Into the Maze

За этим занятием я убила около получаса и, наверное, продолжила бы заниматься этим, если бы не заметила Чака, который куда-то шёл. Ну, делать мне все-равно особо нечего. Да и бежать с утра пораньше мне в ближайший месяц никуда не предстоит... Сходим с ним. Спустившись с Вышки, я быстрым шагом направилась за Чаком. Нагнать его получилось лишь на подходе к Кутузке. — Ну и куда это мы собрались? — спросила его я. Бедолага из-за неожиданности даже подпрыгнул на месте, чуть не растеряв все что нёс. — Лили, зачем так пугать?! — спросил он на выдохе. — Прости, я не хотела. Так, куда ты всё-таки идёшь? — Ну… Понимаешь… — начал говорить он с запинками. Забрав из рук Чака фонарь, я положила свободную руку на плечо и сказала: — Чак, не переживай. Ты можешь рассказать мне все что угодно. Хорошее или плохое — не важно. Если ты так поступил или поступаешь, значит в этот момент ты считал это действие правильным, а за это осудить я тебя ни коем образом не могу. Так что не бойся, рассказывай. — Ну, я подумал, что Томас мог проголодаться. К тому же, ему завтра бежать в Лабиринт, а делать это на пустой желудок — не лучшая идея. — Согласна. Хорошо что ты об этом подумал, — ответила я, после чего добавила, — Хочешь, могу сходить с тобой. — Буду только рад. Остаток пути мы дошли вместе. Находясь в метрах двух от Кутузки, мы услышали вопрос, заданный довольно грубым голосом: — Кто там? — Это мы, — ответил Чак. — Чак? — удивленно спросил Томас, подходя ближе к дверце. — И не один, — обозначила свою персону я, выйдя из тени. — Лили? — Собственной персоной. Я расположилась рядом с калиточкой как и Чак. Мой взгляд сразу привлекла небольшая деревянная фигурка в его руках. — Чак, что это? — спросил Чака Томас. Он же на это ничего не ответил, лишь протянул вещь ему в руки. Я наклонилась ближе к Томми, чтобы получше рассмотреть изделие. — Какая красота, — прокомментировала я увиденное. — Классно получилось. Для чего это? — Для моих родителей. Теперь мне понятен его взгляд. Думаю, все находящиеся здесь хоть раз, но размышляли над этой темой. Кто их родители? Скучают ли они по ним? Живы ли они вообще? Мне хочется верить, что мама и папа сейчас живы и счастливы вместе. — Ты помнишь родителей? — спросил Томас. — Нет. Но они же должны у меня быть, — ответил он, посмотрев на Тома, — И я уверен, что они скучают по мне, но я не скучаю, потому что не помню их, — сказал он, а после паузы добавил, — Как думаешь, что вы завтра найдёте? — Я не знаю. Но если там есть выход, Чак, мы обязательно найдём его. — Оставь у себя, — сказал Чак, когда Томас хотел вернуть фигурку ему. — Зачем ты отдаёшь это мне? — Все-равно я их не помню, — ответил он опустив взгляд, — Но если найдёшь выход, может, ты передашь им это от меня? Стоп! Я не поняла, что это за намеки? Он что, думает, что он не выберется? Ну нет. Так дело не пойдёт! — Ложись-ка спать, — сказал Чак, после чего он встал и пошёл по направлению к гамакам. Блин, надо срочно что-то сделать! — Ну, что ты тупишь?! Сделай что-нибудь! — начала кричать на Томми шёпотом я. — А почему я? Ты его знаешь дольше. — Да, знаю я его дольше, но восхищается он тобой. Так что, давай, действуй! На его раздумья ушло несколько секунд. — Эй, Чак, — крикнул Томас ему в след, — подойди. Чак довольно быстро вернулся в исходную точку. — Протяни руку, — продолжил Томас. Увидев перед собой протянутую ладонь, он вложил фигурку обратно, — Ты должен отдать это сам. Мы выберемся. Все вместе. Слышишь? Я тебе обещаю. — Да, — ответил Чак, улыбнувшись. Фууух! Сработало. А паренёк молодец. Котелок быстро варит. — Вот и хорошо. — Доброй ночи, — сказал Чак, поднявшись с места. — Спокойной ночи, — ответила я. — Пока, приятель. Я подождала пока он исчезнет из моего поля зрения, после чего