Солнце доброжелательно заглянуло в окно и усмехнулось при виде двух парней на кровати. Один из них был плотно укутан в теплое одеялко, а второй обнимал его, тем самым обрекая себя на страдания от ранней прохлады.
Один из них разлепил сначала один серый глаз, потом второй, а после зевнул, недовольно сощурившись. Потом он, наверное, понял, что кого-то обнимает и сразу же подскочил.
Быстренько пробежавшись взглядом по укутанному сопящему Томасу, куряга сел и потянулся, как кот. Он вообще не выспался.
Эта ночь была очень тяжелой, отчасти из-за кошмаров гитариста. Разбуженный криками и возней, Ларссон очень долго успокаивал его, поглаживая, тихо шепча что-то, пару раз приходилось даже обнимать юношу, но тот так и не проснулся. Лишь под утро он затих и перестал скулить и бредить.
Торд аккуратно сполз с кровати, подошел к нему и присел на короточки у самого подножия постели. Лицо пепельноволосого было спокойным и умиротворенным. Давно норвежец не видел его таким, очень давно...
Улыбнувшись, он поднялся и, немного потоптавшись, вышел из спальни, как можно тише прикрыв дверь.
Риджуэлл проснулся оттого, что стало неудобно и немного прохладно. Приоткрыв глаза, он тут же об этом пожалел из-за чертова солнца и уткнулся мордахой в подушку.
Прокрутившись в кровати, алкоголик кое-как выбрался из плена одеяла, но все же остался валяться в позе звездочки. Тело жутко ломило и вовсе не хотелось никуда идти. Хотелось, как в старые добрые времена проснуться далеко за полдень, немного выпить, выйти из комнаты, получить нагоняя от Эдда и преспокойно себе пойти и подраться с Ларссоном. Кстати, о нем.
"Где он шляется?" - приподнялся на локтях Том и недовольно оглядел спальню. Ни-ко-го.
Собрав волю в кулак, он поднялся и тут же ощутил неприятную мешковатость на себе. Одежда была тяжелая и неприятная, как на запах, так и по прикосновениям к коже. Смирившись с тем, что вряд ли он когда-то сможет вернуть ее в прежнее состояние, британец снял с себя все, кроме трусов, и кинул куда-то в угол.
Теперь же он почувствовал реальный холод. Пускай солнце и светило, да вот как-то не особо грело, поэтому, укутавшись в одеяло, черноглазый наконец покинул комнатку.
Тихими и неуверенными шагами он прошелся по коридору, обходя темные пятна на полу. Вскоре он почувствовал приятный запах, исходящий из кухни. Вдохнув его легкими как можно сильнее, Томас подошел к двери и осторожно приоткрыл ее.
Перед плитой стоял Ларссон, насвистывая что-то себе под нос и лопаткой переворачивая что-то вкусное в сковородке.
Британец облокотился о дверной косяк и немного улыбнулся.
— Доброе утро. - спустя какое-то время тихо сказал он, наблюдая, как юноша вздрагивает и удивленно округляет глаза.
— Доброе... Ты чего так рано? - поинтересовался он, оторвавшись от готовки.
— Хах, уверен, время уже близится к обеду. Для тебя это рано?
— Возможно. Не стой в проходе, садись. - усмехнулся сероглазый, выключая плиту.
— Как пожелаешь... - театрально поклонился парень и сел на стул неподалеку. Облокотившись о стол, он обвел взглядом помещение, наслаждаясь такой приятной и хрупкой атмосферой. - И что же это так вкусно пахнет? Надеюсь, не крысиная отрава?
— Ха-ха-ха... Не угадал! - довольно протянул "рогатый", открывая один из шкафчиков и вытягивая из него две тарелки. - На завтрак у нас бекон и жареный картофель!
— Вау, как оригинально. - искренне хихикнул Риджуэлл.
— А то! Скажи спасибо, что я не добавил шоколадный батончик с орехами.
— Ну да, ты можешь... - вздохнул алкоголик и положил голову на стол.
Рядом с ним приземлилась тарелка с горячей едой и вилка. Вдохнув приятный аромат, парень тут же без промедления принялся за трапезу. Русый присел напротив и так же начал есть, изредка поглядывая на врага.
Какое-то время оба молчали, думая о чем-то своем, пока Ларссон не отодвинул пустую тарелку в сторону и прикусил щеку.
— Что ж... Теперь моя очередь, да? - буркнул он.
— Что? Ты о чем? - непонимающе сдвинул брови к переносице пьянница.
— Теперь мне убирать придется? - лениво поднявшись, Торд положил посуду в раковину и повернулся лицом к парню.
— Нет... - выдавил из себя Иегова. Воспоминания этой ночи пронеслись перед глазами и он, пару раз моргнув, добавил: - Я сам все уберу. Можешь пока... ничего не трогать, ладно?
Юноше очень хотелось побыть в одиночестве, подумать, поразмышлять, что же ему делать дальше.
— Но Том...
— Нет. Я все сделаю сам. И если ты соберешься этому перечить, я выкину весь бекон. - твердо сказал тот, положив тарелку туда же, куда и Ларс.
Коммунист недовольно фыркнул и сложил руки на груди. Ему не понравилось, что, по идее, он ничего не стоит, ведь ничего не делает. И тут его поразила гениальная идея. Хитрожопо улыбнувшись, он протянул, как чеширский кот:
— То-о-ом... А ты помнишь, что мне должен?
Пепельноволосый замер уже почти у самого выхода и неуверенно развернулся.
— Нет.
— Как же? Ты же, вроде как, хотел узнать мою тайну, разве не так? - оперевшись о столешницу, напомнил норвежец.
— Та-а-ак... - прищурив глаза, промямлил Ридджуэлл.
