Расскажи мне о своей катастрофе

      Ярость закипает в груди Кроули. Он смотрит на ангелов перед собой, которые даже не подозревают об обмане, который они провернули вместе с Азирафелем. Для них Кроули — вовсе не Кроули, а ангел, которого они нарекают предателем.       В их глазах — презрение и пренебрежение. Но не мимолётное, вспыхнувшее буквально только что и смешанное с разочарованием из серии «как так, Азирафель? как ты мог, мы ведь рассчитывали на тебя?». Нет. В их глазах презрение, взращиваемое тысячелетиями. Презрение, с которыми Азирафель сталкивался снова и снова каждый раз, как попадал сюда.       Это осознание и это понимание заставляют ярость закипать в груди Кроули.       Как эти пернатые лицемерные ублюдки вообще смеют называть себя ангелами?! Да Азирафель среди них — единственный настоящий ангел! Добрый, мягкий, сострадающий… и отчаянно верящий в то, что Небеса всё ещё не прогнили.       Хотя каждое его их посещение так и кричало об обратном, снова и снова вбивая в чужое сердце и душу острые гвозди равнодушия и пренебрежения.       Кроули сжимает кулаки.       Он бесстрашно шагает в адское пламя, и горечь растекается по его венам вместе с проклятым теплом. Его добрый, любимый ангел страдал так долго от ненависти собственных собратьев… Разве он заслужил это? Разве его путь был таков?       Ангелы смотрят на него с враждебностью, ненавистью, страхом. Кроули смотрит на них глазами Азирафеля, и в них — разочарование. Он возвращается обратно на Землю, и увиденное ещё долго не оставляет его в покое.       Вопиющая несправедливость и одиночество, которое Кроули изо всех сил попытается заполнить собой и своей любовью. Ведь ангел, его прекрасный ангел, не заслуживает того пренебрежения, через которое проходил все эти столетия.       Они меняются обратно, и Кроули не может сдержать свой порыв. Он просто подаётся вперёд и крепко обнимает Азирафеля, обескураживая его внезапностью действия. Отчаянно сжимает ангела в своих объятиях и позволяет горечи и сожалениям затопить себя с головой. Азирафель, конечно, чувствует это, хоть и не совсем понимает, чем это вызвано.       Вернее… Он догадывается, что Небеса накладывают на демона свой отпечаток. — Что они сделали, Кроули? — ангел спрашивает тихо, аккуратно опуская ладони на выпирающие лопатки, но Кроули молчит, лишь поджимая губы. Азирафель вздыхает, прикрывая глаза, — он, вообще-то, уже давно смирился. — Я люблю тебя, — Кроули бормочет также едва слышимо, выдыхая и щекоча своим дыханием шею. — И я клянусь, больше никогда ты не будешь таким одиноким. — Я никогда и не был одиноким, — Азирафель отзывается мягко, успокаивающе поглаживая демона по спине.       Кроули отстраняется импульсивно, прерывисто. Заглядывает в улыбающиеся тёплые глаза и также импульсивно подаётся вперёд. Целует ангела с отчаянной горькой нежностью и всей копившейся столетиями любовью. Тот отвечает со странной благодарностью и спокойствием, и Кроули мысленно обещает себе в который раз.       Он сделает всё для того, чтобы Азирафель был спокоен и счастлив.