повернулась к Томми. — Ты же понимаешь, что раз ты обещал, ты должен выполнить его несмотря ни на что? — Понимаю. — Это радует, — сказала я, а после добавила, — Ладно, тебе завтра рано вставать. Да и мне тоже. Спокойной ночи. — Пока. С этими словами я подняла свой зад с земли и потащилась в сторону любимой Вышки. Забравшись туда, я, по обычаю, легла. Сон никак не шёл, поэтому, замотавшись в плед, я легла и начала смотреть на звёзды. Знаете, я всё-таки никогда не устану смотреть на них. Ляжешь, и невозможно оторвать глаз от блеска и красоты сверху. Интересно, а есть ли на них жизнь и если да, то какая она? Наверняка наполненная движением и яркими красками… В скором времени мой взгляд стал более расфокусированным и я уснула. Flashback По коридору несётся маленькая рыженькая девочка. Добежав до одной из дверей, она начала усиленно стучать и кого-то звать. Буквально несколько секунд спустя ей открыл дверь мальчик, на вид не сильно, но старше девчушки. Залетев в комнату, она захлопнула дверь, ручка которой пару секунд назад находилась в руках у паренька, и подперла ее спиной. Она тяжело дышала. На приведение дыхания в норму ушло несколько секунд, после которых девочка, с огромными от испуга глазами, протараторила: — Бенни, Бенничка, спрячь меня! Пожалуйста! — Ляля, что ты натворила на этот раз? — спросил у нежданной гости паренёк, скрестив руки на груди. — Ничего такого, честное слово, — сделав самый невинный взгляд, пролепетала она. В этот момент за дверью начал доноситься топот ног. — Бенниии, — чуть ли не плача пропищала девочка, сделав при этом самый милый взгляд из всех, что был в ее арсенале. — Ладно, — на вздохе произнес мальчик. Ну не мог он отказать девочке, когда она делала такие глазки, — Иди, прячься быстрее. Не теряя ни секунды, девчушка осмотрела комнату на наличие мест где можно было бы спрятаться и, увидев незаправленную кровать на втором этаже, поспешила юркнуть туда. Так как она была довольно маленькой, ей не составило труда там быстро спрятаться. На протяжении того времени, что Лили зарывалась в одеяло, кто-то без остановки сильно стучал в дверь, параллельно приговаривая что-то из серии: «Бен, открывай, я знаю она у тебя!». И этот кто-то был прав. Все в комплексе знали о том, как близки Бен с Лили. Их за глаза называли братом и сестрой. Ребята знали об этом и были не против, ведь они друг к другу именно так и относились. Всегда принимали сторону друг друга и защищали как могли, несмотря на правоту. Убедившись в том, что его названная сестренка спряталась, мальчик открыл дверь. Перед ним предстала довольно интересная картина… Там стояло три мальчика. Двух он знал плохо, но вот одного он знал хорошо. Это был его друг — Галли. Правда он, почему-то, был весь перемазан кашей. — Где она? — спросил друг мальчика, на чьём лице читалась готовность убивать. — Кто? — спросил Бен, зевнув. Да, мальчик решил сделать вид, что он только проснулся. Хотя, чего греха таить, он и правда только проснулся. Если бы не одна юная особа, он бы и дальше спал. Но нет, не сидится его Лили спокойно. Почему-то именно когда он спал, эта дамочка нашла приключение на свой жёлудь. — Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю. — Если ты о Лили, то понятия не имею где она. И вообще, я спал. — Ну, тогда, думаю, ты разрешишь нам осмотреть комнату? Мало ли она тут спряталась, пока ты спал, — ответил Галли, сделав акцент на последнем слове. После этой фразы, Бен напрягся, но виду не подал. Ведь показав своё напряжение, можно даже сказать — испуг, он сдаст Лялю, и тогда им не поздоровиться. Ведь все ребята знают, что самый страшный Галли — злой Галли. Все из-за его сложного характера и того, что он крупнее остальных. Ну а вообще, он довольно неплохой парень, просто мало кто об этом