— Отлично. Так как мое условие ты так и не выполнил, то... я думаю, ты понимаешь, на что я намекаю, да? - ехидно поинтересовался куряга. Он был чертовски рад, что таким образом сможет сблизиться с Джехо.
— Аргх... Ты просто блядский придурок! - решив, что соблазн слишком велик, Томас покинул кухню, под радостный смешок русого.
— Ну что, пойдем?
— Дай одеться, мудак!
— Да я не против, чтоб ты и голышем ходил.
— ЗАТКНИСЬ!
***
— На! И только попробуй ее сломать! - грозно предупредил Риджуэлл, кинув русому швабру.
Сам он достал из небольшой кладовки под лестницей несколько щеток и тряпок. Нужно было отдраить весь дом, дабы избавиться от ужасных воспоминаний об этой ночи.
— Хэ-э-э-эй, Томми, ты чего такой злой? - протянул Ларссон, облокачиваясь о стену.
— Ничего. Заткнись и иди в детскую. - буркнул парень, направляясь в гостинную.
— Ну почему детская?! - возмутился сероглазый. Он понимал, что это слишком далеко от врага, а он просил убираться не для того, чтобы собственно, убираться, а побеседовать с гитаристом. - Ну почему я буду там!?
— Потому что я туда больше не зайду. - тоскливо прошептал тот и, опустив голову, вышел из коридора.
— Ладно. - сам себе сказал Торд, осознав, что дело тут не чисто. - Детская, так детская. Чего уж тут.
Подсвистывая себе что-то под нос, он подошел к нужной двери и вдохновленно распахнул ее, при том с таким видом, будто он открывает новый континент.
Но как только ему открылся вид на все безобразие, что царило тут, он распахнул рот в немом крике и еле сдержал себя, чтобы не шибануться головой об стену.
— Детская... Чего уж тут, блять. - недовольно процитировал юноша самого себя и принялся за работу, не забывая иногда останавливаться и материть все, на чем мир стоит.
***
После трех часов геморойной уборки, Торд бухнулся на кровать в спальне и блаженно простонал. Это было божественное ощущение радости и расслабления.
— Ва-а-ай... Я, наверное, остаток дня просплю. А ты? - повернув голову к лежащему рядом Риджуэллу, спросил он.
Тот молча глядел в потолок, лишь иногда вспоминая, что все-таки неплохо было бы и подышать.
— То-о-ом...
— Что? - вздохнул алкоголик.
— Что ты будешь делать? - перекатившись на живот, коммунист заглянул ему в глаза, будто пытаясь найти ответ именно там.
— Нужно заново соль насыпать. Еще неплохо было бы вымести осколки снаружи дома. А еще...
— Тс-с-с... - Ларссон бесцеремонно закрыл парню рот ладонью и, дождавшись тишины с его стороны, нравоучительно продолжил: - Сегодня ты никуда не пойдешь, ясно? Тебе нужен сон. Я вижу, как ты из кожи вон лезешь, чтобы выжить в этой суете-хуете, но тебе надо отдохнуть. И ответ "нет" не принимается.
После своего монолога он убрал руку и замер, в ожидании ответа. Черноглазый долго не отвечал и просто смотрел на "рогатого", о чем-то думая.
— Хорошо. - наконец выдавил он из себя.
— Прекрасненько! Чудненько! - улыбнулся норвежец. - Спи, а я пока нам чего-нибудь съедобного сварганю!
Спрыгнув с кровати, он накинул одеяло на парня и с довольной рожей направился к двери.
— Торд. - тихо позвал пьянница, усаживаясь на постели.
— А?
— Я выполнил обещание. Теперь расскажи мне в чем тогда было дело. - твердо попросил Томас, следя за тем, как лицо его врага меняется с веселого на встревоженное и даже, в какой-то мере, испуганное.
— Я... Это... Ну... - почесав затылок и осознав, что теперь уже бежать некуда, ведь если он сейчас уйдет, то не будет больше никакого доверия между ними, куряга закусил губу и тихо начал, заново подходя к кровати: - В общем... Когда ты меня обнял тогда, я почувствовал... вернее, не почувствовал чего-то. Сначала это было не так понятно, что именно произошло и... ну...
Британец заметил, как сильно волнуется юноша. Его щеки слегка покраснели, язык заплетался, а руки немного подрагивали.
— Я боюсь тебя напугать, понимаешь? - выдавил он, обхватив прохладными дрожащими пальцами ладонь пепельноволосого.
— Все будет хорошо. Говори. - сказал Джехо, обхватывая его руку в ответ.
От этого, казалось, Ларссону стало легче и он, чуть помедлив, произнес:
— Когда я обнял тебя, сначала не почувствовал сердцебиения. Вообще. Будто в груди у тебя ничего нет. А потом... Потом я услышал его... Такое тихое и неуверенное. После оно опять пропало... И так снова, снова и снова... И, Том, знаешь, что это значит?
Тот отрицательно махнул головой. Он не понимал, к чему ведет сероглазый и почему он так медлит перед следующими словами.
— Это значит...
мы должны быть либо в коме, либо вообще мертвы...
Наступило молчание.
Долгое.
Склизкое.
Неприятное.
Торд пялился на гитариста, а тот обрабатывал информацию. После нескольких секунд, он тихо переспросил:
— Мы?
— Да. У меня точно такое же. - ответил парень и приложил ладонь Риджа к своей груди.
И вправду, какое-то время меж ребер была абсолютная тишина, а потом последовал скромный удар справа. И снова тишина.
— Что же это... Что это, блять, такое? - губами прошептал Том, опустив голову.
— Я не знаю... - буркнул коммунист, в душе сожалея, что вообще заговорил об этом.
Даже по просьбе самого черноглазого.
