Воспоминания

      Вечерний город туманил разум своей размеренностью. Будь это будний день, всюду сновали бы суетливые местные: белые воротнички, спешащие из своих офисов домой; рекламщики, сующие бесполезные глянцевые бумажки каждой мало-мальски зазевавшейся жертве; деловая интеллигенция, вечно держащая телефон у уха. Но сегодня был добродетельный вечер субботы, когда город отдыхал от жужжащей будничной суеты.       Они, не торопясь, возвращались в особняк семьи с, в кои-то веки, удачных переговоров, и Тсунаеши, сидя на пассажирском сиденье, проклинал каждую секунду всего происходящего вокруг. Он ненавидел ездить с Хибари в одной машине, особенно, когда Кёя за рулем. Нет, водил тот даже лучше личного шофера Тимотео, но… Пытка. Самая настоящая. Тсуна вообще всегда старался избегать замкнутого пространства, где он мог остаться один на один с Облаком, а тут машина. Свободно вдохнуть можно только на крыше.       Кёя вел машину плавно, почти нежно, неощутимо притормаживая на светофорах. Ощущение движения вообще стиралось, когда за рулем был Хранитель. Сосредоточенный, собранный, чутко реагирующий на малейшие изменения дорожной обстановки. Одна рука уверенно направляет руль, другая плавно переключает передачи. И вот как раз в этой руке и была проблема, потому что Тсуна не мог не смотреть и не вспоминать.       Им светит красный, Кёя постукивал пальцами по рулю, другой ладонью переведя рычаг на первую передачу и огладив ручку. Мягко, ласкающе пробежался кончиками пальцев по кожаным складкам чехла и снова огладил ручку. Тсунаеши сглотнул, стараясь убрать из головы воспоминания, как почти такими же движениями эта ладонь сжимала его член, растирая большим пальцем по чувствительной головке вязкую каплю смазки. Оглаживала крепко, с нажимом, почти делая больно на грани удовольствия. Какого же черта это было так недавно, что ощущения еще не притупились?..       — Тебе нехорошо? — Хибари покосился на него, плавно трогаясь с места в один миг с переключившимся сигналом.       — Н-нет, все в порядке, — Тсуна яростно мотнул головой, сцепляя руки в замок на коленях. Если признаться в слабости, Кёя остановит машину и это будут лишние минуты наедине. — Просто устал немного. Поехали домой скорее.       Хибари пожал плечами и больше в его сторону не смотрел, а Савада устало привалился к стеклу, прикрывая глаза. ***       Что же они отмечали в тот раз? Точно, день рождения Мукуро. Двадцать лет, юбилей, как-никак. Да и в принципе первый нормальный праздник у иллюзиониста. Рокудо светился, как начищенный пятак, то и дело оглядываясь на гору подарков. А когда пришел черед нарезать торт… Гокудера толкнул Рехея, Рехей задел Хибари, а рука Кёи почему-то оказалась на затылке Мукуро. В общем-то, именинник, несомненно, первым попробовал торт, правда, всей поверхностью своего чудесного личика, а не только ртом. Пока Дино, сдерживая хохот, помогал Мукуро смывать с себя торт, остальные успели хорошо приложиться к алкоголю и встречали отставших штрафной. Под конец вечера Мукуро уже всем все простил, довольно мурлыкая на коленях Дино, что, в принципе, все ожидали. Изначально Вонгола делала ставку, что иллюзионист составит партию Хибари, но карты спутались и ставки разошлись, потому что стоило на горизонте появиться боссу Каваллоне, как у Рокудо натурально ехала крыша. Впрочем, Мукуро если и ехал кукухой, то старался вести себя прилично и сдержанно, но тут под действием алкоголя сорвался и дорвался. Хибари облегченно выдохнул — перестанут безраздумно сводничать. Тсуна тоже выдохнул — он и сам хотел бы претендовать на Кёю, но не хватало смелости. Зато у самого Облака этой смелости было хоть отбавляй, поэтому, когда Рехей жизнерадостно предложил «выпить за здоровье молодых», и Тсунаеши решил, что самое время удирать, пока еще ноги держат, его перехватили в коридоре, прижав к стене. Это был не первый поцелуй в его жизни, но определенно самый лучший. Кёя смотрел немного расфокусировано, но сыто урчал в приоткрытые от шока губы, целуя, мягко сминая и слизывая вкус дорогого виски с языка. Цепкие пальцы сжимали запястья, будто рукоятки тонфа. Тсунаеши дернул руками, не желая быть скованным, и Кёя совершенно неожиданно отпустил, так что молодой босс на миг даже растерялся. А затем шало улыбнулся, опуская руки на плечи, и с жаром ответил на поцелуй, притискивая к себе сильнее, вынуждая вжаться всем телом.       