знает. А точнее, практически никто, за исключением его близких друзей. Бен отступил в сторону, тем самым пропуская парней в комнату. Сама комната не представляла из себя что-то из ряда вон выходящего. Все скромно и без какого-либо вкуса и уюта, за исключением некоторых комнат. Их обладатели сами все обустраивали, добавляли, мастерили и, при большой необходимости, выбивали у руководства данного корпуса. В одной комнате жило около двенадцать человек. Мальчики отдельно от девочек. Одна ванная на каждую комнату. В жилой же части стояли только металлические двухэтажные кровати. Ну и все. Надолго Галли в комнате не задержался. Осмотрев каждое пространство под кроватью и ранее упомянутую ванную, мальчик пришёл к выводу, что девчонки и правда здесь нету. Поэтому, прихватив своих друзей, он направился к выходу. — Из-за вас я не досмотрел свой сон. И как же теперь прикажите узнать, откусил ли всё-таки велоцираптор голову Крысюка или нет? Если предложений нет, то до скорого, — договорив, мальчик уж было хотел закрыть дверь, но притормозил и добавил, — А, Галли, у тебя кажется что-то на лице. Сходил бы, умылся что ли, — а после, не дав проронить и слова, закрыл дверь. Убедившись в том, что мальчики ушли, Бен забрался на свою кровать и, откопав в одеяле беженку, вопросительно посмотрел на неё. — Ну что, может теперь всё-таки расскажешь мне что случилось? Почему Галли был весь в каше и такой злой? — Я не виновата, — повторила ранее сказанные слова девочка, — Я как обычно хотела завтракать с Терезой, но она сказала, что пока не хочет и пойдёт позже. Поэтому мне пришлось идти одной. С Соней мы договорились встретиться в столовой, но на нашем условном месте ее не было. Все столы были практически заняты. Пришлось занять место напротив Галли и его компании. На завтрак выдавали яблоки. А ты знаешь как я их люблю, — на эту фразу мальчик лишь кивнул. Он знал, что за яблоко или яблочный сок, да и вообще за все что как-то связанно с яблоками, Ляля продаст душу дьяволу, — Ну так вот, как только я села, я начала есть яблоко. Сначала все было нормально, но потом Галли ни с того ни с сего распсиховался и начал меня обзывать. Я пыталась его игнорировать, но обзывательства были такие обидные, что я не выдержала и запустила ложкой кашу ему прямо в лицо. А потом… — Что он тебе сказал? — перебив подругу, спросил мальчик. Он не мог понять, что могло так задеть или разозлить довольно спокойную по характеру Лили. — Он сказал, что я похожа на мухомор. Что я такая же пятнистая как и он, да ещё и цветом схожи, — тихо и не смотря в глаза ответила она, — Бенни, то что сказал Галли, это ведь не правда? После того, как мальчик услышал как его друг обозвал его сестренку, он понял, почему Лили так поступила. Малышка всегда переживала из-за своих веснушек, которые покрывали чуть ли не восемьдесят процентов ее тела. — Что за глупости? Конечно не похожа. На его ответ девочка лишь улыбнулась, и, немного помолчав, продолжила: — А потом, поняв насколько все плохо, я побежала к тебе, зная, что ты меня в обиду не дашь. Не дашь ведь? — спросила девочка, подняв на Бена глаза. — Конечно не дам, — ответил Бен и, тепло улыбнувшись, раскинул руки, тем самым приглашая девочку в объятья. Реакции от Лили долго ждать не пришлось. Она быстренько села, и улыбнувшись ему в ответ, крепко прижалась к своему другу. Самому лучшему другу. — Никогда и никому, — практически беззвучно добавил он. End flashback О Боже. Солнце. Дурацкое, тёплое, яркое солнышко. Зачем ты так ярко светишь? С утра ведь так и ослепнуть можно. А тем, кто спит на Вышке, оно помогает быстро спуститься. Я бы даже сказала молниеносно. Правда, ты тогда сложишься гармошкой и больше не встанешь… Но кого это волнует? Я поднялась и потянулась. Ненавижу утро. Кто придумал