гирлянда шестнадцатого года

— Зачем нам нужны эти рога?! — возмущается Антон, глядя на ободок, который прямо сейчас красуется на голове Арсения. На концах «рогов» маленькие бубенчики, и Попов не упускает возможности лишний раз встряхнуть головой, чтобы тихий звон раздался по заполненному людьми ряду. Можно подумать, что Арсу совсем не тридцать шесть, а всего лишь двадцать. Антон качает головой, и с его губ срывается тихий вздох. Арсения переубедить почти невозможно, да и от всяких глупостей он тем более не откажется. Шастуну остается лишь влюбленно улыбаться и соглашаться на все то, что Арс подкидывает ему из года в год. Так даже веселее выходит. Парни бродят по супермаркету уже часа два точно и всякий раз останавливаются около стеллажей с новогодними игрушками. Такое ощущение, что во всех магазинах мира сейчас все заполнено лишь гирляндами и шарами на елку. Даже в продуктовых. Кажется, что Антон с Арсением собирались купить лишь колбасу и горошек для оливье, да выпить чего-нибудь, потому что одной бутылки шампанского на двоих им точно будет мало. Только все их «выйдем на пару минуток и сразу домой, чтобы успеть» закончились тем, что Антон с хохотом примеряет различные маски, а Арс продолжает стрясти рогами на голове. В магазине тихо звучат мелодии предстоящего праздника. Арсений пританцовывает, совсем не обращая внимание на окружающих. Сейчас все веселые, и поведение мужчины совсем не кажется странным. Антон придерживает Арса за мизинчик своим мизинчиком. Не хочется, чтобы они разошлись и потом полчаса искали друг друга по всей площади магазина. Новый год стал таким счастливым праздником для них. Арсений полностью поменял свое мнение, когда рядом оказался близкий человек, который на глупости его отвечал порой такими же глупостями. Антон безумно счастлив, что ему больше не приходится делить свое счастье за огромным столом знакомых и незнакомых. Теперь все он отдает единственному мужчине в своей жизни. — Что будем брать, — склонившись над рядами алкоголя, спрашивает Арс. Вкусам Антона можно доверять, если он сейчас не скажет что-нибудь о пиве. — Я бы взял пиво, — нет, больше доверять нельзя. — На завтрашнее утро хотя бы. — С пивом праздник не проводят! — Арс берет две бутылки вина со стеллажа и засовывает их подмышки своему мужчине. — Мы ведь не футбол собрались смотреть, а поздравление президента. — Ой, подумаешь! — Антон театрально закатил глаза и хихикнул. Некоторые и с пивом прекрасно новый год отмечают и президента этого слушают, и салаты прошлогодние доедают (пусть простит меня читатель за эту глупую шутку), и даже фейерверки запускают тоже с пивом! — Вот и решили, — полностью игнорируя возмущение Шастуна, Арс обеими руками давит на его спину. Нужно поторопиться, если они хотят успеть настрогать оливьешечки. К огромному счастью очередь движется быстро, потому что ни кассиршам, ни покупателям не хочется встретить новый год в магазине. Уже пьяненькие люди поздравляют всех подряд с наступающим. Ну какой же новый год без улыбок и радостных слов? Никакой. На улицах можно встретить переодетых дед Морозов, которые спешат выполнить свой заказ, а некоторые просто уже голубые, чтобы повеселить прохожих, ходят по улицам и танцуют под старые новогодние песни, которые звучат из каждой щели. Не раз с такими все сталкивались, правда ведь? Грех не повеселиться вместе с ними, проходя мимо, или не ответить на их поздравления с Новым годом. Бывают, конечно, снобы, которые не то, чтобы поздравить, даже улыбнуться не могут! Никто не может знать, что такое у них в голове сидит, но это и не столь важно сейчас. Вернемся к нашим мужчинам, которые только принялись наряжать елку. Заранее ну никак не успели. Арсений ползает на коленках, стараясь как можно красивее уложить мишуру разных цветов, которая переливается под светом гирлянд. Антон ими всю комнату увешал. На каждой стене висит проводок с маленькими лампочками, которые сияют всеми цветами радуги. И вся квартира моментально аж изнутри светиться начала. Если с улицы посмотреть в окошко, то голова может закружиться. — Как тебе такой подарочек под елкой? — Арс улегся на пол, выгнулся в пояснице, демонстрируя Антону всю свою красу. Да даже если бы он и не позировал, для Шастуна оставался бы самым красивым на свете. — Что-то я не помню, чтобы дед Мороз реально существовал. Я ведь даже письмо не писал, — Антон спрыгнул со стула. Он только что закончил с макушкой елки. Теперь на ней блестит яркая