Расскажи мне о своей катастрофе

      То, что их считали гениальнейшими и сильнейшими шиноби деревни, вовсе не значило, что каждая их миссия была словно весёлая лёгкая прогулка. И на старуху бывает проруха — даже Итачи с Шисуи не были исключением из общего правила.       Миссия была не то чтобы сложной. Просто врагов разом навалилось как-то слишком много. Конечно, гениям шарингана не составило бы никакого труда раскидать их, словно слепых котят. Именно это, впрочем, они и делали, но противники оказались хитрее и подготовленнее.       Даже у всемогущего, на первый взгляд, шарингана была своя слепая зона и пятна, когда он не действовал. Вражеские шиноби откуда-то знали об этом, а потому смогли заранее подготовиться и использовать чужую слабость в качестве собственного преимущества.       Их количество позволяет окружить Итачи и Шисуи, отделяя их друг от друга. И пока одни отвлекают одного, другие нападают на второго. Простая тактика оказывается удивительно действенной, и гении вдруг становятся обычными людьми.       Итачи скрипит зубами. Отбивается от собственных противников и с тревогой поглядывает на Шисуи. Интуиция его никогда ещё не подводила, а сейчас он отчётливо чувствовал, что его друг в опасности.       Он бегло осматривает обстановку вокруг и натыкается взглядом на засаду. Враги стоят так, что Шисуи не видит и не чувствует их, и замысел их становится слишком очевидным для Итачи. Внутри всё на мгновение замирает, а после сердце начинает отбивать бешеный ритм, отчего Итачи приходится ускориться.       Кричать — слишком далеко, да и не разумно, но предупредить Шисуи как-то необходимо. Поэтому Итачи стремительно стравливает своих противников друг с другом и сломя голову мчится наперерез. Как раз вовремя, ибо едва он добирается до него, как вражеский кунай рассекает плоть.       Шисуи вздрагивает всем телом, резко оборачиваясь. Он едва успевает подхватить падающего Итачи, широко распахнутыми глазами глядя в его бледнеющее лицо. Чужое оружие рассекает его бок, и Шисуи чувствует, как от чужой крови становятся влажными его собственные руки. — Итачи… — он шепчет едва слышно, и ярость и боль переполняют его до краёв.       Шисуи плохо помнит, как в гневе своём добивает оставшихся врагов. Лишь момент, как он оказывается рядом с Итачи, едва живым и почти не дышащим. — Дурак… — он скрипит зубами и не знает точно, к кому относится это определение. Подхватывает друга на руки и спешит в деревню, больше всего боясь потерять его.       Впрочем, в этот раз судьба оказывается к ним благосклонна, и плохие вести Шисуи не поджидают. Он облегчённо выдыхает и благодарит её за то, что дала им ещё один шанс, даже если ему надлежит оборваться намного быстрее, чем они подозревают.