Возможно, не будь за стеной пьяных друзей, они трахнулись бы прямо в коридоре, наплевав на все. Но у Хибари хватило ума (и совести) отлипнуть и потянуть за собой в сторону спален Хранителей. Они завалились к Тсуне, потому что ближе всего, целуясь и раздеваясь на ходу. Савада опустился на колени между разведенных ног под приглушенное, полное восхищения «Вао». Хибари терпкий на вкус, и у Тсуны саднило горло, когда рука властно давила на затылок, заставляя принять глубже. Савада царапал ногтями крепкие бедра, старательно отсасывая. Его отстранили немного грубовато, но Тсуна прекрасно видел, что Кёя на грани: дышит часто-часто, хватая воздух приоткрытыми губами, смотрит совершенно пьяно и капельку нежно. Возможно, Тсуне это только кажется, потому что его дернули на себя совсем не нежно, ощутимо сжимая ягодицы и потирая ложбинку влажными пальцами.       Кёя подготавливал его тщательно и мучительно долго, аж зубами скрипеть хотелось от несправедливости — от своих пальцев в заднице так кричать не хотелось. Хибари будто наперед знал, как нижнему точно понравится: длинные пальцы двигались внутри ловко, плавно, надавливая на чувствительные точки. Пахло вязкой смазкой, между ягодиц липко и скользко, а член партнера такой твердый и горячий. У Хибари мурашки пробежали по спине, когда Савада хрипло застонал в ответ на почти небрежное проникновение, прогибаясь в спине, подставляясь сильнее, давая прочувствовать всего себя изнутри. Хранитель двигался медленно, с оттяжкой, надавливая рукой между лопаток, чтобы прогнулся глубже, лег грудью на постель, сладко и сильно сжимая тисками мышц таранящий член. Алкогольный дурман стелился в голове, смешиваясь с нарастающим опьянением от удовольствия. Оргазм накатывает плавно, словно хищный зверь, подкрадывающийся к жертве, одним прыжком накрывая с головой.       Тсунаеши перевернули на спину, подхватив под колени и не дав толком отдышаться. По безумной улыбке Облака Савада быстро понял, что ночь будет долгой… ***       Как же стыдно, даже месяц спустя. Особенно за себя самого, ведь это именно Тсуна первым притворился, что ничего не было и ему это все так, на один раз с пьяных глаз. Кёя тогда молча оделся и ушел, и еще с неделю они не пересекались. А потом как-то поистерлось, но уединения Тсунаеши старался избегать. Эх.       — Савада, мы приехали, — голос Хранителя пробился сквозь полусонную негу. Тсуна зевнул, потягиваясь, и заметил, что Хибари пристально смотрел на него.       — У меня что-то с лицом? — немного нервно спросил Тсуна, на автомате поднося руку к губам — вдруг слюней напускал, пока сопел?       — Нет, — Облако гибко подался вперед, касаясь губами губ. Поцелуй легкий, ненавязчивый, не намекающий на продолжение. — Мне жаль, что в тот раз я просто ушел.       — Жаль? — Тсунаеши непроизвольно облизал губы, внутренне умирая, как хотелось продлить этот поцелуй, да и вообще лучше бы никогда не отрываться от этих мягких губ.       — Да, — Хранитель вышел из машины, и Тсуне не оставалось ничего другого, кроме как тоже неловко выпрыгнуть из внедорожника, бросив робкий взгляд на Кёю.       — Может… Тогда сходим поужинать сегодня? Раз нам обоим жаль? — надо быть смелее, Тсуна, ты босс Вонголы, черт побери! Хватит краснеть как мальчишка!       — Свидание? — Хибари подошел ближе, хитро щурясь. Тсунаеши сглотнул комок в горле и кивнул. Щеки обдало жаром, когда его уверенно притянули к себе за пояс, обнимая. — Тогда выбери место. Но даже не думай, что в этот раз получится спустить на тормозах.       — Ни за что, — Тсуна уткнулся носом в теплую шею, обхватывая своего мужчину руками. — Мукуро ходит слишком счастливый, завидую. Тоже хочу.       — Босс-идиот, — хмыкнул Хибари, зарываясь носом в каштановые вихры. Тугой клубок недопонимания и затаенной обиды наконец-то распутался в груди. Они определенно повторят уже прошедшее и добавят нового, чтобы сделать первое свидание незабываемым.