Горький кофе к утру,*
Пялясь на еду, Томас все больше осознавал, что не сможет к ней прикоснуться. Почему-то в голову закрались мысли о том, что он совсем не знает, сколько норвежец был на улицах без еды и жилья. А вдруг ему все-таки нужнее? — Сукин ты сын, Ларссон... - шепнул черноглазый, накрывая бекон крышкой и ставя его в холодильник. Дабы хоть как-то заглушить чувство голода, он решил забыться и немного выпить. По уже выработанной привычке он подошел к шкафу и открыл дверцы, безэмоционально скользнул взглядом по полкам. Пепельноволосый хотел чего-нибудь, что сможет расслабить и отвлечь от мыслей о чертовом дожде, Трупах и сероглазом...Сносились глаза, как подковы...
Взяв бренди, британец уже хотел отправиться за стол, чтобы утонуть в ностальгии за крепкой рюмкой, как вдруг услышал с улицы звук, который заставил уронить бутылку и как можно быстрее подойти к окну. Выстрел. Еще два. Молчание. Как бы гитаристу не хотелось увидеть, что же там происходит, но угол обзора из окна кухни был ужасным. Страх того, что Трупы все-таки решились использовать оружие заставил сжаться и сползти по стенке вниз. Нужно что-то предпринимать. И теперь было абсолютно плевать на коммуниста и то, что ему может взбрести в голову. Теперь нужно выжить.Не замечаю, как вру...
Первым делом Томас, прихватив с собой несколько пустых бутылок из-под выпивки, спустился в гостиную. Там, набрав в каждую соли, он сложил их около дивана и принялся рассыпать "белую смерть" на каждый подоконник в доме и в дверном проеме. Он не знал, поможет ли это против целой толпы, которая может завалиться сюда в любой момент, но делал все как можно усерднее. Когда с этим всем было покончено, алкоголик сел на диван и сонно взглянул на часы. Без пятнадцати четыре. Скоро начнет темнеть и они попрут сюда. Нет, это вовсе не значит, что они не сделают это сейчас, просто так им наверняка было бы удобней и Трупы бы воспользовались этим. Внезапно юноша осознал, что не видел Ларссона ни в одной из комнат, словно он просто пропал. "Он, наверное, просто где-нибудь в туалете или... или нет?" - Ридж встал и, обхватив трость обеими руками, прислушался.Себе самому про кого-то другого...
Ему совершенно не нравилось одиночество и сопровождающая его тишина. — Торд?... - спросил пьянница куда-то в пустоту комнат. Они ответили лишь молчанием, а дождь взорвался новой силой, будто сквозь окна пытаясь достучаться до парня. Голова начинала гудеть из-за предположений куда же все-таки мог деться русый, но достаточно правдоподобных мыслей не находилось. — Торд! - крикнул пепельноволосый, проходя в детскую.Такого же, в том же окне...
Плед на кровати был немного скомкан и покрыт складками, словно морщинами. Шаг за шагом гитарист подошел к нему и отдаленно почувствовал запах никотина, который обычно исходил от толстовки "рогатого". Настолько далекий запах, будто галлюцинацию. — Торд... - шепнул юноша, присаживаясь на постель. Только сейчас он понял, что не готов оставаться один. Абсолютно не готов. Будто совсем забылись удары, боль, оскорбления... Будто этого ничего не было.На тех же словах, помешавшись серьезно...
