Расскажи мне о своей катастрофе

      Раилаг всегда был таким. По крайней мере, всегда, сколько его знал и помнил Файдаэн. Спокойная рассудительность и хладнокровие, благородная осанка и непоколебимость во взгляде несмотря ни на что. Вождь проклятого народа; вождь племени, что отреклось и было отречено; вождь отчаявшихся, вгрызающихся в свою жизнь и свободу.       Порабощённые — его победители.       Файдаэна это всегда, пусть даже против его воли, восхищало.       Он пытался ненавидеть предателя. Он пытался ненавидеть нарушителя гармонии. Но где-то в глубине души он всё равно знал, что Туидхана поступила правильно, защищая свой народ. Раилаг же теперь наследовал ей и тоже был прав.       Они сами создали это королевство, в котором, на самом деле, никогда не было короля. И подземные лабиринты, отвоёванные кровью и болью у гномов и пещерных тварей, — их бессменный трон. И Раилаг — самая яркая из тех звёзд, что владеет этим троном.       Файдаэн ненавидит и обожает это. Раилаг становится для него всем тем, чего ему так не хватало в родном Ироллане: вдохновением, пороком и раскаянием. Поэт посвящает ему свои стихи, на что Раилаг лишь смеётся, лукаво щуря глаза.       «Молчание — мой хор, поэт», — он ворчит беззлобно, но никогда не отталкивает Файдаэна.       Наоборот. Он оказывается именно тем, кто принимает Файдаэна тогда, когда сам он бежит от самого себя, а для родины становится предателем. Объятия Раилага становятся тем самым спасением от безумия, и Файдаэн примиряется с ним.       «Моё королевство — твой дом, поэт. В нём для тебя всегда найдётся много места»