просыпаться по утрам? Надеюсь тот, кто сделал это общепринятым и нормальным, будет вариться в одном адском котле со всеми грешниками. Его грех перед людьми не искупим. В этот момент я увидела перед собой знакомую золотистую макушку. Ньют. — А я уж собирался тебя будить. — Не сегодня. Он сел рядышком со мной. — Как ты себя чувствуешь? — Нормально. Бок, конечно, ноет, но это терпимо. — Тебе же дали обезболивающие. Почему ты его не выпьешь? — Найдутся те, кому оно будет нужно больше чем мне. Больше я ничего не ответила тем самым давая понять, что не намерена продолжать разговор на данную тему. После недолгого ожидания Ньют понял, что я не отвечу, поэтому перевёл разговор в другое русло. — Сегодня было довольно прохладно ночью. Ты не замёрзла? — Нет. Я же специально подбирала плед, чтобы не мёрзнуть. К тому же, я проделываю этот манёвр не впервой. Так что, не переживай. — Ладно… Чем сегодня займешься? — Разберу карты, наверное. А ты? — Все то, что обычно делал Алби. Ходить по Глэйду, раздавать задания и решать проблемы по мере их поступления, — ответил он немного удрученным голосом. Я положила свою руку поверх его руки. В знак поддержки. — Все будет хорошо. Хочешь, как разберусь со своими делами, приду и помогу тебе? — Да, давай. Буду не против твоей компании, — ответил он, улыбнувшись. Мы некоторое время просидели в тишине. — Кстати, на кого сегодня пробуется Тереза? Он перестал двигаться на какое-то время. — Все в порядке? — Не совсем. — Что не так? — Я ни с кем не договорился на счет практики, — ответил он, потерев рукой шею, — Я забыл. — Ну, это поправимо. Пусть идёт ко мне. Он нахмурился и перевел взгляд на меня. Ну вот скажи, Лютик, что ты хмуришься? Не положено солнышкам хмурится! — Не хмурься. Тебе не идёт. Она обещала, что не убьёт меня. К тому же, нам надо поговорить о нашем, о девчачьем. А теперь, давай спускаться, а то останемся без завтрака, — сказала я, поднявшись со своего места. Моему примеру последовал и Ньют. Ну, а дальше классическая система спуска по лестнице и, так сказать, my morning routine (Для тормозов — это повседневные дела: умыться, причесаться и т.п.) После сия процесса я отправилась на поиски своей подопечной. Да, я всё-таки уломала Лютика на то, чтобы сегодняшний день Тереза провела со мной. Ее я нашла на подходе к Хомстеду. — Эй, Тереза! — окрикнула я ее. Она обернулась и, найдя источник звука, улыбнулась, — Доброе утро! А я по твою душеньку, — сказала я довольно бодро даже для самой себя. — Доброе. Что ты имеешь ввиду под «по мою душеньку»? — Сегодня ты работаешь у меня. Пойдём, — ответила я, потянув в сторону картохранилища, — Ты какая-то помятая. Плохо спалось? — Это не я помятая, а ты слишком бодрая. Как у тебя это получается? — Издержки профессии. К тому же, это только сегодня. Обычно меня силком подымают. Ну, или стаскивают. Когда как. — А кем ты тут работаешь? — Я куратор картографов. — И много вас? — Подопечные мне особо не нужны, да и практику у меня все желающие проваливали. Так что нет. Я одна, но именно этот факт делает мою профессию престижной и неповторимой. А теперь вернёмся к заданному ранее вопросу. Ты плохо спала? — Да. Постоянно что-то издавало довольно устрашающие звуки. Я не могла понять откуда. Вроде сначала шум исходил с одной стороны, но буквально через минуту он был с другой или с двух сторон. Это пугало и не давало уснуть. Я толкнула парня, что спал рядом со мной, не помню как его зовут, но он постоянно с тобой ходит. Люк, Нейт… — Ньют, — поправила ее я широко улыбнувшись, вспоминая моего Лютика. ТАК. СТОП. СЕКУНДУ. А когда он, собственно говоря, стал моим? Он общий. В этот момент Тереза как-то странно покосилась на меня. — Вы встречаетесь? — спросила она меня. Я аж воздухом подавилась от ее вопроса. Она