Глаза заблестели от влаги и британец постарался как можно скорее стереть слезы. Он понимал, что не должен расклеиваться, но в груди больно щемило, а вся эта атмосфера только сильнее давила на него. — Мне нужно поспать... Мне нужно отдохнуть... Это все просто... бред... - пробормотал пьянница, роняя голову на прохладную подушку. Некоторое время мысли крутились вокруг него, пока наконец не успокоились и не оставили беднягу в покое и одиночестве.***
— Спишь? - голос эхом разносится по стенкам сознания, ударив о каждую знакомыми нотками упрека. Риджуэлл распахнул глаза, ну, так ему показалось, ведь он все равно остался в темноте. Спустя какое-то время она начала рассеиваться, словно пыль, заставляя парня щуриться. Перед ним предстала его старая комната, только в черно-белых тонах. А еще... С потолка стекало что-то черное и густое, похожее на глаза самой бездны. — Томас? - голос снова повторился, но теперь в нем присутствовали нотки обиды. Не понимая, откуда он исходит, гитарист поднялся с кровати и, подойдя к двери, неуверенно распахнул ее. "Я дома?" - удивленно распахнул глаза юноша, разглядывая знакомый цветастый коридор. Забыв про странности, связанные с его комнатой, он чуть ли не в припрыжку бросился на кухню, откуда слышались приглушенные голоса. — Куда ты идешь, старый глупый Том? - послышался сзади голос Ларссона. И почему-то он показался алкоголику настолько неправильным... насквозь пропитанным тоской и грустью. - Тебе в другую сторону. Пойдем со мной. Британец оглянулся и с удивлением заметил перед собой черно-белого коммуниста. Он стоял в довольно расслабленной позе, одной рукой опираясь о стену, а вторую протягивал врагу. Лицо было жутко спокойным и каким-то пустым, словно нарисованным на бумаге. — Торд? - буркнул Риджуэлл, продолжая разглядывать сие явление. Тем временем, голоса на кухне начали говорить громче и уверенней, явно беседуя о чем-то увлекательном. Спустя какое-то время черноглазый мог различить кто это говорил. — Э-это Эдд и Мэтт? - он чуть улыбнулся, поворачиваясь к русому спиной. - Боже, это Эдд и Мэтт! Как только гитарист сделал шаг вперед, то сразу услышал жалобный крик норвежца: — Нет, Том, тебе нельзя туда! Не бросай меня здесь! Я не отдам тебя им! Мы должны быть вместе! Не уходи! - вопил он. — Почему мы не можем пойти к ним? - удивленно бросил пьянница, разворачиваясь обратно. Только его глаза скользнули по телу "рогатого", он шокированно охнул и отпрянул назад, прикрыв рот ладонью. Кровь стекала с правой руки юноши, падая тяжелыми каплями на пол, образовывая лужицу. Выдавив скорбную улыбку, куряга протянул левую руку и тихо буркнул, даже не пытаясь перекричать голоса, что становились все громче и громче: — Том, пожалуйста... я не брошу тебя... прошу... — Обещаешь? - как-то машинально спросил Риджуэлл, не отрывая взгляда от этой горькой улыбки. — Да. Я никогда не брошу тебя, Иегова. И ты знаешь это, так? - на последней фразе голос немного дрогнул, будто Ларссон сам сомневался в своих словах. Томас не ответил, но, игнорируя Эдда и Мэтта, которые, к слову, уже кричали что-то невразумительное, протянул свою ладонь, сплетая пальцы с пальцами врага. Тут же он почувствовал невыносимую боль в ноге и левом плече, а после увидел, как медленно и постепенно его тело начинает сереть... Попытка вырвать руку у Торда оказалась безуспешной, поэтому черноглазый начал кричать на него. — Отпусти! Хватит! Мне больно! Пусти! Нет! - вопил он, наблюдая, как темнота снова сгущается. И прежде, чем мрак обступил его со всех сторон, Ридж услышал тихий и спокойный голос Ларссона: — Мы пройдем это вместе, Том...***
Британец открыл глаза, пялясь куда-то в пространство комнаты. После этого странного сна остался какой-то неприятный осадок, который умостился в груди. Теперь воздух казался каким-то неправильным, тяжелым... Приподнявшись на локтях, парень сел на кровати и закрыл глаза. Голова не переставала гудеть, но теперь в ней поселилось ощущение присутствия кого-то. Где-то хлопнула дверь. Вздрогнув, Риджуэлл поднялся на ноги и тут же обнаружил, что может стоять и без трости. — Какого хрена!? - буркнул он, но услышав приближающиеся шаги, подошел к двери. Не успел юноша опомниться, как она распахнулась, а на пороге появился Ларссон. Выглядел он, мягко говоря, ужасно. Одежда была насквозь мокрая, как и волосы, которые уже успели потерять свою форму. Руки, измазанные "кровью" Трупов, прижимали к груди пистолет и еще что-то, завернутое в серую тряпку. Счастливо улыбнувшись, норвежец протянул сверток гитаристу, тихонько добавив: — Мне очень жаль... Жаль, что тебе в жизни попадаются только мудаки. Словно деревянными пальцами, Томас взял подарок и начал медленно разворачивать ткань под пристальным взором русого. Вскоре в руках парня