов, которые уже готовы начать сервировку столов. Трембовецкий последний раз пробегает глазами по тексту и переодевается в костюм для выступления. До начала мероприятия остается еще больше получаса, и блондин просто раскидывается звездочкой на диване, собираясь с силами. Этим вечером они ему еще пригодятся. Почему-то в голове крутится мысль, что Валик бы ни за что не одобрил работы в такой день даже несмотря на большие гонорары. У него всегда была галочка насчет подобных дней: Новый Год и Дни Рождения являлись неприкасаемыми праздниками, в которые вне зависимости от ситуации работать категорически запрещено и которые созданы исключительно для хорошего времяпрепровождения с семьей и друзьями. Может его излишняя помешанность на работе и стала причиной их разрыва? Кто ж теперь скажет. Из забытья Костю вырывает голос Ромы, который предупреждает о пятиминутной готовности. Пора прекращать жевать сопли и начинать работу. * Но стоит заиграть проигрышу, и ноги подкашиваются вновь; блондин присаживает, сжимая в руках микрофон с такой силой, будто хватается за спасительную соломинку. Перед глазами все плывет, сливаясь в размытые разноцветные пятна, и Костя старается привести себя в порядок до того, как заиграет припев. Ему категорически нельзя ошибаться — все было задумано совершенно не так. — Ты для меня космос без границ… * Публика провожает певца бурными аплодисментами. Костя объясняет все выпитым за вечер алкоголем, который уже начинает действовать, но еще не успевает довести до неадекватного состояния, и пожимает плечами на все слова Ромы о таланте. Мищеряков махает рукой на бестолкового друга и останавливается на полпути в гримерку. — Лена попросила заехать в магазин за продуктами, а сейчас в магазинах такие очереди… Я надеюсь, ничего не случится, если я оставлю тебя одного? Усмехнувшись, Костя сразу же кивает и обнимает друга на прощанье, желая новоиспеченной паре всего самого лучшего в наступающем году. Рома не остается в долгу и засыпает блондина ответными поздравлениями, а потом быстрым шагом направляется в сторону выхода. Устал улыбаясь, Трембовецкий провожает его взглядом, и еще раз желает удачи про себя. Вот такой влюбленный по самое не хочу друг вопреки всем правилам вызывает не зависть, а надежду на лучшее. У него все еще только впереди. Едва ли не первая позитивная мысль за весь день заставляет приободриться, и блондин улыбается шире, уверенно дергая ручку двери. Но едва Костя открывает дверь в гримерку, как его челюсть падает чуть ли не до пола. Прямо посреди маленькой комнатки стоит Валик с огромным букетом белых роз в одной рук и авоськой с мандаринами — в другой. Это выглядит настолько абсурдно, что Трембовецкий не решается сделать шаг вперед. Это все кажется галлюцинацией, плодом больного воображения — только сдвинешься с места и образ испарится в воздухе. Парень качает головой, но наваждение никуда не исчезает, и даже наоборот — только улыбается солнечно-солнечно, словно готово растопить весь снег за окном. — Что же было в той бутылке с водой, если ко мне уже успела прийти белочка? — Я не белочка, я лисичка, — на этих словах блондину хочется истерически засмеяться. Он все такой же: с этими дурацкими усами, ямочками на щеках и отсутствием видимых бровей. Все такой же глупый, смешной, с кучей недостатков и… до безумия любимый. Костя срывается с места, едва ли не прыжком преодолевая расстояние между ними, и обнимает парня так крепко, словно пытается сломать ребра. Шатен целует в висок и тихо смеется: очень хочется обнять свое глупое чудо в ответ, но занятые руки этого не позволяют. Бросать розы на пол кажется кощунством, но едва только Валик пытается сдвинуться с места, как Трембовецкий едва ли не рычит на него, сжимая в объятиях еще крепче. — Только посмей уйти еще раз, и я оторву тебе яйца. — Куда я от тебя денусь, дурачок? — Не знаю, — блондин сдавленно бурчит куда-то на ухо, и Михиенко хочется затискать этот колючий комочек. Он пытается как можно осторожнее докинуть букет до маленького столика, и мягко ведет ладонью по чужой спине. — Я больше никуда не уйду, обещаю. Прости меня, я был та- — Просто заткнись и обнимай меня. * Изголодавшиеся по друг другу, они целуются во время новогоднего поздравления президента, а затем, под громкий звон бокалов с шампанским, синхронно загадывают одно на двоих желание. — И в этом сердце все только о тебе…