золотая звездочка, которая привлекает к себе практически все внимание (но не больше, чем две звездочки, расхаживающие по квартире в домашних трениках). Остается неизвестным лишь то, зачем Шастун забирался на стул, если до макушки мог бы легко дотянуться. — А у меня под елкой неожиданно оказался прям тот подарочек, который я всегда-всегда хотел! Арсений тянется за поцелуем. Если бы кто-нибудь спросил, что Арс сделал бы последним перед своей смертью, то он бы без промедлений решил коснуться нежных розовых губ, которые всегда имеют вкус сигарет. Арсений даже марку назвать может, потому что Антон всегда курит лишь их. Новый год загорается красочными огнями любви и семейного спокойствия. Антон нежно целует своего мужчину, но Арс утягивает его к себе, обхватив руками шею. Теперь оба валяются на полу, и Арсений может исцеловать абсолютно всего Антона. Он оставляет нежные короткие чмоки на его носике, губах, скулах и даже пару раз попадает куда-то в бровь или чуть ли не в глаз. Шастун жмурится забавно и хохочет. Совсем не хочется прерывать сейчас весь этот порыв нежности. Еще и рога эти звенят на голове Попова, добавляя магии в происходящее под елкой. — Люблю тебя, — в унисон слышится от обоих, и мужчины смеются, кутаясь в объятия друг друга. Они неразрывно связаны какой-то невидимой гирляндой, которой просто нужно было немножечко энергии. Эта энергия копилась на протяжении всех новых годов, проведенных не рядом. Сейчас впервые гирлянда сияет, отражаясь в глазах Антона и Арсения бликами любви друг к другу. И их любовь еще будет гореть не один праздник. Даже если придется быть далеко друг от друга, невидимая гирлянда продолжит связывать их сердца неразрывно. Ни одна лампочка не перегорит. Теперь дело остается за малым, нужно лишь добавить в оливье недостающие ингредиенты, разложить мясо, которое Арс старательно готовил весь день, по тарелкам и включить какой-нибудь из каналов, чтобы не пропустить из года в год повторяющуюся речь и бой курантов. Салатом занимается Антон, а Арсений в это время суетится за столом, расставляет все по местам и готовит для них место на маленьком диванчике. Причем так раскладывает подушки, чтобы сидеть близко друг к другу. Салат готов, мясо на месте, Арс сидит, прижавшись к Антону, который по привычке развалился на большую половину дивана. До наступления нового года остается десять минут. — Я так рад, что весь уходящий год провел с тобой, — говорит Антон, поднимая бокал. — Я даже не знаю, где бы был, если бы в один миг не понял, что Арсений, этот взрослый дурачок, станет всем светом моей жизни, — Попов улыбается смущенно. Он даже не в силах сказать что-то сейчас Шастуну, возразить на «дурачка». Арс может просто сидеть и смотреть на своего Антона влюбленными тысячу раз глазами. — Короче, ты знаешь, что я не мастер говорить красиво. Давай проводим этот год. — И встретим наступающий только вдвоем, — подхватывает наконец Арсений. — И в две тысячи двадцатом будем вместе каждую секунду. И тогда ты точно поймешь, что этот взрослый дурачок никуда от тебя не денется. Я люблю тебя. И в две тысячи восемнадцатом любил тоже. И в семнадцатом. — И в шестнадцатом? — И в шестнадцатом. Концерт по телевизору замолкает, и на экране появляется президент Российской Федерации. «За уходящий». Мужчины чокнулись бокалами и выпили. Ничего нового наш президент не сказал, но эта щекотка перед двенадцатью часами появилась у всех в стране. Сейчас пробьют куранты. Пробка шампанского отлетает в потолок, и пена катится по бутылке. Шастун умело не позволяет ей залить еду или пол. Бокалы наполнены, и часы на Красной площади ударяют уже третий раз. — Я не хочу потерять тебя в наступившем году, — шепчет Арсений. Антон смотрит на него глазами чистыми, в которых вся его душа отражается. И любовь там перемешалась с доброй грустью. — Хуй ты от меня отвяжешься, понял!? Ишь, чего захотел! — смеется Шастун и звонко ударяет своим бокалом о бокал Арса. Они выпивают. — С новым годом любимый. — С новым счастьем. Последний удар курантов смешивается со звуками салютов на улице и страстным поцелуем. Арсений держится за Антона так, будто он его единственная шлюпка, которая позволит не захлебнуться в океане, а Шастун и не против. Он обвивает руками талию Арса, позволяет ему целовать так, как хочет, и улыбается в чужие — такие родные — губы. Нет, их точно никогда и ничего не разделит. Это не последний совместный новый год. Первый, но ни в коем случае не последний.