появились очертания желтой коробочки, размером с голову. Закусив губу, алкоголик откинул тряпку в сторону и потянулся, чтобы открыть коробку. Как только крышка сползла в сторону и со шлейфом эха упала на пол, он закрыл себе рот рукой, глядя на содержимое. Здесь было много еды, уложенной так компактно, словно это все один предмет. Много батончиков, бекон, консервы... — Боже... Ты пошел туда, чтобы... - прошептал Том, подняв глаза на коммуниста. — Да чего уж тут... - глупо усмехнулся Ларссон и виновато опустил голову. Пускай смущенная улыбка и поселилась на его лице, но глаза все равно выражали стыд и такую терпкую грусть, что пьяннице невольно вспомнился сон. — Идиот. - хмуро буркнул Том, обнимая врага. Уткнувшись носом ему в плечо и вдохнув успокаивающий запах никотина, он тихонько добавил: - Ты мог умереть... Это все того не стоит. "Рогатый" удивленно округлил глаза, но тоже обнял гитариста, причем так бережно, словно тот может исчезнуть прямо сейчас. — Я больше никуда не уйду. - спустя какое-то время шепнул куряга, уткнувшись лицом в волосы врага. — Обещаешь? - слишком похоже. — Да. Я никогда не брошу тебя, Иегова... - это слишком похоже на сон. После, примерно, двух минут беспрерывного молчания, Риджуэлл отстранился и перевел взгляд на коробку. Сжимая ее в руках, он чувствовал тепло, которое разливалось внутри него, от мысли о том, что сероглазый чуть не пожертвовал собой, чтобы достать еды для него, но... Как говорится, люди чаще запоминают не большое добро, которое сделал человек, а маленькое зло. — Я думаю, нужно отнести это на кухню... Ох, нужно еще поменять батарейки в фонариках! - вспомнил парень, пытаясь пройти в коридор, но Торд не дал этого сделать. - Эй, комми, ты чего? - после нескольких неудачных попыток уйти, промямлил пепельноволосый. — Погодь... - нахмурился норвежец, задумавшись. Спустя несколько секунд он твердо попросил алкоголика: - Обними меня опять. — Что!? — Я сказал: обними меня. - терпеливо повторил юноша. — Н-нет! — Ну блять, Том, тебе сложно что ли?! Раздраженно вздохнув, черноглазый приблизился к коммунисту и прислонился к нему телом, легонько обхватив руками. — Доволен? — Вполне. - кивнул Ларссон и первый покинул комнату. Чуть потупив, Ридж выскочил за ним, радуясь божественному исцелению ноги. Прижимая коробочку к себе, он ухватил парня за край красной толстовки и немного потянул на себя. — Что это было? - непонимающе поинтересовался он. — Оу, ничего такого! - ухмыльнулся русый, покосившись на врага. - Считай, просто моя глупая прихоть. — Но это не так, да? - сузив глаза, догадался тот. — Верно! Садись, Риджуэлл, пять! - театрально похлопал куряга и как-то недобро улыбнулся. Он заранее знал, чем закончится этот разговор и понимал, что 1:0 в его пользу будет обеспечено. — Ну расскажи! - захныкал британец, когда оба вошли в гостинную и подошли к лестнице. — Ладно. - как бы, сжалился Торд, облокотившись о стенку. - Но ты должен будешь сначала выполнить одно мое условие. "Блять, так и знал. Так и знал!" - заистерил внутренний голос Томаса, явно понимая, что эти слова предвещают беду. Остановившись, парень посмотрел на лестницу, к которой они оба шагали. Он думал. А действительно ли ему это нужно? Сейчас этот мудак может попросить его хоть с крыши прыгнуть, а он уже не сдержит свой интерес. — Окей. Только давай без этого всего. - предупредил пьянница, завидев пошловатую лыбу "рогатого". — Посмотрим. А пока приготовь мне че-нить пожрать. - хмыкнул коммунист и направился на второй этаж. — Бля-а-а-ать... Погоди. - встрепенулся пепельноволосый. - В смысле "пока"!? Я тебе тут служанкой не нанимался, придурок! — Это мы еще посмотрим! - послышался ржач уже из глубин комнат. — Вот ублюдок... - фыркнул Том и уже поспешил за ним, как вдруг... Где-то внизу послышался сначала до дрожи отвратительный скрежет, а за ним - звон разбитого стекла. Риджуэлл не сразу сообразил, что по их души пришли, а пока он этого не сделал, просто стоял в ступоре. После того, как он все-таки пришел в себя, парень поднял голову и увидел на верхних ступенях бледное лицо Ларссона. — Что это было? - губами, без единого звука, спросил он. — Они пришли. - точно так же ответил черноглазый и поманил его за собой. Норвежец послушно спустился и остановился рядом с гитаристом, взглядом, как бы, интересуясь: "что сейчас мы будем делать?". Наклонившись к самому уху врага, тот шепотом сказал ему о том, что соль находится в гостинной и больше по дому, по сути, нигде ничего нет. Внезапно оба подпрыгнули от резкого воя где-то со стороны библиотеки и ванной на первом этаже. Этот холодный животный крик еще долго отражался в ушах парней, а пока, схватив Торда за руку, Том поволок его в гостинную, надеясь, что не ведет его на мучительную смерть...