Трудности сборки искусственных деревьев

Выйдя из кухни, Лютик сталкивается с удивительной и забавной картиной. Настолько удивительной и забавной, что он перестаёт напевать одну из засевших в его голове новогодних песен.  — Только взгляните, — говорит Лютик, обращаясь к невидимой публике, — Геральт из Ривии, самый прославленный ведьмак современности, сражается с самым ужасным противником из тех, что ему приходилось встречать. В ответ на это Геральт посылает ему недовольный взгляд. И думает о том, что ведение видеоблога оставило свои ужасные и критичные последствия на Лютике и его уже не спасти. Именно эта мысль заставляет его усмехнуться. Вовсе не сама фраза парня. Совсем не она, хоть Лютик и думает иначе.  — А наш величайший бард не хочет помочь своему ведьмаку? — спрашивает Геральт, наконец отрываясь от своего занятия. Почти не собранная искусственная ёлка в его руках, кажется, хочет тяжело вздохнуть, но не может. Только роняет пару веток.  — Ну уж нет, Геральт. Я, как ты заметил, величайший бард. А барды не лезут в гущу событий. Они восхваляют победителя! — авторитетно заявляет Лютик, садясь на подлокотник дивана. Он бы сел на диван, но боялся забыть о том, что в духовке стояла утка, а в такой не особо удобной позе он просто не сможет об этом забыть. «Всё было бы намного легче, приедь Цири пораньше», — в мыслях ворчит Геральт. На самом деле он, конечно, не обвиняет Цири в том, что она до сих пор не приехала. Но не может не думать о том, что вдвоём они бы быстрее и легче справились со сборкой ёлки. Геральт вздыхает и возвращается к своему занятию. Лютик пару минут сидит удивительно тихо. И Геральт начинает ждать подвоха. Потому что, хоть он и знает, что Лютик правда умеет молчать, но также он знает, что молчание Лютика бывает разным. Ёлка медленно, но верно собирается.  — Нет, ты делаешь неправильно! — восклицает Лютик, указывая пальцем то ли на пол, то ли на нижние ветки ели, которые уже были прикреплены на стержень. Геральт закатывает глаза и продолжает своё занятие. Он читал инструкцию перед началом сборки. Он точно знает, что всё идёт неплохо. Он не уверен, хорошо ли, но точно не плохо.  — Нет, ну, Ге-ера-альт, — тянет Лютик недовольно, вставая с подлокотника дивана.  — Напомни, почему мы решили поставить ёлку в этом году? — спрашивает ведьмак у направляющегося к нему Лютика. Его интонация почти безэмоциональна, но Лютик отчётливо слышит в этих словах обречённость.  — Потому что так принято у нормальных людей, — говорит Лютик, критично осматривая творение рук ведьмака.  — Покажи мне, в каком месте мы с тобой нормальные люди. Особенно я, — вздыхает Геральт, тоже, ради разнообразия, осматривая несобранную ёлку.  — Не придирайся к словам, — отмахивается от него Лютик, подняв с пола инструкцию и внимательно её изучая. Геральт вздыхает и складывает руки на груди, ожидая дальнейших действий парня.  — Я всё понял. Ты всё же делал неправильно, — подытоживает своё изучение Лютик, опуская инструкцию обратно.  — Ну, просвети меня, тёмного, — саркастично кивает ему Геральт.  — Именно это я и собирался сделать, — авторитетно кивает Лютик, с лицом человека, который всю жизнь собирал ёлки. И Геральт вздыхает почти обречённо. Потому что для них обоих это была первая в жизни сборка искусственной ёлки. Сам Геральт долгое время вообще не имел постоянного места жительства, да и вообще с праздниками связывался весьма посредственно, хоть и любил их атмосферу. Лютик же, до того, как начал жить один, жил в доме родителей, где всегда была живая ель или сосна, которую не то, что ставить, так и украшать не было нужды, так как всем занимались их слуги. Как Лютик вообще выживал в одиночестве, пусть и с деньгами родителей, до его появления, Геральт представить не мог. Они собирают ёлку ещё час. И за это время успевают разобрать её, собрать почти полностью, снова разобрать и, наконец, собрать полностью (а ещё Лютик не забывает, стараниями Геральта, об утке в духовке). И в итоге, получают вполне неплохую конструкцию, которая даже ещё стоит. Не очень устойчиво, по мнению Геральта.  — Ебанётся, — заявляет Геральт, после того, как они отходят от ёлки на шаг.  — Не может такого быть, — не соглашается Лютик, который уже отошёл к шкафу у стены, чтобы достать пакет с недавно купленными им игрушками. Ведьмак вздыхает и тоже отходит от ёлки, направляясь в соседнюю комнату. Он тоже подготовил некоторые украшения, когда Лютик заявил, что в их квартире обязана появиться ёлка, потому что «что это за праздники без ёлки, Геральт». И совсем не важно, что Геральт хорошо знал, что в квартире Лютика ёлки не было ни в один из годов его самостоятельной жизни. «Это потому что ёлка — признак семейного праздника», — поправляет себя в своих же мыслях Геральт. Ему вдруг становится совершенно понятно, почему Лютик так горел идеей ёлки в их доме. Потому что это больше не только его дом. Это был их дом. Геральт с Лютиком дружили и до того, как съехаться. Они были давними друзьями, как любили представляться. Геральт начал жить в квартире Лютика в Оксенфурте незадолго до Рождества. Тогда квартира не была украшена. Лютик, на замечание об этом, очень удивился и сказал, что ему обычно хватает гирлянд, что круглый год висят над его кроватью и рабочим столом. Но на следующий день купил несколько новых гирлянд и милых украшений. И очень громко жаловался Геральту на то, что продавщица отчитывала его за то, что он вспомнил о Рождестве только в сочельник. Геральту удаётся успокоить друга только тогда, когда он, не выдержав, рассмеялся. Лютик тогда даже покраснел и, опустив голову, тихо назвал его идиотом и предложил помочь в украшении квартиры. В то Рождество они начали встречаться. Просто за праздничным ужином Геральт самым обыденным голосом спрашивает его о том, не хочет ли Лютик стать его парнем. Точно тем же тоном, каким буквально недавно спрашивал его о том, есть ли в этом доме хоть какая-то еда, чтобы накрыть на стол. Лютик тогда долго смеялся и, заявив, что это лучшее Рождество в его жизни, согласился. В этом году Рождество они встретили в дороге из Вызимы в Оксенфурт. Никто из них не был особо расстроен этим фактом. Особенно при том, что, как сказал Лютик, это была очень романтичная ночь. Геральт не мог спорить. В романтике он всё ещё понимал мало, пусть Лютик и пытался это исправить всеми способами. И с мыслями о событиях этого года, Геральт заходит в комнату с небольшой коробкой. И стоит ему войти, как ёлка всё же падает. Они с Лютиком смотрят на это молча.  — Всё же ебанулась, — подытоживает Лютик через некоторое время, проведённое за безмолвным рассматриванием лежащей на полу их квартиры развалившимся пятном ёлки. Геральт кивает, не зная, что ещё можно добавить к этой ёмкой фразе. По итогу они решают поставить верхнюю, не развалившуюся, половину ёлки около дивана, частично облокотив на него, чтобы она не упала снова. И уже потом украшают этот «обрубок искусственного дерева», как нарекает их ёлку Геральт.  — По-моему, вышло замечательно, — говорит Лютик, когда они, чуть отойдя от своего творения, рассматривали его. Геральт произносит невнятное «угу», прежде чем поцеловать Лютика в губы. Он не то чтобы согласен с этим, но не мог сказать, что ёлка вышла плохой, а потому не стал отрицать. Хоть и общая яркость украшений его несколько напрягала. Лютик с радостью отвечает на его поцелуй и думает, что этот Новый Год будет явно намного лучше, чем прошлое Рождество.