испугалась и начала стучать мне по спине. Чего она сейчас балакнула там? — Чего? — пропищала я, откашлявшись. — Ну, вы встречаетесь? — повторила Тереза интересующий ее вопрос. Мой мозг упорно отказывался воспринимать задаваемый вопрос. Поэтому я, как умственно отсталая снова, задала тот же самый вопрос. — Что? — Ну, ты… — протянула она, выставив одну ладонь в сторону, — он, — выставила вторую руку в сторону, а после сложила ладошки переплетая пальцы. Б… Боже… так она это имела ввиду. Как ей вообще такое могло в голову прийти? Тем временем мы пришли в пункт назначения. — Боже, так ты об этом… Нет. Мы просто очень хорошие друзья, — ответила ей я, пропуская в свою обитель, — Откуда у тебя вообще подобные мысли? — Ну, сначала я заметила какие взгляды на тебя бросает Ньют… — Какие? — спросила я, проходя к ящику с папками. В считанные секунды они были перемещены на мой столик. Что ж, приступим к выполнению самой нудной части плана на день — сортировке чертежей по датам… — Ну, мне показалось, они полны нежности и заботы, а когда с тобой что-то случается — страха. — Ты сама сказала что тебе показалось. Может так оно и есть? — Может. Но ведь мне могло и не показаться. Я немного подвисла. А ведь правда. Может просто я не придавала этому значения? Мамочки… — Могло… — тихо ответила ей я. Кажется у нас проблемы. А если она права? Что если я и правда нравлюсь Ньюту? Что мне теперь делать? Так, спокойствие. Дышим. Вдох, выдох, вдох, выдох… Главное не зацикливаться на этом. Надо отвлечься. Срочно переводим тему! — И что же тебе ответил Ньют? — спросила я, но уловив на себе взгляд полный непонимания, пояснила, — Ну, насчёт странных звуков? — А, ты об этом… Он сказал, что эти звуки издаёт Лабиринт. Что он меняется… Это правда? Там, за этими стенами, Лабиринт и он каждую ночь меняется? Что ж… На лице сильной паники не наблюдается, голос не дрожит, в сторону выхода не несётся. Держится довольно спокойно. Думаю, она уже готова. — К сожалению, да, — ответила я на выдохе. — Я так понимаю, бегуны, о которых ты мне вчера рассказывала, занимаются изучением Лабиринта, да? — Правильно понимаешь. — А можешь поподробнее рассказать мне об этой профессии? — А зачем тебе? — спросила я, заподозрив что-то неладное. — Да так. Просто интересно. — Знаешь, есть у меня один знакомый, который тоже просто интересовался. Знаешь что с ним сейчас? — Нет, — ответила она насторожившись. — Он стал бегуном. — Ух ты… Интересно, а что там? — спросила она, подперев щеку рукой. — Ничего интересного. Сплошные стены, увешанные плющом, гриверы и угнетающая атмосферка. — Гриверы? Я вздохнула и, вместе с кипой нужных бумажечек, плюхнулась за стол. — Это огромные механические, склизкие очаровашки, которые бродят по Лабиринту, выискивая себе жертву. Найдя ее, они жалят ее и ужаленный человек проходит через метаморфозу. — Метаморфозу? Что это? — Мы так называем процесс через который проходит ужаленный. Он довольно болезненный. Единицы проходили через неё, а к тем кто справлялся с ней, возвращались воспоминания. Не все, конечно, но большая часть. — А откуда ты так много об этом знаешь? О метаморфозе, Лабиринте? — Есть у нас тут один шанк, прошедший через неё. У него и узнала. А о Лабиринте я знаю из карт. — Но я сомневаюсь, что из карт можно узнать, к примеру, о атмосфере Лабиринта. — Зря сомневаешься. И вообще пора за работу, — сказала ей я, вручая небольшую стопку бумаг. Несколько часов спустя… — Вроде все верно, — сказала я, рассматривая творение Терезы, — И читабельно. — И что это значит? — с надеждой в голосе спросила она. — Что если ты захочешь, я буду рада видеть тебя как свою первую подопечную, — ответила я, улыбнувшись. — Если это все, то чем займёмся дальше? — Не знаю… Можем сходить и проверить Алби. — Хорошо, — ответила она. — Вот и отлично. Но сначала уберём все на место. Мы сложили все назад в коробку и пошли в сторону медпункта. По дороге поговорили о всякой мелочи и я отвечала на все интересующие ее вопросы. Оказавшись рядом с нужным местом, я приложила указательный палец к губам, тем самым призывая к тишине. Она сразу затихла и кивнула. Мы зашли в комнату. Рядом с Алби сидел Клинт. Он чуть ли не засыпал. Я бы тоже засыпала если бы не спала всю ночь. Сон — это святое! Я подошла к медаку и аккуратно потрепала его за плечо. Он дернулся, после чего повернулся, чтобы посмотреть на нарушителя своего спокойствия. Увидев, что это всего лишь мы, он быстро пришёл в норму. — Привет. Как он? — тихо спросила я. — Все так же в отключке. Но ему, кажется, лучше. Я облегченно выдохнула. Отлично. Значит шансы на то, что все вернётся на круги своя, есть. — Ты иди, отдохни. Мы подежурим. — Да ладно. Ещё моя смена. Досижу ее и пойду спать. — Клинт, — сказала я чуть более строгим голосом, — как медак, ты как никто другой должен знать о важности полноценного сна и последствиях недосыпа. Так что не переживай и с чистой совестью иди спать. Мы последим. Если будут хоть малейшие изменения, кто-то из нас за тобой сходит. Он посмотрел на нас, на Алби, а после сказал: — Ладно, но чуть что, сразу зовите меня. — Договорились, — ответила я, улыбнувшись. — Спасибо, — сказал он и вышел из постройки. Я заняла его место. — Как думаешь, он поправится? — спросила Тереза, подойдя ко мне со спины. — Искренне на это надеюсь. За разговорами мы не заметили как прошло несколько часов. Во время одного из обсуждений, мы услышали кряхтения. Мы сразу прекратили свой диалог. Повернувшись, я увидела пришедшего в себя Алби. — Тереза… Зови парней! Дважды повторять ей было не нужно. Она молниеносно выбежала из Хомстэда. Я же пересела с табуретки на кровать: — Алби, ты как? Но он не ответил. — У тебя что-нибудь болит? Он снова проигнорировал меня. Буквально через несколько секунд он сел и закрыл лицо руками и начал… всхлипывать(?). — Алби? Что случилось? — спросила его я, погладив по спине. — Нам не выбраться отсюда… Не выбраться. — С чего ты это взял? Все будет хорошо. Мы выберемся. Все вместе. — Не получится… Мы не сможем… Тут лучше… — начал повторять он, качаясь вперёд-назад. Божечки кошечки… Что с ним стало? Но секундочку, что он имел ввиду, говоря последнее предложение? — Алби, что значит тут лучше? — Тут лучше. Тут безопаснее. Там ничего нет. Нам не стоит уходить отсюда. — Я ничего не понимаю. В этот момент в постройку вбежали остальные. Выглядели они довольно счастливыми. — Он что-нибудь сказал? — сразу же спросил Минхо. — Нет? — ответила Тереза, вопросительно посмотрев на меня. — Да. — И что? — Что там все плохо и мы не должны уходить отсюда… Как думаешь… это правда? — спросила я у только что подошедшего ко мне Ньюта. — Надеюсь нет, — ответил он, улыбнувшись. Дальнейший его маршрут лежал к кровати нашего бывшего лидера. — Алби, — обратился к нему Лютик, — ты как? Но он не ответил. Просто сидел и плакал. — Эй, Алби, — подключился Томас, сев на корточки перед кроватью, — Алби, возможно мы нашли выход из Лабиринта, слышишь? Мы сможем выбраться отсюда. — Не сможем… Нам не уйти. Они не дадут нам… Божечки… Он снова за своё. Я так впаду в тоскууу… — О чем ты говоришь? — спросил его Томас. — Я все вспомнил, — ответил Алби. — Что ты вспомнил? — попытался уточнить У него Томас. — Тебя, — Эммм… Мне показалось или он только что сказал, что он вспомнил Томми? — Ты всегда был их любимцем. Всегда… Ля. Все стало только более запутанным. Чьим любимцем? Вроде мы все ближе к разгадке, а вопросов становиться лишь больше. — Ворота, они не закрыты, — услышала я краем уха. — Что? — задала я вопрос самой себе, и направилась в сторону выхода.